Большой интерес наших читателей вызвала беседа с доктором исторических наук, ведущим научным сотрудником Института российской истории РАН Юрием Жуковым "Он понимал, что навязать демократию сверху нельзя", опубликованная в "Красной звезде" 20.09.2006 г. Основная тема сегодняшнего разговора - события, связанные с началом Великой Отечественной войны. Впрочем, обращение к этой теме Юрий Николаевич прокомментировал так:
- Сегодня столько забот, столько насущных проблем, вопросов, которые нужно немедленно кардинально решать, что обращение к теме войны не всегда понятно и не всегда оправданно...
- Но ведь интерес к событиям Второй мировой, Великой Отечественной войн в обществе не угасает. Как у нас, так и за рубежом. Видимо, интерес этот не праздный.
- Ну, нам, полагаю, это нужно делать для того, чтобы понять, почему мы сумели такую войну выиграть, преодолеть все испытания, - и те, так сказать, "наработки" использовать для решения сегодняшних проблем.
- А на Западе? Разве это только интерес к чистой науке?
- Там, скорее, в подоплеке идеология. Известно: американцы считают, что это они выиграли войну. Стандартный школьный учебник США, в главе, посвященной Второй мировой войне, утверждает, что когда Германия напала на Польшу, то Англия и Франция попытались ее спасти, но не получилось - тогда в Европе пришлось высадиться американцам и разбить немцев. Все! О Советском Союзе вообще ни слова! Только через две главы, когда речь заходит о "холодной войне", отмечается, что мы, воспользовавшись войной, оккупировали Восточную Европу. При этом американцы делают вид, что их войск в Германии нет и они там вообще никогда не были.
- Разве это плохо для самих американцев - чувствовать себя самыми-самыми, пусть даже вопреки исторической правде?
- Для них это плохо, отвратительно, потому что они вопреки истории продолжают убеждать свой народ, что обладают великолепной армией и талантливейшими генералами. Но их били во
Вьетнаме, в 1993-м американцы бежали из Сомали, они сейчас уже проиграли войны в Афганистане и Ираке - это признано их конгрессом, но все равно вынашивают планы вторжения в Иран... Все это происходит только потому, что они не хотят трезво оценить свою политику, военную доктрину и собственную армию. Кстати, не в пример американцам англичане к истории Второй мировой войны относятся честно и достойно.
- Но ведь у американцев во Второй мировой войне успехи действительно были?
- А знаете, что в Европе на одного американского солдата в окопе приходилось шесть, его обслуживающих? Их, американских солдат, кормили шоколадом - чем угодно! Если бы красноармейцы имели такое обслуживание, мы за два года дошли бы не то что до Берлина - до Атлантики!
- То есть все зависит от уровня обеспечения?
- Нет, обеспечение - это только приложение к главному, чего американцы как раз не понимают. По этой причине они не понимали и того, почему нищие и голодные вьетнамцы, по существу, разбили их армию - как они считали, лучшую в мире. Не понимают, почему они ничего не могут сделать в Ираке и Афганистане... Так что им прежде всего нужно бы сделать соответствующие выводы из событий Второй мировой войны. Да и нам - не народу, а тем политологам и журналистам, которые изгаляются над нашим прошлым, нужно напомнить, что в 1941-м на нас напала не одна лишь Германия - как она в 1939-м нападала в одиночку на Польшу, потом на англичан и французов в Европе летом 1940-го...
- Гитлеровская Германия, покорив почти всю Европу, напала на СССР. Можно ли считать ее союзниками покоренные страны?
- И все-таки на нас напала практически вся Европа! Кроме вермахта, на нас пошла финская армия, румынская, венгерская, словацкая, итальянская... Добавьте сюда испанскую "Голубую дивизию", добровольцев из Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии. Даже Норвегии, которая одной ногой как бы была с союзниками! На Восточный фронт все же посылали норвежских эсэсовцев, а норвежские суда везли в Германию железную руду... Прямо-таки повторение войны 1812 года! С поправкой на реалии ХХ столетия, конечно.
- Действительно, похоже на нашествие "двунадесяти языков".
- Кстати, подсчитывая немецкие дивизии, наши журналисты и "телеисторики" обычно забывают румынские, венгерские, итальянские, голландские, бельгийские и прочие соединения, воевавшие на Восточном фронте... При этом Германия, подчеркнем это, напала, когда мы действительно еще не были готовы к войне. Если посмотреть документы Комиссии (потом - Комитета) обороны...
- Она до войны существовала?
- Да, конечно, с началом войны все на себя взял ГКО. А это был орган ЦК и Совнаркома, как бы объединительный, согласовательный между НКО и НКВМФ, с одной стороны, и наркоматами, производившими вооружение, - с другой. Эта Комиссия обороны могла "вызвать на ковер" и наркома, и любого его заместителя... Так вот, все наши планы по созданию современных вооружений были рассчитаны на конец 1942 года.
- Из-за уверенности, что до этого войны удастся избежать?
- Не из-за уверенности, а из-за надежды оттянуть начало войны! У нас говорят: "Сталин вбил себе в голову, что война начнется через два года!" Нет, дело совсем в другом. Понятно ведь, что, не имея металлургической промышленности - комбинатов Магнитогорского, Кузнецкого, Запорожского, нельзя было создавать тракторные заводы, которые в конце второй пятилетки стали танковыми. Поэтому все расчеты 1938-1939 года, исходя из возможностей промышленности, ориентировались на 1942 год.
- То есть все-таки планомерная подготовка к началу войны уже велась?
- Я бы столь уверенно не говорил. Не так давно почти полностью рассекретили материалы Комиссии, Комитета обороны. Когда я их увидел, то ужаснулся и понял, что те, кто устоял в 1941 и 1942 году, - герои, которым нужно ставить памятник из золота! Ведь такое было разгильдяйство в нашей военной экономике - не потому, что там были плохие люди, а потому, что шел период становления. Представьте: завод выполняет военный заказ, допустим, на самолеты - и вдруг в последнюю минуту оказывается, что ему не поставляют резиновых втулок, которые производит какая-то заурядная артель! Начинается переписка, выяснение, кто виноват, но главное, надо же получить недостающие детали. И на все это уходило и три, и шесть, и девять месяцев!
- Получается, что к началу 1930-х годов оборонной промышленности в СССР фактически не было?
