60-летие Великой Победы - это был не только большой всенародный праздник. Это еще и поле непрекращающейся борьбы идеологий. Главная цель антисоциалистической, советоненавистнической, русофобской атаки в канун 60-летия Победы советского народа над фашистской Германией - поставить на одну доску, отождествить СССР и Германию, социализм и фашизм, Сталина и Гитлера. Одним из козырей буржуазного Запада в этой фальсификации объявляется вынужденный договор СССР с Германией - "пакт Молотова - Риббентропа" и особенно секретный протокол к нему.
В.А. Сидак на протяжении ряда лет серьезно исследует все публикации в российской и зарубежной печати по этой теме. У него свой профессиональный взгляд на рассекреченные архивные документы: ведь за плечами Валентина Антоновича многолетний опыт службы в Комитете государственной безопасности. С конца 80-х годов вплоть до контрреволюции августа-91 он работал на руководящих должностях в секретариате КГБ СССР. Несмотря на скромное название, это управление выполняло функции основного штабного органа в системе государственной безопасности страны.
- Валентин Антонович, несколько лет назад вы уже делились с читателями своим анализом опубликованных документов и их трактовок, относящихся к секретному протоколу, который, по общепринятой ныне версии, сопровождал "пакт Молотова - Риббентропа" и был подписан одновременно с пактом 23 августа 1939 года. Не буду попусту интриговать читателя и сразу скажу, что вы ставите под сомнение его подлинность.
- Вы правы. В сентябре 1999 года в связи с 60-летием начала Второй мировой войны мне довелось весьма основательно погрузиться в данную проблему - я стремился осмыслить ее прежде всего и главным образом с точки зрения итогов работы комиссии Съезда народных депутатов СССР по политической и правовой оценке германо-советского договора о ненападении. К работе этой комиссии мне довелось иметь самое непосредственное отношение.
Кропотливый анализ материалов, которые были мне доступны для исследования, дает основание сомневаться в подлинности, аутентичности секретного дополнительного протокола к Договору о ненападении между Германией и СССР, других секретных советско-германских документов, обнаруженных в архиве ЦК КПСС и официально опубликованных в 1993 году в журнале "Новая и новейшая история".
- Но их существование признают не только отечественные политические перевертыши и их западные покровители. О том же публично заявляли А.И. Лукьянов и В.И. Болдин.
- Искренность свидетельств А.И. Лукьянова и В.И. Болдина о том, что они держали эти материалы, что называется, в своих руках в период их работы заведующими Общим отделом ЦК КПСС, вряд ли стоит брать под сомнение. Поэтому остается лишь предполагать, что данные материалы были кем-то изготовлены с текстов фотокопий известной историкам коллекции фон Леша и помещены "до лучших времен" в "Особую папку" VI сектора Общего отдела ЦК КПСС. Сделано это было, скорее всего, в конце 50-х годов прошлого столетия, во времена хрущевской массированной перетряски довоенных архивов.
- Когда впервые секретный протокол стал предметом внимания общественности? Расскажите, пожалуйста, его весьма странную историю.
- Впервые фотокопия секретного протокола была опубликована в 1946 году в провинциальной американской газете "Сан-Луи пост диспач". Копию якобы негласно изготовил в конце войны при микрофильмировании документов германской дипломатической службы один из сотрудников секретариата И. Риббентропа по фамилии фон Леш. Спрятанная в Тюрингии коробка с микрофильмами в мае 1945 г. при не вполне ясных обстоятельствах была им передана военнослужащим оккупационных войск Великобритании. Те, в свою очередь, поделились находкой с американскими союзниками, от которых текст протокола якобы и попал впервые в американскую прессу.
В ходе Нюрнбергского процесса адвокат И. Риббентропа Альфред Зайдль попытался внести в число доказательств текст "секретного дополнительного протокола к советско-германскому пакту о ненападении 1939 года". Однако Международный трибунал поставил под сомнение его доказательную силу. Впоследствии в своих мемуарах А. Зайдль признавал: "Я до сих пор не знаю, кто передал мне эти листы. Однако многое говорит за то, что мне подыграли с американской стороны, а именно со стороны обвинения США или американской секретной службы".
В государственных архивах США, ФРГ и Великобритании хранятся фотокопии из этой пресловутой "коробки" риббентроповского чиновника. Других копий до 1989 года не существовало и в помине.
- Однако в сегодняшней России ссылаются на другие источники. Или я ошибаюсь?
- Нет, не ошибаетесь. Здесь я должен напомнить о событиях, связанных с I и II съездами народных депутатов СССР. С подачи лидеров прибалтийского сепаратизма группа российских политиков поставила задачу легализовать секретный протокол к "пакту Молотова - Риббентропа". Особую активность проявил здесь А.Н. Яковлев. И далеко не случайно именно он был избран председателем комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении, созданной на I съезде народных депутатов. О том, была ли эта комиссия способна принимать объективные решения, говорит ее состав: в ней оказались Ю. Афанасьев, В. Ландсбергис, В. Коротич и ряд других "нардепов" с таким же политическим и нравственным обликом.
К тому же работа комиссии проходила на фоне мощной пропагандистской кампании.
Одновременно проводилась работа по "документальному обеспечению" заранее спланированных выводов комиссии. Стараниями правой руки Э. Шеварднадзе - первого замминистра А.Г. Ковалева была, например, опубликована в "Известиях" и в "Вестнике МИД СССР" пресловутая копия акта передачи в апреле 1946 года ряда секретных материалов одним работником секретариата В.М. Молотова (Смирновым) другому (Подцеробу). Служебная записка двух мидовских чиновников была широко использована как косвенное указание на существование в СССР подлинника секретного дополнительного протокола к советско-германскому договору от 23 августа 1939 года. Потом с ее помощью на II съезде народных депутатов СССР А.Н. Яковлев сломал отчаянное сопротивление наиболее осторожных или откровенно недоверчивых депутатов, в частности харьковского рабочего Л. Сухова.
