Интерес к истории связан с духовной необходимостью искать свои корни, ощущать в этом шатком мире стабильность, прочность. История приучает ценить современность как результат тысячелетних усилий предков, их подвига, а иногда и мученичества. И история показывает нам, сколько ошибок было совершено в прошлом.
В истории России бывают трагические катаклизмы, когда кажется, что все начинается с начала. Но ведь настоящее - это результат, итог прошлого. Или: настоящее - это последний день прошлого.
Сегодня мы являемся очевидцами исполнения предсказания гениального Ломоносова: "Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном".
Мир не знал ничего подобного. Менее чем через шесть десятилетий после похода Ермака русские услышали шум волн Тихого океана! И они не совершили бы такой подвиг, если бы шли через громадные пространства с огнем и мечом. Нет, русские первопроходцы шли с миром, с добрым, христианским словом. Не как хищники, а как созидатели. Как старшие братья, уважая обычаи и уклад жизни тех, кто испокон веков жил в этом суровом, богатом, прекрасном крае до них.
Еще не закончилось время землепроходцев, как двинулись на восток торговые люди. И менее чем за столетие русская "соха пропахала борозду" от Урала до Камчатки.
Такое активное освоение громадных просторов требовало постройки дороги. В 1733 году Правительственный Сенат издал указ о строительстве самого длинного в мире сухопутного тракта - Сибирского. От Москвы через Казань, Екатеринбург, Тюмень, Омск до Иркутска его строили без малого полтора столетия. К 80-м годам 18 века благоустроенная дорога дошла до Тюмени. Ее называли Большим Сибирским трактом в отличие от Сибирского тракта, проходившего ранее через Верхотурье. Однако в народной памяти Большой Сибирский тракт навсегда остался горьким каторжным путем. Дорогой смерти. Владимирской: город Владимир был одним из первых ее пунктов. "Пошел по Владимирке" означало: отправлен в Сибирь по этапу. Сибирь славилась как страна ссылки.
Длинные вереницы несчастных странников, избитых кнутами, с рваными ноздрями, измученные и искалеченные в застенках тайных приказов и канцелярий, до 40-х годов 19 века препровождались пешком. Под гром кандалов, с обозом женщин и детей, сидящих на мешках походного имущества, окруженные конвоем. Многим приходилось идти около года, одни не доходили, умирали от голода и холода, другие бежали с дороги.
Входя в селение, партия заключенных затягивала "милосердные" песни. Навстречу им выбегали сердобольные сибирячки, вынося несчастным подаяние.
В середине 60-х годов 20 столетия проложили новую асфальтированную дорогу, которая не совпала с Большим Сибирским трактом. Его забросили, местами распахали. Остались лишь небольшие, чудом уцелевшие участки. И один из них - у деревни Марково Талицкого района. Исчезнувшая дорога оставила о себе много легенд, памятных мест. Одно из них - каменный пограничный столб, отделявший Сибирь от России.
Географическая граница между Европой и Азией не совпадала с административным делением. До столба простиралась Пермская губерния, Россия, а далее - Тобольская губерния, Сибирь.
Мои корни, малая родина - д.Малахово Тугулымского района Свердловской области. Крохотная, затерявшаяся в безбрежном лесном пространстве на берегу реки Пышмы. С детства от стариков мы слышали рассказы о варнаках, так в Сибири звали каторжников, и жуткие рассказы о каком-то каменном столбе, который был на старой дороге совсем рядом с нашей деревней. Дескать, шибко то место было гиблое, худое. Болотистая глухомань. И не сыскать другого такого. Все тут омыто слезами людскими и усеяно человеческими косточками. Оробевшие, растерянные путешественники, каторжники, переселенцы прощались у этого столба с родиной, родными. Нередко, навсегда. В самом слове "Сибирь" тогда чудилось что-то зловещее, пугающее. Многим казалось, что за этим столбом уже нечего больше ждать.
Мы с отцом несколько раз пытались найти это место, он его раньше хорошо знал - работал там на лесозаготовках. Но самого столба уже не было, его растащили на кирпичи жители окрестных деревень в годы Великой Отечественной войны. Со временем фундамент столба затянуло дерном.
