Иеромонах Исаак. Житие Старца Паисия Святогорца
Пер. с греч. М.: Издательский дом "Святая Гора", 2006.
Духовные наставления афонского старца Паисия (в миру Арсения Эзнепидиса) очень полюбились православным христианам, они многократно издавались на русском языке. Совсем недавно издательский дом "Святая гора" выпустил "Житие Старца Паисия Святогорца" (перевод с греческого - иеромонаха Доримедонта (Сухинина)).
Житие - это особый жанр духовной литературы, повествующий о жизни святых. В святости почившего Старца не сомневаются тысячи православных людей по всему миру, особенно те, кому посчастливилось видеться с ним, получить его помощь в дни его жизни или уже после блаженного упокоения (свидетельства о явной посмертной помощи Старца исчисляются сотнями!). Авторы жития (после кончины старца Исаака работу над книгой завершила группа его духовных чад, монахов его братства) сообщают, что составление жизнеописания длилось несколько лет: узнав об этой работе, множество священнослужителей и мирян с любовью спешили поделиться своими воспоминаниями. Были выбраны наиболее характерные и поучительные из них. Однако духовная жизнь Старца была сокровенной, он рассказывал о каких-либо собственных переживаниях или событиях лишь в том случае, если это могло оказать помощь тому, с кем он говорил. Всю свою жизнь он бежал от людской славы: "Если Старца хотели сфотографировать, записать его речь на магнитофон или рассказывали о нем другим, Старец становился строгим и ругал этих людей. Когда ему показывали его фотографии, он говорил: "Ну-ка, дай я посмотрю", брал фотографии и их разрывал... Один человек в Суроти в лицо назвал Старца святым, и Старец заплакал. Да и что он мог сделать? Как он ни старался, жить в безвестности ему уже не удавалось".
Книга "Житие Старца Паисия Святогорца" состоит из двух основных частей: первая содержит "Пространное житие Старца", вторая называется так - "Добродетели, дарования и приношение Старца миру". На самом деле, это разделение достаточно условно: приношением Богу и людям стала вся его жизнь.
Его монашеское призвание было явлено уже в момент святого крещения: родственник и духовный наставник благоговейных родителей маленького Арсения преподобный Арсений Каппадокийский дал ему свое имя, сказав: "Вы хотите оставить кого-то, кто пошел бы по стопам деда. А разве я не хочу оставить монаха, который пошел бы по моим стопам?". Однако, несмотря на горячее стремление к монашеству с самых юных лет, Арсений принял постриг в возрасте примерно тридцати лет, упокоив старость родителей, безукоризненно исполнив свой долг по отношению к семье.
Представления Старца о монашестве были очень высокими, а его собственную монашескую жизнь можно назвать бескомпромиссной. Издатели признаются, что сознательно не упоминают о некоторых подвигах Старца, "потому что они превосходят обычную меру подвижничества и могут быть истолкованы неправильно". Его жизнь - непрестанная борьба и принуждение себя - труд, пост, бдение, молитва, утешение страждущих: "Он не оказывал своему "скудельному сосуду", то есть своему телу, самолюбивого снисхождения и давал ему меньше того, в чем оно действительно нуждалось". Наибольшего напряжения его аскеза достигла в Синайской пустыне. Жизнеописатели говорят, что там монах Паисий не имел "ничего из вещей века сего". Всю жизнь его сопровождали тяжелые болезни - но он предпочитал не замечать их. Так произошло преодоление человеческой немощи.
Многие страницы "Жития" напоминают рассказы древних патериков - одновременно и невероятные, и совершенно правдивые. Однако кажущаяся невероятность патериковых историй "сглажена" для нас веками, которые нас отделяют от тех событий, от святых отцов первых времен христианства. В житии же Старца Паисия речь идет о нашем современнике! Есть множество свидетельств о явлении Старцу святых, Божией Матери, Господа Иисуса Христа. "Я все это видел не телесными глазами,- говорил Старец.- Тут телесные глаза открыты ли, закрыты ли - никакой разницы нет. Я все это видел глазами душевными". И врага рода человеческого, как говорится, он "знал в лицо".
"И бе в пустыни искушаем...". Однажды, сидя на скале, на краю глубокой пропасти, Старец занимался рукоделием, творя Иисусову молитву. Внезапно ему явился диавол и сказал: "Прыгай вниз, Паисий. Обещаю, что ты останешься жив и невредим". Старец невозмутимо продолжал творить молитву и заниматься рукоделием. Он оставил диавола без внимания. Но лукавый подзадоривал его броситься в пропасть, повторяя свое "обещание". Эти "уговоры" не прекращались около полутора часов.
