Ваше Преосвященство, Уважаемые отцы и братья! Уважаемые коллеги!
Товарищи!
В последнее время Русская Православная Церковь ведет активную политику по упрочению своего влияния в Вооруженных Силах Российской Федерации и в других государственных силовых структурах. Сюда относятся Внутренние войска МВД, подразделения милиции, органы охраны общественного порядка, пенитенциарные учреждения (тюрьмы и колонии), подразделения ФСБ, ФСО, МЧС России. Следует сразу сказать, что такая политика церкви находит большую поддержку и понимание со стороны соответствующих военных ведомств и силовых структур государства. Это отразилось в ряде соглашений между названными структурами и Московским Патриархатом.
Особое попечение церковь проявляет о воинстве, воспитывая его в духе верности высоким нравственным идеалам. Соглашения о сотрудничестве с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями, заключенные Русской Православной Церковью, открывают большие возможности для преодоления искусственно созданных препятствий, для возвращения воинства к веками утвержденным православным традициям служения Отечеству.
По мнению некоторых офицеров, наиболее прямой формой воздействия религии на армию является введение института военных священников (капелланов). Действительно, во многих зарубежных армиях подобный институт прошел испытание временем. Конечно, в государстве, где иной порядок прохождения гражданами военной службы, иное отношение к вооруженным силам, где свобода выбора, религиозная вера и взаимотерпимостъ являются составляющими образа жизни, там и капелланы в армию вписываются вполне естественно.
Есть ли у нас подобные условия?
Этот вопрос на страницах печати обсуждается в основном
представителями Вооруженных Сил РФ и Русской Православной Церкви. И хотя каких-либо официальных документов и заявлений по нему не принималось, близкие к официальным точки зрения на сегодняшний момент сформулированы следующим образом. Одни считают, что,
o во-первых, церковь согласно ныне действующему законодательству у нас отделена от государства, а армия - это государственный институт;
o во-вторых, сейчас нет объективных условий для этого;
o в-третьих, Россия представляет собой многоконфессиональное государство.
Мнение других выразил митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим: "1'оворить о возрождении института военного духовенства, наверное, пока рановато. А вот подумать об открытии гарнизонных церквей в отдаленных военных городках стоило бы. Одно хочу подчеркнуть: меньше всего мы, духовенство, склонны торопить события, искусственно проталкивать решение столь непростого вопроса. Церковь, прежде всего заботит проблема духовно-нравственного возрождения общества".
Очевидно, стоит присоединиться к мнению Архиерея. Действительно, строить планы введения института полковых священников - цель весьма отдалённая и нереальная в современных условиях - когда нет ни достаточного числа подготовленных духовных лиц, когда нет детальной государственно-юридической разработки вопросов взаимоотношения армейских и военных структур, Поэтому, мы, исходя из здравого смысла, должны учитывать наши реальные возможности сотрудничества, с одной стороны, и - насущную необходимость такого взаимодействия, - с другой.
Понятно, что нельзя заменить "политрука" на священника. Загонять всех военнослужащих строем в церковь будет таким же насилием, как водить их всех поголовно на атеистические лекции. Надо думать о том, что
каждый солдат имеет право на беседу с психологом, священником. Нельзя ее сводить к духовной панацее: священник, якобы, может и преступника исправить, и "стариков" от бесчинства удержать... Мы слишком многого хотим. И все-таки, командиры с надеждой ждут Слова Божьего в тех подразделениях и частях, где сегодня сложилась неблагоприятная моральная атмосфера, где молодому солдату, столкнувшемуся с суровыми армейскими буднями, с непривычными лишениями, как никогда нужен духовный пастырь и наставник. К сожалению, таковых в нужную минуту не оказывается, и растерянный, духовно надломленный солдат принимает фатальное решение. Не секрет, что армию в последнее время захлестнула волна суицидов. Молодые люди в погонах сводят счёты с жизнью в расцвете лет. Это настоящая трагедия для семей, горе для безутешных родителей. С болью в душе доложу некоторые печальные цифры, так в 2004 году в Приволжско-Уральском военном округе по различным причинам погиб 61 военнослужащий из них 22 добровольно ушли из жизни, в 2005 году погибло 88 военнослужащих из них 37 наложили на себя руки (рост более чем на 68%). Как остановить эту страшную тенденцию! И если Церковь поможет нам спасти от рокового необдуманного шага хотя бы одного солдата, мы будем считать, что паши усилия, конференции и форумы, подобные настоящему, были предприняты не напрасно. Ради этого стоило затевать всю работу. Ради этого мы ждём в наших казармах, солдатских общежитиях священников, пасторов, мулл и представителей других конфессий.
Армию можно определить как государственно-правовую организацию вооруженных людей, предназначенную для ведения войны и поддержания обороноспособности государства. Такой древнейший институт, как армия, появился с зарождением государственности на Руси. Православные пастыри - как несущие особое послушание в войсках, так и служащие в монастырях или приходах - призваны неукоснительно окормлять военнослужащих, заботясь об их нравственном состоянии. "Нет больше той любви, как если кто душу свою положит за други своя" (Ин. 15. 13). Именно этот завет Христа всегда был главным духовно-нравственным основанием русского христолюбивого воинства.
История государства и народов от древнейших времен и до настоящих дней доказывает, что никогда не существовало ни одного племени и ни одной общины, которые не исповедовали бы какой-нибудь религии, и что религиозно-нравственные принципы для всех собирателей государств и законодателей служили необходимым основанием законов, издаваемых ими. Отсюда ясно, что потребность в религии внутренне присуща человеку, что вера есть необходимейшее основание истинной нравственности.
Каждый человек ежеминутно сталкивается с самыми разнообразными, хорошими или дурными, поступками окружающих и сам поступает, так или иначе, в зависимости от характера, привычек, понятий, силы воли, обстоятельств и прочего. Что же ему помогает сделать выбор между хорошим, похвальным и противным нравственности, преступным? Прежде всего, конечно, совесть, обычаи, законы и т.д. Но закон всегда категоричен, сух, доступен далеко не каждому и не всегда, и не столько наставляет на добрые дела, сколько воспрещает и карает за различные проступки и преступления. Другое дело - религия. Она возбуждает в человеке добрые чувства, обнимает все духовные силы человека и, делая его причастным Божественной силе, помогает ему исполнять нравственные требования. Она наставляет колеблющегося, утешает горюющего, подкрепляет ослабевающего, подавая необходимые силы к исполнению его долга.