- Так ведь и у царской России ее не было! Не случайно в октябре 1914 года военный министр пришел в Госдуму - об этом Милюков вспоминает - и сказал: "Спасайте! Патронов и снарядов осталось на три дня!" А почему так? Да потому, что мы тогда думали, что через две недели войдем в Берлин! Поэтому все первые месяцы Мировой войны добывали оружие, патроны и снаряды за рубежом - в Японии, Англии, Америке, во Франции, где только можно. Перед этим мы не были готовы и к Русско-японской войне... Такое же положение сохранялось до 1930 года. Если нет тяжелой промышленности, нет нормальной металлургии, нет станкостроительной промышленности - что можно создавать?
- Но ведь это же только основа...
- Да, нужно еще было изобрести танк, самолет, пушку. Что мы для этого делали? Поначалу - скажем, в танковой промышленности - закупали в Англии, во Франции, в Америке один-два экземпляра, считая, что это новейшие достижения. Дома все разбирали до винтиков, пытаясь создать нечто идентичное...
- Ну да, наши "бэтушки" создавались на основе американского танка "Кристи", а Т-26 - английского "Виккерса"...
- Правильно. Откуда же возьмется инженер, конструктор танков, если он никогда их не делал? Гражданская война в Испании - великолепный полигон - показала, что все, что мы считали своими достижениями, ни к черту не годится! Что в области создания вооружения мы идем совсем не туда... Мы убедились, что наша авиация многократно слабее немецкой, что танки не соответствуют уровню, достигнутому немецкой танковой промышленностью.
- Сейчас нередко напоминают, что в 1941-м у немцев в основном были легкие T-I и T-II, а у нас уже и Т-34, и КВ...
- К 22 июня в Красной Армии были 636 танков КВ-1 и 1.225 - Т-34, разработка которых началась в 1937 году. А немецкие T-III и T-IV разрабатывались с 1934-го, и, главное, их производство давно уже было поставлено на поток! И в авиации Германия имела бесспорное превосходство... Так что Сталин, стремясь оттянуть начало войны, реально просчитывал возможности нашей промышленности, которая позволяла нам обрести такую же военную мощь, как у немцев, лишь к концу 1942 - началу 1943 года.
- Тогда же решались и вопросы развития флота?
- Еще в феврале 1931 года именно Сталин подал в Политбюро записку "Об охране Северного побережья", на основе которой и был создан Северный флот... А перед войной в Молотовске, теперь - в Северодвинске, по программе военно-морского судостроения должны были заложить авианосец, заложили два линкора - "Советская Россия" и "Советская Белоруссия", тяжелые крейсера. Когда началась война, все это пустили на изготовление эсминцев - их можно было сделать быстрее и числом побольше. Если бы мы успели создать тот флот, который замыслили в 1938 году на Севере, не было бы никаких проблем с полярными конвоями!
- Известно, что войну стремились отодвинуть политическими методами, что сейчас осуждается с разных сторон.
- А почему? Действительно, 23 августа 1939 года с Германией был подписан Пакт о ненападении - такой же, какой имели с ней Польша, Дания, ряд других стран. Был же и Мюнхенский договор, когда англичане и французы открестились от нас, от совместной борьбы против Гитлера, отдав ему на растерзание Чехословакию. Именно это и только это привело к Пакту о ненападении между Германией и СССР, потому что до последнего момента мы были в военном союзе с Парижем и Лондоном, но они отказали нам в этом союзе. Недаром же на Нюрнбергском процессе наша делегация заключила с американской, английской и французской делегациями джентльменское соглашение: они не вспоминают о пакте 1939 года, мы - про "Мюнхенский сговор". Честное соглашение: вы сделали гадость - мы были вынуждены сделать тоже не очень хорошее дело, вот и квиты. Зато теперь, когда потоком льют грязь на наше прошлое, без конца упоминая пакт Молотова-Риббентропа, о Мюнхене вообще не вспоминают. Кстати, тогда Чехословакию рвали на куски не только немцы. Поляки отхватили Тешенскую область, венгры - Южную Словакию и Закарпатье... Так что мы мало отличались от своих соседей по Европе, пытаясь сохранить нейтралитет в случае грядущей войны в Европе.
- Вы считаете, это было реально?
- Вполне! К тому же Сталин был уверен, что французы и англичане провоюют по меньшей мере два года - по опыту Первой мировой. Он не думал, что их так мгновенно расколошматят, что англичане бросят даже каски и будут удирать из Дюнкерка, что Петен поспешит войти в тот же вагон, где подписывался мир в 1918 году, чтобы смиренно подписать капитуляцию... Такое ему в голову не приходило! Не думал он, что они настолько слабы! Англия и Франция казались ему мощными в военном отношении странами.
- Тем временем СССР продолжал подготовку к войне по всем направлениям...
- Да, уже через пять дней нарком ВМФ Кузнецов подает в Совнарком записку о необходимости высадить на Шпицбергене летчиков и моряков, создать там базы. Если мы этого не сделаем, то это сделают немцы, отрежут нам путь на Запад, к нашим - дальше следует смешное слово - "нейтралам". Война еще не началась, нельзя было говорить ни о союзниках, ни о противниках.
- Но этого ведь не сделали - не высадились на Шпицберген. По какой причине?
- К сожалению, документ попал на исполнение к Микояну, который ничего не понимал ни в военных, ни в морских делах и гарантировал, что шахты "Арктикугля" на Шпицбергене будут продолжать работу. Он решил, что только это и требуется. Через год, в 1940-м, опять же в августе, Наркомат иностранных дел подает наверх ту же записку: необходимо занять Шпицберген...
- Но уже было поздно: Норвегию оккупировала Германия.
- Да, наша высадка на Шпицбергене означала бы начало войны. Вот вам и вся "агрессивная политика" СССР в 1940 году!
- Кстати, после 22 июня идея высадки на норвежской территории полностью отпала?
- Нет, мы неоднократно заявляли о желании это сделать: Молотов и Сталин настаивали на этом во время переговоров с Иденом и Черчиллем, предлагали высадиться в районе Петсамо - Киркинесс, но англичане не захотели.
- Ладно, оставим союзников. Давно и много говорят о том, что после нападения Германии на Советский Союз Сталин якобы растерялся...
-...и впал в прострацию? Это не так. Просто, человек, который ощущал свою ответственность за подготовку страны к обороне, который делал все, чтобы отодвинуть войну, но не смог это сделать по объективным причинам, оказался в подавленном моральном состоянии. Все разговоры о том, что когда к нему приехали Молотов, Берия, Маленков и Микоян, то Микоян якобы прочитал в глазах Сталина страх: а не арестуют ли? - сущая чепуха, чистый вымысел!
