В наши дни немало делается для увековечения памяти отлученного от Церкви "второго Иуды". Снят фильм "Молитва за гетьмана Мазепу" (режиссер Ю. Ильенко), возмутивший даже мэра Москвы Лужкова и министра культуры Швыдкого
В 2003 г. нижегородское издательство Братства во имя святого Князя Александра Невского приступило к изданию многотомной капитальной биографии Первоиерарха Зарубежной Церкви митрополита Антония (Храповицкого), принадлежащей перу его духовного чада и ученика архиепископа Никона (Рклицкого).
"Печатание, - подчеркивал благословивший этот проект ныне покойный митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай (Кутепов), - долг памяти этому замечательному церковному служителю и возможность церковному люду напитать себя из его творений добрыми мыслями" [i].
Что и говорить, труд этот действительно весьма ценен, прежде всего, содержащейся в нем огромной информацией, однако относиться к нему следует все же с известной осторожностью. Ведь вопреки, например, утверждению митрополита Николая (Кутепова) о том, что Владыка Антоний "вошел в историю нашей Церкви и как богослов", сегодня широко известно о нем, как об "отце" крестоборческой ереси [ii].
Сегодня мы расскажем лишь об одном эпизоде, отраженном во второй книге жизнеописания митрополита Антония. Относится он к лету 1918 г., когда, возведенный в конце 1917 г. на вдовствующую (после убийства митрополита Владимира) Киевскую и Галицкую кафедру, Владыка накануне праздника Троицы приехал в златоглавый Киев.
То было время сменившей "Центральную Раду" Грушевского и Винниченки "Украинской Державы" во главе с "ясновельможным паном гетманом" Скоропадским и германской оккупации Малороссии.
Прибывший в мать городов Русских Владыка, по давнему своему обыкновению, попытался, было, "играть роль". Нанеся, сразу же по приезде в Киев, визит гетману, он тут же посетил командующего оккупационными войсками на Украине генерал-фельдмаршала Германа фон Эйхгорна, любимца Германского императора и внука философа Шеллинга. "Владыка Антоний, - писал его биограф - прекрасно владевший немецким языком и имевший широкие воззрения в международных вопросах, произвел на немецкого генерала самое благоприятное впечатление [...] Немцы чтили Владыку, восторгаясь его умом и отличным знанием немецкого языка" [iii]. Не остался Владыка в стороне и от проекта провозглашения Украины "королевством", сулившего сближение с властью. "Помню, - вспоминал П. П. Скоропадский, - как он думал найти во мне слабые струнки и чуть ли не с первого дня намекал, что нужно непременно устроить что-нибудь вроде коронации. Я это отклонил. Он удивился" [iv]. Посетившему его 26 июля послу Всевеликого войска Донского в Германии герцогу Н. Н. Лейхтенбергскому митр. Антоний дал "совет" "стать во главе монархического движения" [v].
Однако есть в киевской части биографии Владыки и еще более удивительная история (биографии, еще раз подчеркнем, написанной духовным чадом и учеником митрополита Антония):
"Приближался день Полтавской победы 27 июня. Самостийники обратились к Владыке с петицией, в которой, заявляя, что они считают день Полтавской битвы днем национального траура, просили Владыку в этот день отслужить на Софийской площади панихиду по гетмане Иване Степановиче Мазепе.
Владыка Антоний, ценивший [sic!] Мазепу за его церковноправославную народную деятельность и не сочувствовавший [sic!] Петру I за антиканонические и антицерковные реформы в России, ответил, что он предварительно отправит телеграмму патриарху Тихону с просьбой снять с Мазепы анафему, как незаконно [sic!] наложенную не за ересь, а за политику. Телеграмма была послана, и патриарх снял [sic!] запрещение.
Накануне дня панихиды было собрание епископов, которые были недовольны согласием Владыки отслужить панихиду, и притом именно в день [sic!] Полтавской битвы, что панихида - это своего рода демонстрация против старой России и что вслед за этим самостийники могут потребовать снятия памятника Богдану Хмельницкому. Владыка сказал, что он и не собирался лично служить панихиду уже по одному тому, что украинцы его не любят и могут подумать, что он хочет к ним подделаться, и поручает отслужить панихиду одному из викариев.
На это предложение три Киевских викария - Василий, Дмитрий и Никодим просили их освободить, а четвертый - епископ Черкасский Назарий, старик дворянин из монахов Киево-Печерской лавры, человек смиренный и кроткий, согласился "за послушание".
На другой день панихида была отслужена. Преосвященный Назарий, прибывший на заседание епископов непосредственно с Софийской площади, заявил, что ничего особенного не было" [vi].
...В день Полтавской победы, ровно в 12 часов 10 минут из Софийского собора на площадь вышли священники во главе с епископом Назарием.