Русские воины шли в бой с неприятелем, воодушевляясь любовью к Богу, к своему народу и Отечеству. Юридическое закрепление места военного духовенства в русской армии произошло при Петре I. По Уставу воинскому 1716 года при каждом полку должен был состоять священник. В военное время в русской армии предписывалось назначать особых обер-полевых священников.
С годами институт военного духовенства обретал все более четкую структуру, свою иерархию, обусловленную спецификой деятельности, а военные священники стали носителями славных традиций русской армии и Русской Православной Церкви.
Наиболее многочисленный отряд военного духовенства представляли полковые священники, которые приравнивались к офицерам в звании капитана. Солдаты обязаны были отдавать им воинское приветствие и называть их "Ваше благородие". К концу XIX века в русской армии и на Российском Императорском флоте насчитывалось около 5 тысяч лиц из числа военного духовенства. Департаменту военных священников были подчинены 24 военных собора, сотни церквей (437 полковых, 13 крепостных, 32 госпитальные, 17 тюремных, 33 судебные и так далее), а также целый ряд лечебных, учебных и прочих богоугодных заведений. Численный состав священников в русской армии определялся штатами, утвержденными военным министром.
К военным священникам традиционно предъявлялись высокие требования, и далеко не каждый пожелавший идти по этому тернистому пути мог нести пастырское служение в русской армии.
Главной задачей священника в военное время, кроме совершения богослужений и треб, было влияние на свою паству личным примером, твердостью духа в сложнейших ситуациях, стойкостью в исполнении воинского долга. "Полковой священник принимает на себя особенную чрезвычайную миссию во время сражения русского воинства с неприятелем. Священник должен запастись самоотвержением, чтобы в пылу битвы быть способным поддерживать в армии надежду на помощь Божию и свои собственные силы, вдохнуть в нее патриотический героизм к Царю и Отечеству", -писал в конце XIX века историк Николай Невзоров. Подобному воодушевлению, по словам великих полководцев, приписываются три четверти влияния на победу. Многие из священников, понимая важность такого воодушевления, брали на себя эту святую обязанность.
Русская Православная Церковь, понимая, что исход войны, любого сражения зависит в основном от воли Божией, вменяла в обязанность военным священникам непрестанную молитву о даровании победы русскому оружию. Убежденный, что молитва, привлекая к себе помощь Божию, укрепляет человека и сильно поднимает его дух, Л.В. Суворов ни одной битвы не начинал и не оканчивал без молитвы. Перед битвой, помолясь Богу и "благословив всех, он кратко, но сильно напоминал всем обязанности перед Богом, Царем и Отечеством".
Возрождение православных традиций в нашем Отечестве способствовало тому, что в подразделениях Вооруженных Сил, дислоцирующихся на территории Приволжско-Уральского военного округа, совместными усилиями духовенства, соответствующего командного и руководящего состава была проделана определенная работа в направлении возрождения духовности и исторических традиций российского воинства. Решением Священного Синода Русской Православной Церкви в 1995 году был образован Отдел Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями. В это же время были созданы отделы по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями Екатеринбургской и в Самарской епархиях.
За период с момента образования Военного отдела подготовлен и подписан ряд соглашений о взаимодействии и сотрудничестве. Так, 14 октября 1994 года впервые в России подписано Соглашение о сотрудничестве между Екатеринбургской епархией РПЦ и Свердловским областным военным комиссариатом. Всего же на сегодняшний день в рамках подписанных Екатеринбургской епархией соглашений о сотрудничестве священнослужителями окормляется 367 частей и подразделений Приволжско-Уральского военного округа и других силовых структур.
В воинских частях и правоохранительных учреждениях, дислоцирующихся только на территории Свердловской области, действует 19 православных храмов, строится 5, действуют 28 молитвенных комнат, из них 21 в системе ГУИН. Количество священников, окормляющих войсковые части и подразделения МО, МВД, МЧС РФ, составляет 160 человек. При этом ни один из них не освобожден от повседневного служения в своих приходах. Л на военном совете 2-й гвардейской общевойсковой армии, где были приглашены Председатель Синодального отдела РПЦ при Московской Патриархии по взаимодействию Вооруженными Силами РФ и правоохранительными структурами протоирей Димитрий (Смирнов) и другие высокие церковные руководители было принято решение о закреплении за каждой воинской частыо священника. Посмотрим через определённое время на результаты нашего взаимодействия.
Все доводы о том, что Россия - светская страна, многоконфессиональная, где Церковь отделена от государства, и о том, что вводить институт полковых священников преждевременно, мы на этот счет имеем своё мнение. Руководители США, стран Европейского сообщества тоже представляют светские государства, но они не оглядываются на многоконфессиональность в своих странах, принимая и утверждая законы, разрешающие и обязывающие духовенство решать вопросы духовно- нравственного воспитания в государственных интересах. Многоконфессиональность американского общества не мешает Президенту США во время иннагурации присягать на Библии. Это не в коей мере не оскорбляет религиозных чувств американского народа.
Сегодня отношения "армия - РПЦ" уже выросли за рамки прошлых лет, когда высшим достижением считалось само посещение гарнизона священником, присутствие его на воинских праздниках или проведение им факультативных православных бесед с военнослужащими. Сегодня мы встали перед необходимостью облечь деятельность Православной Церкви в армии в функционально-организационные рамки. Мы, как люди военные, стремимся к определенности и конкретности. Нам уже недостаточно священника, занимающегося нравственным воспитанием нашего солдата только в свободное от приходских обязанностей время, так сказать, на добровольных началах. На духовном фронте должен трудиться освобождённый пастырь, целенаправленно занимающийся только этой важной задачей, посвященный в проблемы воинского подразделения, ориентирующийся во взаимоотношениях солдатского коллектива, знающий его тонкости и особенности. Нам бы хотелось сотрудничать с духовниками, имеющими определённые должностные обязанности, ведущими целенаправленную работу в ротах, батареях и взводах. Армейская сфера должна стать одной из приоритетных в планах работы церкви, прихода. Ответственным за этот участок должны назначаться наиболее подготовленные, убежденные и опытные, не понаслышке знающие, что такое военная служба священники. Они должны своевременно отчитываться о проделанной работе перед своими старшими наставниками благословившими их.