- Но такой же оригинал должен был храниться и в Германии. И в ФРГ не было сил, которые были бы заинтересованы в его сокрытии.
- По официальным дипломатическим каналам советская сторона дважды обращалась в ведомство федерального канцлера ФРГ Г. Коля с просьбой провести тщательную проверку немецких архивов на предмет отыскания подлинника секретного протокола. Власти ФРГ сумели предоставить лишь уже давно известные "копии" и еще раз подтвердили, что подлинники этих документов у них отсутствуют. А душещипательные россказни публициста "Нового времени" Л. Безыменского о его "спецмиссии в Бонн по заданию генсека" пусть он прибережет для посиделок в "Горбачев-фонде" со своими единомышленниками, откровенно паразитирующими на трагических страницах отечественной истории...
В своем выступлении на съезде А.Н. Яковлев предложил депутатам признать "на уровне современных знаний" копии секретного протокола достоверными, так как последующие события развивались... точно "по протоколу". Аргумент, что и говорить, железобетонный!
- Значит, никаких подлинников?
- Не все так просто. Во время работы комиссии в одном из подразделений МИД СССР не без участия Яковлева и его команды был "случайно" обнаружен уже машинописный текст секретного дополнительного протокола и других приложений, заверенных сотрудником Совнаркома СССР неким В. Паниным. В 1992 году по ним были осуществлены публикации в официальном двухтомнике МИД под названием "Документы внешней политики СССР, 1939". Однако когда позднее во время работы над договором с Литвой МИД России понадобились подлинники секретных приложений к советско-германским договорам, то в архиве Президента РФ дипломатов отослали к журнальной публикации.
- Это как?!
- В конце 1992 года известный "борец за историческую правду" Д. Волкогонов сообщил на пресс-конференции об обнаружении подлинников в России, и уже в начале 1993 года в журнале "Новая и новейшая история" были опубликованы обнаруженные в "Особой папке" архива ЦК КПСС тексты советско-германских документов 1939-1941 годов, в том числе секретный дополнительный протокол о разграничении сфер интересов Германии и СССР, подписанный В.М. Молотовым и И. Риббентропом 23 августа 1939 года. Сначала это подавалось как триумф приверженцев исторической правды. Однако вскоре шумиха вокруг обнаруженных якобы подлинников секретных протоколов утихла, как будто их и не было вовсе. Из печати стало известно, будто оригиналы этих документов до сих пор хранятся "в условиях особо строгого режима".
- А почему при подготовке договора между РФ и Литвой надо было обращаться к секретному протоколу?
- Литовская Республика (не Литовская ССР, ибо в Союз она вошла только летом 1940 года) фактически была участницей раздела Польши. К Литве в 1939 году отошла Виленская область с нынешней столицей Вильнюсом, до этого принадлежавшая Польскому государству.
- Выходит, Прибалтика не была жертвой советско-германских договоренностей. Но, готовясь к встрече с вами, я обратил внимание на то, что и поведение Польского государства в конце 30-х годов прошлого века было пронизано не миролюбием, а агрессивностью. С одной стороны, в 1938 году поляки распевали частушки о том, что "ведомые Рыдзом-Смиглы, мы маршем пойдем на Рейн". Но сразу же после подписания Мюнхенского соглашения Варшава предъявила Праге ультиматум, требуя от Чехословакии Тешинскую область. Ее захват рассматривался Польшей как национальный триумф. С другой стороны, в том же 1938 году в докладе польской военной разведки утверждалось, что "расчленение России лежит в основе польской политики на востоке... Главная цель - ослабление и разгром России". Польша была готова в разделе СССР сотрудничать хоть с кем.
Документы утверждают, что на встрече министров иностранных дел Германии и Польши в начале 1939 года глава польской дипломатии "г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и выход к Черному морю". Видно, к переделу границ в ту пору была готова вся Европа, потому там были уверены, что в той атмосфере должны существовать разного рода секретные протоколы. И все же у меня плохо укладывается сама возможность фальсификации документов такого уровня.
- А вспомните историю несуществующей речи Сталина на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) 19 августа 1939 года...
- В 14-м томе Сочинений Сталина есть его "Ответ редактору "Правды" по поводу вранья агентства Гавас. Речь идет об этом случае? Тогда расскажите немного подробнее.
- Эта история обстоятельно исследована учеными из Института славяноведения РАН. С.З. Случ в первом номере журнала "Отечественная история" за 2004 год опубликовал аргументированную статью "Речь Сталина, которой не было". Автор убедительно доказывает, что не было не только сталинской речи, но и самого заседания Политбюро с подобной повесткой дня. Между тем именно на этой фальшивке в значительной мере основывается клевета, будто инициаторами войны с Германией были СССР и Сталин.
Или якобы покоится еще где-то в уральской земле чемодан с "личным архивом В.И. Ленина", о существовании которого бывший руководитель его секретариата Е. Стасова "предупреждала товарищей из ЦК" в начале 60-х годов. И ведь непременно найдет его какой-то вездесущий Г. Рябов или Э. Радзинский...