"Боголюбивые братья и сестры! - начал революционный украинский поп Крамаренко. - Сегодняшний день - трагичный для украинского народа! В сегодняшний день больше чем 200 лет тому назад была одержана победа под Полтавой - победа Петра над Иваном". И далее: "славний наш гетьман" Иван Мазепа... "Свята Украiнська церква щиро шанувала й шануэ своего гетьмана"... "Спiвробiтники гетьмана Мазепи - митрополит Дмитрик Туптало та митрополит Iван Максимович" [vii]. К Иудиному делу Мазепы, по клеветническому утверждению Крамаренки, оказались причастны святители Димитрий Ростовский и Иоанн Тобольский...
В те же дни самостийники приступали в Полтаве к архиепископу Феофану (Быстрову). На их требования Владыка, однако, твердо ответил:
- Я не могу своею властью, не имею никакого права это сделать, хотя бы уже потому, что бывший гетман Иван Мазепа предан Церковью анафеме за свое предательство. И я, Архиепископ Полтавский, этой анафемы отменить не могу. Ей уже более двухсот лет. И эта анафема наложена Высшим Управлением Церкви Российской того времени.
- Так это же сделали москали в Синоде!
- Нет! Вы глубоко ошибаетесь. Тогда Синода еще не было, но не было и Патриарха. А Церковь управлялась Местоблюстителем Патриаршего Престола. А этим Местоблюстителем как раз был митрополит Стефан Яворский, уроженец западной Украины. Да и вообще Царь Петр приближал к Себе как раз украинцев, как более ученых. Таковы митрополит Феодосий Яновский, митрополит Феофан Прокопович и другие.
За этот мужественный отказ архиепископ Феофан попал в заключение [viii].
Что касается митрополита Антония (Храповицкого), то его папоцезаристские взгляды ни для кого секретом не являются. Об этом писал в свое время еще о. Павел Флоренский: "...В церковных кругах, считающих себя правилами благочестия и столпами канонической корректности, с некоторых пор стараниями главным образом архиепископа Антония (Храповицкого) стала культивироваться мысль о безусловной необходимости неограниченной церковной власти и склонность к светской власти так или иначе коллективной, например ограниченной коллективно выработанной конституцией или решениями того или другого представительного органа" [ix].
Заявления Владыки Антония типа ("бедствия, постигшие Династию и Россию, явились Божиим отмщением за ее посягновения на Церковь..." [x] ) также давно известны. Не новость и его злостные обвинения Царя-Мученика в отказе восстановить Патриаршество: "Государь Николай II якобы сочувствовал восстановлению патриаршества, но на самом деле был тоже против этого, ибо управлял церковными делами как уже настоящий патриарх..." [xi] И это при том, что он сам, как известно, рассказывал позднее о предложении Царя Себя в Патриархи и о красноречивом молчании Владык, в том числе и его самого в ответ на слова Царевы.
Напрасно пытаются выдать Владыку и за почитателя Царя-Мученика как святого: "Будучи глубоким монархистом, высоко почитая царственную династию Романовых и особенно Царя-Мученика..." [xii] ; "...Владыка Антоний всегда почитал Государя Императора Николая Александровича как лучшего из земных царей, достойного причисления к лику святых мучеников..." [xiii]
Прискорбно лишь, что так извращает факты человек, газета которого как раз и публиковала в свое время вполне определенную отповедь Владыки известному югославскому публицисту и общественному деятелю Н. Павловичу, писавшему о святости нашего Государя. "Письмо Ваше, - строго отчитывал автора, искренне верившего в святость Царя, митр. Антоний, - меня настолько удивило, что я не сразу поверил в его искренность и принял за шутку [...] Несомненно, наш возлюбленный Государь Николай Александрович был искренно верующим православным христианином, хотя, к сожалению, далеко не чуждым различного рода суевериям, например, магнетизму, спиритизму и т. п. Я надеюсь, и даже питаю уверенность, что Господь принял Его душу в Свое Небесное Царство, но отсюда еще далеко до прославления Его, как святого" [xiv].
Да и в самом жизнеописании Владыки, автор которого, вопреки очевидному, пытается нас уверить, что митрополит чтил Царя-Мученика, как святого, можно прочитать такие, например, лживые слова митр. Антония: "...Высочайшая Чета, воспитывавшаяся... на ложном мистицизме", "смолоду склонная к суевериям всякого рода, впала в... заблуждение по избытку [sic!] в ней смирения и христианского терпения" [xv].
В приведенном выше отрывке из жизнеописания Владыки о панихиде по Мазепе в Киеве летом 1918 г. нас не может не удивлять, конечно, и сама легкость снятия анафемы. Той самой, о которой писал наш великий поэт:
Лишь в торжествующей святыне
Раз год анафемой доныне,
Грозя, гремит о нем собор [1].