Сегодня все настоятельнее звучат требования времени о духовном спасении молодёжи, в том числе, молодых парней, облачённых в военную форму. Всё мощнее и агрессивнее становится поток откровенно чуждых нашей культуре ценностей, бездуховности, индивидуализма, цинизма, культа наживы и насилия. Промедление грозит растлением целого поколения молодых россиян, независимо от того, христиане они или мусульмане. Идёт разговор об исчезновении не только нашей государственности, но и нации. Актуальность духовного возрождения России и её армии требует законодательно определить место, роль и обязанности священников, уже окормляющих подразделения силовых структур в масштабе России.
При этом не стоит вопрос о замене светского воспитания духовным и узурпирования православной религией воспитательного процесса. Вопрос в другом. Качество содержательной деятельности священников в подразделениях силовых структур должно быть камертоном высокой нравственности. Традиции и обычаи русской армии со времен Петра Первого имели устойчивый характер. Высокий моральный дух солдат, понятия о долге и чести воинской даже в тяжелые периоды нашей истории олицетворяли собой силу и непобедимость армии. Истинные ценности не девальвируются временем. Мы бережно храним то, что досталось нам в наследство. Армия, прежде всего сила вооруженная, но она и сила духовная. Воин защищает не только свою Родину, но и ее Веру, культуру, то есть свои национальные ценности.
Скажу прямо. Сам я, атеист по воспитанию и образованию, никогда не задумывался всерьез о спасении души и прочих вопросах, связанных с верой. Но судьба военного человека, стихия опасности, ужасные лики войны, когда смерть всегда находится где-то рядом, когда от твоего решения зависят жизни подчинённых, поколебали атеистические глубины моего сознания.
Во время чеченской войны в Аргунском ущелье одно из подразделений при проведении специальной операции вступило в бой, однако успеха не достигло. Блокировав район, вперед пошли отряды специального назначения. 8 человек подорвалось на минах. Мы физически ощущали, что солдаты, видя, как
их товарищи подрываются на минах, просто пали духом. Произошёл духовный надлом, накатилась моральная усталость, безразличие ко всему. Не помню, кто предложил прислать в это подразделение священника, который как раз оказался в штабе ОГВ(с). Так и сделали. Дали людям отдохнуть, предоставили возможность поговорить священнику с ними. И солдаты потянулись к его палатке, кто причащаться, кто исповедоваться, кто благословление получить. Мы были поражен, как солдаты и офицеры в поле, на передовой, а батюшка совершает таинство крещения. И произошло поистине что-то необыкновенное. Спустя некоторое время, когда возобновилась операция, людей как будто подменили. Опорный пункт боевиков был уничтожен, задачу выполнили без потерь. Этот случай заставил задуматься. Значит людям просто иногда необходимо, что бы кто-то от церкви был рядом.
Мы отдаём себе отчёт, что не у всех вызовет эйфорию появление православного священника в воинской части. В стране с 70-летним атеистическим опытом это и неудивительно.
Вместе с тем историческая и современная практика общественной жизни показывает, что характер воздействия религиозного фактора на социальное явление может быть как позитивным, так и негативным. В целом ряде случаев наблюдается противоречивое воздействие религиозного фактора.
На одни стороны социального явления он воздействует позитивно, а на другие - негативно.
Соотношение позитивного и негативного воздействия должно исследоваться особенно тщательно, чтобы не допустить переоценки или недооценки влияния религиозного фактора на военную безопасность государства. Ибо сила его воздействия обусловлена целым комплексом обстоятельств объективного и субъективного характера. Наиболее значимое из них - заинтересованность (или незаинтересованность) власти в усилении роли религии в жизни общества. Если власть заинтересована в том, чтобы религия усилила свое влияние, то она создает ей для этого определенные благоприятные условия, и наоборот. Например, сегодня в 28 странах мира (Иран, Ирак, Пакистан и др.) ислам является государственной религией.
Важным детерминантом религиозного фактора является и степень потребности со стороны населения в дополнительном источнике духовной и материальной помощи, которую народныё массы надеются получить от Бога, веря в него. При наличии совокупности этих двух детерминантов усиление религиозного фактора может привести к клерикализации жизни общества. В случае если власть имеющимися в ее распоряжении средствами ограничивает возможности функционирования религии, а народные массы не испытывают потребности в ней, то общество, наоборот, секуляризируется, например, как это было в СССР. Формой существования религиозного фактора является функционирование религии.
В реальной жизни религиозный фактор взаимодействует и переплетается с другими факторами общественной жизни. Историческая и общественная практика дает достаточно свидетельств того, что особенно тесно религиозный фактор связан с национальным фактором.
Опыт религиозного воспитания военнослужащих позволяет сделать вывод, что основными проявлениями негативного воздействия религиозного фактора на военную безопасность России являются:
o появление в воинских коллективах противоречий на религиозной почве;
o проникновение в структуру военной организации идей
мистицизма, оккультизма;
o распространение среди военнослужащих идей пацифизма.
Новая религиозная ситуация обусловила возникновение целой системы новых противоречий в жизни Вооруженных Сил. Одно из них - это противоречие между новой религиозной ситуацией в армии и отсутствием в содержании воспитательной работы с личным ставом корректив, учитывающих эту новую ситуацию.
Исследование религиозной обстановки в военной организации страны показывает, что религиозная ситуация принесла с собой в воинские коллективы Вооруженных Сил целый комплекс новых отношений, и в свою очередь появление ряда социально-политических проблем, к появлению которых армия оказалась не готова. К числу таких проблем, относятся:
o проблема взаимоотношений между неверующими и верующими военнослужащими, число и самоуважение которых значительно возрастает;
o проблема взаимоотношений между командиром воинского подразделения и религиозными группами в этом подразделении;
o проблема взаимоотношений между различными религиозными группами внутри воинских коллективов.
Не будет преувеличением сказать, что отношение товарищества и дружба, обеспечивающие сплочение коллективов, являются одним из важнейших условий выполнения воинскими коллективами обязанностей, которые им отведены в сложном военном механизме. Не случайно сплочению воинских коллективов, формированию в них отношений подлинного товарищества, взаимной поддержки выручки уделяли большое внимание военачальники всех времен и народов.