Объемный краеведческий материал о Большом Сибирском тракте и каменном пограничном столбе собрал талицкий краевед И.Черданцев, ныне покойный. Пытался найти столб и известный тюменский краевед В.Е.Копылов. Но, как он рассказывает, тогда уже лежал снег, а металлического щупа, с помощью которого можно было бы прощупать остатки фундамента столба, у него не было. Поэтому он напутствовал на поиски тугулымских краеведов. В середине 90-х годов была создана группа "Грань" под руководством Леонида Тимофеевича Поротникова, председателя Тугулымского земельного комитета. Вместе с Розой Афанасьевной Грушевой - руководителем историко-краеведческого музея, Сашей Поротниковым - руководителем турклуба, со школьниками каждое лето группа искала остатки фундамента. На площади в несколько гектаров в лесу надо было прощупать все бугорки и холмики. Зимой работали в архивах Тобольска, Екатеринбурга.
Многие из тех, кто пересекал границу "мрака и холода", "земли проклятий и надежд", оставили свои воспоминания. Одним из них был американский журналист Джордж Кэннан, путешествовавший по Сибири в конце 19 века. В 1906 году в Санкт-Петербурге вышла его книга "Сибирь и ссылка".
"Когда мы, на другой день отъезда нашего из Екатеринбурга, проезжали через один уже сильно опустевший лес между деревнями Марково и Тугулымской, наш кучер остановил лошадей и сказал: "Вот граница". Мы поспешили выйти из тарантаса и увидели на дороге четырехугольную колонну в 10-12 футов высотой, сложенную из кирпича. На одной стороне был укреплен герб европейской губернии, Пермской, на другой - сибирской губернии, Тобольской.
Это был сибирский пограничный камень. Ни с одним пунктом от Санкт-Петербурга до Тихого океана не связано в России столько печальных воспоминаний, ни одна местность в России не имеет для путешественника такого интереса, как эта маленькая лесная поляна и как этот каменный столб, освященный печалью и людским несчастьем. Сотни тысяч человеческих существ, мужчин, женщин и детей, князей, дворян и крестьян сказали здесь Отечеству, родине, друзьям и родным последнее "прости".
Ни один пограничный столб в мире не был свидетелем такого горя, таких тяжелых невзгод, как этот, бесчисленные существа с разбитыми сердцами миновали его.
С 1878 года прошли по этой дороге 170 000 изгнанников, а с начала 19 столетия до полумиллиона. Так как этот столб находится на полпути между последним европейским этапом и первым сибирским, то существует с незапамятных времен обычай дать ссыльным здесь отдохнуть и сказать последний привет родным.
Простой русский крестьянин, будь он самый закоренелый преступник, проникнут самой горячей любовью к родине. Не удивительно, что здесь часто разыгрываются самые душераздирающие сцены. Одни предаются вполне обуревающему их горю, другие ищут утешения в слезах, третьи падают и прижимаются лицом к любимой родной земле или целуют холодный каменный столб, как будто он был для них символом всего дорогого, что они покинули.
"В ряды стройся!" - раздается команда унтера-колонновожатого. "Шагом марш!" Ссыльные и каторжники наскоро крестятся, и вся партия начинает двигаться под лязг цепей через границу Сибири.
До последнего времени Сибирский пограничный столб испещрен короткими надписями, именами и прощальными приветствиями преступников, выскребленными на цементе, которым был облицован столб. Во времена моего приезда цемент уже пообвалился и лишь местами можно было найти какую-нибудь надпись. Так, в одном месте я прочитал: "Прощай навсегда, Маша!". Для изгнанника, начертавшего это последнее "прости", Маша была самым дорогим существом в мире; перейдя через границу, он должен был расстаться и с Отечеством, и с родиной, и с любовью".
Владимир Галактионович Короленко в 1880г. писал в своих воспоминаниях: "...Поезд растянулся длинной вереницей по широкому Сибирскому тракту... Так подъехали мы к тому месту, где на грани стоит каменный столб с гербом, в одну сторону - Пермской губернии, в другую - Тобольской. Это и есть начало Сибири... Здесь наш длинный кортеж остановился. Кое-кто захватывал "горсточку родной земли", вообще все казались несколько растроганными".
