Возле русской печки
 |
| Старинный храм иконы Божией Матери «Знамение» - сегодня руины. Фото Евгения Суворова |
А направляюсь я в Нижнюю Тойму, к священнику Валентину Рюмину. Батюшка окормляет строящийся храм Царственных мучеников и еще несколько близлежащих приходов. Дом его стоит рядом со старинным кирпичным полуразрушенным храмом недалеко от реки. А до нового деревянного храма, сияющего куполами на высокой горе, еще около двух километров.
...На русской печке собственной конструкции о.Валентин сделал вместо шестка плиту, под которой и горят дрова. На этой-то плите матушка Ольга и готовит ужин. На сковородке скворчит картошка, весело потрескивают дрова. Печь еще не оштукатурена и не побелена - так и стоит посреди кухни в красной глине. На ней сушатся мои промокшие насквозь сапоги, да и сам я прижимаюсь к ее теплым бокам, отогреваясь с дороги. Трое шустрых ребятишек - Надя, Настя и Алеша - создают в доме столько шума, словно галдит целый детсад. Ни батюшка, ни матушка не обращают на их беготню и крики никакого внимания. Даже когда они то и дело залезают на плечи отца при нашем разговоре, он смиренно выносит их шалости, не в силах, по доброте душевной, даже сделать замечание.
Прежде чем судьба забросила чету Рюминых в Нижнюю Тойму, им в поисках лучшей доли пришлось помотаться по свету, сменить не одно место жительства. Да и сейчас, похоже, они еще не до конца обустроились. В некоторых комнатах только-только сделан ремонт, наклеены новые обои, перекрыты полы.
- Когда поселились в этом доме, - вспоминает батюшка, - окна были разбиты, по всем комнатам сквозняк. Из-под пола иной раз было так дунет, что половики кверху поднимались. Прежде всего сделали свет, согревались за счет электрического обогревателя. Печку я складывал уже поздней осенью, на костре глину разогревал.
- А приехали мы сюда всей семьей позапрошлой осенью, - дальше вспоминает о.Валентин. - Выгрузились, а где ночевать? Нашли одну старушку, переночевали у нее, а на следующий день отправились искать пустой дом. И нашли - на самом краю села, в лесу. От него до деревни зимой можно добраться только на лыжах. Так и ходил на богослужения, все необходимое постоянно нося с собой, потому что у храма двери не закрывались.
Храм и село
Храм в Нижней Тойме построил Сергей Кичигин - предприниматель, ныне живущий в Канаде, по просьбе своей супруги Ольги, уроженки этих мест. Она, в свою очередь, выполняет завещание своей умершей бабушки Анны. Каждое лето Ольга Павловна и Сергей Александрович приезжают в Нижнюю Тойму отдыхать и одновременно строить храм. Конечно, нанимают профессиональных строителей. В прошлом году они обвенчались, и это было первое венчание в храме. Следом за ними повенчался и брат Ольги, Александр Третьяков. Он является здесь церковным старостой и очень любит колокольные звоны. На колокольне семь колоколов, Александр сам звонит на всех службах.Сергей Александрович в прошлом кадровый военный. Мотался по разным уголкам страны, куда родина пошлет. И вот однажды в Фергане, когда для него наступили очень тяжелые времена, в большой тоске взмолился: "Господи, помоги жить лучше! Я Тебе потом отработаю". И после этого действительно жизнь стала налаживаться. А когда семья Кичигиных зажила совсем хорошо, Сергей Александрович стал "отрабатывать" Господу. На Украине он имеет издательство, является крупным благотворителем Церкви, лично знаком с митрополитом Владимиром. И когда в Нижней Тойме были возведены стены храма, попросил митрополита Владимира походатайствовать перед епископом Архангельским Тихоном, чтобы тот направил в Тойму священника. Конечно, владыка Тихон не мог отказать митрополиту и сразу же послал иерея Валентина Рюмина в еще не достроенный храм...
...Село, насчитывающее более чем 800-летнюю историю, растянулось вдоль правобережья Северной Двины почти на десять километров - несколько деревень, в которых около 600 жителей. Летом с отдыхающими горожанами это число увеличивается втрое. В основном приезжают к родителям дети, разъехавшиеся в поисках лучшей доли.
