"В течение ряда лет во главе морского министерства стоял, безусловно, самый выдающийся министр, какого Россия когда-либо имела со времен Петра Великого, - незабвенный адмирал И.К. Григорович".
Адмирал А.Д. Бубнов
Посев. 2005. N 9. С. 26-33.
Путь морского офицера
Кем был И.К. Григорович? Почему, в отличие от многих других адмиралов, его так почитают? Обратимся к фактам его жизни. Иван Константинович родился в Петербурге в семье капитана I ранга Константина Ивановича Григоровича 26.1.1853. Григоровичи были потомственными дворянами Полтавской губернии. Константин Иванович в 1860 г. вышел в отставку с присвоением звания генерал-майора по морскому ведомству. В 1870 г. он скончался в Ревеле. Григорович-младший, ставший к тому времени кадетом Морского училища, таким образом был лишен какой-либо протекции, особенно необходимой при назначении после производства в офицерский чин мичмана. По окончании училища в 1874 г. и производства в гардемарины его отправляют в годичное плавание, после которого в 1875 г. производят в мичманы и назначают вахтенным начальником клипера "Забияка" Балтийского флота (БФ). Во время Русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг. он участвует на "Забияке" в Цимбийской экспедиции в США, имевшей целью демонстрацию на торговых путях Великобритании. Затем до 1888 г. Григорович плавал на разных кораблях в должностях старшего офицера или командира. В 1883 г. Ивана Константиновича произвели в лейтенанты. В 1884 г. Григорович женился на Марии Николаевне Шемякиной (1858 - 1913). Она была дочерью управляющего Кронштадтской таможни, учительницей школы при этом учреждении, происходила из дворян Новгородской губернии.. Брак в таком возрасте в те времена считался поздним. Косвенно это свидетельствовало, что поженились люди невысокого достатка.Эпоха брони и пара
Следует сказать несколько слов об эпохе, в которой прошло начало офицерской службы Григоровича. После Крымской войны во флотах всех стран началась стремительная техническая революция. Паровые корабли вытесняли парусные. Нарезная артиллерия - гладкоствольную. Корпуса кораблей стали строить из стали. Появились новые виды оружия: якорные мины, торпеды, подводные лодки и миноносцы. Появилась и непрерывно совершенствовалась броня. В результате технического прогресса была сломана традиционная классификация кораблей, сложившаяся с середины XVI по середину XVII вв. В этих условиях в военно-морских программах всех стран возникла сумятица: чехарда в тактических взглядах вела к разнобою в классификации кораблей. Эти коренные изменения привели к кризису флотских офицерских корпусов всех морских держав. Офицеры разделились на три группы. Первая -плохо разбирающиеся в техническом прогрессе, а подчас и отвергающие его традиционалисты, "марсофлоты", как их называли у нас. Вторая - реформаторы, осознающие необходимость прогресса и пытающиеся изменить организацию морского управления. Они появились в нашем флоте благодаря деятельности генерал-адмирала, председателя Государственного совета великого князя Константина Николаевича (1827 - 1892), управлявшего флотом и морским ведомством и сыгравшего большую роль в освобождении крестьян. Орган этого ведомства журнал "Морской Сбор-пик", избавленный от цензуры, сделался выразителем новых тенденций, помещая статьи по вопросам, далеко выходившим за пределы специальных флотских интересов; здесь, например, была напечатана знаменитая статья Н.И. Пирогова "Вопросы жизни". Среди сотрудников самого ведомства были такие писатели, как И.А. Гончаров, А.Ф. Писемский, Д.В. Григорович, С.В. Максимов Третьей группой были нарождавшиеся инженер-механики, которых нередко не считали офицерами, у нас их называли "черной костью".Его университеты
Григорович принадлежал к реформаторам. Но чтобы его таланты могли раскрыться, надо было узнать работу всех служб флота. В силу счастливого стечения обстоятельств такая возможность ему представилась. Из-за очередного ухудшения отношений с Англией Тихоокеанская эскадра усиливается, и в 1888-1889 гг. Григорович - флаг-офицер штаба ее начальника. Первый штабной опыт получен. Затем последовали два года корабельной службы, за ними - два штабной, потом вновь три года службы на кораблях. После этого была военно-дипломатическая служба: в 1896-1898 гг. капитан II ранга Григорович - морской агент (военно-морской атташе) в Лондоне. Здесь он собирает данные о новых кораблях, о Королевском флоте, изучает работу Адмиралтейства. Тогда она мало чем отличалась от деятельности российского морского ведомства: та же громоздкость, запутанность функций и компетенций, мелочная бюрократическая регламентация, стремление переложить свою ответственность на плечи командиров кораблей Более интересна была деятельность Первого лорда адмиралтейства - гражданского лица, депутата парламента, входившего в состав кабинета министров, осуществлявшего взаимодействие с парламентом и ответственного перед ним. Флотом при этом управлял Первый морской