Пора заканчивать кормить общество и разными суррогатами исторической правды - мемуарами каких-то переводчиков, охранников, водителей, близких и дальних родственников великих людей прошлого. Чушь они порой несут, вроде той, что бывший шеф гестапо Мюллер после войны трудился в спецлагере на Урале, а Р. Валленберг сидел в одной камере со... Штирлицем. Лично мне для постижения истины не нужны ни писательские изыскания В.В. Карпова, которого я глубоко уважаю и за его талантливые книги, и за достойно прожитую жизнь, ни откровенное паразитирование на малоизвестных эпизодах истории публицистов вроде Л. Безыменского, Л. Млечина или Ю. Фельштинского, ни воспоминания М. Горбачева, А. Яковлева или даже В. Болдина и В. Фалина. Вопрос серьезный, а поэтому - фокусы в сторону, давайте работать только с первоисточниками.
- Но тогда и я хотел бы спросить: почему вы ставите под сомнение подлинность копий секретного протокола, которые имеются в распоряжении исследователей?
- Приводить все доводы, которые постепенно, шаг за шагом, подвели меня к данному выводу, наверное, излишне. Но о некоторых скажу. В фотокопии русского текста секретного дополнительного протокола из коллекции фон Леша, хранящейся ныне в Политическом архиве МИД ФРГ, трижды упоминается словосочетание "обоими сторонами" (это отчетливо видно на публиковавшихся в американской и английской печати фотоснимках). В хранящемся же в архиве Президента РФ тексте "подлинника" используется словосочетание "обеими сторонами". Случайность ошибки по небрежности машинистки или наборщика типографии я, зная, с какой тщательностью готовятся подобные документы, исключаю почти полностью.
Далее. В заверенных В. Паниным машинописных копиях совершенно иной перенос слов, другие машинописные интервалы, имеются различия в написании названий географических объектов, а также отсутствуют несколько характерных для немецкой копии деталей. О таких "пустяках", как подпись В.М. Молотова латиницей на ряде документов, я уж и не упоминаю...
Кроме этих трудно объяснимых с точки зрения порядка составления и подписания важных внешнеполитических документов обстоятельств, имеется масса других несоответствий по одним и тем же текстам секретных приложений, опубликованных в различных изданиях.
Возьмем журнал "Новая и новейшая история". Помещая интересующие нас материалы, его редакция указывала, что "официальные советские тексты документов... публикуются впервые. Тексты воспроизводятся по оригиналам на русском и немецком языках". Но что это за официальная публикация, в которой, например, указывается, что секретный дополнительный протокол об изменении советско-германского соглашения от 23 августа относительно сфер интересов Германии и СССР подписан Молотовым и Риббентропом... 28 сентября 1993 года? Что это за непонятные ссылки на "Министерство Иностранных Дел Союза ССР" в документах, датированных 1939 годом, когда, как известно, существовали не министерства, а наркоматы? Почему в немецких текстах документов фамилия В.М. Молотова пишется то "W. Molotow", то "W. Molotov"? Почему в "подлиннике" доверительного протокола от 28 сентября 1939 года на русском языке написано "за Германское Правительство", тогда как в копии из архивов ФРГ указано: "за Правительство Германии"? В оригинале секретного дополнительного протокола к Договору о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года есть лишь дата подписания документа, а в копии - еще и место заключения договора...
Идеолог горбачевской перестройки А.Н. Яковлев вешал народным депутатам СССР лапшу на уши, когда утверждал, что "графологическая, фототехническая и лексическая экспертизы копий, карт и других документов, соответствие последующих событий содержанию протокола подтверждают факт его существования и подписания". Ничего они не подтверждают!
Любой грамотный юрист, любой эксперт-криминалист тотчас предметно и убедительно докажет, что достоверность документа по копии (тем более по фотокопии!) установить нельзя. Подобные виды экспертных исследований проводятся исключительно по оригиналам документов: только они имеют доказательную силу в суде и иных юридических инстанциях. В противном случае многие из нынешних казнокрадов уже давно сидели бы не в своих уютных кабинетах, а в тюремных камерах.
А в этой истории примечательно еще и то, что, по версии "демократов", графологическую экспертизу текстов документов и подписи В.М. Молотова провели якобы сотрудники МУРа в пику специалистам Научно-исследовательского института КГБ, отказавшимся, несмотря на давление председателя комиссии А.Н. Яковлева, признать достоверность материалов по фотокопиям. Сомневается, кстати, в подлинности секретных протоколов и внук Молотова известный политолог В. Никонов, ссылаясь как на материалы Ф. Чуева, так и на собственные беседы с дедом.
- Может быть, качество зарубежных публикаций выше?
- Скажу откровенно: такие наиболее ходовые среди западных исследователей издания, как "Британская голубая книга войны", "Французская желтая книга", издания Госдепартамента США 1948 и 1949-1964 годов, вышедшие, соответственно, под названием "Нацистско-советские отношения: документы из архивов германского МИД" и "Документы германской внешней политики 1918-1945 гг.: из архивов германского МИД" или, к примеру, документы "Авалонского проекта школы права Йельского университета" считать первоисточниками при всем желании нельзя. Когда один и тот же дипломатический документ (Договор о ненападении) по тексту переводится тремя разными терминами (Расt, Treaty, Agreement), то это говорит, как минимум, о непрофессиональном переводе. Что это, спрашивается, за официальный перевод секретного дополнительного протокола, в котором, по госдеповской версии, отсутствует целый абзац преамбулы, а в тексте Договора о ненападении пропущена статья IV?
Принимать же в качестве первоисточника популярное у польских исследователей лондонское издание "Дневников и карт" бывшего заместителя министра иностранных дел Польши Яна Шембека просто несерьезно.
- Почему?
- Он умер в ноябре 1945 года, до того, как впервые публично заговорили о секретном протоколе.