Наконец, Старец взял в руки камень и швырнул его в пропасть, говоря диаволу: "Ну ладно, так уж и быть, я успокою твой помысел". Диавол, потерпев неудачу сбросить Старца в пропасть, сказал ему, якобы с восхищением: "Вот это да, такого ответа мне не дал даже Христос! Ты ответил лучше".- "Христос - это Бог,- сказал Старец.- Он не такой, как я, клоун. Иди за мною, сатана".
Так, имея в себе Божественную Благодать, Старец избежал первого искушения - броситься в пропасть и разбиться о скалы. Кроме этого, он избежал и более глубокой пропасти - гордыни - не приняв диавольской похвалы, которая побуждала его возомнить себя выше Христа.
Монах Паисий стремился к пустынножительству - но по воле Божией бОльшую часть жизни провел среди людей: они стремились к нему, искали его в тех уединенных и иногда труднодоступных местах, где он нес свой монашеский подвиг.
В какой-то момент Старец перестал отвечать на приходящие к нему письма, чтобы высвободить время для молитвы: он молился за всех, кто писал ему. Именно молитву он считал главным приношением монахов миру. Однако не случайно люди шли к нему за советом: иногда ответ Старца был кратким, но столь ярким и образным, что никаких сомнений, как поступить, у вопрошающего не оставалось.
Рясы и масличное дерево. В то время - около 1972 года - в Греции обсуждался вопрос перемены священнических одежд. Некоторые из клириков хотели взять у Старца Паисия благословение не носить рясы. Один из таких священников-модернистов приехал к Старцу и стал его уговаривать: "Но ведь не ряса делает человека священником! Предпочтительнее, чтобы священники ходили без ряс, потому что таким образом им легче найти подход к людям...",- и другие подобные глупости. Старец не смог убедить этого модерниста изменить свое мнение и в конце беседы сказал: "Ладно, приходи завтра, и я дам тебе ответ".
Ночь Старец провел в молитве, а утром, когда пришел священник, Старец показал ему одно масличное дерево, с которого нарочно содрал кору. На верхушке старец оставил несколько подстриженных веточек, так что все дерево было некоторым образом похоже... на священника без рясы, с реденькой подстриженной бородкой. "Ну что,- спросил Старец,- нравится тебе это дерево с содранной корой? Вот так же, как дерево, выглядят и те священники, которые не носят рясу". Эти слова поразили священника, и он ушел, благодаря Старца, который простым примером смог убедить его оставить свои мирские воззрения.
Конечно, дерево вскоре засохло. Однако оно послужило на пользу многим - и не только в отношении ношения ряс: так доходчиво Старец содействовал тому, чтобы различные попытки исказить Православное Предание не осуществились.
Старец в мучениях умирал от рака в больнице - но даже туда приходило множество людей, которые рассказывали ему о своих скорбях. Он утешал их, и с его лица не сходила улыбка. Лишь последние дни своей жизни он провел в монастыре Суроти в уединении, которого так желала его душа. Страдая от боли, он призывал Пресвятую Богородицу, размышлял о страданиях святых мучеников. Придя в себя в день кончины, он произнес: "Мученичество, настоящее мученичество",- и мирно отошел ко Господу.
- Геронда, дайте мне Ваш последний совет, чтобы я его помнил,- просил Старца, зная, что тот уходит, один из его духовных сыновей.
- Будем иметь духовное благородство. Имея его, мы пребываем в родстве со Христом.
"Будем предпочитать скорби и принимать их с большей отрадой, чем радость. Горькое лекарство часто полезнее, чем сладкое, потому что горькое исцеляет болезнь. Настоящая радость рождается из боли".
"Чтобы мы могли совершать сердечную молитву, в нас должна появиться боль за то, что происходит вокруг".
"Благодать Божия дорого стоит. Для того чтобы она пришла и вселилась в человека, она должна найти человека согласным по духу с Богом. Кроме того, в человеке должно иссякнуть все человеческое. А мы хотим, чтобы Божественная Благодать пришла и освободила нас от наших слабостей - не прилагая для этого труда. Для того чтобы в человека вселился Дух Святой, требуется многое самоотречение, многое любочестие, смирение, благородство, жертвенность. Духовная жизнь - это не наслаждение. Христос подключил вилку к розетке, но наши собственные провода заржавели и не принимают Божественной Благодати. Надо очистить провода от ржавчины, подъять подвиг, чтобы познать себя, отсечь свои страсти и стяжать добродетели. Таким образом нас осенит Благодать Бога".