- Но ведь Микоян примерно так написал? Почему?
- Это за него придумали! В 1972 году я с ним готовил для АПН материал, который впоследствии стал главой воспоминаний Анастаса Ивановича, и по личной практике знаю, что сам он ничего никогда не писал. Не умел, не дано было! Он был талантливым государственным деятелем, но написать даже одну страницу не мог! Он предлагал другим, если речь шла о воспоминаниях, сделать подоснову, а сам, прочитав, вносил какие-то живые моменты...
- Вы с ним о начале войны не говорили?
- Говорил! Он рассказывал о начале войны, о ГКО, но ни слова - о том самом страхе Сталина. Это появилось гораздо позже, может быть, уже и после смерти Анастаса Ивановича.
- Как вы относитесь к расхожему утверждению о том, что Сталин не верил сообщениям разведки?
- Это опять же ложь - по незнанию или сознательно! Дело в том, что руководители нашей разведки - и военной, и НКВД - после начала Второй мировой войны стали очень опасаться за свою карьеру. И вместо того, чтобы, как это и положено, получив все донесения, анализировать их, выявлять, какие сведения ошибочны, какие - нет, делать какие-то выводы и рекомендации, и именно их представить наверх, в том числе Сталину, они заваливали Сталина первозданной информацией из Европы. А информация была противоречивой. Одни утверждали, что война будет, другие - что нет.
- Есть точка зрения, что это не разведка все давала, а Кремль требовал всю получаемую информацию...
- Аналитические службы ведь были - они задним числом пытаются сейчас себя обелить!
- Все же, на чем основывалась точка зрения, что Германия не нападет на СССР в ближайшее время?
- "Битва за Британию", пожар в Лондоне, полыхавший почти всю зиму 1940 - 1941 года... Черчилль, став премьером, понял, что Англии не устоять даже при поддержке Штатов. Он знал, что война между Германией и СССР неминуема, и поспешил ее ускорить. Он предпринял весьма хитрую акцию, которая давным-давно описана в английских книгах... Черчилль попросил свою разведку подготовить от его имени письмо Гитлеру, в котором он якобы выражал готовность начать переговоры о заключении мира. Условием таких переговоров было нападение Гитлера на СССР... Отсюда и полет Гесса в мае 1941 года, суть которого англичане до сих пор отказываются раскрыть - ни одного документа в связи с этим не опубликовано.
- По распоряжению Маргарет Тэтчер срок секретности этих документов продлен до 2017 года...
- А ведь Гесс полетел в Англию, чтобы вести эти переговоры уже за конкретным столом - все обговорить, подготовить тексты, и т.д. Наша разведка получила сообщение о переговорах Черчилля с Гитлером. Как должны были в Кремле расценивать это? Как должны были после этого относиться к сообщению Черчилля о том, что немцы вот-вот нападут на нас?
- Получилось, что Черчилль переиграл и Сталина и Гитлера?
- Конечно. Для него главным было спасти Великобританию.
- Впрочем, это в традициях английской политики... Вспомним 1812 год, когда нападение на Россию маскировалось "Булонским лагерем".
- Вот видите! А вы хотите, чтобы Сталин точно отгадал, какое сообщение верное, а какое - ложное? Добавьте сюда еще и то, что записал Геббельс в своих дневниках за 1941-й год: Германия тоже вела свою игру дезинформации, пыталась внушить нам, что не нападет. Поэтому в данном случае я бы винил не Сталина, а руководство нашей разведки, которое отказывалось анализировать и выдавать точные прогнозы.
- Насколько известно, наши отношения с будущими союзниками основательно испортились в результате финской кампании. Англичане даже хотели помочь финнам, принять участие в боевых действиях.
- У нас всегда почему-то многого не договаривают, рассматривают только какой-то один аспект проблемы. Дело в том, что Германия получала железную руду из Швеции, с севера, где колоссальные месторождения. Англичане - почитайте воспоминания Черчилля - стремились захватить эти железные рудники.
- Будем считать - из благих побуждений, чтоб немцам не отдавать!
- Ну да. Но как ни с того ни с сего кинуться на нейтральные Швецию и Норвегию? Тогда был придуман предлог для вторжения. Якобы - помощь финнам. Доказывается это тем, что и после того, как в марте 1940 года финны подписали перемирие, англичане продолжали подготовку к высадке в Нарвике, но опоздали ровно на три дня. Если бы не немцы, которые кинулись в Норвегию и Данию в мае 1940-го, англичане были бы в том же Нарвике - уже не под предлогом помощи несчастной Финляндии.
- То есть все сочувствие Финляндии не более, чем повод?
- Посмотрите воспоминания Черчилля - он писал, что Россия права в своих требованиях отодвинуть границу от Ленинграда. Сегодня забыли, что граница тогда проходила в Сестрорецке и Белоострове, что масса островов в "Маркизовой луже" были финскими, так что финны элементарно могли обстреливать со своей территории центр Ленинграда. Кто виноват, что в декабре 1917 года мы согласились признать независимость Финляндии в ее административных границах эпохи Российской империи? То есть совершили в первый раз ту же ошибку, которая была повторена в 1991 году, когда чисто административные границы позволили разрывать Советский Союз на куски!
- История учит только тому, что она ничему не учит. Особенно - наша... Возвратимся к 1941 году. Итак, войну ждали?
- Конечно. Чувствуя ее приближение, Политбюро вечером 21 июня, еще до первых выстрелов и бомб, подготовило две директивы для нашей армии. Когда же началась война, пришлось обдумывать, как руководить страной в этих условиях.
- Юрий Николаевич, по вашему мнению, в чем основные причины первых наших неудач?
- Не удивляйтесь, но главное, на мой взгляд, то, что мы не имели нужных средств связи. В 1941 году немцы пользовались радиотелефоном! Говорят, что они все были вооружены автоматами - нет, большая часть немецких солдат, как и наших, шла с винтовками. Но немцы имели радиотелефоны! А у нас связист катушку тянет, провод перебивают, он под огнем связь восстанавливает... В результате командование армии не знало, что делается в дивизиях, в дивизиях не знали, что происходит в полках, батальонах, ротах и т.д. Поэтому кто-то стойко оборонялся, не зная, что рядом пусто, что на фланге обнаженный участок, что немцы его уже прошли, оказались в тылу... Вот главная причина первых наших неудач!