Между тем на этих сомнительных источниках строятся якобы научные исследования. Так, в значительной мере именно на них построен претендующий на фундаментальность труд ассистента Уральского государственного университета им. Горького А.А. Пронина под названием "Советско-германские соглашения 1939 г. Истоки и последствия". Нелишне заметить, что работа была автором выполнена для финансируемого институтом "Открытое общество" (Фонд Сороса, грант N ВЕ 934) "Международного исторического журнала". В 1997 году приказом тогдашнего министра общего и профессионального образования РФ Кинелева это исследование было удостоено... медали "За лучшую научную студенческую работу". Оно помещено в Интернете, и сегодня с него вовсю списывают зачетные рефераты нерадивые студенты. Наверное, экс-министр дал столь почетную награду автору за его игру в поддавки с небезызвестным Суворовым-Резуном, автором "Ледокола" и "Дня М". Правда, сейчас, став кандидатом исторических наук, Пронин специализируется на проблеме участия евреев в культуре России.
- Валентин Антонович, порой складывается впечатление, что в так называемом секретном протоколе никакой серьезной новой информации не содержалось. Перед встречей с вами я полистал подшивку "Правды" за 1939 год. Возьмем номер за 29 сентября. На первой странице печатаются официальное сообщение "К заключению германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией", сам этот германо-советский договор, "Заявление советского и германского правительств от 28 сентября 1939 года". А под ними полужирным петитом в скобках: "(Карту, указанную в статье 1-й германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией см. на 2-й стр.)". Открываю вторую страницу (полосу, как говорят журналисты). В левом углу письмо В.М. Молотова германскому министру иностранных дел И. Риббентропу (примечательная деталь. Указано: "В наст. время в Москве", это как бы вместо адреса). А под ним на три седьмых ширины газетной полосы карта с жирно выделенной ломаной линией. Внизу подпись: "Граница обоюдных государственных интересов СССР и Германии на территории бывшего Польского государства".
- Такой же разграничительной картой, только с автографами И.В. Сталина и И. Риббентропа, А.Н. Яковлев в свое время, что называется, добил многих субъективно честных, но не шибко грамотных и пытливых народных депутатов. Эта карта никогда и никакого секрета не составляла, она была не приложением к "пакту Молотова - Риббентропа" от 23 августа 1939 года, а являлась составной и неотъемлемой частью другого внешнеполитического документа - Договора о дружбе и границе между Германией и СССР от 28 сентября 1939 года, подписанного уже после падения Польши.
Пора понять, что некоторым западным странам, их спецслужбам, а также падкой на сенсации желтой прессе историческая правда, ее конкретные детали не нужны. Нужны лишь унижение нашей страны, развенчание определяющей роли Советского Союза в достижении победы над фашизмом.
Советской внешнеполитической разведкой были добыты, причем неоднократно, документальные свидетельства того, что около 40 лет назад США и рядом других стран НАТО была поставлена и с тех пор небезуспешно реализуется задача: любыми способами добиться признания Советского Союза государством-агрессором, "подлинным инициатором" развязывания Второй мировой войны, по крайней мере - активным пособником Гитлера в реализации его экспансионистских планов и устремлений в Европе и мире.
Осуществление планов и замыслов Запада почти сорокалетней давности идет успешно. Для иллюстрации процитирую высказывание генерального секретаря НАТО Дж. Робертсона от 14 декабря 2002 года: "Пригласив в НАТО семь стран Центральной и Восточной Европы, альянс добился самой большой победы за полвека. Он перечеркнул пакт Риббентропа - Молотова и Ялтинские соглашения".
- В заключение принято говорить об уроках, которые следует извлекать из истории.
- Никакими самыми убедительными аргументами ненавистников нашей страны не остановить. У них другой интерес. Допускаю, что они не хуже нас знают сомнительный характер своих доводов. Но непозволительно и подыгрывать им. А то в своем стремлении "привести в чувство" зарвавшихся политиков прибалтийских стран (в том числе по крайне актуальной сегодня калининградской проблеме) некоторые российские депутаты пытаются "извлечь пользу" из факта признания Съездом народных депутатов СССР советско-германского пакта о ненападении и секретного дополнительного протокола к нему юридически несостоятельными и недействительными с момента подписания. Давайте, дескать, признаем свою "неправоту" в вопросе заключения пакта с Германией, а Литва пусть покрутится, как уж на сковородке, с проблемой ранее входившей в состав Польши Виленской области, равно как и по поводу территориальной принадлежности других полученных в результате пребывания в составе СССР территорий.
Легковесность и самой идеи, и приводимой при этом аргументации очевидна. Доведенная до абсурда идея "единоличного правопреемства" России от СССР, с пропагандой которой выступает ряд патриотично настроенных российских политиков, неизбежно заводит в правовой тупик.
В конечном итоге призывать к акциям "публичного покаяния" нужно сегодня не Россию. Не она владеет территориями, отошедшими к Советскому Союзу в результате "преступного сговора двух диктаторов". И если руководители прибалтийских государств, Украины, Молдавии и Белоруссии все же сочтут для себя необходимым и возможным встать на этот скользкий путь, ведущий в никуда, они, по крайней мере, обязаны перед народами своих стран сделать это, опираясь, в частности, не на досужие домыслы фальсификаторов истории, а на рассекреченные и официально опубликованные документы из российских архивов, аутентичность которых должна быть установлена достоверно.