лорд, в чине адмирала или адмирала флота. Достоинством британской системы была независимость чиновников и командующих флотами и эскадрами от политических пристрастий Первого лорда Адмиралтейства. А недостатком - ярко выраженные политические симпатии и антипатии самих адмиралов - из двух партий легко было выбрать одну. В 1898 г. Григорович направлен во Францию для наблюдения за строительством в Тулоне броненосца "Цесаревич" и крейсера "Баян", а также председателем комиссии для приемных испытаний крейсера "Светлана". С 1899 г. в чине капитана I ранга он был назначен командиром "Цесаревича" (спущен на воду в 1903 г.). Во время пребывания во Франции Иван Константинович не только выполнял задания морского ведомства по изучению кораблей французского флота и работы судостроительных заводов. Он по собственному почину старался понять работу морского министерства. Оно было организовано более рационально, чем британское Адмиралтейство или отечественное морское ведомство. Вопросы стратегического планирования и мобилизации флота были отделены от прочих. Хотя министры и менялись часто, но глава кабинета морского министра в чине адмирала сменялся редко, по сути дела руководя деятельностью самого министра, и обеспечивая тем самым непрерывность политики развития флота. Недостатком было то, что иногда этого адмирала охватывали завиральные идеи. Несомненным достоинством французского флота был твердый принцип: "Мы служим Франции, мы - вне политики партий".Любимец Макарова
Григорович перевел свой корабль в Порт-Артур для усиления Тихоокеанской эскадры. Во время ночной атаки японских миноносцев 27.01.1904 "Цесаревич" был торпедирован, но остался на плаву и принял участие в бою. Григорович блестяще организовал ремонт поврежденного корабля. В апреле 1904 г. Иван Константинович по представлению адмирала С.О. Макарова назначен в чине контр-адмирала командиром Порт-Артурского порта. Григорович организовал работу по ремонту кораблей, установке минных заграждений, тралению акватории, снабжению. По его инициативе начали даже строительство первого в мире подводного минного заградителя "Портартурец" по проекту М.П. Налетова. 24.07.1904 (по другим данным, 25.07.1904), находясь на "Цесаревиче", Иван Константинович был контужен разорвавшимся снарядом. После окончания войны и возвращения из японского плена, в 1905 г. Григорович был назначен начальником штаба Черноморского флота (ЧФ) и портов Черного моря. 14.05.1906 при взрыве брошенной террористами на параде в Севастополе бомбы тяжело контужен. После убийства командующего флотом Чухнина командовал флотом. С декабря 1906 г. Иван Константинович был командиром Либавского порта императора Александра III. С октября 1908 г. - и.о. главного командира флота и портов, начальник Морской обороны Балтийского моря, главный командир Кронштадтского порта и военный губернатор Кронштадта.Россия без флота
После поражения в русско-японской войне Императорский флот представлял собой жалкое зрелище. Из броненосцев на Тихом океане уцелел один лишь "Цесаревич", интернированный в Циндао (германская арендная территория в Китае). На Балтике флот состоял из набора разнотипных и безнадежно устаревших кораблей. Положение усугублялось тем, что техническая революция морских вооружений, замедлившаяся было к середине 90-х годов XIX в., вступила в новую фазу: появились линейные корабли принципиально нового типа - дредноуты. Их отличием от прежних броненосцев стало то, что вместо 2-4 орудий главного калибра и многочисленной артиллерии среднего калибра они были вооружены 8-14 орудиями главного калибра, что давало им преимущества при пристрелке и тем самым решающее превосходство над предшественниками. Первые дредноуты построили в Англии и США. Появились мореходные подводные лодки, принципиально новый тип эскадренного миноносца, дальноходиые торпеды, турбинные двигатели, дизели и нефтяное отопление котлов. Всего этого в России не было. Тем временем с личным составом Российского императорского флота (РИФ) дела были вовсе плачевны. Значительная часть талантливых офицеров, инженеров и кондукторов (специалистов из числа унтер-офицеров-сверхсрочников, сдавших экзамен на чин) погибла во время войны или вышла после неЈ в отставку. Начавшаяся в стране революция привела к тому, что по обоим флотам и Тихоокеанской эскадре прокатились матросские бунты. Их причинами была не только революционная агитация, которой с эсэровских позиций занимались унижаемые "марсофлотами" представители "черной кости". Большую роль сыграло и положение "нижних чинов" флота. Матросы и унтер-офицеры срочной службы, получая невероятные по размеру, хотя и однообразные продовольственные пайки, должны были служить 7 лет, имея при этом ничтожное денежное довольствие. Тактическая подготовка морских офицеров была явно недостаточна, что и показала Русско-японская война. Экзамен по тактике не входил в число выпускных. Все это было странно, учитывая то, что в Морском корпусе (МК) еЈ преподавал крупнейший знаток Н.