- Только одна причина?!
- Конечно, нет - тут целый комплекс причин, но эта, на мой взгляд, первая по значимости. Среди прочих не могу не сказать о роли начальника Генштаба Жукова. Вспомните, это он в начале 1941-го настаивал на том, что немцы нанесут основной удар на Киев и дальше, к Волге. Это всем известно, просто никто не хочет говорить.
- Невольно вспоминается знаменитая командно-штабная игра в начале 1936 года, когда Тухачевский настаивал, что немцы будут наступать на центральном направлении...
- Да, это классическое направление удара. Его использовал Наполеон, использовали немцы в 1914-м - с той разницей, что еще было Царство Польское, которое им нужно было пересечь. Все равно удар был направлен на Минск, с ответвлением на Прибалтику, Петроград. С точки зрения стратегии, это наиболее удобно, выгодно, привлекательно.
- Почему же Георгий Константинович мыслил по-иному?
- Он считал, что немцы поступят нестандартно: пойдут на юг, так как им нужны хлеб, железная руда, кавказская нефть. Поэтому основные наши силы были сосредоточены на Украине, а в Прибалтике и Белоруссии их было меньше. От этого сразу потерпели поражение наши армии в районе Белоруссии... Кстати, вот эпизод, который сегодня опять-таки никто почему-то не желает вспомнить: в Москве была сформирована так называемая "пистолетная дивизия". Большие потери в старшем начсоставе вынудили провести, так сказать, "чистку" академий, военных училищ, наркомата: набрать от полковника и выше, тех, кто носил в кобуре пистолет, и в конце июля срочно направить на фронты "затыкать дыры" на уровне полк - дивизия - армия. А ведь, наверное, эти люди могли бы оказать большую пользу либо на своем посту, в Москве, либо чуть позже во главе по-настоящему сформированных полков, бригад и дивизий. Но их фактически бросили на гибель. Однако именно героизм тех, кто сражался в июне-сентябре 1941 года, и спас страну. В это время мы хоть частично, но сумели эвакуировать нашу промышленность, наладить отношения с англичанами, американцами, предпринять многое другое - всем этим занимался ГКО.
- Сейчас гуляет версия о том, что мы пытались начать какие-то тайные переговоры с немцами. Так ли это?
- Нет, нет и нет! Версий может быть множество, но за ними чистое вранье, потому что в подтверждение не представлено ни одного доказательства. Нет ни одного документа, который бы эту версию подтверждал! Единственное, что Сталин, как честный руководитель страны, мог себе позволить - это договор о ненападении между Германией и СССР. Как я уже сказал, такие же договоры Германия подписала и с Бельгией, и с Данией...
- Тогда Сталин надеялся оттянуть начало войны...
- Тогда - да. Теперь же Советский Союз был готов бороться до конца. Так что недаром мы в 1941 году понудили англичан зафиксировать в наших двусторонних договорах, что ни одна из сторон не пойдет на сепаратный мир.
- Вы начали говорить о ГКО - как, зачем и почему он был образован?
- Как я сказал, в начале войны нужно было принимать меры по созданию руководящего органа, отвечающего времени, задачам и ситуации. То, что аппарат партии, скажем, ЦК ВКП(б), для этого не годится, еще задолго до войны поняли и Сталин, и Маленков, и Молотов. Собирать во время войны Верховный Совет? Бессмысленно... Тогда и было принято решение создать чрезвычайный орган власти: Государственный Комитет Обороны, который стал над всеми советскими и партийными органами...
- О ГКО мы знаем в общем-то мало. Кто именно входил в его состав?
- Если оценивать реально, то в действительности он состоял из четырех человек: Сталина, Молотова, Маленкова и Берии. Ворошилов, а позднее и Микоян были "пристяжными", а те, кто потом были туда включены - Булганин, Вознесенский и Каганович - это уже была чистая проформа. Члены ГКО отвечали за все: от мобилизации на местах, доставки мобилизованных на фронт до обеспечения фронта техникой, вооружением, снарядами и патронами...
- А кто за что отвечал конкретно?
- Ну, во-первых, и Молотов, и Берия, и Маленков выполняли и свои прежние обязанности. Во-вторых, курирование наркоматов они меняли между собой каждые полгода. Скажем, полгода танковую промышленность курирует Берия, затем передает ее Маленкову, а сам получает авиационную промышленность. Это для того, чтобы не возникали притирка, привыкание к наркомам. Притом никто не знал, кому затем достанется другой наркомат. Это заставляло людей быть в боевой готовности круглые сутки...
- А что делал Сталин как председатель ГКО?
- Он должен был курировать то, что осталось от Наркомата обороны - то есть Генштаб, командование фронтов.
- Курировать - или руководить ими?
- Что бы сейчас ни говорили, но Сталин никогда не претендовал на роль стратега или тактика. По сути дела, он выступал в роли, я бы сказал, сверхсудьи. Он заставлял людей в своем присутствии многократно перепроверять то, что предлагается, заставлял высказываться других - для того, чтобы принять окончательное решение. Ведь это очень серьезно - где именно нанести удар? Далее он выходил на Молотова, Маленкова и Берию, чтобы обеспечить соответствующее количество танков, самолетов... В общем, его задачей была организация взаимодействия между Верховным Главнокомандованием и ГКО.
- Как часто проводились заседания Государственного Комитета Обороны?
- Видимо, я вас удивлю, сказав, что ГКО ни разу не собирался ни на какие заседания. Как название, он существовал формально, а на деле это была команда членов ГКО, каждый из которых имел обязанности, замыкавшиеся именно на нем. Никто не спрашивал с Молотова, Берии, Маленкова, со Сталина. Так называемые решения ГКО - это конкретные решения отдельно Сталина, решения Молотова, Маленкова, Берии и иногда Микояна - и не больше. Например, Молотов готовил постановление по своему вопросу - и оно шло не как постановление члена ГКО, а как постановление ГКО...
- Но почему - вы и сами это сказали - о Сталине говорят как о единоличном руководителе сражающейся державы и ее Вооруженных Сил?