Сдается, что "основательность" этого поспешного акта (если таковой действительно имел место) в отношении человека, для награждения которого указом Императора Петра Великого был изготовлен специальный "орден Иуды" [xvi], находится в прямом соответствии с замалчиванием с тех пор официальными церковными властями самого факта этой "отмены".
"Забыт Мазепа с давних пор", - считал Пушкин. Но кто-то все время ворошил кости этого предателя.
"Дух Мазепи встав зи своеi могили: приходить хвилина, коли зможемо вiдплатити за полтавську гекатомбу!" [xvii] - заклинали бандеровцы в своих прокламациях.
"Гетман Мазепа хотел освободить Украину от России. Однако он в 1709 г. вместе со своим союзником Карлом XII проиграл сражение с русским царем Петром I" [xviii], - это уже в наши дни вещает украинский посол в Словакии Д. Павлычко, быший известный советский писатель.
1964 год. В день прибытия Н. С. Хрущева в Стокгольм с официальным визитом Ярослав Стецько, глава кровавой Организации украинских националистов, под блики вспышек фотокамер демонстративно возложил цветы к памятнику Карлу XII.
В наши дни немало делается для увековечения памяти отлученного от Церкви "второго Иуды". Снят фильм "Молитва за гетьмана Мазепу" (режиссер Ю. Ильенко), возмутивший даже мэра Москвы Лужкова и министра культуры Швыдкого [xix]. (После этого даже трудно себе представить, что это за фильм!)
7 мая 2004 г. в городском парке Свободы румынского города Галаца открыли памятник Мазепе. Панихиду по отлученному от Церкви безбоязненно отслужили в соборе Святых равноапостольных Царей Константина и Елены Румынской Православной Церкви, воздвигнутому на месте упокоения русских воинов, погибших во время Крымской войны [xx].
Наконец, 23 января 2005 г. состоялась церемония инаугурации украинского президента Ющенко, на которой в качестве "священной реликвии" наличествовал золотой нательный крест отлученного от Церкви гетмана [xxi]. (Еще в 2002 г. он хранился в Москве в Гохране, в кладовой Министерства финансов [xxii]. Кем и когда он был передан в Киев - неизвестно. О, воровское время!)
Вторую (официальную) присягу Ющенко принимал на Пересопницком Евангелии, переведенном в XVI в. на малороссийское наречие. Евангелие на долгое время исчезало, чтобы загадочным образом явиться 17 апреля 1701 г. в руках именно Мазепы, подарившего его Переяславскому кафедральному собору.
Посетившему 4 июня 2005 г. Запорожье Ющенко, избранному перед этим "гетьманом", украинские казаки подарили коня по кличке Орлик. (Так, между прочим, звали "наперсника Мазепы", назначенного Карлом XII "малороссийским гетманом" в изгнании. Итак: Мазепа верхом на Орлике! Славно! Нет, не утратили потомки запорожцев юмора! Есть еще, как некогда говорили, порох в пороховницах!)
Что касается упомянутых нами опасений архиереев за памятник Богдану Хмельницкому в 1917 г., то они, к сожалению, оказались небезпочвенны.
Идея установить памятник мудрому деятелю Малороссии возникла еще в 1850-е годы. В 1869 г. Император Александр II подписал об этом указ. Однако освящен и открыт он был лишь 11 июля 1888 г., в дни празднования 900-летия Крещения Руси. Памятник установили у Софийского собора, алтарная стена которого по помещенному там изображению Матери Божией именовалась "Нерушимой Стеной".
По недостатку средств пришлось отказаться от первоначально задуманных скульптур: покрытого рваным польским знаменем убитого ляха, бегущих от грозного гетмана жида-арендатора с награбленном церковным добром в руках и иезуита и соответствующей надписи:
Та не буде луче, та не буде краще,
Як в нас на Вкраiнi,
Що немаэ жида, що немаэ ляха,
Не буде й унii.
По сравнению с первоначальным замыслом скульптуру развернули: гетман стал указывать булавой на Москву. Вначале она была обращена на Польшу, которой гетман должен был постоянно грозить...
На постаменте были помещены надписи: "Волим под Царя Восточного Православного" и "Богдану Хмельницкому - Единая Неделимая Россия". Терпеть эти слова после революции, понятно, не было никаких сил. Эти "тенденцiйно-москалефiльскi надписи" постарались убрать в первую очередь. Во время "Украинской манифестации" 30 сентября/13 октября 1918 г. (еще при гетмане) "щирые" пытались выковырять первые две буквы в слове "Неделимая".
