За шумными сообщениями о ликвидации Масхадова осталось незамеченным сенсационное заявление министра обороны. Сергей Иванов утверждает, что группировка войск в республике не только не уменьшилась, но даже увеличилась.
По словам Иванова, численность войск в "мятежной республике" с учетом всех силовых структур, в том числе республиканских, составляет около 80 тысяч человек. Заметим, что в октябре 2003 года, по данным бывшего командующего Северо-Кавказским военным округом (СКВО) генерал-полковника Владимира Болдырева, в Чечне действовало около 75 тысяч военнослужащих, представителей всех силовых ведомств. В том числе военнослужащих Минобороны - 33 тысячи (из них 27 тысяч - это представители СКВО). Таким образом, общее количество войск за последние два года в республике увеличилось на 5 тысяч, в основном за счет сил спецназа и милиции.
Так что перехода к мирной жизни в Чечне нет и в помине. Республика живет по законам военного времени. Милитаризация уже достигла очень высокого уровня. Об этом, увы, свидетельствуют и сводки боевых потерь. Это только министр Иванов полагает, что цифры свидетельствуют о постепенном переходе Чечни к мирной жизни. На деле все иначе. По словам Сергея Иванова, в 2001 году в республике погибли около тысячи военнослужащих, а в 2004-м - около 250 человек. Заметим, что действующие в Ираке американские войска, имеющие группировку 150 тысяч военнослужащих, потеряли в 2004 году 254 человека.
При этом непонятно, по каким именно войскам Иванов приводит цифры потерь. Как сообщил 22 октября 2004 года на заседании коллегии МВД Чечни в Грозном руководитель временной объединенной группировки отделов и подразделений МВД России в республике Олег Хотин, органы внутренних дел России потеряли за девять месяцев текущего года в Чечне убитыми и ранеными 532 сотрудника. Только за последнюю неделю в Чечне погибли несколько милиционеров. Почти ежедневно гибнут сотрудники силовых органов в других республиках Северного Кавказа - Дагестане, Ингушетии, Карачаево-Черкесии.
К сожалению, кровавая статистика войны на Северном Кавказе имеет тенденцию к увеличению. Чечня же по-прежнему живет по военным законам, и ликвидация Масхадова, по мнению российских военнослужащих, лишь очередная операция по нейтрализации бандформирований в неспокойной республике. Вряд ли убийство Масхадова увеличит активность боевых действий в регионе. Эта активность и так сегодня высока. Куда уж больше!
Вот и получается, что власть в Чечне по-прежнему держится на штыках военных. И тенденция увеличения там их количества сохраняется. Вполне понятно, что жесткость армейцев находит ответную реакцию у боевиков и география распространения их действий постепенно перемещается в сопредельные с Чечней республики, где плотность войск, конечно, меньше, а значит, возможностей для совершения терактов больше. Это, в свою очередь, ведет к увеличению числа невосполнимых потерь в рядах силовых структур страны.
При этом пропагандистская машина продолжает безуспешно придавать Чечне имидж мирного субъекта, мало чем отличающегося от остальных регионов России. Сводки Регионального оперативного штаба по руководству контртеррористической операцией на Северном Кавказе пестрят заявлениями о восстановленных домах, полученных компенсациях, отстреливаемых чуть ли не ежедневно эмирах и "стабильной и контролируемой ситуации в Чечне".
Бросается в глаза и другое: несмотря на ликвидацию Масхадова и то, что из крупных полевых командиров по Чечне разгуливает разве что Доку Умаров (Басаев, утверждают в РОШ, вообще находится за пределами республики и бывает в ней наездами), войск в Чечне становится все больше. Но зачем столько "штыков", если, как утверждают, к примеру, в МВД Чечни, там способны своими силами справиться с террористами? Похоже, военных беспокоят не столько чеченцы, что прячутся в горах (с ними воюет, как правило, спецназ), сколько те, которых в Чечне называют "гвардией Кадырова"? По крайней мере, весьма симптоматично, что славой ликвидации Масхадова российские силовики делиться с "соратником" Рамзаном не пожелали.
