Императорский (ныне Государственный) университет в Москве не только древнейший из русских университетов, но по справедливости считается и славнейшим из них.
Его почти 250-летняя история полна многих светлых и отрадных страниц, на которых с любовью останавливается взор каждого патриота, ревнующего о благе и славе родной земли. Но не быть патриотом - значит не быть русским человеком, ибо патриотизм не есть качество, не есть добродетель, а есть долг, обязательный для всех.
Оттого Московский университет одинаково дорог для всех русских людей, где бы они ни жили, без различия в звании и состоянии; оттого везде, где бьется русское сердце, где стоят православные храмы, где слово Отечество возбуждает восторг и любовь - везде известен, везде любим и славим Московский университет, как главный рассадник истинного знания, как хранитель Просвещения. Мирно и тихо течет ученая и учебная жизнь в стенах Московского университета, и поколение за поколением проходит в стенах его, черпая здесь знания, необходимые для дальнейшей трудовой жизни во славу Бога, на службу Родине.
Пройдут еще века, и все так же Московский университет, великий в своей седой древности, богатый лучшими преданиями своих былых времен, по прежнему будет зажигать священный огонь знания в груди своих многочисленных питомцев, пока мало по малу - хочется этому верить - в стенах именно Московского университета впервые не выработается и не укрепится на Руси высочайший идеал человеческого знания, состоящий с одной стороны в стремлении овладеть вполне всеми тайнами чувственного мира, с другой - в смиренном сознании, что есть еще целая область бытия, куда не дерзает и не может проникнуть пытливый скальпель ученого, но которая вполне открыта всякому верующему; идеал, состоящий в сознании, что полнота знания без веры невозможна.
Стоя на этой строго научной дороге, сбросив с себя путы материализма, который есть отрицание науки, как полноты знания; смиренно преклоняясь перед вечным светом Христианства, Московский университет оправдывает ту любовь и доверие, с какими вся Россия обращается от Москвы до самых до окраин. Дай Бог, чтобы скорее настало это золотое время, время полной славы для Московского университета!
Московский университет заключает в своих стенах Божий храм, посвященный св. мученице Татиане, и особенно указываю на это обстоятельство, так как в нем можно видеть залог величия и славы нашего университета.
В старое время, когда идеал западно-европейской цивилизации, состоящий в поклонении плоти преимущественно перед духом, не соблазнял еще своим лживым блеском наших предков, они, приступая к сооружению нового города, прежде всего ставили храм Божий и только затем уже закладывали городские стены и другие здания. Этим призывалось на новый город Божье благословение, этим полагалось основание его будущему благосостоянию и развитию.
Печальный XVIII век, век отрицания истины и торжества лжи, оказался гибельным и для России - где в это именно время стали забываться многие лучшие обычаи и предания старины.
Так и Московский университет долгое время по своем основании не имел собственного храма, о чем глубоко скорбели все любящие родне просвещение, понимая, что никакие самые богатые приспособления и научные пособия не принесут пользы, если над всем этим не будет Божьего благословения.
Желание иметь при университете отдельный храм по ревностным стараниям директора Московского университета Фонвизина осуществилось, наконец, 5 апреля 1791 года, когда митрополит Платон освятил церковь во имя мученицы Татианы, "сооруженную Императорским Московским университетом в доме своем, в незабвенную память своего заведения"
В 1812 году, во время неприятельского нашествия, здания университета сгорели, а с ними вместе сгорела и Татианинская церковь.
В 1817 году, после Высочайшего повеления о восстановлении университетских зданий, попечитель университета князь А. П. Оболенский докладывал преосвященному Августину, управляющему Московской Епархией, что для университета возобновить прежнюю церковь во имя мученицы Татианы представляется неудобным, и потому просил: "Георгиевскую церковь, примыкающую к самому университету, сделать университетской со всей принадлежащей к ней утварью, ризницей и землей, и поставить в церкви местный образ мученицы Татианы для всегдашнего воспоминания дня, в который основан Императорский Московский университет".
Эта просьба кн. Оболенского была уважена преосвященным Августином, и резолюцией его от 18 сентября 1817 года означенная Георгиевская церковь сделана университетской.