- За годы войны народ привык связывать имя Сталина со всеми победами, никуда от этого не уйти. Он стал именно символом Победы - в конце концов проще называть одно имя, связав с ним все. Никто ж не говорил, что решающий вклад внес Рокоссовский, Малиновский, Соколовский и так далее - тогда почему-то очень любили эти три фамилии - или Василевский. Меньше вспоминали и Жукова. А Сталин для нашей Победы в войне, конечно же сделал немало.
http://www.redstar.ru/2007/03/21_03/4_01.html
- Сегодня столько забот, столько насущных проблем, вопросов, которые нужно немедленно кардинально решать, что обращение к теме войны не всегда понятно и не всегда оправданно...
- Но ведь интерес к событиям Второй мировой, Великой Отечественной войн в обществе не угасает. Как у нас, так и за рубежом. Видимо, интерес этот не праздный.
- Ну, нам, полагаю, это нужно делать для того, чтобы понять, почему мы сумели такую войну выиграть, преодолеть все испытания, - и те, так сказать, "наработки" использовать для решения сегодняшних проблем.
- А на Западе? Разве это только интерес к чистой науке?
- Там, скорее, в подоплеке идеология. Известно: американцы считают, что это они выиграли войну. Стандартный школьный учебник США, в главе, посвященной Второй мировой войне, утверждает, что когда Германия напала на Польшу, то Англия и Франция попытались ее спасти, но не получилось - тогда в Европе пришлось высадиться американцам и разбить немцев. Все! О Советском Союзе вообще ни слова! Только через две главы, когда речь заходит о "холодной войне", отмечается, что мы, воспользовавшись войной, оккупировали Восточную Европу. При этом американцы делают вид, что их войск в Германии нет и они там вообще никогда не были.
- Разве это плохо для самих американцев - чувствовать себя самыми-самыми, пусть даже вопреки исторической правде?
- Для них это плохо, отвратительно, потому что они вопреки истории продолжают убеждать свой народ, что обладают великолепной армией и талантливейшими генералами. Но их били во
Вьетнаме, в 1993-м американцы бежали из Сомали, они сейчас уже проиграли войны в Афганистане и Ираке - это признано их конгрессом, но все равно вынашивают планы вторжения в Иран... Все это происходит только потому, что они не хотят трезво оценить свою политику, военную доктрину и собственную армию. Кстати, не в пример американцам англичане к истории Второй мировой войны относятся честно и достойно.
- Но ведь у американцев во Второй мировой войне успехи действительно были?
- А знаете, что в Европе на одного американского солдата в окопе приходилось шесть, его обслуживающих? Их, американских солдат, кормили шоколадом - чем угодно! Если бы красноармейцы имели такое обслуживание, мы за два года дошли бы не то что до Берлина - до Атлантики!
- То есть все зависит от уровня обеспечения?
- Нет, обеспечение - это только приложение к главному, чего американцы как раз не понимают. По этой причине они не понимали и того, почему нищие и голодные вьетнамцы, по существу, разбили их армию - как они считали, лучшую в мире. Не понимают, почему они ничего не могут сделать в Ираке и Афганистане... Так что им прежде всего нужно бы сделать соответствующие выводы из событий Второй мировой войны. Да и нам - не народу, а тем политологам и журналистам, которые изгаляются над нашим прошлым, нужно напомнить, что в 1941-м на нас напала не одна лишь Германия - как она в 1939-м нападала в одиночку на Польшу, потом на англичан и французов в Европе летом 1940-го...
- Гитлеровская Германия, покорив почти всю Европу, напала на СССР. Можно ли считать ее союзниками покоренные страны?
- И все-таки на нас напала практически вся Европа! Кроме вермахта, на нас пошла финская армия, румынская, венгерская, словацкая, итальянская... Добавьте сюда испанскую "Голубую дивизию", добровольцев из Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии. Даже Норвегии, которая одной ногой как бы была с союзниками! На Восточный фронт все же посылали норвежских эсэсовцев, а норвежские суда везли в Германию железную руду... Прямо-таки повторение войны 1812 года! С поправкой на реалии ХХ столетия, конечно.
- Действительно, похоже на нашествие "двунадесяти языков".
- Кстати, подсчитывая немецкие дивизии, наши журналисты и "телеисторики" обычно забывают румынские, венгерские, итальянские, голландские, бельгийские и прочие соединения, воевавшие на Восточном фронте... При этом Германия, подчеркнем это, напала, когда мы действительно еще не были готовы к войне. Если посмотреть документы Комиссии (потом - Комитета) обороны...
- Она до войны существовала?
- Да, конечно, с началом войны все на себя взял ГКО. А это был орган ЦК и Совнаркома, как бы объединительный, согласовательный между НКО и НКВМФ, с одной стороны, и наркоматами, производившими вооружение, - с другой. Эта Комиссия обороны могла "вызвать на ковер" и наркома, и любого его заместителя... Так вот, все наши планы по созданию современных вооружений были рассчитаны на конец 1942 года.
- Из-за уверенности, что до этого войны удастся избежать?
- Не из-за уверенности, а из-за надежды оттянуть начало войны! У нас говорят: "Сталин вбил себе в голову, что война начнется через два года!" Нет, дело совсем в другом. Понятно ведь, что, не имея металлургической промышленности - комбинатов Магнитогорского, Кузнецкого, Запорожского, нельзя было создавать тракторные заводы, которые в конце второй пятилетки стали танковыми. Поэтому все расчеты 1938-1939 года, исходя из возможностей промышленности, ориентировались на 1942 год.
- То есть все-таки планомерная подготовка к началу войны уже велась?
- Я бы столь уверенно не говорил. Не так давно почти полностью рассекретили материалы Комиссии, Комитета обороны. Когда я их увидел, то ужаснулся и понял, что те, кто устоял в 1941 и 1942 году, - герои, которым нужно ставить памятник из золота! Ведь такое было разгильдяйство в нашей военной экономике - не потому, что там были плохие люди, а потому, что шел период становления. Представьте: завод выполняет военный заказ, допустим, на самолеты - и вдруг в последнюю минуту оказывается, что ему не поставляют резиновых втулок, которые производит какая-то заурядная артель! Начинается переписка, выяснение, кто виноват, но главное, надо же получить недостающие детали. И на все это уходило и три, и шесть, и девять месяцев!
- Получается, что к началу 1930-х годов оборонной промышленности в СССР фактически не было?