Пора ставить жирную точку в этой загадочной истории с секретными протоколами. Если они реально существуют - обнародуйте их в строгом соответствии с определенным законом порядком опубликования внешнеполитических актов Российского государства и несите при этом всю полноту ответственности за этот шаг. Если же есть обоснованные сомнения (а их, на мой взгляд, более чем достаточно), нужно привлечь авторитет депутатов российского парламента и опыт действительно уважаемых и политически неангажированных специалистов различного профиля для определения подлинности материалов и выяснения всех обстоятельств, связанных с их появлением на свет.
http://www.gazeta-pravda.ru/pravda/pravda50.html#Фальшивка%20со
В.А. Сидак на протяжении ряда лет серьезно исследует все публикации в российской и зарубежной печати по этой теме. У него свой профессиональный взгляд на рассекреченные архивные документы: ведь за плечами Валентина Антоновича многолетний опыт службы в Комитете государственной безопасности. С конца 80-х годов вплоть до контрреволюции августа-91 он работал на руководящих должностях в секретариате КГБ СССР. Несмотря на скромное название, это управление выполняло функции основного штабного органа в системе государственной безопасности страны.
- Валентин Антонович, несколько лет назад вы уже делились с читателями своим анализом опубликованных документов и их трактовок, относящихся к секретному протоколу, который, по общепринятой ныне версии, сопровождал "пакт Молотова - Риббентропа" и был подписан одновременно с пактом 23 августа 1939 года. Не буду попусту интриговать читателя и сразу скажу, что вы ставите под сомнение его подлинность.
- Вы правы. В сентябре 1999 года в связи с 60-летием начала Второй мировой войны мне довелось весьма основательно погрузиться в данную проблему - я стремился осмыслить ее прежде всего и главным образом с точки зрения итогов работы комиссии Съезда народных депутатов СССР по политической и правовой оценке германо-советского договора о ненападении. К работе этой комиссии мне довелось иметь самое непосредственное отношение.
Кропотливый анализ материалов, которые были мне доступны для исследования, дает основание сомневаться в подлинности, аутентичности секретного дополнительного протокола к Договору о ненападении между Германией и СССР, других секретных советско-германских документов, обнаруженных в архиве ЦК КПСС и официально опубликованных в 1993 году в журнале "Новая и новейшая история".
- Но их существование признают не только отечественные политические перевертыши и их западные покровители. О том же публично заявляли А.И. Лукьянов и В.И. Болдин.
- Искренность свидетельств А.И. Лукьянова и В.И. Болдина о том, что они держали эти материалы, что называется, в своих руках в период их работы заведующими Общим отделом ЦК КПСС, вряд ли стоит брать под сомнение. Поэтому остается лишь предполагать, что данные материалы были кем-то изготовлены с текстов фотокопий известной историкам коллекции фон Леша и помещены "до лучших времен" в "Особую папку" VI сектора Общего отдела ЦК КПСС. Сделано это было, скорее всего, в конце 50-х годов прошлого столетия, во времена хрущевской массированной перетряски довоенных архивов.
- Когда впервые секретный протокол стал предметом внимания общественности? Расскажите, пожалуйста, его весьма странную историю.
- Впервые фотокопия секретного протокола была опубликована в 1946 году в провинциальной американской газете "Сан-Луи пост диспач". Копию якобы негласно изготовил в конце войны при микрофильмировании документов германской дипломатической службы один из сотрудников секретариата И. Риббентропа по фамилии фон Леш. Спрятанная в Тюрингии коробка с микрофильмами в мае 1945 г. при не вполне ясных обстоятельствах была им передана военнослужащим оккупационных войск Великобритании. Те, в свою очередь, поделились находкой с американскими союзниками, от которых текст протокола якобы и попал впервые в американскую прессу.
В ходе Нюрнбергского процесса адвокат И. Риббентропа Альфред Зайдль попытался внести в число доказательств текст "секретного дополнительного протокола к советско-германскому пакту о ненападении 1939 года". Однако Международный трибунал поставил под сомнение его доказательную силу. Впоследствии в своих мемуарах А. Зайдль признавал: "Я до сих пор не знаю, кто передал мне эти листы. Однако многое говорит за то, что мне подыграли с американской стороны, а именно со стороны обвинения США или американской секретной службы".
В государственных архивах США, ФРГ и Великобритании хранятся фотокопии из этой пресловутой "коробки" риббентроповского чиновника. Других копий до 1989 года не существовало и в помине.
- Однако в сегодняшней России ссылаются на другие источники. Или я ошибаюсь?
- Нет, не ошибаетесь. Здесь я должен напомнить о событиях, связанных с I и II съездами народных депутатов СССР. С подачи лидеров прибалтийского сепаратизма группа российских политиков поставила задачу легализовать секретный протокол к "пакту Молотова - Риббентропа". Особую активность проявил здесь А.Н. Яковлев. И далеко не случайно именно он был избран председателем комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении, созданной на I съезде народных депутатов. О том, была ли эта комиссия способна принимать объективные решения, говорит ее состав: в ней оказались Ю. Афанасьев, В. Ландсбергис, В. Коротич и ряд других "нардепов" с таким же политическим и нравственным обликом.
К тому же работа комиссии проходила на фоне мощной пропагандистской кампании.
Одновременно проводилась работа по "документальному обеспечению" заранее спланированных выводов комиссии. Стараниями правой руки Э. Шеварднадзе - первого замминистра А.Г. Ковалева была, например, опубликована в "Известиях" и в "Вестнике МИД СССР" пресловутая копия акта передачи в апреле 1946 года ряда секретных материалов одним работником секретариата В.М. Молотова (Смирновым) другому (Подцеробу). Служебная записка двух мидовских чиновников была широко использована как косвенное указание на существование в СССР подлинника секретного дополнительного протокола к советско-германскому договору от 23 августа 1939 года. Потом с ее помощью на II съезде народных депутатов СССР А.Н. Яковлев сломал отчаянное сопротивление наиболее осторожных или откровенно недоверчивых депутатов, в частности харьковского рабочего Л. Сухова.