Журналист К.М.Станюкевич в 1885г. был отправлен в ссылку в Томск за связь с русскими политическими эмигрантами. В очерке "В далекие края" он писал: "Вот она, наконец, и граница Сибири. Два столба - один каменный, другой - деревянный с гербом Тобольской губернии - указывают въезд в страну, "где мрак и холод круглый год". Надписи на столбе подчас трогательные, но не имеют, однако, безобразности надписи над Дантовым адом: "Оставь надежды навсегда". Напротив, юмор русского народа выразился и в этих, иногда своеобразных надписях: "Поминай как звали", "Кланяйтесь в Нерчинске товарищам", "Ищи ветра в поле", "До свидания, Сибирь-матушка!".
Ссыльные поляки в своих воспоминаниях с болью писали: "Это граница земли, крови, слез, проклятий и скитальчества".
Наконец, в мае 2003 года долгие поиски краеведов увенчались успехом - фундамент столба был найден! Одновременно его нашли и Леонид Тимофеевич Поротников, и житель п. Юшала Виктор Гилев. В этом пустынном месте испытываешь пронзительную щемящую грусть. Невольный трепет охватывает душу. Все было. Прошлое - не мираж. Все те, кто прошел мимо этого столба, кто взял горсточку родной земли, рассыпанной теперь повсюду в Сибири, стали ближе, памятнее, роднее.
И нам, потомкам тех, кто строил Большой Сибирский тракт, кто своим потом и кровью полил каждый ее аршин, для кого Сибирь, земля "проклятий и надежд", стала новой родиной, нельзя забывать того, что было. Трудно не согласиться с В.Е.Копыловым, почетным гражданином г.Тюмени, доктором технических наук, который считает, что для истории, для памяти о Тобольской губернии надо восстановить, сохранить этот столб как памятник сибирской ссылки. Подрастающее поколение теряет национальную и историческую память. А народ, не помнящий своего прошлого, не вправе надеяться на будущее. Когда-то сибиряки помнили своих предков, откуда они родом. После советского лихолетья многое смешалось и позабылось. Но наш долг - восстановить свою историческую память и передать ее детям.
Иерей Игорь Онкин, настоятель храма святителя Николая Чудотворца в п.Юшала, с несколькими прихожанами уже установил поклонный крест на месте каменного пограничного столба.
В истории России бывают трагические катаклизмы, когда кажется, что все начинается с начала. Но ведь настоящее - это результат, итог прошлого. Или: настоящее - это последний день прошлого.
Сегодня мы являемся очевидцами исполнения предсказания гениального Ломоносова: "Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном".
Мир не знал ничего подобного. Менее чем через шесть десятилетий после похода Ермака русские услышали шум волн Тихого океана! И они не совершили бы такой подвиг, если бы шли через громадные пространства с огнем и мечом. Нет, русские первопроходцы шли с миром, с добрым, христианским словом. Не как хищники, а как созидатели. Как старшие братья, уважая обычаи и уклад жизни тех, кто испокон веков жил в этом суровом, богатом, прекрасном крае до них.
Еще не закончилось время землепроходцев, как двинулись на восток торговые люди. И менее чем за столетие русская "соха пропахала борозду" от Урала до Камчатки.
Такое активное освоение громадных просторов требовало постройки дороги. В 1733 году Правительственный Сенат издал указ о строительстве самого длинного в мире сухопутного тракта - Сибирского. От Москвы через Казань, Екатеринбург, Тюмень, Омск до Иркутска его строили без малого полтора столетия. К 80-м годам 18 века благоустроенная дорога дошла до Тюмени. Ее называли Большим Сибирским трактом в отличие от Сибирского тракта, проходившего ранее через Верхотурье. Однако в народной памяти Большой Сибирский тракт навсегда остался горьким каторжным путем. Дорогой смерти. Владимирской: город Владимир был одним из первых ее пунктов. "Пошел по Владимирке" означало: отправлен в Сибирь по этапу. Сибирь славилась как страна ссылки.
Длинные вереницы несчастных странников, избитых кнутами, с рваными ноздрями, измученные и искалеченные в застенках тайных приказов и канцелярий, до 40-х годов 19 века препровождались пешком. Под гром кандалов, с обозом женщин и детей, сидящих на мешках походного имущества, окруженные конвоем. Многим приходилось идти около года, одни не доходили, умирали от голода и холода, другие бежали с дороги.