- Так ведь и у царской России ее не было! Не случайно в октябре 1914 года военный министр пришел в Госдуму - об этом Милюков вспоминает - и сказал: "Спасайте! Патронов и снарядов осталось на три дня!" А почему так? Да потому, что мы тогда думали, что через две недели войдем в Берлин! Поэтому все первые месяцы Мировой войны добывали оружие, патроны и снаряды за рубежом - в Японии, Англии, Америке, во Франции, где только можно. Перед этим мы не были готовы и к Русско-японской войне... Такое же положение сохранялось до 1930 года. Если нет тяжелой промышленности, нет нормальной металлургии, нет станкостроительной промышленности - что можно создавать?
- Но ведь это же только основа...
- Да, нужно еще было изобрести танк, самолет, пушку. Что мы для этого делали? Поначалу - скажем, в танковой промышленности - закупали в Англии, во Франции, в Америке один-два экземпляра, считая, что это новейшие достижения. Дома все разбирали до винтиков, пытаясь создать нечто идентичное...
- Ну да, наши "бэтушки" создавались на основе американского танка "Кристи", а Т-26 - английского "Виккерса"...
- Правильно. Откуда же возьмется инженер, конструктор танков, если он никогда их не делал? Гражданская война в Испании - великолепный полигон - показала, что все, что мы считали своими достижениями, ни к черту не годится! Что в области создания вооружения мы идем совсем не туда... Мы убедились, что наша авиация многократно слабее немецкой, что танки не соответствуют уровню, достигнутому немецкой танковой промышленностью.
- Сейчас нередко напоминают, что в 1941-м у немцев в основном были легкие T-I и T-II, а у нас уже и Т-34, и КВ...
- К 22 июня в Красной Армии были 636 танков КВ-1 и 1.225 - Т-34, разработка которых началась в 1937 году. А немецкие T-III и T-IV разрабатывались с 1934-го, и, главное, их производство давно уже было поставлено на поток! И в авиации Германия имела бесспорное превосходство... Так что Сталин, стремясь оттянуть начало войны, реально просчитывал возможности нашей промышленности, которая позволяла нам обрести такую же военную мощь, как у немцев, лишь к концу 1942 - началу 1943 года.
- Тогда же решались и вопросы развития флота?
- Еще в феврале 1931 года именно Сталин подал в Политбюро записку "Об охране Северного побережья", на основе которой и был создан Северный флот... А перед войной в Молотовске, теперь - в Северодвинске, по программе военно-морского судостроения должны были заложить авианосец, заложили два линкора - "Советская Россия" и "Советская Белоруссия", тяжелые крейсера. Когда началась война, все это пустили на изготовление эсминцев - их можно было сделать быстрее и числом побольше. Если бы мы успели создать тот флот, который замыслили в 1938 году на Севере, не было бы никаких проблем с полярными конвоями!
- Известно, что войну стремились отодвинуть политическими методами, что сейчас осуждается с разных сторон.
- А почему? Действительно, 23 августа 1939 года с Германией был подписан Пакт о ненападении - такой же, какой имели с ней Польша, Дания, ряд других стран. Был же и Мюнхенский договор, когда англичане и французы открестились от нас, от совместной борьбы против Гитлера, отдав ему на растерзание Чехословакию. Именно это и только это привело к Пакту о ненападении между Германией и СССР, потому что до последнего момента мы были в военном союзе с Парижем и Лондоном, но они отказали нам в этом союзе. Недаром же на Нюрнбергском процессе наша делегация заключила с американской, английской и французской делегациями джентльменское соглашение: они не вспоминают о пакте 1939 года, мы - про "Мюнхенский сговор". Честное соглашение: вы сделали гадость - мы были вынуждены сделать тоже не очень хорошее дело, вот и квиты. Зато теперь, когда потоком льют грязь на наше прошлое, без конца упоминая пакт Молотова-Риббентропа, о Мюнхене вообще не вспоминают. Кстати, тогда Чехословакию рвали на куски не только немцы. Поляки отхватили Тешенскую область, венгры - Южную Словакию и Закарпатье... Так что мы мало отличались от своих соседей по Европе, пытаясь сохранить нейтралитет в случае грядущей войны в Европе.
- Вы считаете, это было реально?
- Вполне! К тому же Сталин был уверен, что французы и англичане провоюют по меньшей мере два года - по опыту Первой мировой. Он не думал, что их так мгновенно расколошматят, что англичане бросят даже каски и будут удирать из Дюнкерка, что Петен поспешит войти в тот же вагон, где подписывался мир в 1918 году, чтобы смиренно подписать капитуляцию... Такое ему в голову не приходило! Не думал он, что они настолько слабы! Англия и Франция казались ему мощными в военном отношении странами.
- Тем временем СССР продолжал подготовку к войне по всем направлениям...
- Да, уже через пять дней нарком ВМФ Кузнецов подает в Совнарком записку о необходимости высадить на Шпицбергене летчиков и моряков, создать там базы. Если мы этого не сделаем, то это сделают немцы, отрежут нам путь на Запад, к нашим - дальше следует смешное слово - "нейтралам". Война еще не началась, нельзя было говорить ни о союзниках, ни о противниках.
- Но этого ведь не сделали - не высадились на Шпицберген. По какой причине?
- К сожалению, документ попал на исполнение к Микояну, который ничего не понимал ни в военных, ни в морских делах и гарантировал, что шахты "Арктикугля" на Шпицбергене будут продолжать работу. Он решил, что только это и требуется. Через год, в 1940-м, опять же в августе, Наркомат иностранных дел подает наверх ту же записку: необходимо занять Шпицберген...
- Но уже было поздно: Норвегию оккупировала Германия.
- Да, наша высадка на Шпицбергене означала бы начало войны. Вот вам и вся "агрессивная политика" СССР в 1940 году!
- Кстати, после 22 июня идея высадки на норвежской территории полностью отпала?
- Нет, мы неоднократно заявляли о желании это сделать: Молотов и Сталин настаивали на этом во время переговоров с Иденом и Черчиллем, предлагали высадиться в районе Петсамо - Киркинесс, но англичане не захотели.
- Ладно, оставим союзников. Давно и много говорят о том, что после нападения Германии на Советский Союз Сталин якобы растерялся...
-...и впал в прострацию? Это не так. Просто, человек, который ощущал свою ответственность за подготовку страны к обороне, который делал все, чтобы отодвинуть войну, но не смог это сделать по объективным причинам, оказался в подавленном моральном состоянии. Все разговоры о том, что когда к нему приехали Молотов, Берия, Маленков и Микоян, то Микоян якобы прочитал в глазах Сталина страх: а не арестуют ли? - сущая чепуха, чистый вымысел!
- Но ведь Микоян примерно так написал? Почему?