Н. Кладо. Самостоятельное изучение тактики никак не стимулировалось, поскольку система производства офицеров в следующий чин была порочна. Производство зависело от наплаванного ценза. А корабли РИФ находились в кампании 4 месяца, после чего стояли в портах. Поэтому многие офицеры старались использовать протекцию, чтобы попасть в дальнее плавание. В таких плаваниях тактические задачи не отрабатывались, зато его участники получали повышение. В результате командирами кораблей и их соединений становились малокомпетентные в тактическом отношении люди. Подготовка большей части рядового состава была крайне низка, потому что 8 месяцев людей учили в казармах, в основном, строевым и ружейным приемам. Структура отечественного морского ведомства почти не изменилась с 1882 г. Оно было плохо управляемой организацией. После разгрома флота в Русско-японской войне морское ведомство в обществе прозвали "цусимским". Постоянных соединений кораблей также не было. Флотами командовали с берега. Плачевным было и состояние береговой инфраструктуры флота. Здесь тоже почти ничего не изменилось со времени отставки в 1881 г. великого князя Константина Николаевича. ВсЈ это заставляло власть прибегнуть к самым энергичным мерам для реформирования и флота и морского ведомства.Три предшественника
Императора Николая II обычно упрекают в недальновидности, в неумении подобрать сотрудников, В отношении флота такие упреки беспочвенны. После поражения в Русско-японской войне император сместил с поста морского министра адмирала Ф.К. Авелана и назначил в 1905 г. на его место адмирала А.А. Бирилева, поручив ему провести реформу флота. Особенностью работы морского ведомства в этот период была необходимость налаживания связи с общественностью и Думой. Страна вступила в эпоху думской монархии. Новый министр, однако, был "марсофлотом" и по большей части царедворцем. Реформами он заниматься не желал. Однако при нем было проведено сокращение периода срочной службы (с 7 до 5 лет), повышение денежного довольствия "нижних чинов". Программа изучения тактики в МК была расширена. Изучение ее должно было завершаться выпускным экзаменом. Но самое главное - 24 апреля 1906 г. из компетенции Главного морского штаба (ГМШ) были изъяты оперативно-тактические и разведывательные функции, а также вопросы планирования развития флота. Они были переданы вновь образованному Морскому генеральному штабу (МГШ). Сделано это было, однако, в результате не инициативы Бирилева, а действий двух лейтенантов: А.Н. Щеглова и А.В. Колчака. Но корабли, которые заказали в Англии и во Франции, а также строили на отечественных заводах, принадлежали к морально устаревшим типам. Министр был настолько технически безграмотен, что на рапорт о необходимости приобретения во Франции свечей зажигания (для моторов подводных лодок) наложил резолюцию: "Достаточно будет пары фунтов обычных стеариновых". Сам же Бирилев получил на флоте кличку "Бибишка" за страсть к собиранию орденов. Если русские ордена он получал за придворно-паркетные заслуги, то за иностранными совершал военно-морские визиты. Все это не устраивало императора. Он, выражаясь современным языком, не видел системного подхода к возрождению флота, а лишь отдельные не связанные между собой меры. Дело кончилось тем, что в 1907 г. "Бибишку" тактично отправили в почетную отставку. На его место был назначен адмирал И.М. Диков. Своего солдатского "Георгия" он получил за оборону Севастополя, а Георгиевский крест 4-й степени - за подвиги во время Русско-турецкой войны, когда командовал отрядом Нижне-Дунайской флотилии. Он был человеком удивительно разносторонним: выпестовал С.О. Макарова, впервые применил маневренные минные заграждения, способствовал развитию минных катеров и первому применению торпед РИФ. Диков составил первую магнитную карту Черного моря, в 1869 г. проложил по дну его первые телеграфные кабели. Словом, был новатором и реформатором. К сожалению, министром Диков стал слишком поздно - ему было 74 года. Однако за дело он принялся энергично. В отличие от Бирилева Диков активно работал с МГШ, который в конце 1907 г. разработал программу развития флота до 1923 г. При нем был в 1907 г. проведен конкурс на проект дредноутов для Балтийского моря. При нем же в 1909 г. они и были заказаны Адмиралтейскому и Балтийскому заводам. Николаевская морская академия была окончательно отделена от МК. Для стимулирования роста офицеров по службе был введен чин капитан-лейтенанта. Но главные достижения Дикова состояли в упразднении ценза, а также в том, что по окончании кампаний эскадры Балтийского флота стали посылать в Средиземное море для проведения тактических учений, а флотами стали командовать плавающие адмиралы. Но заслуженному моряку уже явно не хватало сил на взаимодействие с Госдумой. Его товарищ (заместитель) вице-адмирал С.