http://nvo.ng.ru/wars/2005-03-18/2_chechnia.html
По словам Иванова, численность войск в "мятежной республике" с учетом всех силовых структур, в том числе республиканских, составляет около 80 тысяч человек. Заметим, что в октябре 2003 года, по данным бывшего командующего Северо-Кавказским военным округом (СКВО) генерал-полковника Владимира Болдырева, в Чечне действовало около 75 тысяч военнослужащих, представителей всех силовых ведомств. В том числе военнослужащих Минобороны - 33 тысячи (из них 27 тысяч - это представители СКВО). Таким образом, общее количество войск за последние два года в республике увеличилось на 5 тысяч, в основном за счет сил спецназа и милиции.
Так что перехода к мирной жизни в Чечне нет и в помине. Республика живет по законам военного времени. Милитаризация уже достигла очень высокого уровня. Об этом, увы, свидетельствуют и сводки боевых потерь. Это только министр Иванов полагает, что цифры свидетельствуют о постепенном переходе Чечни к мирной жизни. На деле все иначе. По словам Сергея Иванова, в 2001 году в республике погибли около тысячи военнослужащих, а в 2004-м - около 250 человек. Заметим, что действующие в Ираке американские войска, имеющие группировку 150 тысяч военнослужащих, потеряли в 2004 году 254 человека.
При этом непонятно, по каким именно войскам Иванов приводит цифры потерь. Как сообщил 22 октября 2004 года на заседании коллегии МВД Чечни в Грозном руководитель временной объединенной группировки отделов и подразделений МВД России в республике Олег Хотин, органы внутренних дел России потеряли за девять месяцев текущего года в Чечне убитыми и ранеными 532 сотрудника. Только за последнюю неделю в Чечне погибли несколько милиционеров. Почти ежедневно гибнут сотрудники силовых органов в других республиках Северного Кавказа - Дагестане, Ингушетии, Карачаево-Черкесии.
К сожалению, кровавая статистика войны на Северном Кавказе имеет тенденцию к увеличению. Чечня же по-прежнему живет по военным законам, и ликвидация Масхадова, по мнению российских военнослужащих, лишь очередная операция по нейтрализации бандформирований в неспокойной республике. Вряд ли убийство Масхадова увеличит активность боевых действий в регионе. Эта активность и так сегодня высока. Куда уж больше!
Вот и получается, что власть в Чечне по-прежнему держится на штыках военных. И тенденция увеличения там их количества сохраняется. Вполне понятно, что жесткость армейцев находит ответную реакцию у боевиков и география распространения их действий постепенно перемещается в сопредельные с Чечней республики, где плотность войск, конечно, меньше, а значит, возможностей для совершения терактов больше. Это, в свою очередь, ведет к увеличению числа невосполнимых потерь в рядах силовых структур страны.
При этом пропагандистская машина продолжает безуспешно придавать Чечне имидж мирного субъекта, мало чем отличающегося от остальных регионов России. Сводки Регионального оперативного штаба по руководству контртеррористической операцией на Северном Кавказе пестрят заявлениями о восстановленных домах, полученных компенсациях, отстреливаемых чуть ли не ежедневно эмирах и "стабильной и контролируемой ситуации в Чечне".
Бросается в глаза и другое: несмотря на ликвидацию Масхадова и то, что из крупных полевых командиров по Чечне разгуливает разве что Доку Умаров (Басаев, утверждают в РОШ, вообще находится за пределами республики и бывает в ней наездами), войск в Чечне становится все больше. Но зачем столько "штыков", если, как утверждают, к примеру, в МВД Чечни, там способны своими силами справиться с террористами? Похоже, военных беспокоят не столько чеченцы, что прячутся в горах (с ними воюет, как правило, спецназ), сколько те, которых в Чечне называют "гвардией Кадырова"? По крайней мере, весьма симптоматично, что славой ликвидации Масхадова российские силовики делиться с "соратником" Рамзаном не пожелали.
http://nvo.ng.ru/wars/2005-03-18/2_chechnia.html