- Это за него придумали! В 1972 году я с ним готовил для АПН материал, который впоследствии стал главой воспоминаний Анастаса Ивановича, и по личной практике знаю, что сам он ничего никогда не писал. Не умел, не дано было! Он был талантливым государственным деятелем, но написать даже одну страницу не мог! Он предлагал другим, если речь шла о воспоминаниях, сделать подоснову, а сам, прочитав, вносил какие-то живые моменты...
- Вы с ним о начале войны не говорили?
- Говорил! Он рассказывал о начале войны, о ГКО, но ни слова - о том самом страхе Сталина. Это появилось гораздо позже, может быть, уже и после смерти Анастаса Ивановича.
- Как вы относитесь к расхожему утверждению о том, что Сталин не верил сообщениям разведки?
- Это опять же ложь - по незнанию или сознательно! Дело в том, что руководители нашей разведки - и военной, и НКВД - после начала Второй мировой войны стали очень опасаться за свою карьеру. И вместо того, чтобы, как это и положено, получив все донесения, анализировать их, выявлять, какие сведения ошибочны, какие - нет, делать какие-то выводы и рекомендации, и именно их представить наверх, в том числе Сталину, они заваливали Сталина первозданной информацией из Европы. А информация была противоречивой. Одни утверждали, что война будет, другие - что нет.
- Есть точка зрения, что это не разведка все давала, а Кремль требовал всю получаемую информацию...
- Аналитические службы ведь были - они задним числом пытаются сейчас себя обелить!
- Все же, на чем основывалась точка зрения, что Германия не нападет на СССР в ближайшее время?
- "Битва за Британию", пожар в Лондоне, полыхавший почти всю зиму 1940 - 1941 года... Черчилль, став премьером, понял, что Англии не устоять даже при поддержке Штатов. Он знал, что война между Германией и СССР неминуема, и поспешил ее ускорить. Он предпринял весьма хитрую акцию, которая давным-давно описана в английских книгах... Черчилль попросил свою разведку подготовить от его имени письмо Гитлеру, в котором он якобы выражал готовность начать переговоры о заключении мира. Условием таких переговоров было нападение Гитлера на СССР... Отсюда и полет Гесса в мае 1941 года, суть которого англичане до сих пор отказываются раскрыть - ни одного документа в связи с этим не опубликовано.
- По распоряжению Маргарет Тэтчер срок секретности этих документов продлен до 2017 года...
- А ведь Гесс полетел в Англию, чтобы вести эти переговоры уже за конкретным столом - все обговорить, подготовить тексты, и т.д. Наша разведка получила сообщение о переговорах Черчилля с Гитлером. Как должны были в Кремле расценивать это? Как должны были после этого относиться к сообщению Черчилля о том, что немцы вот-вот нападут на нас?
- Получилось, что Черчилль переиграл и Сталина и Гитлера?
- Конечно. Для него главным было спасти Великобританию.
- Впрочем, это в традициях английской политики... Вспомним 1812 год, когда нападение на Россию маскировалось "Булонским лагерем".
- Вот видите! А вы хотите, чтобы Сталин точно отгадал, какое сообщение верное, а какое - ложное? Добавьте сюда еще и то, что записал Геббельс в своих дневниках за 1941-й год: Германия тоже вела свою игру дезинформации, пыталась внушить нам, что не нападет. Поэтому в данном случае я бы винил не Сталина, а руководство нашей разведки, которое отказывалось анализировать и выдавать точные прогнозы.
- Насколько известно, наши отношения с будущими союзниками основательно испортились в результате финской кампании. Англичане даже хотели помочь финнам, принять участие в боевых действиях.
- У нас всегда почему-то многого не договаривают, рассматривают только какой-то один аспект проблемы. Дело в том, что Германия получала железную руду из Швеции, с севера, где колоссальные месторождения. Англичане - почитайте воспоминания Черчилля - стремились захватить эти железные рудники.
- Будем считать - из благих побуждений, чтоб немцам не отдавать!
- Ну да. Но как ни с того ни с сего кинуться на нейтральные Швецию и Норвегию? Тогда был придуман предлог для вторжения. Якобы - помощь финнам. Доказывается это тем, что и после того, как в марте 1940 года финны подписали перемирие, англичане продолжали подготовку к высадке в Нарвике, но опоздали ровно на три дня. Если бы не немцы, которые кинулись в Норвегию и Данию в мае 1940-го, англичане были бы в том же Нарвике - уже не под предлогом помощи несчастной Финляндии.
- То есть все сочувствие Финляндии не более, чем повод?
- Посмотрите воспоминания Черчилля - он писал, что Россия права в своих требованиях отодвинуть границу от Ленинграда. Сегодня забыли, что граница тогда проходила в Сестрорецке и Белоострове, что масса островов в "Маркизовой луже" были финскими, так что финны элементарно могли обстреливать со своей территории центр Ленинграда. Кто виноват, что в декабре 1917 года мы согласились признать независимость Финляндии в ее административных границах эпохи Российской империи? То есть совершили в первый раз ту же ошибку, которая была повторена в 1991 году, когда чисто административные границы позволили разрывать Советский Союз на куски!
- История учит только тому, что она ничему не учит. Особенно - наша... Возвратимся к 1941 году. Итак, войну ждали?
- Конечно. Чувствуя ее приближение, Политбюро вечером 21 июня, еще до первых выстрелов и бомб, подготовило две директивы для нашей армии. Когда же началась война, пришлось обдумывать, как руководить страной в этих условиях.
- Юрий Николаевич, по вашему мнению, в чем основные причины первых наших неудач?
- Не удивляйтесь, но главное, на мой взгляд, то, что мы не имели нужных средств связи. В 1941 году немцы пользовались радиотелефоном! Говорят, что они все были вооружены автоматами - нет, большая часть немецких солдат, как и наших, шла с винтовками. Но немцы имели радиотелефоны! А у нас связист катушку тянет, провод перебивают, он под огнем связь восстанавливает... В результате командование армии не знало, что делается в дивизиях, в дивизиях не знали, что происходит в полках, батальонах, ротах и т.д. Поэтому кто-то стойко оборонялся, не зная, что рядом пусто, что на фланге обнаженный участок, что немцы его уже прошли, оказались в тылу... Вот главная причина первых наших неудач!
- Только одна причина?!