А. Воеводский (1859-1937) эту задачу решить не смог. Больной Диков, понимая, что не справляется со всеми задачами, обратился к Николаю II с просьбой об отставке. На место Дикова морским министром был назначен Воеводский. Он происходил из старинного морского рода и до назначения на пост товарища морского министра был директором МК и Николаевской морской академии. В литературе с советских времен о нем принято писать плохо. В действительности адмирал обладал превосходными манерами, наподобие офицеров-гвардейцев, был утончЈнным царедворцем, но вместе с тем человеком открытым и доброжелательным, хотя подобно Бирилеву и любил собирать ордена. В эмиграции он был председателем Русской кают-компании в Ницце. Все знавшие адмирала в то время вспоминали о нем с большой теплотой. Воеводский был единственным морским министром с академическим образованием. Поглощенный своими штудиями, посещавший все дворцовые приемы, он не занимался реформами флота. Но заслуга его в том, что в заместители морского министра, с его подачи, в февраля 1909 г. был поставлен Григорович. Таким образом, Иван Константинович стал членом русского правительства. В ведении Григоровича как товарища министра находились вопросы материально-технического и гидрографического обеспечения РИФ, кораблестроение и ремонт. В том числе и по его инициативе был заказан самый лучший эскадренный миноносец того времени "Новик". Он представлял министерство в Госдуме, пользовался поддержкой фракций октябристов и кадетов. На почве думской деятельности Иван Константинович близко сошелся с П.А. Столыпиным. Последний был страстным сторонником возрождения военно-морской мощи России и оказывал флоту всяческое содействие в получении средств на кораблестроительные программы. В этом взгляды Столыпина и Ивана Константиновича совпадали. Петру Аркадьевичу импонировали четкость и краткость суждений Григоровича, его системный подход к реформе флота. Флотская легенда гласит, что как-то в разговоре с Кривошеиным Столыпин так отозвался об Иване Константиновиче: "Он прекрасно знает, что должен сделать завтра, в следующем году и через 20 лет". Весной 1911 г. Дума должна была решить вопрос о кредитах на 5-летнюю программу развития БФ. Воеводский не имел у думцев авторитета, и поэтому получение кредита было проблематичным. Николай II, как обычно, тактично отправил министра в отставку: Воеводский был произведен в адмиралы и стал членом Государственного совета.Постановка национальных задач
На пост морского министра был назначен Григорович. В тот день он записал в дневнике: "18 марта 1911 года я возглавил морское ведомство, взяв на себя огромную ответственность перед государем и отечеством. Я постараюсь приложить все усилия, чтобы оправдать доверие монарха, сделать так, чтобы государство гордилось своим флотом". И действительно, для возрождения флота Григорович трудился не щадя живота своего. Причем делал это не бестолково, а целенаправленно и планомерно. В те времена в умах большинства великих мира сего господствовал маринизм - доктрина, основанная на положении, сформулированном в 1890 г. американским капитаном I ранга А. Мэхеном и гласящая: геополитическая позиция, опирающаяся на морские коммуникации, всегда имеет преимущество над чисто материковой позицией. Поэтому морская мощь считалась основным средством достижения стратегических целей. Николай II, Столыпин, Григорович, Колчак, многие другие политики и офицеры были приверженцами взглядов Мэхена. Оказавшись во главе, как считалось тогда, главного стратегического института России Иван Константинович поручил МГШ сформулировать задачи, которые флот должен решить для страны, определить потребные для этого силы и средства, а также подготовить соответствующие законодательные акты. Но сначала надо было решить первоочередные задачи. Объяснительная записка к "программе 1911-1915 гг." определила их так: предполагаемая к постройке на Балтике морская вооруженная сила имеет задачей борьбу с германским флотом и создание такой обстановки, которая могла бы вывести вопрос о безусловном обладании Балтикой Германией в положении спорного. При этом автор записки, а им был начальник 1-й оперативной части МГШ капитан II ранга Колчак, срочно отозванный из полярной экспедиции, полагал, что "военно-морская политическая обстановка, определяемая судостроением Германии, Австрии и Турции, указывает на 1914-1915 гг. как в высшей степени угрожающие, а потому 1915 г. должен быть принят за срок, к которому должна быть сформирована современная эскадра на Балтике". Задачей дальней перспективы морской министр и МГШ считали необходимость овладение Черноморскими проливами. Турция фактически закрыла проливы для прохода русских военных кораблей. Более того, во время Русско-японской войны она, пользуясь статусом нейтральной державы, подвергала при проходе через проливы русские торговые суда унизительному досмотру. Такое положение для России было нетерпимо, особенно с учетом того, что с 1909 г. на Средиземном море постоянно находилась немецкая эскадра. Поэтому необходимо было усилить не только Черноморский флот, но и