Религиозные различия при определенных условиях действительно могут стать поводом для возникновения разобщенности и даже конфронтации групп верующих, верующие военнослужащие в этом смысле не являются исключением. Вместе с тем, по наблюдениям военных социологов, по мере увеличения количества верующих в воинских коллективах стали проявляться элементы симпатий-антипатий по признаку конфессиональной принадлежности военнослужащих. Так, например, 20% верующих заявляют, что для них не безразличны религиозные принадлежности сослуживцев. Отмечается проявление неприязни к другим религиям. Практически все традиционные конфессии негативно настроены по отношению к новым религиозным образованиям. Представители различных сект с антипатией относятся к традиционным конфессиям, в том числе к Православию.
Существенным противоречием, которое порождено новой религиозной ситуацией в Вооруженных Силах, является противоречие между новыми требованиями, которые эта религиозная обстановка в воинских коллективах предъявляет к знаниям офицеров в сфере религии и отсутствием таковых у большинства офицеров на сегодняшний день.
Большинство из них не знает основ вероучения той или иной религиозной конфессии, ее культа, особенностей психологии ее сторонников, требований, которые предъявляет религия к верующим военнослужащим в отношении воинской службы. Эта необразованность командиров при определенных обстоятельствах может стать причиной невольного оскорбления религиозных чувств верующих военнослужащих, причиной возникновения конфликтов в воинских коллективах на религиозной почве, невыполнения верующим военнослужащим того или иного приказа, уклонения верующих военнослужащих от исполнения ими обязанностей воинской службы. Таким образом, устранение религиозной безграмотности офицеров можно назвать важным условием успешного управления воинскими коллективами, решения ими поставленных задач. Очевидно, и армейским ВУЗам и РПЦ необходимо серьезно подойти к подготовке не только духовно несгибаемых, как принято говорить в армии, психологически и морально устойчивых, наставников и командиров, но и методически подготовленных воспитателей-педагогов. Давно ведутся разговоры о реанимировании воспитательных структур в ВС, а также системы подготовки специалистов для этих структур. Тех офицеров, которые профессионально будут заниматься, в том числе, и духовно-нравственным обликом военнослужащего. В учебные программы военных училищ нелишне было бы ввести религиоведение и увеличить количество учебных часов на изучение методики и содержания воспитательной работы. И религиозная работа в общей структуре воинского воспитания должна занять подобающее место. С другой стороны, необходима целенаправленная подготовка служителей церкви для войск, в ходе которой они должны получить необходимые знания об особенностях военной организации, основ строительства армии, вооружении и боевой техники, воинской дисциплине, наконец. И офицер-воспитатель и священник крайне необходимы в полку, в батальоне. Только на первый взгляд может показаться, что деятельность священников и воспитательных органов в армии почти одинакова. Разница большая. Священник заботится о духовно-нравственном состоянии человеческой души, ибо, как гласит Библия, из сердца человеческого порой исходят злые помыслы. Отсюда и прямая связь внутреннего состояния человека с его поведением. И в освобождении от этих злых помыслов и состояний, которые, собственно, и способны привести человека к дурным поступкам, немаловажную роль может сыграть священник.
Другим, не менее серьезным противоречием, стало противоречие между быстро развивающимся процессом взаимоотношений вооруженной организации общества и религиозными организациями страны, с одной стороны, и неразработанностью их правовой базы с другой.
Известно, что на сегодняшний день в нашей стране весь сложный комплекс вопросов, связанных с удовлетворением религиозных потребностей верующих "военнослужащих, регулируется всего семью пунктами двух законов нашего государства (п. 1 - 5 ст. 8 Закона Российской Федерации "О статусе военнослужащих", м. 5 ст. 4 и п. 4 ст. 16 Закона Российской Федерации "О свободе совести и религиозных объединениях"). Для сравнения - перечень законов и подзаконных актов, регулирующих вопросы обеспечения прав верующих военнослужащих в современной Германии, составляет целую книгу объемом в 169 страниц.
Анализ этих семи пунктов показывает, что они содержат настолько общие и неясные положения, что никоим образом не могут служить руководством при решении органами военного управления практических задач по реализации прав верующих военнослужащих. Для воинской организации, специфической чертой которой является строгая регламентация всех сторон ее жизни и деятельности, целесообразно было бы четко определить в подзаконных актах, например в Уставе внутренней службы ВС РФ, как обязанности командиров по реализации прав верующих военнослужащих, так и сам порядок их реализации. В этой ситуации хотелось бы напомнить, что когда-то (со времен Петра I до февраля 1917 года) все это в уставах русской армии имелось.
Это обстоятельство является прямой причиной того, что сегодня степень реализации прав верующих военнослужащих в воинской части, подразделении порой прямо зависит от религиозных или атеистических настроений конкретного командира, от его личных религиозных симпатий или антипатий. Например, командир может запретить встречу личного состава на территории части с представителями той или иной религиозной
организации даже в свободное от службы время. Но может и, наоборот, "организовать" личный состав для таких встреч во время, отведенное распорядком дня для боевой подготовки. С другой стороны, верующий военнослужащий сегодня не знает в какой форме (устной или письменной), к кому (к какому должностному лицу), как часто (еженедельно или только по большим религиозным праздникам) он может обратиться по вопросу удовлетворения своих религиозных потребностей, и никто не может ему об этом сказать. Представляется, что такое положение дел не должно сохраняться там, где принцип свободы совести считается одним из принципов нашей жизни.
Ваше Высокопреосвященство!
Уважаемые коллеги!
В своём выступлении я попытался остановиться на наиболее болезненных проблемах наших воинских коллективов и роли религии в их разрешении. Может быть, изложение их покажется Вам несколько сумбурным, некоторые положения выглядят в чём-то спорными, н есбыточными и даже может быть вредными. Но это наша точка зрения, нас командиров и воспитателей. За этими словами - боль человеческих утрат, солдатских жизней, судьбы простых российских парней. В них острая, насущная обеспокоенность современным положением дел в одной из важнейших сфер обороноспособности нашей страны - духовной, нравственной, морально-психологической сферы. И эта проблема как никакая другая требует нашего внимания, нашего решения нашего деятельного участия.
http://www.pobeda.ru/duhovenstvo/chtenia/rch2006l_10.html
Товарищи!