Входя в селение, партия заключенных затягивала "милосердные" песни. Навстречу им выбегали сердобольные сибирячки, вынося несчастным подаяние.
В середине 60-х годов 20 столетия проложили новую асфальтированную дорогу, которая не совпала с Большим Сибирским трактом. Его забросили, местами распахали. Остались лишь небольшие, чудом уцелевшие участки. И один из них - у деревни Марково Талицкого района. Исчезнувшая дорога оставила о себе много легенд, памятных мест. Одно из них - каменный пограничный столб, отделявший Сибирь от России.
Географическая граница между Европой и Азией не совпадала с административным делением. До столба простиралась Пермская губерния, Россия, а далее - Тобольская губерния, Сибирь.
Мои корни, малая родина - д.Малахово Тугулымского района Свердловской области. Крохотная, затерявшаяся в безбрежном лесном пространстве на берегу реки Пышмы. С детства от стариков мы слышали рассказы о варнаках, так в Сибири звали каторжников, и жуткие рассказы о каком-то каменном столбе, который был на старой дороге совсем рядом с нашей деревней. Дескать, шибко то место было гиблое, худое. Болотистая глухомань. И не сыскать другого такого. Все тут омыто слезами людскими и усеяно человеческими косточками. Оробевшие, растерянные путешественники, каторжники, переселенцы прощались у этого столба с родиной, родными. Нередко, навсегда. В самом слове "Сибирь" тогда чудилось что-то зловещее, пугающее. Многим казалось, что за этим столбом уже нечего больше ждать.
Мы с отцом несколько раз пытались найти это место, он его раньше хорошо знал - работал там на лесозаготовках. Но самого столба уже не было, его растащили на кирпичи жители окрестных деревень в годы Великой Отечественной войны. Со временем фундамент столба затянуло дерном.
Объемный краеведческий материал о Большом Сибирском тракте и каменном пограничном столбе собрал талицкий краевед И.Черданцев, ныне покойный. Пытался найти столб и известный тюменский краевед В.Е.Копылов. Но, как он рассказывает, тогда уже лежал снег, а металлического щупа, с помощью которого можно было бы прощупать остатки фундамента столба, у него не было. Поэтому он напутствовал на поиски тугулымских краеведов. В середине 90-х годов была создана группа "Грань" под руководством Леонида Тимофеевича Поротникова, председателя Тугулымского земельного комитета. Вместе с Розой Афанасьевной Грушевой - руководителем историко-краеведческого музея, Сашей Поротниковым - руководителем турклуба, со школьниками каждое лето группа искала остатки фундамента. На площади в несколько гектаров в лесу надо было прощупать все бугорки и холмики. Зимой работали в архивах Тобольска, Екатеринбурга.
Многие из тех, кто пересекал границу "мрака и холода", "земли проклятий и надежд", оставили свои воспоминания. Одним из них был американский журналист Джордж Кэннан, путешествовавший по Сибири в конце 19 века. В 1906 году в Санкт-Петербурге вышла его книга "Сибирь и ссылка".
"Когда мы, на другой день отъезда нашего из Екатеринбурга, проезжали через один уже сильно опустевший лес между деревнями Марково и Тугулымской, наш кучер остановил лошадей и сказал: "Вот граница". Мы поспешили выйти из тарантаса и увидели на дороге четырехугольную колонну в 10-12 футов высотой, сложенную из кирпича. На одной стороне был укреплен герб европейской губернии, Пермской, на другой - сибирской губернии, Тобольской.
Это был сибирский пограничный камень. Ни с одним пунктом от Санкт-Петербурга до Тихого океана не связано в России столько печальных воспоминаний, ни одна местность в России не имеет для путешественника такого интереса, как эта маленькая лесная поляна и как этот каменный столб, освященный печалью и людским несчастьем. Сотни тысяч человеческих существ, мужчин, женщин и детей, князей, дворян и крестьян сказали здесь Отечеству, родине, друзьям и родным последнее "прости".
Ни один пограничный столб в мире не был свидетелем такого горя, таких тяжелых невзгод, как этот, бесчисленные существа с разбитыми сердцами миновали его.