Балтийский, создав в нем мощную экспедиционную эскадру из линейных кораблей и линейных крейсеров. Выполнение этой задачи намечалось на 1918-1920 гг. Задачей самой дальней перспективы для страны Григорович и его соратники видели в реванше за поражение в Русско-японской войне. Он намечался на период 1923-1930 гг. На основе этого в 1911 г. была создана "Программа усиленного судостроения для Балтийского моря на 1911-1915 гг.". В 1912 г. в связи с принятием Германией нового закона о флоте, по которому должно быть резко увеличено число германских линейных кораблей, программа 1911-1912 гг. перерабатывается в программу 1912-1917 гг. Кредиты под нее были одобрены Думой 6.06.1912. В апреле 1911 г. вместе с представлением Николаю II "программы 1911-1915 гг.", ему был также передан документ "Закон об Императорском Российском флоте и программа усиленного судостроения". Этот закон, составленный под руководством и при участии Колчака и одобренный Григоровичем, а также начальником МГШ вице-адмиралом А.А. Эбергардом, подобно аналогичному германскому акту определял не только правовое положение флота и морского министерства, но содержал в себе знаменитую программу 1909-1930 гг. По ней РИФ к 1931 г. должен был насчитывать 40 линейных кораблей и 12 линейных крейсеров. Для сравнения: самый большой в мире британский флот на начало 1919 г. имел в своем составе соответственно 29 и 9 кораблей этих классов. Целью закона было предотвратить изменчивость решений в отношении флота, обязать законодателей, утвердив программу на много лет вперед, считать кредиты на кораблестроение забронированными. Этот законопроект устанавливал определенный состав флота по годам с указанием сроков закладки и вступления в строй новых кораблей, а также порядок замены устаревших. 25 апреля 1911 г. Николай II утвердил все представленные ему документы, а о разработчиках "всемилостивейше соизволил высказать: "Отлично исполненная работа; видно, что стоят на твердой почве; расхвалите их от меня". Хотя император и одобрил закон, но по различным финансовым соображениям (т. к. кредиты были уже предоставлены) совет министров решил его внести в Думу лишь в конце 1914 г. Но 1 августа 1914 разразилась I мировая. Григорович также продумал политическое обеспечение выполнения флотом национальных задач. Если на Балтике особых проблем со шведским нейтралитетом не было, то проблема установления контроля над проливами имела мощную политическую составляющую. Флоту необходимо было приобрести базы, чтобы экспедиционная эскадра БФ могла атаковать укрепления Дарданелл и высадить десант, в то время как ЧФ должен был проделать то же с Босфором. Для этого предполагалось, установив особо теплые отношения с Грецией, арендовать у нее какой-либо порт на Эгейском море, чтобы использовать его как передовую базу. Как тыловую собирались использовать Бизерту во французском Тунисе. Договоренности об этом достиг начальник ГМШ вице-адмирал А.И. Русин во время визита во Францию в 1913 г. Предполагалось, что первоначально там будут базироваться два линейных крейсера типа "Измаил" для противодействия немецкой средиземноморской эскадры. В определении национальных задач и средств для их решения ярко проявились таланты Григоровича и Колчака как политических и военно-морских стратегов. При этом оба оставались сторонниками не прямого военного решения, а достижения целей демонстрацией морской мощи. В те времена это действовало подобно угрозе ядерной войной.Политик думской монархии
В продвижении программы 1912-1917 гг. через Думу Иван Константинович выказал себя не чиновником, а блестящим государственным деятелем думской монархии, умеющим достигать целей не бюрократическими, а парламентскими методами. Он писал в дневнике: "Лично мои отношения к Государственной думе были вполне нормальными, и вызвано это было тем, что я решил ничего от них (думцев. - А.Ш.) не скрывать, а говорить только правду, конечно, не в общих открытых собраниях, а в комиссиях". Хорошие деловые и личные отношения связывали Ивана Константиновича с октябристами: председателем Госдумы в 1910-1911 гг., председателем Военно-промышленного комитета в 1915-1917 гг. А.И. Гучковым и товарищем председателя комиссии государственной обороны (с 1912 г. - комиссия по военным и морским делам) Н.В. Савичем. С последним адмирал очень сдружился. Лояльно относились к Ивану Константиновича и правые, в частности В.