После того, как Киев был захвачен петлюровцами, прилегающая к памятнику гетману Богдану Хмельницкому территория стала местом расправ "при попытке к бегству" с русскими патриотами, главным образом монархистами. В ночь с 7/20 на 8/21 декабря 1918 г. около него был убит оставшийся до последней минуты верным своему Государю Свиты Его Величества генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер. Вместе с ним от врагов русского народа приняли смерть в ту ночь два преданных ему замечательных офицера - полковник Л.-Гв. Кавалергардского полка Андрей Андреевич Пантелеев и киевлянин штабс-ротмистр Николай Николаевич Иванов.
В теле Федора Артуровича насчитали потом одиннадцать пулевых ран.
"...Оттепель, - свидетельствовал очевидец, - сохраняла долго следы крови на месте убийства Келлера, что породило легенду, что кровь Келлера не высохнет и ляжет на голову Украины" [xxiii].
Этот рыцарь без страха и упрека, погиб, оставив в постыжение современникам и в завет нам нетленные слова: "Я христианин и думаю, что грешно менять присягу" [xxiv].
Сначала при петлюровцах, а потом при большевиках вообще уничтожили всю надпись на памятнике Великому Богдану, сломали решетку, сняли фонари, срезали деревья и кустарники [xxv].
До сих пор всё это кровоточит... И, кажется, сам враг рода человеческого еще и еще раз предлагает нам сделать выбор:
Остап или Андрий.
Богдан Хмельницкий или Мазепа.
Петр I или Карл XII.
Пушкин или Тарас Шевченко.
Граф Келлер или Петлюра.
Но МЫ...
Мы дралися там со шведом под знаменами Петра!
Правда же Царская - в словах Великого Императора: "...А о Петре ведайте, что Ему жизнь не дорога, жила бы только Россия во славе и благоденствии".
В день "покровителя бранного Полтавского поля" - преп. Сампсона странноприимца (27 июня/10 июля) - вместе со всеми отошедшими от нас на Небесную Родину верными воспоем, каждый в своей келлии, но соборно, отмененное революцией, но не Свыше, победное величание Богу:
Величаем Тя, Триипостасный Боже, вознесенную гордость смирившаго и на Тя уповающим победу даровавшаго.
[1] А. С. Пушкин. Полтава.
[ii] Первоисточники и литературу вопроса см. в наших комментариях к кн.: Митр. Вениамин (Федченков). Записки архиерея. М. 2002. С. 879-880.
[iii] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. Нижний Новгород. 2004. С. 629, 630, 635.
[iv] Скоропадский П. П. "Украина будет!.." Из воспоминаний // Минувшее. Исторический альманах. Вып. 17. М.-СПб. 1995. С. 43.
[v] Воробьев Н. Дневник подъесаула герцога Н. Н. Лейхтенбергского о поездке Зимовой станицы В.В.Д. к Императору Вильгельму // Родимый край. N 99. Париж. 1972. С. 24.
[vi] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. С. 632.
[vii] Антиканонiчна анафема на гетьмана Мазепу // Материалы интернета.
[viii] Схимонах Епифаний (Чернов). Жизнь Святителя. Феофан, архиепископ Полтавский и Переяславский. Гл. XV. С. 40 // Материалы интернета.
[ix] Свящ. Павел Флоренский. Философия культа. (Опыт православной антроподицеи). С. 293-293.
[x] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. С. 19.
[xi] Там же. С. 25.
[xii] Там же. С. 17.
[xiii] Там же. С. 47.
[xiv] Возможно ли причисление Царя-Мученика к лику святых // Царский вестник. Белград. N 153. 27.4/10.5.1931. С. 3. Полностью письмо опубликовано в нашей ст.: Фомин С. "Царь в саккосе". (К восстановлению Симфонии в России) // Русский вестник. 2003. N 5. С. 12-13.
[xv] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. С. 24.
[xvi] Защук Г. В. "Орден Иуды" // Вопросы истории. М. 1971. N 7. С. 212-215.
[xvii] Мяло К. Портрет России на фоне Украины // Наш современник. М. 2005. N 5. С. 263.
[xviii] Там же.
[xix] Пiддубна О. Ще раз про "Молититву за гетьмана Мазепу" // Материалы интернета.
[xx] Антиканонiчна анафема на гетьмана Мазепу // Материалы интернета.
[xxi] Мяло К. Портрет России на фоне Украины. С. 263.
[xxii] Кудржинская Е. Возвращение из загранки // Киевские ведомости. 2002. N 20. 30 января.
[xxiii] Черячукин А. В. Донские делегации на Украину и в Берлин в 1918-1919 г. // Донская летопись. Белград. 1924. N 3. С. 224.
[xxiv] Шинкаренко Н. Вечер в Оргееве. (Из воспоминаний о графе Келлере) // Донская волна. Ростов-на-Дону. 1919. N 2.