[1] Вместо эпилога приводятся некоторые характерные поучения Старца.
http://www.eparhia-saratov.ru/txts/journal/articles/01church/164.html
Пер. с греч. М.: Издательский дом "Святая Гора", 2006.
 |
| Старец Паисий Святогорец (1924-1994) |
Житие - это особый жанр духовной литературы, повествующий о жизни святых. В святости почившего Старца не сомневаются тысячи православных людей по всему миру, особенно те, кому посчастливилось видеться с ним, получить его помощь в дни его жизни или уже после блаженного упокоения (свидетельства о явной посмертной помощи Старца исчисляются сотнями!). Авторы жития (после кончины старца Исаака работу над книгой завершила группа его духовных чад, монахов его братства) сообщают, что составление жизнеописания длилось несколько лет: узнав об этой работе, множество священнослужителей и мирян с любовью спешили поделиться своими воспоминаниями. Были выбраны наиболее характерные и поучительные из них. Однако духовная жизнь Старца была сокровенной, он рассказывал о каких-либо собственных переживаниях или событиях лишь в том случае, если это могло оказать помощь тому, с кем он говорил. Всю свою жизнь он бежал от людской славы: "Если Старца хотели сфотографировать, записать его речь на магнитофон или рассказывали о нем другим, Старец становился строгим и ругал этих людей. Когда ему показывали его фотографии, он говорил: "Ну-ка, дай я посмотрю", брал фотографии и их разрывал... Один человек в Суроти в лицо назвал Старца святым, и Старец заплакал. Да и что он мог сделать? Как он ни старался, жить в безвестности ему уже не удавалось".
Книга "Житие Старца Паисия Святогорца" состоит из двух основных частей: первая содержит "Пространное житие Старца", вторая называется так - "Добродетели, дарования и приношение Старца миру". На самом деле, это разделение достаточно условно: приношением Богу и людям стала вся его жизнь.
Его монашеское призвание было явлено уже в момент святого крещения: родственник и духовный наставник благоговейных родителей маленького Арсения преподобный Арсений Каппадокийский дал ему свое имя, сказав: "Вы хотите оставить кого-то, кто пошел бы по стопам деда. А разве я не хочу оставить монаха, который пошел бы по моим стопам?". Однако, несмотря на горячее стремление к монашеству с самых юных лет, Арсений принял постриг в возрасте примерно тридцати лет, упокоив старость родителей, безукоризненно исполнив свой долг по отношению к семье.
Представления Старца о монашестве были очень высокими, а его собственную монашескую жизнь можно назвать бескомпромиссной. Издатели признаются, что сознательно не упоминают о некоторых подвигах Старца, "потому что они превосходят обычную меру подвижничества и могут быть истолкованы неправильно". Его жизнь - непрестанная борьба и принуждение себя - труд, пост, бдение, молитва, утешение страждущих: "Он не оказывал своему "скудельному сосуду", то есть своему телу, самолюбивого снисхождения и давал ему меньше того, в чем оно действительно нуждалось". Наибольшего напряжения его аскеза достигла в Синайской пустыне. Жизнеописатели говорят, что там монах Паисий не имел "ничего из вещей века сего". Всю жизнь его сопровождали тяжелые болезни - но он предпочитал не замечать их. Так произошло преодоление человеческой немощи.
Многие страницы "Жития" напоминают рассказы древних патериков - одновременно и невероятные, и совершенно правдивые. Однако кажущаяся невероятность патериковых историй "сглажена" для нас веками, которые нас отделяют от тех событий, от святых отцов первых времен христианства. В житии же Старца Паисия речь идет о нашем современнике! Есть множество свидетельств о явлении Старцу святых, Божией Матери, Господа Иисуса Христа. "Я все это видел не телесными глазами,- говорил Старец.- Тут телесные глаза открыты ли, закрыты ли - никакой разницы нет. Я все это видел глазами душевными". И врага рода человеческого, как говорится, он "знал в лицо".
"И бе в пустыни искушаем...". Однажды, сидя на скале, на краю глубокой пропасти, Старец занимался рукоделием, творя Иисусову молитву. Внезапно ему явился диавол и сказал: "Прыгай вниз, Паисий. Обещаю, что ты останешься жив и невредим". Старец невозмутимо продолжал творить молитву и заниматься рукоделием. Он оставил диавола без внимания. Но лукавый подзадоривал его броситься в пропасть, повторяя свое "обещание". Эти "уговоры" не прекращались около полутора часов.
Наконец, Старец взял в руки камень и швырнул его в пропасть, говоря диаволу: "Ну ладно, так уж и быть, я успокою твой помысел". Диавол, потерпев неудачу сбросить Старца в пропасть, сказал ему, якобы с восхищением: "Вот это да, такого ответа мне не дал даже Христос! Ты ответил лучше".- "Христос - это Бог,- сказал Старец.- Он не такой, как я, клоун. Иди за мною, сатана".