М. Пуришкевич. Григорович одним из первых министров исторической России стал работать с общественными организациями, поддерживавшими возрождение флота: Особым комитетом по усилению военного флота на добровольные пожертвования, Лигой обновления флота, Военно-морским кружками и др. На народные деньги, собранные Комитетом, были построены для РИФ 19 эскадренных миноносцев (в т. ч. и знаменитый "Новик"), 4 подводных лодки. Часто эти корабли получали названия по группам жертвователей или по титулу дарителя: "Войсковой" (построен на средства всех казачьих войск), "Донской казак", "Забайкалец", "Казанец", "Московитянин", "Пограничник" (средства были собраны чинами Корпуса пограничной стражи и служащими корчемной стражи Минфина), "Сибирский стрелок", "Туркменец-Ставропольский" (средства на его постройку собрали жители аула Шарахалсул на Ставрополье, потомки туркменцев, приглашенных для охраны южных границ из Хивинского ханства царЈм Алексеем Михайловичем в середине XVII в.), "Украина", "Финн", "Эмир Бухарский" (не будучи подданным России, эмир пожертвовал на РИФ 1 млн золотых рублей). Кроме того, Комитет выделил в 1910 г. 900 тыс. на создание авиации для армии и флота. Деятельность Лиги, имевшей филиалы в 40 губерниях и краях, способствовала морскому просвещению, а также изменению отношения к флоту в обществе. А ведь ещЈ летом 1905 г. после Цусимы морским офицерам на Невском плевали в лицо. Военно-морские кружки в Петербурге и Севастополе вырабатывали весьма ценные рекомендации по управлению флотом и тактике, учитывавшиеся министром, начальником МГШ и командующими флотами.Реформы и возрождение флота
Для выполнения поставленных задач Григорович реформировал морское министерство, чтобы превратить его в эффективный инструмент управления флотом. Для улучшения подготовки к войне он расширил функции МГШ. Когда создавались линкоры типа "Севастополь", то главному управлению кораблестроения понадобилось 2 года (!) только для того, чтобы выработать техническое задание (документ объемом в 20 машинописных страниц) на проектирование этих кораблей. Поэтому для ликвидации параллелизма в работе и повышения эффективности подразделений министерства Григорович объединил морской технический комитет с главным управлением кораблестроения и снабжения. При Иване Константиновиче в мае 1911 г. фактически была учреждена морская авиация. В 1912 г. почти сразу после опытов с изобретенным героем Русско-японской войны лейтенантом И.И. Ренгартеном радиопеленгатором у РИФ появилась радиоразведка, сыгравшая выдающуюся роль во время I мировой войны. Замаскирована она была названием "служба связи БФ". В 1915 г. Григорович создал флотскую контрразведку, причем не из чинов жандармерии и политической полиции, а из флотских офицеров-разведчиков. Адмирал недолюбливал политический сыск. Политических противников режима на флоте он очаровывал хорошим отношением. В 1910 г. был арестован и осужден к 6 годам каторги за революционную деятельность (членство в боевой организации эсеров) талантливый корабельный инженер, участник Цусимского боя В.П. Костеико. Летом 1911 г. Григорович с подачи будущего академика А.Н. Крылова подал рапорт Николаю II с ходатайством о неутверждении приговора и помиловании Костенко. Вскоре царь принял своего министра. Тот поднес императору книгу Костенко с описанием боевых повреждений броненосца "ОрЈл" в Цусимском бою. Николай спросил: "Действительно ли это такой талантливый офицер?" - "Действительно!" - "Нам талантливые люди нужны". После этого император написал на приговоре: "Дарую помилование". При этом царь знал то, что не было известно адмиралу: в 1908 г. Костенко вместе с Б.В. Савинковым готовил на него покушение, которое не удалось лишь из-за действий провокатора Е.Ф. Азефа. Костенко был освобожден и, уволившись со службы в начале 1912 г., занял по решению Григоровича, по рекомендации Крылова, должность главного корабельного инженера николаевского судостроительного завода "Наваль". В этой должности разработал зимой 1916 - 1917 гг. проект линейного корабля с 16-дюймовой артиллерией. Революционной деятельностью Владимир Полиевктович больше не занимался. Зато при коммунистах сделал 2 ходки в лагеря по 58-й (в 1928 и 1941 г.). В конце жизни он заметил соседу по больничной палате: "Уж лучше бы в России не было этих революций в 1917 г.!" Григорович уравнял в статусе морских инженеров и строевых офицеров. Отныне на кораблях не было больше прапорщиков и поручиков по механической части. Вместо них появились инженер-механики-мичманы и инженер-механики-лейтенанты. Термин "черная кость" стал достоянием истории. Для большого флота нужны были офицеры, а выпускников МК было недостаточно. Туда принимали лишь юношей из "хороших семей". В эпоху дредноутов и подводных лодок сословный характер образования стал явным анахронизмом. Григорович решил открыть путь в офицеры флота простолюдинам. В 1913 г. для лиц всех сословий, имеющих образование в размере реального училища, были открыты Гардемаринские классы. Стремясь удержать наиболее толковых из "нижних чинов", адмирал увеличил денежное довольствие кондукторам - сверхсрочникам, сдавшим экзамен по специальности. Для них также были установлены дополнительные льготы. О деятельности Григоровича на посту министра говорит то, что за 1911-1914 гг. суммарный тоннаж кораблей БФ, в т.ч. и строящихся, возрос в 1,8 раза. Для ЧФ этот показатель составил 2,25. Новые корабли строились однотипными соединениями. Лишь надводных кораблей основных классов: линейных кораблей (ЛК) (линкоров) было заложено 8, спущено на воду 12, вступило в строй (в том числе в советское время) 7 (4 по программе 1907 г.); линейных крейсеров (ЛКР): заложено 4, спущено на воду 4; легких крейсеров (КРЛ): заложено 8, спущено на воду 7, вступило в строй 5 (2 из них достроены как танкеры); эскадренных миноносцев (ЭМ) (эсминцев): заложено 53, спущено на воду 54, вступило в строй 37. Григорович позаботился и о снабжении флота. Запасов нефти и угля на Балтике хватило до 1922 г. В отличие от армии во время I мировой войны РИФ никогда не испытывал недостатка в снарядах. Торпед хватило до начала 1930-х. А заготовленные при нем морские мины использовали и во время II мировой войны.Индустриализация по Григоровичу
