Однако о его, так сказать, логической деятельности мы знаем мало. В основном он известен у нас как критик реальности и довольно злой публицист. Причём, как выяснилось, Зиновьеву совершенно безразлично, какую реальность критиковать.
Пожалуй, наиболее известны его "социологические романы", наподобие "Зияющих высот" и нескольких довольно однообразных вещей постсоветского цикла. Однако, на мой личный взгляд, наибольшего успеха он достиг, написав трактат "Коммунизм". Это сейчас заметно, что там много банальностей, эмоциональных и просто необоснованных утверждений, а лет двадцать назад сочинение Зиновьева казалось чуть ли не откровением - слишком хорошо оно коррелировало с реальностью.
Основной метод Зиновьева состоял, похоже, в том, чтобы как следует обложить нехорошими словами любое наблюдаемое явление (советская критика, помнится, любила приписывать такое стремление Солженицыну). В этом, кстати говоря, ничего ужасного нет - люди, способные к критике, даже неконструктивной, очень нужны. Например, при создании крупных проектов в области программного обеспечения тестировщики, способные как-нибудь особенно хитро и изощрённо "подвесить" изготовленный продукт, весьма ценятся.
Сам Зиновьев, судя по всему, это своё амплуа осознавал и стилистически был ему верен до конца. Вообще, его жизнь оказалась логически завершённой. Учился в ИФЛИ (элитарном вузе, по понятиям 30-х гг.), одновременно участвовал в "антисталинском заговоре", каким-то образом (на редкость странный штрих биографии) бежал и успешно скрылся от НКВД. Воевал с фашистами на фронте. Воевал с "марксистским догматизмом". Воевал с "советской властью", потом с "перестройкой", потом с "реформами". Помимо этого, успел отругать "русский национализм", "махровое православие" и "западнизм" (книга о Западе, с её теорией "деловых клеточек", помню, произвела уже весьма смехотворное впечатление - это был всё тот же "Коммунизм", только методично и последовательно вывернутый наизнанку). Впрочем, "западнизм" Зиновьев успел ещё и похвалить - в том смысле, что "вот такой ужас победил, но пока ничего лучше нету". Видимо, похвалил на всякий случай.
Собственно говоря, Зиновьев представлял собой ходячий "апофеоз беспочвенности", и это стало основой его успешной карьеры. Логикой он действительно хорошо владел, но это была логика напористого партийного пропагандиста: "Лошади кушают овёс и сено, это всем известный факт. Вы утверждаете, что лошади кушают клевер, следовательно, вы лжёте. Теперь осталось только установить, с какой целью вы лжёте. А лгать вы можете только со следующими целями...". Примерно вот так... Метод, кстати, безотказный, с его помощью простого обывателя очень легко забить. Ну, у Зиновьева и получалось. Очень хорошо получалось.
Беда в том, что обыватель не понимал одного - это такое сценическое амплуа. Ну, вроде драматического артиста, шпагоглотателя или канатоходца. Обыватель искренне считал, что Зиновьев производит "научные теории". Что коммунизм сводится к деградации социального организма до уровня "коммунальных отношений" (кстати, "теория деградации" применялась Зиновьевым и к современной российской реальности - правда, теперь уже оказывалось, что коммунизм был в сравнении с ней величайшим достижением), что коммунизм должен вступить в эпоху кризиса, пережить её и укрепиться, что он совершенно закономерно рухнул. И что потом стало ещё хуже, потому что, оказывается, новый строй - это синтез "дореволюционной архаики", "остатков социализма" и "элементов западнизма" (как он заявил в одной из своих лекций). Зиновьев знал, что русские мыслят эмоционально окрашенными категориями, и, сказав такую бессмысленную банальность, логическую бессмыслицу, понимал, что ему будут аплодировать все - и враги "архаичного православия", и антикоммунисты, и коммунисты, и западники, и почвенники. А ведь это примерно то же самое, что сказать, будто "дерево имеет наглость (или несчастье) состоять из толстого грубого ствола, примитивных корней и слабых, но развитых листьев, причём все эти три элемента очень слабо взаимосвязаны".
То есть, конечно, главную задачу свою Зиновьев выполнял - он провоцировал людей на критическое мышление. Вот только, в отличие, скажем, от Сократа, действовавшего похожими методами, Зиновьеву было нечего предложить слушателям. Позитивной программы у него не было вообще, он был оводом, кусавшим ради самих укусов. Бог и религия представлялись философу "чушью", марксистские теории - "ложью", западные учения - "ерундой на постном масле" и "идеологическими пустышками". Похоже, он исповедовал принцип "следует жить без надежды и в абсолютной пустоте".
Совсем недавно я писал о Станиславе Леме, тоже исповедовавшем что-то подобное. Вот только у того и некая позитивная программа была, да и интеллект, пожалуй, помощнее. Зиновьев был этаким недоразвитым, пришибленным советским Лемом: вместо "Суммы технологий" - "Коммунизм", вместо "Соляриса" - "Зияющие высоты", вместо "Мегабитовой бомбы" - "Катастройка". Лем, который провёл всю жизнь в советском подвале, в этой специально сконструированной платоновской пещере. Даже оказавшись за рубежом, он продолжал мыслить категориями подвала. А ведь мог бы и развернуться... Абстрактный "антисоветчик" Солженицын в эмиграции помаленьку превратился в "православного аятоллу". Зиновьев так и остался "странствующим циником".
Беда только в том, что амплуа "критика-тестировщика идей и общества", которое в нормальных условиях должно быть массовым и привычным, в нашем случае воспринималось как "полёт социологической мысли". Поэтому Зиновьев так и остался, в лучшем случае, на уровне юношеских записных книжек Лема. Этот примитивный уровень искусственно устанавливала советская система, что её впоследствии и погубило - как только общество разрешили критиковать, обыватели, непривычные к таким вещам, оказались в ступоре, а те, кто похитрее, всю систему разнесли в клочки.
Зиновьев буквально пару лет назад (кажется, в лекции на Полит.Ру) сожалел, что у него не осталось учеников "его уровня". Это в самом деле очень печально. У каждого нормального человека должен быть свой "внутренний Зиновьев" (главное - не давать ему полной власти над собой), да и в обществе таким типам стоило бы присутствовать - в качестве интеллектуальных чернорабочих нормального социального развития. Однако психологический типаж Зиновьева (в сущности, всем и всегда недовольная брюзга), весьма распространённый в российском обществе, считает себя "свободно мыслящей личностью" и потенциальным "властителем дум". То есть примитивный советский уровень, установленный для мышления, жив-здоров и помирать не собирается. Это, по-моему, печально.
http://www.pravaya.ru/column/7636