Жизнь в Нижней Тойме действительно не сахар. Никаких тебе производств, ни работы. В единоличном хозяйстве скотину сельчане держать не хотят, старики работать с утра до вечера не могут, а молодежь работать разучилась. Во время весенней и осенней распутицы Тойму отрезает от остального мира не на один месяц.
- Этой осенью было несколько ледоставов, река никак не могла встать, а зимней дороги нет, и никакого завоза нет, - жалуется матушка. - В магазинах только один хлеб, да и тот под конец не продавали, потому что мука в пекарне кончилась. И болеть здесь никак нельзя: ни больницы, ни врачей. Медсестре давно уже за 60, да еще фельдшер в медпункте тоже пенсионерка. Во время распут в больницу не выберешься, были случаи, что люди и умирали.
В разговор вступает батюшка:
- Мне наш благодетель говорит: "Хочу, чтобы ты здесь постоянно жил". А я ему: "Жить-то можно, Сергей Александрович, да только без автомобиля - хорошо бы, если бы это был "уазик" - здесь никак. И без моторной лодки. Тут это не роскошь, а самая что ни на есть важнейшая необходимость. Тогда я остался бы здесь навсегда. У меня "Нива" 79-го года выпуска, так я ее больше ремонтирую, чем езжу на ней. И сейчас она стоит поломанная.
Чрез поле беспамятства
Ранним утром мы с батюшкой пошли в храм Царственных страстотерпцев. Я пробираюсь за о.Валентином по узеньким тропиночкам, то и дело проваливаясь в глубокий мокрый снег. Выходим на дорогу, по ней до деревни Наволок, а дальше крутой-крутой подъем по деревянным настилам до храма. Храм, построенный на высокой горе, виден со всех уголков. Он необыкновенно красив даже в лесах. Купола покрыты жестью, их основания-барабаны обтянуты белым гипсокартоном, и создается впечатление, что в этих местах каменная кладка, покрытая белой штукатуркой. Отец Валентин сам мастер на все руки, принимает участие в строительстве. Рассказывает, с каким трудом ему пришлось везти из Котласа двести листов гипсокартона и как машина чудесным образом по снегу дошла до самого храма.- А почему ваш храм назвали в честь Царственных мучеников? - спрашиваю батюшку.
- Это инициатива отца благочинного Валентина Кобылина. Он очень много делает в нашей епархии для прославления Царственных мучеников. Когда батюшка закладывал фундамент этого храма, я был у него послушником. Он тогда и в меня закладывал фундамент для почитания Царской Семьи. Я только еще начинал по его совету читать первые книги о Царе-мученике, его переписку с женой. Когда узнал, какие испытания претерпел Николай II, о его покорности воле Божией, то сразу же переменил к Царю свое отношение. Хотя и раньше не считал его "кровавым", как нам это твердили на уроках истории. Благодаря о.Валентину многие в Красноборске стали почитать Царскую Семью. Я знаю прихожан, которые годами их не принимали, а сейчас являются горячими поклонниками.
- Ничего случайного в жизни не бывает, - рассуждает батюшка. - Когда меня только рукоположили в дьяконы, к нам, в Архангельск, из Костромы привезли икону Феодоровской Божией Матери - покровительницы Царствующего дома Романовых. И так получилось, что я шел с фонарем впереди крестного хода перед Феодоровской иконой в золоченом стихаре, перешитом из архиерейского саккоса, - такая благодать! Потом я стал постоянно молиться Царственным мученикам и всегда получал помощь. Когда меня рукоположили во священники, икона Царственных мучеников сопровождала меня во всех поездках, была вложена в Апостол. Открываю Апостол и вижу эту икону, молюсь им. И вот они привели меня сюда, в храм, названный в их честь.
А здесь прежде люди вообще не представляли, кто такие Царственные мученики. Я стал все исповеди начинать с рассказа о Царственных мучениках, кто они такие, какой путь прошли. Говорю, что надо молиться им, потому что храм посвящен им. Всех благословляю их иконой. И вы представляете: люди настолько осознают грех цареубийства, что приходят ко мне и раскаиваются в этом грехе. Это ведь пожилые люди, которые всю жизнь прожили при советской власти. Какая огромная духовная работа должна была произойти в их сознании, чтобы они не только осознали этот грех, но и раскаялись в этом!