Столь бурный рост РИФ вызвал необходимость улучшения берегового обслуживания флота и создания мощной судостроительной промышленности. Данные о результатах деятельности адмирала на этом поприще следующие: Доков для ЛК и ЛКР в 1910 г. - 0, в 1914 г. - 5 (в том числе 1 плавучий в постройке); стапелей, эллингов, доков для строительства ЛК и ЛКР - 4 и 11 соответственно; предприятий по производству корабельных турбин - 2 и 7; предприятий по производству корабельных дизелей - 1 и 3; предприятий по производству оптики для флота - 0 и 2; предприятий по производству корабельной брони - 1 и 2; предприятий по производству тяжелых орудий для флота - 2 и 4 (в том числе 1 строилось); предприятий по производству орудийных башен - 2 и 5; число работников заводов морского ведомства, занятых на строительстве крупных кораблей, орудий и снарядов для них - 10 034 и 42 037; производство брони на Ижорском заводе - 4 040 и 19 056; стоимость 1 т. брони на Ижорском заводе (руб.) - 824 и 604. К этому следует добавить, что СССР в 1930-1940-х так и не достроил 2 сухих дока для ЛК, а плавучие доки таких размеров в 1970-е - 1980-е покупал за рубежом. На Балтике, Черном море и Тихом океане флот и по сей день пользуется гаванями, расширенными в эпоху Григоровича. Стремясь снизить стоимость постройки кораблей, Григорович модернизировал все казенные заводы, стимулировал постройку 7 новых частных и создал тем самым условия для конкуренции, как цен, так и качества. Он был противником заказа боевых кораблей за границей. В каждой стране были I свои стандарты, поэтому ремонт такой техники в России вызывал повышенные затраты. При нем в Германии для Сибирской флотилии заказали лишь 2 крейсера и 4 эсминца. Министр управлял отраслью в основном экономическими методами. Когда ему доложили, что Николаевское адмиралтейство не сможет в заданный срок справиться с постройкой ЛК для ЧФ, он немедленно объявил конкурс на управление этим предприятием. В результате оно было передано в бесплатную аренду на 25 лет "Русскому судостроительному обществу". Благодаря условиям такой аренды корабли сдавались флоту в положенные сроки и по низким ценам. Такими мерами ему удалось резко снизить коррупцию в морском ведомстве. Григорович планировал также участие работников судостроительных заводов в прибылях, что предлагалось Лигой обновления флота, но мировая война помешала этому. Один из результатов индустриализации он сообщил в докладе императору в 1914 г.: русская броня не хуже французской брони Крезо, а также английской Виккерса, но стоит значительно меньше. Кстати, английские опыты с трофейными немецкими кораблями показали, что виккерсовская броня была лучше немецкой крупповской.Война
С советских времен и по сей день Григоровича принято ругать за то, что полученные им кредиты на развитие флота привели к кризису снабжения армии вооружениями и боеприпасами в 1915 г. Так ли это? Военному министерству никто не мешал выбивать кредиты на армию в Госдуме. Но во главе его стоял бездарный генерал-от-кавалерии В.А. Сухомлинов. Армейцы считали, что если у них на орудие приходится почти столько же выстрелов, сколько у немцев, то этого достаточно. Почему-то никто из них не принял во внимание, что германская промышленность значительно превосходит российскую. Тяжелые орудия армейские генералы не заказали, т. к. готовились к прошлой войне. Между тем, перед войной артиллерийские и оружейные заводы работали с недогрузкой. И в этом виноват адмирал Григорович? Повинно в таком положении дел было руководство страны, которому не удалось организовать до войны орган постоянного взаимодействия между армией и флотом. Созданный с этой целью в 1907 г. Совет государственной обороны в 1909 г. пришлось упразднить, т.к. он превратился в пустую говорильню. В коне 1915 г. кризис боевого снабжения удалось переломить, сделав начальника Главного артиллерийского управления генерал-лейтенанта А.А. Маниковского фактическим диктатором военной промышленности. Но кризиса могло бы вовсе не быть, если бы император предоставил подобные полномочия в 1914 г. Григоровичу. В 1916 г. представители правых фракций ходатайствовали перед Николаем II о назначении Григоровича главой правительства. О том же ходатайствовали и многие министры, весьма уважавшие своего коллегу. Царь, благоволивший к адмиралу, почти согласился. Однако против этого назначения выступила Александра Федоровна. Она считала Григоровича "либералом". Скорее всего, на мнение императрицы повлиял Г.