[xxv] Анисимов А. Л. Скорбное безчувствие. Киев. 1992. С. 108-110.
http://www.pravaya.ru/look/5310
В 2003 г. нижегородское издательство Братства во имя святого Князя Александра Невского приступило к изданию многотомной капитальной биографии Первоиерарха Зарубежной Церкви митрополита Антония (Храповицкого), принадлежащей перу его духовного чада и ученика архиепископа Никона (Рклицкого).
"Печатание, - подчеркивал благословивший этот проект ныне покойный митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай (Кутепов), - долг памяти этому замечательному церковному служителю и возможность церковному люду напитать себя из его творений добрыми мыслями" [i].
Что и говорить, труд этот действительно весьма ценен, прежде всего, содержащейся в нем огромной информацией, однако относиться к нему следует все же с известной осторожностью. Ведь вопреки, например, утверждению митрополита Николая (Кутепова) о том, что Владыка Антоний "вошел в историю нашей Церкви и как богослов", сегодня широко известно о нем, как об "отце" крестоборческой ереси [ii].
Сегодня мы расскажем лишь об одном эпизоде, отраженном во второй книге жизнеописания митрополита Антония. Относится он к лету 1918 г., когда, возведенный в конце 1917 г. на вдовствующую (после убийства митрополита Владимира) Киевскую и Галицкую кафедру, Владыка накануне праздника Троицы приехал в златоглавый Киев.
То было время сменившей "Центральную Раду" Грушевского и Винниченки "Украинской Державы" во главе с "ясновельможным паном гетманом" Скоропадским и германской оккупации Малороссии.
Прибывший в мать городов Русских Владыка, по давнему своему обыкновению, попытался, было, "играть роль". Нанеся, сразу же по приезде в Киев, визит гетману, он тут же посетил командующего оккупационными войсками на Украине генерал-фельдмаршала Германа фон Эйхгорна, любимца Германского императора и внука философа Шеллинга. "Владыка Антоний, - писал его биограф - прекрасно владевший немецким языком и имевший широкие воззрения в международных вопросах, произвел на немецкого генерала самое благоприятное впечатление [...] Немцы чтили Владыку, восторгаясь его умом и отличным знанием немецкого языка" [iii]. Не остался Владыка в стороне и от проекта провозглашения Украины "королевством", сулившего сближение с властью. "Помню, - вспоминал П. П. Скоропадский, - как он думал найти во мне слабые струнки и чуть ли не с первого дня намекал, что нужно непременно устроить что-нибудь вроде коронации. Я это отклонил. Он удивился" [iv]. Посетившему его 26 июля послу Всевеликого войска Донского в Германии герцогу Н. Н. Лейхтенбергскому митр. Антоний дал "совет" "стать во главе монархического движения" [v].
Однако есть в киевской части биографии Владыки и еще более удивительная история (биографии, еще раз подчеркнем, написанной духовным чадом и учеником митрополита Антония):
"Приближался день Полтавской победы 27 июня. Самостийники обратились к Владыке с петицией, в которой, заявляя, что они считают день Полтавской битвы днем национального траура, просили Владыку в этот день отслужить на Софийской площади панихиду по гетмане Иване Степановиче Мазепе.
Владыка Антоний, ценивший [sic!] Мазепу за его церковноправославную народную деятельность и не сочувствовавший [sic!] Петру I за антиканонические и антицерковные реформы в России, ответил, что он предварительно отправит телеграмму патриарху Тихону с просьбой снять с Мазепы анафему, как незаконно [sic!] наложенную не за ересь, а за политику. Телеграмма была послана, и патриарх снял [sic!] запрещение.
Накануне дня панихиды было собрание епископов, которые были недовольны согласием Владыки отслужить панихиду, и притом именно в день [sic!] Полтавской битвы, что панихида - это своего рода демонстрация против старой России и что вслед за этим самостийники могут потребовать снятия памятника Богдану Хмельницкому. Владыка сказал, что он и не собирался лично служить панихиду уже по одному тому, что украинцы его не любят и могут подумать, что он хочет к ним подделаться, и поручает отслужить панихиду одному из викариев.
На это предложение три Киевских викария - Василий, Дмитрий и Никодим просили их освободить, а четвертый - епископ Черкасский Назарий, старик дворянин из монахов Киево-Печерской лавры, человек смиренный и кроткий, согласился "за послушание".
На другой день панихида была отслужена. Преосвященный Назарий, прибывший на заседание епископов непосредственно с Софийской площади, заявил, что ничего особенного не было" [vi].
...В день Полтавской победы, ровно в 12 часов 10 минут из Софийского собора на площадь вышли священники во главе с епископом Назарием.