Такое положение дел продолжалось до приобретения Московским университетом дома гг. Пашковых и до приспособления его к университетским нуждам, когда в 1836 году отношением от 15 декабря попечитель Московского университета граф С. Г. Строганов уведомил Высокопреосвященнейшего Филарета, что с Высочайшего соизволения в зданиях университета устраивается собственная Церковь во имя св. мученицы Татианы.
Этот храм и был освящен самим святым митрополитом Филаретом 12 сентября 1837 года.
В наше время после десятилетий запустения при безбожной власти храм был возрожден при ближайшем участии Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, тщанием ректора Виктора Антоновича Садовничего в 1995 году.
Такова краткая история нашей университетской церкви.
Ежегодно сотни новых студентов вступают в храм св. мученицы Татианы и просят у нее помощи и заступничества перед Всевышним Богом, но не будет преувеличением сказать, что лишь очень немногим из них известны жизнь и страдания св. Татианы, покровительницы Московского университета. А между тем много поучительного заключает в себе повесть о житии и страданиях св. Татианы, которая, будучи богатой, знатной и красивой римлянкой, отвергла все утехи мира и пошла на служение Церкви. Исполняя обязанности диакониссы, она вместе с тем, как обладавшая значительными познаниями, выступала и проповедницей истинного просвещения и многих из тьмы невежества и заблуждения привела к познанию истины.
Когда затем ее схватили и судили, как Христианку, когда ее принуждали принести жертву богам - или даже только сделать вид, что она согласна на это - св. Татиана с негодованием отвергла это и предпочла страдания и смерть вероотступничеству, хотя бы мнимому.
Она понимала, что в истинном Христианстве нет места уступкам, что лучше страдать и умереть, чем хоть на словах отречься от Христа своего.
Какой великий пример для нашего времени, когда снова возрождается язычество, когда снова созидаются кумиры которым толпа, ослепленная фанатизмом, требует поклонения и принесения жертв!
Много этих кумиров и разнообразны они - подобно богам римского пантеона в середине III века.
Тут и ложная наука на почве материализма; тут и социализм, при помощи которого люди думают достигнуть на земле полной степени совершенства и всеобщего блага; тут и пресловутые права человека, возвещенные миру среди потоков крови, при зареве пожаров, среди дикой вакханалии разнузданной черни; тут отрицание родины, семьи, нравственности... Этим кумирам большинство требует принесения жертв, и это требование особенно часто предъявляется к юношам и девушкам, только что со школьной скамьи вступающим в университет, еще не искушенным жизнью, не твердым в умении отличить мишуру от золота - и часто предъявляется с дерзкими упреками, под страхом насмешки или обвинения в отсталости.
Какой ответ дать этим искусителям и обвинителям, вот чего не знают часто эти молодые люди, сбитые с толку неожиданным наплывом новых впечатлений, новых, разнообразных идей.
А ответ может быть только один, тот самый, который, по преданию, св. Татиана дала своему мучителю, когда тот, после многих пыток, стал уговаривать ее, не принося даже жертвы богам, лишь назвать Зевса - богом, обещая за то избавление от страданий и смерти и всяческие почести и награды. Громко и смело ответила на это св. мученица Татиана: "я называю его (Зевса) идолом скверным и непотребным - делай со мной, что хочешь, но меня ты ему кланяться не заставишь, ибо со мной мой Господь - Иисус Христос". Сказала это св. Татиана и пошла на лютые муки, ибо знала, где истина и где ложь.
Вот пример, достойный подражания для многих современников наших - главным образом из молодежи - вот почему, думается мне, и прочтЈтся житие св. Татианы не без пользы всеми лицами, видящими смысл жизни не в одном лишь грубом наслаждении ее благами.
Его почти 250-летняя история полна многих светлых и отрадных страниц, на которых с любовью останавливается взор каждого патриота, ревнующего о благе и славе родной земли. Но не быть патриотом - значит не быть русским человеком, ибо патриотизм не есть качество, не есть добродетель, а есть долг, обязательный для всех.
Оттого Московский университет одинаково дорог для всех русских людей, где бы они ни жили, без различия в звании и состоянии; оттого везде, где бьется русское сердце, где стоят православные храмы, где слово Отечество возбуждает восторг и любовь - везде известен, везде любим и славим Московский университет, как главный рассадник истинного знания, как хранитель Просвещения. Мирно и тихо течет ученая и учебная жизнь в стенах Московского университета, и поколение за поколением проходит в стенах его, черпая здесь знания, необходимые для дальнейшей трудовой жизни во славу Бога, на службу Родине.