Сейчас вот на деньги прихожан мы заказали две храмовые иконы: одну - на престол, другую - в иконостас. Я заказал такой образ, который мне больше всего нравится, где Царь в военном кителе, Царевич в красном мученическом военном плаще, а Царица с Царевнами в одеянии сестер милосердия. Мне кажется, эта икона больше всего выражает сущность их самоотверженного служения. Ведь они прошли по жизни не в царских золоченых одеждах, а вот так - скромно, с достоинством, до самой мученической кончины.
Отец Валентин показывает храм:
- Вначале мы отделали его изнутри, чтобы в нем служить можно было, а потом принялись за внешнюю отделку. Храм строился, и одновременно службы в нем шли. Так и строительство стало быстрей продвигаться. Первую зиму служили вообще без отопления, в холоде. Потом печку поставили, но она отапливает плохо. Люди все соберутся около печки, смотрят на меня, как я в алтаре служу, а у меня с умывальника сосулька свисает, и мороз до костей пробирает. Силой Божией, наверное, только и держался.
О том, как воцерковлялись сельчане, разговор мы продолжили, уже вернувшись в дом о.Валентина. Они с матушкой вспоминают, что начинать просвещение пришлось на голом месте, буквально с нуля: "Люди не знали, как в храм зайти, как перекреститься".
- Ничего не знали, - говорит о.Валентин. - Поэтому и ругать их не за что было, и спрашивать с них нечего. Я им никакие епитимьи не назначал, да и сейчас еще не даю. Главное ведь научить, не оттолкнуть от храма. И к каждому нужно подобрать свой ключик, заинтересовать, не обидеть. Вот я иногда думаю: правильно ли я поступаю, что крещу всех подряд, кто ко мне приходит. Конечно, с каждым перед этим беседую, расспрашиваю, почему решил креститься, что к этому привело. Никаких молитв они не знают, и я не отправляю их из-за этого домой, чтобы выучили. А что, если они потом вообще в церковь больше не придут? Ведь некоторые приезжают из дальних деревень. Хорошо, если покрестятся в другом храме, а если уйдут к сектантам? Некоторые ведь несколько лет ждали того момента, когда у них свой храм построят, чтобы именно в нем покреститься.
- На прошлую Пасху всех приглашали позвонить в колокола, - вступает в разговор матушка Ольга. - Школьники в храм шли, как на экскурсию. Я встречала их на улице и прямо с порога начинала рассказывать, что такое храм Божий, как надо в него заходить, как креститься, как себя вести, куда в первую очередь подойти, что такое иконостас, какие есть иконы, как надо свечку ставить. А потом посылала всех к батюшке на колокольню. Батюшка им еще рассказывал о Пасхе, о том, как ее праздновать. Вся школа, целыми классами, приходила на колокольню в колокола звонить. Так это было им радостно. А вначале был такой курьезный момент (матушка смеется) - и смех и грех. Написали мы в церковной лавке образцы записок о здравии и об упокоении. Я читаю их записки и обращаю внимание, что на всех одни и те же имена. "Почему вы все одни и те же имена пишете?" - спрашиваю. "У вас так было написано". Стала им объяснять, что нужно писать имена своих родных и близких, за которых они хотят помолиться.
- А как я людей приучал к церкви? - говорит батюшка. - Сперва стал служить водосвятные молебны. Объяснил, что такое святая вода, как ей надо пользоваться, и люди потянулись за святой водой. Сразу же после молебна панихидку послужу, помолюсь за умерших. Первых усопших дома и на кладбище отпевал, чтобы люди знали, что за их родных в церкви молятся. Здесь ведь больше восьмидесяти лет никого не отпевали.
Народ здесь хороший
- Как-то мне сильно захотелось грибов, - матушка с улыбкой рассказывает о той душевной связи с местными жителями, о том "вживании" в сельское сообщество, которое абсолютно необходимо для нормальной жизни в деревне. - А мы только приехали, мест грибных не знаем. Смотрю в окно: прихожанка Галина Алексеевна несет целую корзину красноголовиков. Принесла и рассказывает, как с утра собиралась за грибами, но пока была на службе, все ее домашние в лес уже сходили, полные корзины грибов принесли. Досадно, что без нее. Беру, говорит, корзину, а мама меня останавливает: "Куда ты побежала, нам и эти грибы не перебрать, видишь их сколько". "А я матушке соберу!" Набрала целую корзину и принесла нам. А мне так приятно.- Народ здесь хороший, - продолжает батюшка. - Добросердечные люди. Так хорошо приняли нас, что мы ни в чем не знаем нужды. Пока что огорода своего у нас нет, да и времени на него нет, люди обеспечивают всем необходимым. Пришла как-то раба Божия Фока, яиц принесла: "Когда я сюда приехала, тоже ничего не было. Ничего, и вы обживетесь". А сейчас она у нас самая ответственная прихожанка. Помогают продуктами не только прихожане, но и неверующие, даже некрещеные. В душе-то все православные.