"Боголюбивые братья и сестры! - начал революционный украинский поп Крамаренко. - Сегодняшний день - трагичный для украинского народа! В сегодняшний день больше чем 200 лет тому назад была одержана победа под Полтавой - победа Петра над Иваном". И далее: "славний наш гетьман" Иван Мазепа... "Свята Украiнська церква щиро шанувала й шануэ своего гетьмана"... "Спiвробiтники гетьмана Мазепи - митрополит Дмитрик Туптало та митрополит Iван Максимович" [vii]. К Иудиному делу Мазепы, по клеветническому утверждению Крамаренки, оказались причастны святители Димитрий Ростовский и Иоанн Тобольский...
В те же дни самостийники приступали в Полтаве к архиепископу Феофану (Быстрову). На их требования Владыка, однако, твердо ответил:
- Я не могу своею властью, не имею никакого права это сделать, хотя бы уже потому, что бывший гетман Иван Мазепа предан Церковью анафеме за свое предательство. И я, Архиепископ Полтавский, этой анафемы отменить не могу. Ей уже более двухсот лет. И эта анафема наложена Высшим Управлением Церкви Российской того времени.
- Так это же сделали москали в Синоде!
- Нет! Вы глубоко ошибаетесь. Тогда Синода еще не было, но не было и Патриарха. А Церковь управлялась Местоблюстителем Патриаршего Престола. А этим Местоблюстителем как раз был митрополит Стефан Яворский, уроженец западной Украины. Да и вообще Царь Петр приближал к Себе как раз украинцев, как более ученых. Таковы митрополит Феодосий Яновский, митрополит Феофан Прокопович и другие.
За этот мужественный отказ архиепископ Феофан попал в заключение [viii].
Что касается митрополита Антония (Храповицкого), то его папоцезаристские взгляды ни для кого секретом не являются. Об этом писал в свое время еще о. Павел Флоренский: "...В церковных кругах, считающих себя правилами благочестия и столпами канонической корректности, с некоторых пор стараниями главным образом архиепископа Антония (Храповицкого) стала культивироваться мысль о безусловной необходимости неограниченной церковной власти и склонность к светской власти так или иначе коллективной, например ограниченной коллективно выработанной конституцией или решениями того или другого представительного органа" [ix].
Заявления Владыки Антония типа ("бедствия, постигшие Династию и Россию, явились Божиим отмщением за ее посягновения на Церковь..." [x] ) также давно известны. Не новость и его злостные обвинения Царя-Мученика в отказе восстановить Патриаршество: "Государь Николай II якобы сочувствовал восстановлению патриаршества, но на самом деле был тоже против этого, ибо управлял церковными делами как уже настоящий патриарх..." [xi] И это при том, что он сам, как известно, рассказывал позднее о предложении Царя Себя в Патриархи и о красноречивом молчании Владык, в том числе и его самого в ответ на слова Царевы.
Напрасно пытаются выдать Владыку и за почитателя Царя-Мученика как святого: "Будучи глубоким монархистом, высоко почитая царственную династию Романовых и особенно Царя-Мученика..." [xii] ; "...Владыка Антоний всегда почитал Государя Императора Николая Александровича как лучшего из земных царей, достойного причисления к лику святых мучеников..." [xiii]
Прискорбно лишь, что так извращает факты человек, газета которого как раз и публиковала в свое время вполне определенную отповедь Владыки известному югославскому публицисту и общественному деятелю Н. Павловичу, писавшему о святости нашего Государя. "Письмо Ваше, - строго отчитывал автора, искренне верившего в святость Царя, митр. Антоний, - меня настолько удивило, что я не сразу поверил в его искренность и принял за шутку [...] Несомненно, наш возлюбленный Государь Николай Александрович был искренно верующим православным христианином, хотя, к сожалению, далеко не чуждым различного рода суевериям, например, магнетизму, спиритизму и т. п. Я надеюсь, и даже питаю уверенность, что Господь принял Его душу в Свое Небесное Царство, но отсюда еще далеко до прославления Его, как святого" [xiv].
Да и в самом жизнеописании Владыки, автор которого, вопреки очевидному, пытается нас уверить, что митрополит чтил Царя-Мученика, как святого, можно прочитать такие, например, лживые слова митр. Антония: "...Высочайшая Чета, воспитывавшаяся... на ложном мистицизме", "смолоду склонная к суевериям всякого рода, впала в... заблуждение по избытку [sic!] в ней смирения и христианского терпения" [xv].
В приведенном выше отрывке из жизнеописания Владыки о панихиде по Мазепе в Киеве летом 1918 г. нас не может не удивлять, конечно, и сама легкость снятия анафемы. Той самой, о которой писал наш великий поэт:
Лишь в торжествующей святыне
Раз год анафемой доныне,
Грозя, гремит о нем собор [1].
Сдается, что "основательность" этого поспешного акта (если таковой действительно имел место) в отношении человека, для награждения которого указом Императора Петра Великого был изготовлен специальный "орден Иуды" [xvi], находится в прямом соответствии с замалчиванием с тех пор официальными церковными властями самого факта этой "отмены".