Так, имея в себе Божественную Благодать, Старец избежал первого искушения - броситься в пропасть и разбиться о скалы. Кроме этого, он избежал и более глубокой пропасти - гордыни - не приняв диавольской похвалы, которая побуждала его возомнить себя выше Христа.
Монах Паисий стремился к пустынножительству - но по воле Божией бОльшую часть жизни провел среди людей: они стремились к нему, искали его в тех уединенных и иногда труднодоступных местах, где он нес свой монашеский подвиг.
В какой-то момент Старец перестал отвечать на приходящие к нему письма, чтобы высвободить время для молитвы: он молился за всех, кто писал ему. Именно молитву он считал главным приношением монахов миру. Однако не случайно люди шли к нему за советом: иногда ответ Старца был кратким, но столь ярким и образным, что никаких сомнений, как поступить, у вопрошающего не оставалось.
Рясы и масличное дерево. В то время - около 1972 года - в Греции обсуждался вопрос перемены священнических одежд. Некоторые из клириков хотели взять у Старца Паисия благословение не носить рясы. Один из таких священников-модернистов приехал к Старцу и стал его уговаривать: "Но ведь не ряса делает человека священником! Предпочтительнее, чтобы священники ходили без ряс, потому что таким образом им легче найти подход к людям...",- и другие подобные глупости. Старец не смог убедить этого модерниста изменить свое мнение и в конце беседы сказал: "Ладно, приходи завтра, и я дам тебе ответ".
Ночь Старец провел в молитве, а утром, когда пришел священник, Старец показал ему одно масличное дерево, с которого нарочно содрал кору. На верхушке старец оставил несколько подстриженных веточек, так что все дерево было некоторым образом похоже... на священника без рясы, с реденькой подстриженной бородкой. "Ну что,- спросил Старец,- нравится тебе это дерево с содранной корой? Вот так же, как дерево, выглядят и те священники, которые не носят рясу". Эти слова поразили священника, и он ушел, благодаря Старца, который простым примером смог убедить его оставить свои мирские воззрения.
Конечно, дерево вскоре засохло. Однако оно послужило на пользу многим - и не только в отношении ношения ряс: так доходчиво Старец содействовал тому, чтобы различные попытки исказить Православное Предание не осуществились.
Старец в мучениях умирал от рака в больнице - но даже туда приходило множество людей, которые рассказывали ему о своих скорбях. Он утешал их, и с его лица не сходила улыбка. Лишь последние дни своей жизни он провел в монастыре Суроти в уединении, которого так желала его душа. Страдая от боли, он призывал Пресвятую Богородицу, размышлял о страданиях святых мучеников. Придя в себя в день кончины, он произнес: "Мученичество, настоящее мученичество",- и мирно отошел ко Господу.
- Геронда, дайте мне Ваш последний совет, чтобы я его помнил,- просил Старца, зная, что тот уходит, один из его духовных сыновей.
- Будем иметь духовное благородство. Имея его, мы пребываем в родстве со Христом.
Вместо эпилога [1]
"Каждый человек должен найти и освятить свое призвание. Человек старательный и усердный - какую бы жизнь он ни избрал, семейную или монашескую,- преуспеет везде"."Будем предпочитать скорби и принимать их с большей отрадой, чем радость. Горькое лекарство часто полезнее, чем сладкое, потому что горькое исцеляет болезнь. Настоящая радость рождается из боли".
"Чтобы мы могли совершать сердечную молитву, в нас должна появиться боль за то, что происходит вокруг".
"Благодать Божия дорого стоит. Для того чтобы она пришла и вселилась в человека, она должна найти человека согласным по духу с Богом. Кроме того, в человеке должно иссякнуть все человеческое. А мы хотим, чтобы Божественная Благодать пришла и освободила нас от наших слабостей - не прилагая для этого труда. Для того чтобы в человека вселился Дух Святой, требуется многое самоотречение, многое любочестие, смирение, благородство, жертвенность. Духовная жизнь - это не наслаждение. Христос подключил вилку к розетке, но наши собственные провода заржавели и не принимают Божественной Благодати. Надо очистить провода от ржавчины, подъять подвиг, чтобы познать себя, отсечь свои страсти и стяжать добродетели. Таким образом нас осенит Благодать Бога".
[1] Вместо эпилога приводятся некоторые характерные поучения Старца.
http://www.eparhia-saratov.ru/txts/journal/articles/01church/164.html