- Но такой же оригинал должен был храниться и в Германии. И в ФРГ не было сил, которые были бы заинтересованы в его сокрытии.
- По официальным дипломатическим каналам советская сторона дважды обращалась в ведомство федерального канцлера ФРГ Г. Коля с просьбой провести тщательную проверку немецких архивов на предмет отыскания подлинника секретного протокола. Власти ФРГ сумели предоставить лишь уже давно известные "копии" и еще раз подтвердили, что подлинники этих документов у них отсутствуют. А душещипательные россказни публициста "Нового времени" Л. Безыменского о его "спецмиссии в Бонн по заданию генсека" пусть он прибережет для посиделок в "Горбачев-фонде" со своими единомышленниками, откровенно паразитирующими на трагических страницах отечественной истории...
В своем выступлении на съезде А.Н. Яковлев предложил депутатам признать "на уровне современных знаний" копии секретного протокола достоверными, так как последующие события развивались... точно "по протоколу". Аргумент, что и говорить, железобетонный!
- Значит, никаких подлинников?
- Не все так просто. Во время работы комиссии в одном из подразделений МИД СССР не без участия Яковлева и его команды был "случайно" обнаружен уже машинописный текст секретного дополнительного протокола и других приложений, заверенных сотрудником Совнаркома СССР неким В. Паниным. В 1992 году по ним были осуществлены публикации в официальном двухтомнике МИД под названием "Документы внешней политики СССР, 1939". Однако когда позднее во время работы над договором с Литвой МИД России понадобились подлинники секретных приложений к советско-германским договорам, то в архиве Президента РФ дипломатов отослали к журнальной публикации.
- Это как?!
- В конце 1992 года известный "борец за историческую правду" Д. Волкогонов сообщил на пресс-конференции об обнаружении подлинников в России, и уже в начале 1993 года в журнале "Новая и новейшая история" были опубликованы обнаруженные в "Особой папке" архива ЦК КПСС тексты советско-германских документов 1939-1941 годов, в том числе секретный дополнительный протокол о разграничении сфер интересов Германии и СССР, подписанный В.М. Молотовым и И. Риббентропом 23 августа 1939 года. Сначала это подавалось как триумф приверженцев исторической правды. Однако вскоре шумиха вокруг обнаруженных якобы подлинников секретных протоколов утихла, как будто их и не было вовсе. Из печати стало известно, будто оригиналы этих документов до сих пор хранятся "в условиях особо строгого режима".
- А почему при подготовке договора между РФ и Литвой надо было обращаться к секретному протоколу?
- Литовская Республика (не Литовская ССР, ибо в Союз она вошла только летом 1940 года) фактически была участницей раздела Польши. К Литве в 1939 году отошла Виленская область с нынешней столицей Вильнюсом, до этого принадлежавшая Польскому государству.
- Выходит, Прибалтика не была жертвой советско-германских договоренностей. Но, готовясь к встрече с вами, я обратил внимание на то, что и поведение Польского государства в конце 30-х годов прошлого века было пронизано не миролюбием, а агрессивностью. С одной стороны, в 1938 году поляки распевали частушки о том, что "ведомые Рыдзом-Смиглы, мы маршем пойдем на Рейн". Но сразу же после подписания Мюнхенского соглашения Варшава предъявила Праге ультиматум, требуя от Чехословакии Тешинскую область. Ее захват рассматривался Польшей как национальный триумф. С другой стороны, в том же 1938 году в докладе польской военной разведки утверждалось, что "расчленение России лежит в основе польской политики на востоке... Главная цель - ослабление и разгром России". Польша была готова в разделе СССР сотрудничать хоть с кем.
Документы утверждают, что на встрече министров иностранных дел Германии и Польши в начале 1939 года глава польской дипломатии "г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и выход к Черному морю". Видно, к переделу границ в ту пору была готова вся Европа, потому там были уверены, что в той атмосфере должны существовать разного рода секретные протоколы. И все же у меня плохо укладывается сама возможность фальсификации документов такого уровня.
- А вспомните историю несуществующей речи Сталина на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) 19 августа 1939 года...
- В 14-м томе Сочинений Сталина есть его "Ответ редактору "Правды" по поводу вранья агентства Гавас. Речь идет об этом случае? Тогда расскажите немного подробнее.
- Эта история обстоятельно исследована учеными из Института славяноведения РАН. С.З. Случ в первом номере журнала "Отечественная история" за 2004 год опубликовал аргументированную статью "Речь Сталина, которой не было". Автор убедительно доказывает, что не было не только сталинской речи, но и самого заседания Политбюро с подобной повесткой дня. Между тем именно на этой фальшивке в значительной мере основывается клевета, будто инициаторами войны с Германией были СССР и Сталин.
Или якобы покоится еще где-то в уральской земле чемодан с "личным архивом В.И. Ленина", о существовании которого бывший руководитель его секретариата Е. Стасова "предупреждала товарищей из ЦК" в начале 60-х годов. И ведь непременно найдет его какой-то вездесущий Г. Рябов или Э. Радзинский...
Пора заканчивать кормить общество и разными суррогатами исторической правды - мемуарами каких-то переводчиков, охранников, водителей, близких и дальних родственников великих людей прошлого. Чушь они порой несут, вроде той, что бывший шеф гестапо Мюллер после войны трудился в спецлагере на Урале, а Р. Валленберг сидел в одной камере со... Штирлицем. Лично мне для постижения истины не нужны ни писательские изыскания В.В. Карпова, которого я глубоко уважаю и за его талантливые книги, и за достойно прожитую жизнь, ни откровенное паразитирование на малоизвестных эпизодах истории публицистов вроде Л. Безыменского, Л. Млечина или Ю. Фельштинского, ни воспоминания М. Горбачева, А. Яковлева или даже В. Болдина и В. Фалина. Вопрос серьезный, а поэтому - фокусы в сторону, давайте работать только с первоисточниками.