"Забыт Мазепа с давних пор", - считал Пушкин. Но кто-то все время ворошил кости этого предателя.
"Дух Мазепи встав зи своеi могили: приходить хвилина, коли зможемо вiдплатити за полтавську гекатомбу!" [xvii] - заклинали бандеровцы в своих прокламациях.
"Гетман Мазепа хотел освободить Украину от России. Однако он в 1709 г. вместе со своим союзником Карлом XII проиграл сражение с русским царем Петром I" [xviii], - это уже в наши дни вещает украинский посол в Словакии Д. Павлычко, быший известный советский писатель.
1964 год. В день прибытия Н. С. Хрущева в Стокгольм с официальным визитом Ярослав Стецько, глава кровавой Организации украинских националистов, под блики вспышек фотокамер демонстративно возложил цветы к памятнику Карлу XII.
В наши дни немало делается для увековечения памяти отлученного от Церкви "второго Иуды". Снят фильм "Молитва за гетьмана Мазепу" (режиссер Ю. Ильенко), возмутивший даже мэра Москвы Лужкова и министра культуры Швыдкого [xix]. (После этого даже трудно себе представить, что это за фильм!)
7 мая 2004 г. в городском парке Свободы румынского города Галаца открыли памятник Мазепе. Панихиду по отлученному от Церкви безбоязненно отслужили в соборе Святых равноапостольных Царей Константина и Елены Румынской Православной Церкви, воздвигнутому на месте упокоения русских воинов, погибших во время Крымской войны [xx].
Наконец, 23 января 2005 г. состоялась церемония инаугурации украинского президента Ющенко, на которой в качестве "священной реликвии" наличествовал золотой нательный крест отлученного от Церкви гетмана [xxi]. (Еще в 2002 г. он хранился в Москве в Гохране, в кладовой Министерства финансов [xxii]. Кем и когда он был передан в Киев - неизвестно. О, воровское время!)
Вторую (официальную) присягу Ющенко принимал на Пересопницком Евангелии, переведенном в XVI в. на малороссийское наречие. Евангелие на долгое время исчезало, чтобы загадочным образом явиться 17 апреля 1701 г. в руках именно Мазепы, подарившего его Переяславскому кафедральному собору.
Посетившему 4 июня 2005 г. Запорожье Ющенко, избранному перед этим "гетьманом", украинские казаки подарили коня по кличке Орлик. (Так, между прочим, звали "наперсника Мазепы", назначенного Карлом XII "малороссийским гетманом" в изгнании. Итак: Мазепа верхом на Орлике! Славно! Нет, не утратили потомки запорожцев юмора! Есть еще, как некогда говорили, порох в пороховницах!)
Что касается упомянутых нами опасений архиереев за памятник Богдану Хмельницкому в 1917 г., то они, к сожалению, оказались небезпочвенны.
Идея установить памятник мудрому деятелю Малороссии возникла еще в 1850-е годы. В 1869 г. Император Александр II подписал об этом указ. Однако освящен и открыт он был лишь 11 июля 1888 г., в дни празднования 900-летия Крещения Руси. Памятник установили у Софийского собора, алтарная стена которого по помещенному там изображению Матери Божией именовалась "Нерушимой Стеной".
По недостатку средств пришлось отказаться от первоначально задуманных скульптур: покрытого рваным польским знаменем убитого ляха, бегущих от грозного гетмана жида-арендатора с награбленном церковным добром в руках и иезуита и соответствующей надписи:
Та не буде луче, та не буде краще,
Як в нас на Вкраiнi,
Що немаэ жида, що немаэ ляха,
Не буде й унii.
По сравнению с первоначальным замыслом скульптуру развернули: гетман стал указывать булавой на Москву. Вначале она была обращена на Польшу, которой гетман должен был постоянно грозить...
На постаменте были помещены надписи: "Волим под Царя Восточного Православного" и "Богдану Хмельницкому - Единая Неделимая Россия". Терпеть эти слова после революции, понятно, не было никаких сил. Эти "тенденцiйно-москалефiльскi надписи" постарались убрать в первую очередь. Во время "Украинской манифестации" 30 сентября/13 октября 1918 г. (еще при гетмане) "щирые" пытались выковырять первые две буквы в слове "Неделимая".
После того, как Киев был захвачен петлюровцами, прилегающая к памятнику гетману Богдану Хмельницкому территория стала местом расправ "при попытке к бегству" с русскими патриотами, главным образом монархистами. В ночь с 7/20 на 8/21 декабря 1918 г. около него был убит оставшийся до последней минуты верным своему Государю Свиты Его Величества генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер. Вместе с ним от врагов русского народа приняли смерть в ту ночь два преданных ему замечательных офицера - полковник Л.-Гв. Кавалергардского полка Андрей Андреевич Пантелеев и киевлянин штабс-ротмистр Николай Николаевич Иванов.