В последнее время Русская Православная Церковь ведет активную политику по упрочению своего влияния в Вооруженных Силах Российской Федерации и в других государственных силовых структурах. Сюда относятся Внутренние войска МВД, подразделения милиции, органы охраны общественного порядка, пенитенциарные учреждения (тюрьмы и колонии), подразделения ФСБ, ФСО, МЧС России. Следует сразу сказать, что такая политика церкви находит большую поддержку и понимание со стороны соответствующих военных ведомств и силовых структур государства. Это отразилось в ряде соглашений между названными структурами и Московским Патриархатом.
Особое попечение церковь проявляет о воинстве, воспитывая его в духе верности высоким нравственным идеалам. Соглашения о сотрудничестве с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями, заключенные Русской Православной Церковью, открывают большие возможности для преодоления искусственно созданных препятствий, для возвращения воинства к веками утвержденным православным традициям служения Отечеству.
По мнению некоторых офицеров, наиболее прямой формой воздействия религии на армию является введение института военных священников (капелланов). Действительно, во многих зарубежных армиях подобный институт прошел испытание временем. Конечно, в государстве, где иной порядок прохождения гражданами военной службы, иное отношение к вооруженным силам, где свобода выбора, религиозная вера и взаимотерпимостъ являются составляющими образа жизни, там и капелланы в армию вписываются вполне естественно.
Есть ли у нас подобные условия?
Этот вопрос на страницах печати обсуждается в основном
представителями Вооруженных Сил РФ и Русской Православной Церкви. И хотя каких-либо официальных документов и заявлений по нему не принималось, близкие к официальным точки зрения на сегодняшний момент сформулированы следующим образом. Одни считают, что,
o во-первых, церковь согласно ныне действующему законодательству у нас отделена от государства, а армия - это государственный институт;
o во-вторых, сейчас нет объективных условий для этого;
o в-третьих, Россия представляет собой многоконфессиональное государство.
Мнение других выразил митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим: "1'оворить о возрождении института военного духовенства, наверное, пока рановато. А вот подумать об открытии гарнизонных церквей в отдаленных военных городках стоило бы. Одно хочу подчеркнуть: меньше всего мы, духовенство, склонны торопить события, искусственно проталкивать решение столь непростого вопроса. Церковь, прежде всего заботит проблема духовно-нравственного возрождения общества".
Очевидно, стоит присоединиться к мнению Архиерея. Действительно, строить планы введения института полковых священников - цель весьма отдалённая и нереальная в современных условиях - когда нет ни достаточного числа подготовленных духовных лиц, когда нет детальной государственно-юридической разработки вопросов взаимоотношения армейских и военных структур, Поэтому, мы, исходя из здравого смысла, должны учитывать наши реальные возможности сотрудничества, с одной стороны, и - насущную необходимость такого взаимодействия, - с другой.
Понятно, что нельзя заменить "политрука" на священника. Загонять всех военнослужащих строем в церковь будет таким же насилием, как водить их всех поголовно на атеистические лекции. Надо думать о том, что
каждый солдат имеет право на беседу с психологом, священником. Нельзя ее сводить к духовной панацее: священник, якобы, может и преступника исправить, и "стариков" от бесчинства удержать... Мы слишком многого хотим. И все-таки, командиры с надеждой ждут Слова Божьего в тех подразделениях и частях, где сегодня сложилась неблагоприятная моральная атмосфера, где молодому солдату, столкнувшемуся с суровыми армейскими буднями, с непривычными лишениями, как никогда нужен духовный пастырь и наставник. К сожалению, таковых в нужную минуту не оказывается, и растерянный, духовно надломленный солдат принимает фатальное решение. Не секрет, что армию в последнее время захлестнула волна суицидов. Молодые люди в погонах сводят счёты с жизнью в расцвете лет. Это настоящая трагедия для семей, горе для безутешных родителей. С болью в душе доложу некоторые печальные цифры, так в 2004 году в Приволжско-Уральском военном округе по различным причинам погиб 61 военнослужащий из них 22 добровольно ушли из жизни, в 2005 году погибло 88 военнослужащих из них 37 наложили на себя руки (рост более чем на 68%). Как остановить эту страшную тенденцию! И если Церковь поможет нам спасти от рокового необдуманного шага хотя бы одного солдата, мы будем считать, что паши усилия, конференции и форумы, подобные настоящему, были предприняты не напрасно. Ради этого стоило затевать всю работу. Ради этого мы ждём в наших казармах, солдатских общежитиях священников, пасторов, мулл и представителей других конфессий.
Армию можно определить как государственно-правовую организацию вооруженных людей, предназначенную для ведения войны и поддержания обороноспособности государства. Такой древнейший институт, как армия, появился с зарождением государственности на Руси. Православные пастыри - как несущие особое послушание в войсках, так и служащие в монастырях или приходах - призваны неукоснительно окормлять военнослужащих, заботясь об их нравственном состоянии. "Нет больше той любви, как если кто душу свою положит за други своя" (Ин. 15. 13). Именно этот завет Христа всегда был главным духовно-нравственным основанием русского христолюбивого воинства.
История государства и народов от древнейших времен и до настоящих дней доказывает, что никогда не существовало ни одного племени и ни одной общины, которые не исповедовали бы какой-нибудь религии, и что религиозно-нравственные принципы для всех собирателей государств и законодателей служили необходимым основанием законов, издаваемых ими. Отсюда ясно, что потребность в религии внутренне присуща человеку, что вера есть необходимейшее основание истинной нравственности.
Каждый человек ежеминутно сталкивается с самыми разнообразными, хорошими или дурными, поступками окружающих и сам поступает, так или иначе, в зависимости от характера, привычек, понятий, силы воли, обстоятельств и прочего. Что же ему помогает сделать выбор между хорошим, похвальным и противным нравственности, преступным? Прежде всего, конечно, совесть, обычаи, законы и т.д. Но закон всегда категоричен, сух, доступен далеко не каждому и не всегда, и не столько наставляет на добрые дела, сколько воспрещает и карает за различные проступки и преступления. Другое дело - религия. Она возбуждает в человеке добрые чувства, обнимает все духовные силы человека и, делая его причастным Божественной силе, помогает ему исполнять нравственные требования. Она наставляет колеблющегося, утешает горюющего, подкрепляет ослабевающего, подавая необходимые силы к исполнению его долга.