- Но тогда и я хотел бы спросить: почему вы ставите под сомнение подлинность копий секретного протокола, которые имеются в распоряжении исследователей?
- Приводить все доводы, которые постепенно, шаг за шагом, подвели меня к данному выводу, наверное, излишне. Но о некоторых скажу. В фотокопии русского текста секретного дополнительного протокола из коллекции фон Леша, хранящейся ныне в Политическом архиве МИД ФРГ, трижды упоминается словосочетание "обоими сторонами" (это отчетливо видно на публиковавшихся в американской и английской печати фотоснимках). В хранящемся же в архиве Президента РФ тексте "подлинника" используется словосочетание "обеими сторонами". Случайность ошибки по небрежности машинистки или наборщика типографии я, зная, с какой тщательностью готовятся подобные документы, исключаю почти полностью.
Далее. В заверенных В. Паниным машинописных копиях совершенно иной перенос слов, другие машинописные интервалы, имеются различия в написании названий географических объектов, а также отсутствуют несколько характерных для немецкой копии деталей. О таких "пустяках", как подпись В.М. Молотова латиницей на ряде документов, я уж и не упоминаю...
Кроме этих трудно объяснимых с точки зрения порядка составления и подписания важных внешнеполитических документов обстоятельств, имеется масса других несоответствий по одним и тем же текстам секретных приложений, опубликованных в различных изданиях.
Возьмем журнал "Новая и новейшая история". Помещая интересующие нас материалы, его редакция указывала, что "официальные советские тексты документов... публикуются впервые. Тексты воспроизводятся по оригиналам на русском и немецком языках". Но что это за официальная публикация, в которой, например, указывается, что секретный дополнительный протокол об изменении советско-германского соглашения от 23 августа относительно сфер интересов Германии и СССР подписан Молотовым и Риббентропом... 28 сентября 1993 года? Что это за непонятные ссылки на "Министерство Иностранных Дел Союза ССР" в документах, датированных 1939 годом, когда, как известно, существовали не министерства, а наркоматы? Почему в немецких текстах документов фамилия В.М. Молотова пишется то "W. Molotow", то "W. Molotov"? Почему в "подлиннике" доверительного протокола от 28 сентября 1939 года на русском языке написано "за Германское Правительство", тогда как в копии из архивов ФРГ указано: "за Правительство Германии"? В оригинале секретного дополнительного протокола к Договору о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года есть лишь дата подписания документа, а в копии - еще и место заключения договора...
Идеолог горбачевской перестройки А.Н. Яковлев вешал народным депутатам СССР лапшу на уши, когда утверждал, что "графологическая, фототехническая и лексическая экспертизы копий, карт и других документов, соответствие последующих событий содержанию протокола подтверждают факт его существования и подписания". Ничего они не подтверждают!
Любой грамотный юрист, любой эксперт-криминалист тотчас предметно и убедительно докажет, что достоверность документа по копии (тем более по фотокопии!) установить нельзя. Подобные виды экспертных исследований проводятся исключительно по оригиналам документов: только они имеют доказательную силу в суде и иных юридических инстанциях. В противном случае многие из нынешних казнокрадов уже давно сидели бы не в своих уютных кабинетах, а в тюремных камерах.
А в этой истории примечательно еще и то, что, по версии "демократов", графологическую экспертизу текстов документов и подписи В.М. Молотова провели якобы сотрудники МУРа в пику специалистам Научно-исследовательского института КГБ, отказавшимся, несмотря на давление председателя комиссии А.Н. Яковлева, признать достоверность материалов по фотокопиям. Сомневается, кстати, в подлинности секретных протоколов и внук Молотова известный политолог В. Никонов, ссылаясь как на материалы Ф. Чуева, так и на собственные беседы с дедом.
- Может быть, качество зарубежных публикаций выше?
- Скажу откровенно: такие наиболее ходовые среди западных исследователей издания, как "Британская голубая книга войны", "Французская желтая книга", издания Госдепартамента США 1948 и 1949-1964 годов, вышедшие, соответственно, под названием "Нацистско-советские отношения: документы из архивов германского МИД" и "Документы германской внешней политики 1918-1945 гг.: из архивов германского МИД" или, к примеру, документы "Авалонского проекта школы права Йельского университета" считать первоисточниками при всем желании нельзя. Когда один и тот же дипломатический документ (Договор о ненападении) по тексту переводится тремя разными терминами (Расt, Treaty, Agreement), то это говорит, как минимум, о непрофессиональном переводе. Что это, спрашивается, за официальный перевод секретного дополнительного протокола, в котором, по госдеповской версии, отсутствует целый абзац преамбулы, а в тексте Договора о ненападении пропущена статья IV?
Принимать же в качестве первоисточника популярное у польских исследователей лондонское издание "Дневников и карт" бывшего заместителя министра иностранных дел Польши Яна Шембека просто несерьезно.
- Почему?
- Он умер в ноябре 1945 года, до того, как впервые публично заговорили о секретном протоколе.