Е. Распутин, защищавший свою креатуру - министра внутренних дел А.Д. Протопопова. Адмирал считал последнего полным ничтожеством и не скрывал этого. А действительно, кем можно считать министра внутренних дел, умудрившегося впоследствии проворонить Февральскую революцию? Судя по дневниковым записям Ивана Константиновича, никаким либералом он не был. Адмирал, как многие высшие офицеры, был патриотом и конституционным монархистом. Может быть, стань он премьером, не было бы Февральской революции или его решительными действиями удалось бы умиротворить Петроград. У англичан есть поговорка: "Флот хорош тем, что существует". РИФ во время I мировой это доказал. На Балтике он обеспечил фланговое прикрытие армии во время развертывания, вел минную войну, прикрыл Петроград минно-артиллерийской позицией, через которую немцы не рискнули сунуться. В 1915 г. флот сорвал Моондзундскую операцию немцев, которая в условиях отступления армии могла привести к катастрофе. На лето 1917 г. БФ готовил высадку десанта в районе Кенигсберга в качестве отвлекающего маневра от намеченного армейского наступления. На Черном море в условиях первоначального качественного превосходства противника моряки на устаревших кораблях показали, что стреляют они лучше, чем немцы. Когда же в строй вошли дредноуты, немецкому линейному крейсеру "Гебен" пришлось отстаиваться в Босфоре под стенами султанского гарема. ЧФ провЈл успешные десантные операции в условиях противодействия противника. Наконец, в 1916 г. командующий флотом вице-адмирал Колчак создал на Черном море первые в мире авианосные соединения. Их ядром были дредноут и гидроавиатранспорт. На Черном море строились и первые в мире специализированные десантные суда -знаменитые "эльпидифоры".***
Заслуга Григоровича перед Россией - не только в том, что он возродил ее морскую мощь и поставил во главе флотов таких выдающихся адмиралов, как Н.О. фон Эссен, А.В. Колчак и А.И. Непенин. Иван Константинович, будучи человеком калибра Столыпина, провел вторую (после Витте) индустриализацию страны. Здесь поневоле вспомнишь о третьей, сталинской, индустриализации уже оккупированной России. Сегодня коммунисты и их последыши утверждают: конечно, были террор и ужасы коллективизации, но это было необходимо для индустриализации, благодаря которой мы выиграли войну, а иначе было нельзя. Пример Григоровича доказывает всю абсурдность и нелепость этого утверждения. В распоряжении адмирала не было ни НКВД, ни ГУЛага. Он не доводил сограждан до унизительной бедности и голодной смерти. Его индустриализация проходила в период наибольшего процветания страны и несла благосостояние ее гражданам. Инструментами адмирала были ум, знания, опыт, системный подход, искусство управлять и умение толково управлять средствами, выделенными из бюджета. Стоит сравнить эти индустриализации на примере военного кораблестроения. При Сталине в 1938 г. было заложено 6 линкоров и линейных крейсеров. Ни один из них на воду спущен не был. "Новики" Григоровича отличались выдающейся прочностью. Во время II мировой они переносили на Севере те штормы, от которых ломались корпуса сталинских эсминцев. При Григоровиче не были возможны такие явления, как в 1948 - 1952 гг.: спуск на воду эсминца с асимметричной носовой частью или сдача флоту корабля того же класса с неработающими турбинами. Все же нормально проведенная индустриализация сильно отличается от индустриализации, выполненной на костях. Судьба адмирала после февраля 1917 г. выходит за пределы данной статьи и заслуживает отдельной работы. Хорошо, что прах Ивана Константиновича теперь покоится в родной земле. Но будет еще лучше, когда в нашей стране появятся выдающиеся моряки и государственные деятели, подобные Григоровичу. Литература: Виноградов С.Е. Последние исполины Российского Императорского флота. - СПб.: Галея Принт, 1999. Григорович И.К. Воспоминания бывшего морского министра / Сост. И.Ф. Цветков. - СПб.: Дева, 1993. Крылов А.Н. Воспоминания и очерки. - М.: Изд. АН СССР, 1956. Маниковский А.А. Боевое снабжение Русской армии в мировую войну. - М.: Государственное косимое издательство, 1937. Мэхэн А.Т. Влияние морской силы па историю, 1660-1783. - М. - СПб.: АСТ; Тerra Fantastica, 2002. Петров М.А. Подготовка Россия к мировой войне на море. - М.: Гос. изд-во военной литературы, 1926. Рутыч Н.Н. О причинах февральской революции // Посев. 1987. - N 4. Савич Н.В. Воспоминания. - СПб.: Logos, 1993. Семенов Вл. "Флотъ" и "Морское ведомство" до Цусимы и после. Второе посмертное издание. - СПб. - М.: Вольфъ, б.г. Трубицын С.Б. Эскадренные миноносцы и миноносцы Германии (1871-1918 гг.). - СПб., 2000. Материалы интернет-сайтов: 13 база, Российский императорский флот, Военно-морская история 1855-1945.Посев. 2005. N 9. С. 26-33.