Русские воины шли в бой с неприятелем, воодушевляясь любовью к Богу, к своему народу и Отечеству. Юридическое закрепление места военного духовенства в русской армии произошло при Петре I. По Уставу воинскому 1716 года при каждом полку должен был состоять священник. В военное время в русской армии предписывалось назначать особых обер-полевых священников.
С годами институт военного духовенства обретал все более четкую структуру, свою иерархию, обусловленную спецификой деятельности, а военные священники стали носителями славных традиций русской армии и Русской Православной Церкви.
Наиболее многочисленный отряд военного духовенства представляли полковые священники, которые приравнивались к офицерам в звании капитана. Солдаты обязаны были отдавать им воинское приветствие и называть их "Ваше благородие". К концу XIX века в русской армии и на Российском Императорском флоте насчитывалось около 5 тысяч лиц из числа военного духовенства. Департаменту военных священников были подчинены 24 военных собора, сотни церквей (437 полковых, 13 крепостных, 32 госпитальные, 17 тюремных, 33 судебные и так далее), а также целый ряд лечебных, учебных и прочих богоугодных заведений. Численный состав священников в русской армии определялся штатами, утвержденными военным министром.
К военным священникам традиционно предъявлялись высокие требования, и далеко не каждый пожелавший идти по этому тернистому пути мог нести пастырское служение в русской армии.
Главной задачей священника в военное время, кроме совершения богослужений и треб, было влияние на свою паству личным примером, твердостью духа в сложнейших ситуациях, стойкостью в исполнении воинского долга. "Полковой священник принимает на себя особенную чрезвычайную миссию во время сражения русского воинства с неприятелем. Священник должен запастись самоотвержением, чтобы в пылу битвы быть способным поддерживать в армии надежду на помощь Божию и свои собственные силы, вдохнуть в нее патриотический героизм к Царю и Отечеству", -писал в конце XIX века историк Николай Невзоров. Подобному воодушевлению, по словам великих полководцев, приписываются три четверти влияния на победу. Многие из священников, понимая важность такого воодушевления, брали на себя эту святую обязанность.
Русская Православная Церковь, понимая, что исход войны, любого сражения зависит в основном от воли Божией, вменяла в обязанность военным священникам непрестанную молитву о даровании победы русскому оружию. Убежденный, что молитва, привлекая к себе помощь Божию, укрепляет человека и сильно поднимает его дух, Л.В. Суворов ни одной битвы не начинал и не оканчивал без молитвы. Перед битвой, помолясь Богу и "благословив всех, он кратко, но сильно напоминал всем обязанности перед Богом, Царем и Отечеством".
Возрождение православных традиций в нашем Отечестве способствовало тому, что в подразделениях Вооруженных Сил, дислоцирующихся на территории Приволжско-Уральского военного округа, совместными усилиями духовенства, соответствующего командного и руководящего состава была проделана определенная работа в направлении возрождения духовности и исторических традиций российского воинства. Решением Священного Синода Русской Православной Церкви в 1995 году был образован Отдел Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями. В это же время были созданы отделы по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями Екатеринбургской и в Самарской епархиях.
За период с момента образования Военного отдела подготовлен и подписан ряд соглашений о взаимодействии и сотрудничестве. Так, 14 октября 1994 года впервые в России подписано Соглашение о сотрудничестве между Екатеринбургской епархией РПЦ и Свердловским областным военным комиссариатом. Всего же на сегодняшний день в рамках подписанных Екатеринбургской епархией соглашений о сотрудничестве священнослужителями окормляется 367 частей и подразделений Приволжско-Уральского военного округа и других силовых структур.
В воинских частях и правоохранительных учреждениях, дислоцирующихся только на территории Свердловской области, действует 19 православных храмов, строится 5, действуют 28 молитвенных комнат, из них 21 в системе ГУИН. Количество священников, окормляющих войсковые части и подразделения МО, МВД, МЧС РФ, составляет 160 человек. При этом ни один из них не освобожден от повседневного служения в своих приходах. Л на военном совете 2-й гвардейской общевойсковой армии, где были приглашены Председатель Синодального отдела РПЦ при Московской Патриархии по взаимодействию Вооруженными Силами РФ и правоохранительными структурами протоирей Димитрий (Смирнов) и другие высокие церковные руководители было принято решение о закреплении за каждой воинской частыо священника. Посмотрим через определённое время на результаты нашего взаимодействия.
Все доводы о том, что Россия - светская страна, многоконфессиональная, где Церковь отделена от государства, и о том, что вводить институт полковых священников преждевременно, мы на этот счет имеем своё мнение. Руководители США, стран Европейского сообщества тоже представляют светские государства, но они не оглядываются на многоконфессиональность в своих странах, принимая и утверждая законы, разрешающие и обязывающие духовенство решать вопросы духовно- нравственного воспитания в государственных интересах. Многоконфессиональность американского общества не мешает Президенту США во время иннагурации присягать на Библии. Это не в коей мере не оскорбляет религиозных чувств американского народа.
Сегодня отношения "армия - РПЦ" уже выросли за рамки прошлых лет, когда высшим достижением считалось само посещение гарнизона священником, присутствие его на воинских праздниках или проведение им факультативных православных бесед с военнослужащими. Сегодня мы встали перед необходимостью облечь деятельность Православной Церкви в армии в функционально-организационные рамки. Мы, как люди военные, стремимся к определенности и конкретности. Нам уже недостаточно священника, занимающегося нравственным воспитанием нашего солдата только в свободное от приходских обязанностей время, так сказать, на добровольных началах. На духовном фронте должен трудиться освобождённый пастырь, целенаправленно занимающийся только этой важной задачей, посвященный в проблемы воинского подразделения, ориентирующийся во взаимоотношениях солдатского коллектива, знающий его тонкости и особенности. Нам бы хотелось сотрудничать с духовниками, имеющими определённые должностные обязанности, ведущими целенаправленную работу в ротах, батареях и взводах. Армейская сфера должна стать одной из приоритетных в планах работы церкви, прихода. Ответственным за этот участок должны назначаться наиболее подготовленные, убежденные и опытные, не понаслышке знающие, что такое военная служба священники. Они должны своевременно отчитываться о проделанной работе перед своими старшими наставниками благословившими их.