- И многие ведь стали постоянными прихожанами, - добавляет о.Валентин. - Вот у нас есть такая удивительная бабулечка - Зоя, ей 79 лет, она вся больная: давление высокое, ноги уже не ходят, а все равно, как только литургия, в любую погоду ползет в храм. Каждый раз исповедуется и причащается. Однажды с ней приступ случился прямо во время службы. Упала на пол, ей таблетки, которые надо принимать при ее болезни, дают. А она говорит: "Нет, не буду пить... до причастия, лучше помру". Отнесли мы ее на лавочку, она долежала до конца службы, причастилась, а потом своими ножками ушла домой. А ведь путь до ее дома неблизкий, около часа ей надо ползти по тропинкам через сугробы. А храм на горе, туда крутой подъем, и молодому-то трудно подняться. А ей все нипочем, из последних сил, но ползет. Уж если литургия назначена, ей обязательно на ней надо быть.
Правда, и сейчас в Нижней Тойме не все такие, как баба Зоя. Постоянных прихожан мало.
- Когда крещу людей, спрашиваю, собираются ли они ходить в храм, - рассказывает о.Валентин. - И далеко не все собираются это делать постоянно. И что же, из-за этого их не крестить? Исходя из своего опыта могу сказать, что и я когда крестился, ничего не знал. Повели мы с матушкой крестить своего первого сына в 90-м году. Батюшка спрашивает: "А отец-то крещеный?" А я вот оказался некрещеный, вместе с сыном пришлось крестить и меня. И после этого еще семь лет я в храм не ходил. А потом начались скорби, неустроенность, переезды с места на место, и я уже сознательно обратился к Богу.
Стал ходить в церковь, помогать батюшке: сперва по хозяйственным делам, потом в алтаре, потом псаломщиком - так Господь в Свои служители меня и привел. А теперь вот через меня, грешного, приводит других людей к Богу. А ведь если бы меня здесь не было, не у кого было бы и покреститься. И если еще я начну всех отталкивать, смогут ли они вообще когда-нибудь прийти к Богу?
Я соглашаюсь с о.Валентином. Село не город, здесь должен быть свой подход к людям. И если человек решается прийти в храм покреститься, надо его окрестить. В дальнейшем сам деревенской уклад будет подталкивать к жизни именно на православных началах. Если, конечно, человек не запьет. Да и случись что, вдруг умрет некрещеным - это разве лучше? За него ведь и помолиться будет нельзя.
На разных берегах
Под окормлением отца Валентина еще три прихода. И все - на другой стороне Северной Двины. Уже шесть лет, как зарегистрирована община в с.Воздвиженском. Домовой храм там организован в здании сельской администрации, прямо над кабинетом главы администрации на втором этаже.- Они вообще молодцы, - говорит настоятель, - сами собираются, молятся, на свои деньги храм строят. Я к ним приезжаю, у них двадцать человек, и все исповедуются и причащаются. Такие же крепкие общины в Пучуге и Согре. Там храмы старинные сохранились полностью, готовые к службе стоят. Вот на Сретенье мы ездили в Согру к мощам преподобного Сергия Малопинежского. С утра затопили храм, он всю зиму не отапливался, долго не мог прогреться. Я думал, что застыну, пока больше двух часов исповедовал желающих. Два года, наверное, у них священника не было, а они там настолько духовно просвещенные, с такой великой ответственностью подходят к Таинству исповеди, что я искренне за них порадовался. Великое счастье испытал. После исповеди я так сильно прозяб, думаю: не отогреюсь, заболею. Но когда служил литургию, во время евхаристического канона мне стало так хорошо, так тепло, что я понял: это благодать Божия меня согревает. После литургии отслужили молебен Сергию Малопинежскому, потом я еще крестил. Мощи внизу, в отдельном помещении, туда нужно спускаться. Матушка моя прикладывалась к мощам до молебна и после. Пришла ко мне после молебна. "Ты что, - говорит, - кадил, что ли, там?" - "Нет, не кадил, я туда еще не ходил". А там благоухание после молебна разлилось. Так преподобный ответил нам на молебен ему.