Между тем на этих сомнительных источниках строятся якобы научные исследования. Так, в значительной мере именно на них построен претендующий на фундаментальность труд ассистента Уральского государственного университета им. Горького А.А. Пронина под названием "Советско-германские соглашения 1939 г. Истоки и последствия". Нелишне заметить, что работа была автором выполнена для финансируемого институтом "Открытое общество" (Фонд Сороса, грант N ВЕ 934) "Международного исторического журнала". В 1997 году приказом тогдашнего министра общего и профессионального образования РФ Кинелева это исследование было удостоено... медали "За лучшую научную студенческую работу". Оно помещено в Интернете, и сегодня с него вовсю списывают зачетные рефераты нерадивые студенты. Наверное, экс-министр дал столь почетную награду автору за его игру в поддавки с небезызвестным Суворовым-Резуном, автором "Ледокола" и "Дня М". Правда, сейчас, став кандидатом исторических наук, Пронин специализируется на проблеме участия евреев в культуре России.
- Валентин Антонович, порой складывается впечатление, что в так называемом секретном протоколе никакой серьезной новой информации не содержалось. Перед встречей с вами я полистал подшивку "Правды" за 1939 год. Возьмем номер за 29 сентября. На первой странице печатаются официальное сообщение "К заключению германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией", сам этот германо-советский договор, "Заявление советского и германского правительств от 28 сентября 1939 года". А под ними полужирным петитом в скобках: "(Карту, указанную в статье 1-й германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией см. на 2-й стр.)". Открываю вторую страницу (полосу, как говорят журналисты). В левом углу письмо В.М. Молотова германскому министру иностранных дел И. Риббентропу (примечательная деталь. Указано: "В наст. время в Москве", это как бы вместо адреса). А под ним на три седьмых ширины газетной полосы карта с жирно выделенной ломаной линией. Внизу подпись: "Граница обоюдных государственных интересов СССР и Германии на территории бывшего Польского государства".
- Такой же разграничительной картой, только с автографами И.В. Сталина и И. Риббентропа, А.Н. Яковлев в свое время, что называется, добил многих субъективно честных, но не шибко грамотных и пытливых народных депутатов. Эта карта никогда и никакого секрета не составляла, она была не приложением к "пакту Молотова - Риббентропа" от 23 августа 1939 года, а являлась составной и неотъемлемой частью другого внешнеполитического документа - Договора о дружбе и границе между Германией и СССР от 28 сентября 1939 года, подписанного уже после падения Польши.
Пора понять, что некоторым западным странам, их спецслужбам, а также падкой на сенсации желтой прессе историческая правда, ее конкретные детали не нужны. Нужны лишь унижение нашей страны, развенчание определяющей роли Советского Союза в достижении победы над фашизмом.
Советской внешнеполитической разведкой были добыты, причем неоднократно, документальные свидетельства того, что около 40 лет назад США и рядом других стран НАТО была поставлена и с тех пор небезуспешно реализуется задача: любыми способами добиться признания Советского Союза государством-агрессором, "подлинным инициатором" развязывания Второй мировой войны, по крайней мере - активным пособником Гитлера в реализации его экспансионистских планов и устремлений в Европе и мире.
Осуществление планов и замыслов Запада почти сорокалетней давности идет успешно. Для иллюстрации процитирую высказывание генерального секретаря НАТО Дж. Робертсона от 14 декабря 2002 года: "Пригласив в НАТО семь стран Центральной и Восточной Европы, альянс добился самой большой победы за полвека. Он перечеркнул пакт Риббентропа - Молотова и Ялтинские соглашения".
- В заключение принято говорить об уроках, которые следует извлекать из истории.
- Никакими самыми убедительными аргументами ненавистников нашей страны не остановить. У них другой интерес. Допускаю, что они не хуже нас знают сомнительный характер своих доводов. Но непозволительно и подыгрывать им. А то в своем стремлении "привести в чувство" зарвавшихся политиков прибалтийских стран (в том числе по крайне актуальной сегодня калининградской проблеме) некоторые российские депутаты пытаются "извлечь пользу" из факта признания Съездом народных депутатов СССР советско-германского пакта о ненападении и секретного дополнительного протокола к нему юридически несостоятельными и недействительными с момента подписания. Давайте, дескать, признаем свою "неправоту" в вопросе заключения пакта с Германией, а Литва пусть покрутится, как уж на сковородке, с проблемой ранее входившей в состав Польши Виленской области, равно как и по поводу территориальной принадлежности других полученных в результате пребывания в составе СССР территорий.
Легковесность и самой идеи, и приводимой при этом аргументации очевидна. Доведенная до абсурда идея "единоличного правопреемства" России от СССР, с пропагандой которой выступает ряд патриотично настроенных российских политиков, неизбежно заводит в правовой тупик.
В конечном итоге призывать к акциям "публичного покаяния" нужно сегодня не Россию. Не она владеет территориями, отошедшими к Советскому Союзу в результате "преступного сговора двух диктаторов". И если руководители прибалтийских государств, Украины, Молдавии и Белоруссии все же сочтут для себя необходимым и возможным встать на этот скользкий путь, ведущий в никуда, они, по крайней мере, обязаны перед народами своих стран сделать это, опираясь, в частности, не на досужие домыслы фальсификаторов истории, а на рассекреченные и официально опубликованные документы из российских архивов, аутентичность которых должна быть установлена достоверно.
Пора ставить жирную точку в этой загадочной истории с секретными протоколами. Если они реально существуют - обнародуйте их в строгом соответствии с определенным законом порядком опубликования внешнеполитических актов Российского государства и несите при этом всю полноту ответственности за этот шаг. Если же есть обоснованные сомнения (а их, на мой взгляд, более чем достаточно), нужно привлечь авторитет депутатов российского парламента и опыт действительно уважаемых и политически неангажированных специалистов различного профиля для определения подлинности материалов и выяснения всех обстоятельств, связанных с их появлением на свет.
http://www.gazeta-pravda.ru/pravda/pravda50.html#Фальшивка%20со
_1.jpg)