Сегодня все настоятельнее звучат требования времени о духовном спасении молодёжи, в том числе, молодых парней, облачённых в военную форму. Всё мощнее и агрессивнее становится поток откровенно чуждых нашей культуре ценностей, бездуховности, индивидуализма, цинизма, культа наживы и насилия. Промедление грозит растлением целого поколения молодых россиян, независимо от того, христиане они или мусульмане. Идёт разговор об исчезновении не только нашей государственности, но и нации. Актуальность духовного возрождения России и её армии требует законодательно определить место, роль и обязанности священников, уже окормляющих подразделения силовых структур в масштабе России.
При этом не стоит вопрос о замене светского воспитания духовным и узурпирования православной религией воспитательного процесса. Вопрос в другом. Качество содержательной деятельности священников в подразделениях силовых структур должно быть камертоном высокой нравственности. Традиции и обычаи русской армии со времен Петра Первого имели устойчивый характер. Высокий моральный дух солдат, понятия о долге и чести воинской даже в тяжелые периоды нашей истории олицетворяли собой силу и непобедимость армии. Истинные ценности не девальвируются временем. Мы бережно храним то, что досталось нам в наследство. Армия, прежде всего сила вооруженная, но она и сила духовная. Воин защищает не только свою Родину, но и ее Веру, культуру, то есть свои национальные ценности.
Скажу прямо. Сам я, атеист по воспитанию и образованию, никогда не задумывался всерьез о спасении души и прочих вопросах, связанных с верой. Но судьба военного человека, стихия опасности, ужасные лики войны, когда смерть всегда находится где-то рядом, когда от твоего решения зависят жизни подчинённых, поколебали атеистические глубины моего сознания.
Во время чеченской войны в Аргунском ущелье одно из подразделений при проведении специальной операции вступило в бой, однако успеха не достигло. Блокировав район, вперед пошли отряды специального назначения. 8 человек подорвалось на минах. Мы физически ощущали, что солдаты, видя, как
их товарищи подрываются на минах, просто пали духом. Произошёл духовный надлом, накатилась моральная усталость, безразличие ко всему. Не помню, кто предложил прислать в это подразделение священника, который как раз оказался в штабе ОГВ(с). Так и сделали. Дали людям отдохнуть, предоставили возможность поговорить священнику с ними. И солдаты потянулись к его палатке, кто причащаться, кто исповедоваться, кто благословление получить. Мы были поражен, как солдаты и офицеры в поле, на передовой, а батюшка совершает таинство крещения. И произошло поистине что-то необыкновенное. Спустя некоторое время, когда возобновилась операция, людей как будто подменили. Опорный пункт боевиков был уничтожен, задачу выполнили без потерь. Этот случай заставил задуматься. Значит людям просто иногда необходимо, что бы кто-то от церкви был рядом.
Мы отдаём себе отчёт, что не у всех вызовет эйфорию появление православного священника в воинской части. В стране с 70-летним атеистическим опытом это и неудивительно.
Вместе с тем историческая и современная практика общественной жизни показывает, что характер воздействия религиозного фактора на социальное явление может быть как позитивным, так и негативным. В целом ряде случаев наблюдается противоречивое воздействие религиозного фактора.
На одни стороны социального явления он воздействует позитивно, а на другие - негативно.
Соотношение позитивного и негативного воздействия должно исследоваться особенно тщательно, чтобы не допустить переоценки или недооценки влияния религиозного фактора на военную безопасность государства. Ибо сила его воздействия обусловлена целым комплексом обстоятельств объективного и субъективного характера. Наиболее значимое из них - заинтересованность (или незаинтересованность) власти в усилении роли религии в жизни общества. Если власть заинтересована в том, чтобы религия усилила свое влияние, то она создает ей для этого определенные благоприятные условия, и наоборот. Например, сегодня в 28 странах мира (Иран, Ирак, Пакистан и др.) ислам является государственной религией.
Важным детерминантом религиозного фактора является и степень потребности со стороны населения в дополнительном источнике духовной и материальной помощи, которую народныё массы надеются получить от Бога, веря в него. При наличии совокупности этих двух детерминантов усиление религиозного фактора может привести к клерикализации жизни общества. В случае если власть имеющимися в ее распоряжении средствами ограничивает возможности функционирования религии, а народные массы не испытывают потребности в ней, то общество, наоборот, секуляризируется, например, как это было в СССР. Формой существования религиозного фактора является функционирование религии.
В реальной жизни религиозный фактор взаимодействует и переплетается с другими факторами общественной жизни. Историческая и общественная практика дает достаточно свидетельств того, что особенно тесно религиозный фактор связан с национальным фактором.
Опыт религиозного воспитания военнослужащих позволяет сделать вывод, что основными проявлениями негативного воздействия религиозного фактора на военную безопасность России являются:
o появление в воинских коллективах противоречий на религиозной почве;
o проникновение в структуру военной организации идей
мистицизма, оккультизма;
o распространение среди военнослужащих идей пацифизма.
Новая религиозная ситуация обусловила возникновение целой системы новых противоречий в жизни Вооруженных Сил. Одно из них - это противоречие между новой религиозной ситуацией в армии и отсутствием в содержании воспитательной работы с личным ставом корректив, учитывающих эту новую ситуацию.
Исследование религиозной обстановки в военной организации страны показывает, что религиозная ситуация принесла с собой в воинские коллективы Вооруженных Сил целый комплекс новых отношений, и в свою очередь появление ряда социально-политических проблем, к появлению которых армия оказалась не готова. К числу таких проблем, относятся:
o проблема взаимоотношений между неверующими и верующими военнослужащими, число и самоуважение которых значительно возрастает;
o проблема взаимоотношений между командиром воинского подразделения и религиозными группами в этом подразделении;
o проблема взаимоотношений между различными религиозными группами внутри воинских коллективов.
Не будет преувеличением сказать, что отношение товарищества и дружба, обеспечивающие сплочение коллективов, являются одним из важнейших условий выполнения воинскими коллективами обязанностей, которые им отведены в сложном военном механизме. Не случайно сплочению воинских коллективов, формированию в них отношений подлинного товарищества, взаимной поддержки выручки уделяли большое внимание военачальники всех времен и народов.