- Конечно, нет - тут целый комплекс причин, но эта, на мой взгляд, первая по значимости. Среди прочих не могу не сказать о роли начальника Генштаба Жукова. Вспомните, это он в начале 1941-го настаивал на том, что немцы нанесут основной удар на Киев и дальше, к Волге. Это всем известно, просто никто не хочет говорить.
- Невольно вспоминается знаменитая командно-штабная игра в начале 1936 года, когда Тухачевский настаивал, что немцы будут наступать на центральном направлении...
- Да, это классическое направление удара. Его использовал Наполеон, использовали немцы в 1914-м - с той разницей, что еще было Царство Польское, которое им нужно было пересечь. Все равно удар был направлен на Минск, с ответвлением на Прибалтику, Петроград. С точки зрения стратегии, это наиболее удобно, выгодно, привлекательно.
- Почему же Георгий Константинович мыслил по-иному?
- Он считал, что немцы поступят нестандартно: пойдут на юг, так как им нужны хлеб, железная руда, кавказская нефть. Поэтому основные наши силы были сосредоточены на Украине, а в Прибалтике и Белоруссии их было меньше. От этого сразу потерпели поражение наши армии в районе Белоруссии... Кстати, вот эпизод, который сегодня опять-таки никто почему-то не желает вспомнить: в Москве была сформирована так называемая "пистолетная дивизия". Большие потери в старшем начсоставе вынудили провести, так сказать, "чистку" академий, военных училищ, наркомата: набрать от полковника и выше, тех, кто носил в кобуре пистолет, и в конце июля срочно направить на фронты "затыкать дыры" на уровне полк - дивизия - армия. А ведь, наверное, эти люди могли бы оказать большую пользу либо на своем посту, в Москве, либо чуть позже во главе по-настоящему сформированных полков, бригад и дивизий. Но их фактически бросили на гибель. Однако именно героизм тех, кто сражался в июне-сентябре 1941 года, и спас страну. В это время мы хоть частично, но сумели эвакуировать нашу промышленность, наладить отношения с англичанами, американцами, предпринять многое другое - всем этим занимался ГКО.
- Сейчас гуляет версия о том, что мы пытались начать какие-то тайные переговоры с немцами. Так ли это?
- Нет, нет и нет! Версий может быть множество, но за ними чистое вранье, потому что в подтверждение не представлено ни одного доказательства. Нет ни одного документа, который бы эту версию подтверждал! Единственное, что Сталин, как честный руководитель страны, мог себе позволить - это договор о ненападении между Германией и СССР. Как я уже сказал, такие же договоры Германия подписала и с Бельгией, и с Данией...
- Тогда Сталин надеялся оттянуть начало войны...
- Тогда - да. Теперь же Советский Союз был готов бороться до конца. Так что недаром мы в 1941 году понудили англичан зафиксировать в наших двусторонних договорах, что ни одна из сторон не пойдет на сепаратный мир.
- Вы начали говорить о ГКО - как, зачем и почему он был образован?
- Как я сказал, в начале войны нужно было принимать меры по созданию руководящего органа, отвечающего времени, задачам и ситуации. То, что аппарат партии, скажем, ЦК ВКП(б), для этого не годится, еще задолго до войны поняли и Сталин, и Маленков, и Молотов. Собирать во время войны Верховный Совет? Бессмысленно... Тогда и было принято решение создать чрезвычайный орган власти: Государственный Комитет Обороны, который стал над всеми советскими и партийными органами...
- О ГКО мы знаем в общем-то мало. Кто именно входил в его состав?
- Если оценивать реально, то в действительности он состоял из четырех человек: Сталина, Молотова, Маленкова и Берии. Ворошилов, а позднее и Микоян были "пристяжными", а те, кто потом были туда включены - Булганин, Вознесенский и Каганович - это уже была чистая проформа. Члены ГКО отвечали за все: от мобилизации на местах, доставки мобилизованных на фронт до обеспечения фронта техникой, вооружением, снарядами и патронами...
- А кто за что отвечал конкретно?
- Ну, во-первых, и Молотов, и Берия, и Маленков выполняли и свои прежние обязанности. Во-вторых, курирование наркоматов они меняли между собой каждые полгода. Скажем, полгода танковую промышленность курирует Берия, затем передает ее Маленкову, а сам получает авиационную промышленность. Это для того, чтобы не возникали притирка, привыкание к наркомам. Притом никто не знал, кому затем достанется другой наркомат. Это заставляло людей быть в боевой готовности круглые сутки...
- А что делал Сталин как председатель ГКО?
- Он должен был курировать то, что осталось от Наркомата обороны - то есть Генштаб, командование фронтов.
- Курировать - или руководить ими?
- Что бы сейчас ни говорили, но Сталин никогда не претендовал на роль стратега или тактика. По сути дела, он выступал в роли, я бы сказал, сверхсудьи. Он заставлял людей в своем присутствии многократно перепроверять то, что предлагается, заставлял высказываться других - для того, чтобы принять окончательное решение. Ведь это очень серьезно - где именно нанести удар? Далее он выходил на Молотова, Маленкова и Берию, чтобы обеспечить соответствующее количество танков, самолетов... В общем, его задачей была организация взаимодействия между Верховным Главнокомандованием и ГКО.
- Как часто проводились заседания Государственного Комитета Обороны?
- Видимо, я вас удивлю, сказав, что ГКО ни разу не собирался ни на какие заседания. Как название, он существовал формально, а на деле это была команда членов ГКО, каждый из которых имел обязанности, замыкавшиеся именно на нем. Никто не спрашивал с Молотова, Берии, Маленкова, со Сталина. Так называемые решения ГКО - это конкретные решения отдельно Сталина, решения Молотова, Маленкова, Берии и иногда Микояна - и не больше. Например, Молотов готовил постановление по своему вопросу - и оно шло не как постановление члена ГКО, а как постановление ГКО...
- Но почему - вы и сами это сказали - о Сталине говорят как о единоличном руководителе сражающейся державы и ее Вооруженных Сил?
- За годы войны народ привык связывать имя Сталина со всеми победами, никуда от этого не уйти. Он стал именно символом Победы - в конце концов проще называть одно имя, связав с ним все. Никто ж не говорил, что решающий вклад внес Рокоссовский, Малиновский, Соколовский и так далее - тогда почему-то очень любили эти три фамилии - или Василевский. Меньше вспоминали и Жукова. А Сталин для нашей Победы в войне, конечно же сделал немало.
http://www.redstar.ru/2007/03/21_03/4_01.html
_1.jpg)