Этой зимой воры из храма вынесли очень много икон, некоторые утащили из алтаря, и иконки преподобного я не нашел. Сразу же после Согры я поехал на праздник Власия Севастийского в храм, посвященный ему, я еще одну староверческую общину окормляю. И вот стал искать икону святого Власия - и нашел иконку Сергия Малопинежского, местного письма, но очень хорошо написана. Так преподобный Сергий показал мне себя...
Конечно, общины за рекой обижаются, что я не с ними живу, - вздыхает о.Валентин, делясь со мной заботой. - И нет у меня возможности посещать их часто. Я их всегда утешаю: "Не зря, - говорю, - Господь направил меня в Нижнюю Тойму к тем, кто вообще ничего не знает о Христе. Видимо, Господь вначале дает тем, кто ничего не имеет и кому неоткуда взять, чтобы напоить их верой Христовой. А вы уже имеете, постоянно вместе собираетесь, молитесь. И дальше продолжайте собираться и молиться. Не думайте, что вы оставлены Господом. Вы не оставлены, потому что вы всегда со Христом. А нижнетоемцы - они только познают Бога, у них община только-только складывается, и им нужен пастырь, чтобы помочь обрести веру".
Остров среди водополья
Отец Валентин - добрый батюшка. К своим прихожанам и окружающим он относится как к своим детям. Если и вразумляет, то с большой любовью. Та деревня, в которой он живет, называется пьяным поселком, потому что люди очень много пьют, и пьют все подряд. Не оттого ли эта напасть, что дома построены на старинном церковном кладбище, прямо на могилах предков? Рядом со старинным Знаменским храмом - скотные дворы, разлит навоз. Постоянно в этом поселке с жителями случаются какие-то несчастья. Чтобы остановить пьянство, однажды о.Валентин даже попытался отслужить подряд сорок ежедневных молебнов перед иконой "Неупиваемая Чаша".Как-то идет он по поселку в храм. Навстречу мужик, видно, что с большого похмелья. Подходит к батюшке и говорит:
- Дай мне 16 рублей на одеколон!
- Как же я тебе дам, грех ведь на мне будет.
- Так я ж никому не скажу.
- Ты-то не скажешь, а Бог-то все видит.
- Что же мне делать? - вопрошает мужик, не в силах разрешить своего бедственного положения.
- Вот я сейчас иду в храм, - говорит ему батюшка, - там буду молиться за умерших, сегодня родительская суббота. Я всех умерших поминаю, пойдем со мной, и ты за своих родных помолишься, тебе и полегчает.
- Да, - говорит мужик, - и за мою бы маму надо помолиться, через три дня уже пять лет будет, как она умерла.
- Ну, вот видишь, пойдем со мной, - повторяет о.Валентин. - Помолишься за свою маму, я тебе свечку дам, ты поставишь за ее упокой. Глядишь, тебе легче будет, и одеколон не понадобится...
Увы, нет у этой истории чудесного святочного конца, не прожгла выпивоху боль за свою нелепо растраченную жизнь. Только затряс он своей чугунной головой, видимо, представив дорогу в гору, к храму: "О-о-ой, не смогу, не пойду". И заковылял дальше своей дорогой искать 16 рублей на одеколон...
...В деревянном доме хорошо. Из окна видно реку и острова. Батюшка сказал, что во время разливов все вокруг затопляет и дом оказывается посреди воды на небольшой возвышенности. А в этом году обещают большой паводок, и некоторые жители пугают Рюминых, что дом большой водой снесет. "Его и без наводнения может снести, если на то будет воля Божия", - со смирением раздумывает о.Валентин.
Нестяжательность батюшки и покорность воле Божией искренне растрогали меня. Когда я узнал, что отремонтированный им дом еще ни на кого не записан, решил помочь советами, как оформить его на себя. "Вроде бы прямых гонений на священников не предвидится, - говорю батюшке, - но жизнь в России - сплошные катаклизмы. Может такое случиться, что и дом отберут, и всего остального лишат". "Если что, и так отберут, даже если дом будет записан не на приход, а на меня, - отвечает о.Валентин. - И машину с лодкой я прошу не для себя, а для прихода... Ничего, Господь поможет".
http://rusvera.mrezha.ru/538/3.htm