Религиозные различия при определенных условиях действительно могут стать поводом для возникновения разобщенности и даже конфронтации групп верующих, верующие военнослужащие в этом смысле не являются исключением. Вместе с тем, по наблюдениям военных социологов, по мере увеличения количества верующих в воинских коллективах стали проявляться элементы симпатий-антипатий по признаку конфессиональной принадлежности военнослужащих. Так, например, 20% верующих заявляют, что для них не безразличны религиозные принадлежности сослуживцев. Отмечается проявление неприязни к другим религиям. Практически все традиционные конфессии негативно настроены по отношению к новым религиозным образованиям. Представители различных сект с антипатией относятся к традиционным конфессиям, в том числе к Православию.
Существенным противоречием, которое порождено новой религиозной ситуацией в Вооруженных Силах, является противоречие между новыми требованиями, которые эта религиозная обстановка в воинских коллективах предъявляет к знаниям офицеров в сфере религии и отсутствием таковых у большинства офицеров на сегодняшний день.
Большинство из них не знает основ вероучения той или иной религиозной конфессии, ее культа, особенностей психологии ее сторонников, требований, которые предъявляет религия к верующим военнослужащим в отношении воинской службы. Эта необразованность командиров при определенных обстоятельствах может стать причиной невольного оскорбления религиозных чувств верующих военнослужащих, причиной возникновения конфликтов в воинских коллективах на религиозной почве, невыполнения верующим военнослужащим того или иного приказа, уклонения верующих военнослужащих от исполнения ими обязанностей воинской службы. Таким образом, устранение религиозной безграмотности офицеров можно назвать важным условием успешного управления воинскими коллективами, решения ими поставленных задач. Очевидно, и армейским ВУЗам и РПЦ необходимо серьезно подойти к подготовке не только духовно несгибаемых, как принято говорить в армии, психологически и морально устойчивых, наставников и командиров, но и методически подготовленных воспитателей-педагогов. Давно ведутся разговоры о реанимировании воспитательных структур в ВС, а также системы подготовки специалистов для этих структур. Тех офицеров, которые профессионально будут заниматься, в том числе, и духовно-нравственным обликом военнослужащего. В учебные программы военных училищ нелишне было бы ввести религиоведение и увеличить количество учебных часов на изучение методики и содержания воспитательной работы. И религиозная работа в общей структуре воинского воспитания должна занять подобающее место. С другой стороны, необходима целенаправленная подготовка служителей церкви для войск, в ходе которой они должны получить необходимые знания об особенностях военной организации, основ строительства армии, вооружении и боевой техники, воинской дисциплине, наконец. И офицер-воспитатель и священник крайне необходимы в полку, в батальоне. Только на первый взгляд может показаться, что деятельность священников и воспитательных органов в армии почти одинакова. Разница большая. Священник заботится о духовно-нравственном состоянии человеческой души, ибо, как гласит Библия, из сердца человеческого порой исходят злые помыслы. Отсюда и прямая связь внутреннего состояния человека с его поведением. И в освобождении от этих злых помыслов и состояний, которые, собственно, и способны привести человека к дурным поступкам, немаловажную роль может сыграть священник.
Другим, не менее серьезным противоречием, стало противоречие между быстро развивающимся процессом взаимоотношений вооруженной организации общества и религиозными организациями страны, с одной стороны, и неразработанностью их правовой базы с другой.
Известно, что на сегодняшний день в нашей стране весь сложный комплекс вопросов, связанных с удовлетворением религиозных потребностей верующих "военнослужащих, регулируется всего семью пунктами двух законов нашего государства (п. 1 - 5 ст. 8 Закона Российской Федерации "О статусе военнослужащих", м. 5 ст. 4 и п. 4 ст. 16 Закона Российской Федерации "О свободе совести и религиозных объединениях"). Для сравнения - перечень законов и подзаконных актов, регулирующих вопросы обеспечения прав верующих военнослужащих в современной Германии, составляет целую книгу объемом в 169 страниц.
Анализ этих семи пунктов показывает, что они содержат настолько общие и неясные положения, что никоим образом не могут служить руководством при решении органами военного управления практических задач по реализации прав верующих военнослужащих. Для воинской организации, специфической чертой которой является строгая регламентация всех сторон ее жизни и деятельности, целесообразно было бы четко определить в подзаконных актах, например в Уставе внутренней службы ВС РФ, как обязанности командиров по реализации прав верующих военнослужащих, так и сам порядок их реализации. В этой ситуации хотелось бы напомнить, что когда-то (со времен Петра I до февраля 1917 года) все это в уставах русской армии имелось.
Это обстоятельство является прямой причиной того, что сегодня степень реализации прав верующих военнослужащих в воинской части, подразделении порой прямо зависит от религиозных или атеистических настроений конкретного командира, от его личных религиозных симпатий или антипатий. Например, командир может запретить встречу личного состава на территории части с представителями той или иной религиозной
организации даже в свободное от службы время. Но может и, наоборот, "организовать" личный состав для таких встреч во время, отведенное распорядком дня для боевой подготовки. С другой стороны, верующий военнослужащий сегодня не знает в какой форме (устной или письменной), к кому (к какому должностному лицу), как часто (еженедельно или только по большим религиозным праздникам) он может обратиться по вопросу удовлетворения своих религиозных потребностей, и никто не может ему об этом сказать. Представляется, что такое положение дел не должно сохраняться там, где принцип свободы совести считается одним из принципов нашей жизни.
Ваше Высокопреосвященство!
Уважаемые коллеги!
В своём выступлении я попытался остановиться на наиболее болезненных проблемах наших воинских коллективов и роли религии в их разрешении. Может быть, изложение их покажется Вам несколько сумбурным, некоторые положения выглядят в чём-то спорными, н есбыточными и даже может быть вредными. Но это наша точка зрения, нас командиров и воспитателей. За этими словами - боль человеческих утрат, солдатских жизней, судьбы простых российских парней. В них острая, насущная обеспокоенность современным положением дел в одной из важнейших сфер обороноспособности нашей страны - духовной, нравственной, морально-психологической сферы. И эта проблема как никакая другая требует нашего внимания, нашего решения нашего деятельного участия.
http://www.pobeda.ru/duhovenstvo/chtenia/rch2006l_10.html