С 1878 года прошли по этой дороге 170 000 изгнанников, а с начала 19 столетия до полумиллиона. Так как этот столб находится на полпути между последним европейским этапом и первым сибирским, то существует с незапамятных времен обычай дать ссыльным здесь отдохнуть и сказать последний привет родным.
Простой русский крестьянин, будь он самый закоренелый преступник, проникнут самой горячей любовью к родине. Не удивительно, что здесь часто разыгрываются самые душераздирающие сцены. Одни предаются вполне обуревающему их горю, другие ищут утешения в слезах, третьи падают и прижимаются лицом к любимой родной земле или целуют холодный каменный столб, как будто он был для них символом всего дорогого, что они покинули.
"В ряды стройся!" - раздается команда унтера-колонновожатого. "Шагом марш!" Ссыльные и каторжники наскоро крестятся, и вся партия начинает двигаться под лязг цепей через границу Сибири.
До последнего времени Сибирский пограничный столб испещрен короткими надписями, именами и прощальными приветствиями преступников, выскребленными на цементе, которым был облицован столб. Во времена моего приезда цемент уже пообвалился и лишь местами можно было найти какую-нибудь надпись. Так, в одном месте я прочитал: "Прощай навсегда, Маша!". Для изгнанника, начертавшего это последнее "прости", Маша была самым дорогим существом в мире; перейдя через границу, он должен был расстаться и с Отечеством, и с родиной, и с любовью".
Владимир Галактионович Короленко в 1880г. писал в своих воспоминаниях: "...Поезд растянулся длинной вереницей по широкому Сибирскому тракту... Так подъехали мы к тому месту, где на грани стоит каменный столб с гербом, в одну сторону - Пермской губернии, в другую - Тобольской. Это и есть начало Сибири... Здесь наш длинный кортеж остановился. Кое-кто захватывал "горсточку родной земли", вообще все казались несколько растроганными".
Журналист К.М.Станюкевич в 1885г. был отправлен в ссылку в Томск за связь с русскими политическими эмигрантами. В очерке "В далекие края" он писал: "Вот она, наконец, и граница Сибири. Два столба - один каменный, другой - деревянный с гербом Тобольской губернии - указывают въезд в страну, "где мрак и холод круглый год". Надписи на столбе подчас трогательные, но не имеют, однако, безобразности надписи над Дантовым адом: "Оставь надежды навсегда". Напротив, юмор русского народа выразился и в этих, иногда своеобразных надписях: "Поминай как звали", "Кланяйтесь в Нерчинске товарищам", "Ищи ветра в поле", "До свидания, Сибирь-матушка!".
Ссыльные поляки в своих воспоминаниях с болью писали: "Это граница земли, крови, слез, проклятий и скитальчества".
Наконец, в мае 2003 года долгие поиски краеведов увенчались успехом - фундамент столба был найден! Одновременно его нашли и Леонид Тимофеевич Поротников, и житель п. Юшала Виктор Гилев. В этом пустынном месте испытываешь пронзительную щемящую грусть. Невольный трепет охватывает душу. Все было. Прошлое - не мираж. Все те, кто прошел мимо этого столба, кто взял горсточку родной земли, рассыпанной теперь повсюду в Сибири, стали ближе, памятнее, роднее.
И нам, потомкам тех, кто строил Большой Сибирский тракт, кто своим потом и кровью полил каждый ее аршин, для кого Сибирь, земля "проклятий и надежд", стала новой родиной, нельзя забывать того, что было. Трудно не согласиться с В.Е.Копыловым, почетным гражданином г.Тюмени, доктором технических наук, который считает, что для истории, для памяти о Тобольской губернии надо восстановить, сохранить этот столб как памятник сибирской ссылки. Подрастающее поколение теряет национальную и историческую память. А народ, не помнящий своего прошлого, не вправе надеяться на будущее. Когда-то сибиряки помнили своих предков, откуда они родом. После советского лихолетья многое смешалось и позабылось. Но наш долг - восстановить свою историческую память и передать ее детям.
Иерей Игорь Онкин, настоятель храма святителя Николая Чудотворца в п.Юшала, с несколькими прихожанами уже установил поклонный крест на месте каменного пограничного столба.