В теле Федора Артуровича насчитали потом одиннадцать пулевых ран.
"...Оттепель, - свидетельствовал очевидец, - сохраняла долго следы крови на месте убийства Келлера, что породило легенду, что кровь Келлера не высохнет и ляжет на голову Украины" [xxiii].
Этот рыцарь без страха и упрека, погиб, оставив в постыжение современникам и в завет нам нетленные слова: "Я христианин и думаю, что грешно менять присягу" [xxiv].
Сначала при петлюровцах, а потом при большевиках вообще уничтожили всю надпись на памятнике Великому Богдану, сломали решетку, сняли фонари, срезали деревья и кустарники [xxv].
До сих пор всё это кровоточит... И, кажется, сам враг рода человеческого еще и еще раз предлагает нам сделать выбор:
Остап или Андрий.
Богдан Хмельницкий или Мазепа.
Петр I или Карл XII.
Пушкин или Тарас Шевченко.
Граф Келлер или Петлюра.
Но МЫ...
Мы дралися там со шведом под знаменами Петра!
Правда же Царская - в словах Великого Императора: "...А о Петре ведайте, что Ему жизнь не дорога, жила бы только Россия во славе и благоденствии".
В день "покровителя бранного Полтавского поля" - преп. Сампсона странноприимца (27 июня/10 июля) - вместе со всеми отошедшими от нас на Небесную Родину верными воспоем, каждый в своей келлии, но соборно, отмененное революцией, но не Свыше, победное величание Богу:
Величаем Тя, Триипостасный Боже, вознесенную гордость смирившаго и на Тя уповающим победу даровавшаго.
[1] А. С. Пушкин. Полтава.
Примечания
[i] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 1. Нижний Новгород. 2003. С. 11.[ii] Первоисточники и литературу вопроса см. в наших комментариях к кн.: Митр. Вениамин (Федченков). Записки архиерея. М. 2002. С. 879-880.
[iii] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. Нижний Новгород. 2004. С. 629, 630, 635.
[iv] Скоропадский П. П. "Украина будет!.." Из воспоминаний // Минувшее. Исторический альманах. Вып. 17. М.-СПб. 1995. С. 43.
[v] Воробьев Н. Дневник подъесаула герцога Н. Н. Лейхтенбергского о поездке Зимовой станицы В.В.Д. к Императору Вильгельму // Родимый край. N 99. Париж. 1972. С. 24.
[vi] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. С. 632.
[vii] Антиканонiчна анафема на гетьмана Мазепу // Материалы интернета.
[viii] Схимонах Епифаний (Чернов). Жизнь Святителя. Феофан, архиепископ Полтавский и Переяславский. Гл. XV. С. 40 // Материалы интернета.
[ix] Свящ. Павел Флоренский. Философия культа. (Опыт православной антроподицеи). С. 293-293.
[x] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. С. 19.
[xi] Там же. С. 25.
[xii] Там же. С. 17.
[xiii] Там же. С. 47.
[xiv] Возможно ли причисление Царя-Мученика к лику святых // Царский вестник. Белград. N 153. 27.4/10.5.1931. С. 3. Полностью письмо опубликовано в нашей ст.: Фомин С. "Царь в саккосе". (К восстановлению Симфонии в России) // Русский вестник. 2003. N 5. С. 12-13.
[xv] Архиепископ Никон (Рклицкий). Антоний [Храповицкий] и его время 1863-1936. Кн. 2. С. 24.
[xvi] Защук Г. В. "Орден Иуды" // Вопросы истории. М. 1971. N 7. С. 212-215.
[xvii] Мяло К. Портрет России на фоне Украины // Наш современник. М. 2005. N 5. С. 263.
[xviii] Там же.
[xix] Пiддубна О. Ще раз про "Молититву за гетьмана Мазепу" // Материалы интернета.
[xx] Антиканонiчна анафема на гетьмана Мазепу // Материалы интернета.
[xxi] Мяло К. Портрет России на фоне Украины. С. 263.
[xxii] Кудржинская Е. Возвращение из загранки // Киевские ведомости. 2002. N 20. 30 января.
[xxiii] Черячукин А. В. Донские делегации на Украину и в Берлин в 1918-1919 г. // Донская летопись. Белград. 1924. N 3. С. 224.
[xxiv] Шинкаренко Н. Вечер в Оргееве. (Из воспоминаний о графе Келлере) // Донская волна. Ростов-на-Дону. 1919. N 2.
[xxv] Анисимов А. Л. Скорбное безчувствие. Киев. 1992. С. 108-110.
http://www.pravaya.ru/look/5310
_1.jpg)