Пройдут еще века, и все так же Московский университет, великий в своей седой древности, богатый лучшими преданиями своих былых времен, по прежнему будет зажигать священный огонь знания в груди своих многочисленных питомцев, пока мало по малу - хочется этому верить - в стенах именно Московского университета впервые не выработается и не укрепится на Руси высочайший идеал человеческого знания, состоящий с одной стороны в стремлении овладеть вполне всеми тайнами чувственного мира, с другой - в смиренном сознании, что есть еще целая область бытия, куда не дерзает и не может проникнуть пытливый скальпель ученого, но которая вполне открыта всякому верующему; идеал, состоящий в сознании, что полнота знания без веры невозможна.
Стоя на этой строго научной дороге, сбросив с себя путы материализма, который есть отрицание науки, как полноты знания; смиренно преклоняясь перед вечным светом Христианства, Московский университет оправдывает ту любовь и доверие, с какими вся Россия обращается от Москвы до самых до окраин. Дай Бог, чтобы скорее настало это золотое время, время полной славы для Московского университета!
Московский университет заключает в своих стенах Божий храм, посвященный св. мученице Татиане, и особенно указываю на это обстоятельство, так как в нем можно видеть залог величия и славы нашего университета.
В старое время, когда идеал западно-европейской цивилизации, состоящий в поклонении плоти преимущественно перед духом, не соблазнял еще своим лживым блеском наших предков, они, приступая к сооружению нового города, прежде всего ставили храм Божий и только затем уже закладывали городские стены и другие здания. Этим призывалось на новый город Божье благословение, этим полагалось основание его будущему благосостоянию и развитию.
Печальный XVIII век, век отрицания истины и торжества лжи, оказался гибельным и для России - где в это именно время стали забываться многие лучшие обычаи и предания старины.
Так и Московский университет долгое время по своем основании не имел собственного храма, о чем глубоко скорбели все любящие родне просвещение, понимая, что никакие самые богатые приспособления и научные пособия не принесут пользы, если над всем этим не будет Божьего благословения.
Желание иметь при университете отдельный храм по ревностным стараниям директора Московского университета Фонвизина осуществилось, наконец, 5 апреля 1791 года, когда митрополит Платон освятил церковь во имя мученицы Татианы, "сооруженную Императорским Московским университетом в доме своем, в незабвенную память своего заведения"
В 1812 году, во время неприятельского нашествия, здания университета сгорели, а с ними вместе сгорела и Татианинская церковь.
В 1817 году, после Высочайшего повеления о восстановлении университетских зданий, попечитель университета князь А. П. Оболенский докладывал преосвященному Августину, управляющему Московской Епархией, что для университета возобновить прежнюю церковь во имя мученицы Татианы представляется неудобным, и потому просил: "Георгиевскую церковь, примыкающую к самому университету, сделать университетской со всей принадлежащей к ней утварью, ризницей и землей, и поставить в церкви местный образ мученицы Татианы для всегдашнего воспоминания дня, в который основан Императорский Московский университет".
Эта просьба кн. Оболенского была уважена преосвященным Августином, и резолюцией его от 18 сентября 1817 года означенная Георгиевская церковь сделана университетской.
Такое положение дел продолжалось до приобретения Московским университетом дома гг. Пашковых и до приспособления его к университетским нуждам, когда в 1836 году отношением от 15 декабря попечитель Московского университета граф С. Г. Строганов уведомил Высокопреосвященнейшего Филарета, что с Высочайшего соизволения в зданиях университета устраивается собственная Церковь во имя св. мученицы Татианы.
Этот храм и был освящен самим святым митрополитом Филаретом 12 сентября 1837 года.
В наше время после десятилетий запустения при безбожной власти храм был возрожден при ближайшем участии Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия, тщанием ректора Виктора Антоновича Садовничего в 1995 году.
Такова краткая история нашей университетской церкви.
Ежегодно сотни новых студентов вступают в храм св. мученицы Татианы и просят у нее помощи и заступничества перед Всевышним Богом, но не будет преувеличением сказать, что лишь очень немногим из них известны жизнь и страдания св. Татианы, покровительницы Московского университета. А между тем много поучительного заключает в себе повесть о житии и страданиях св. Татианы, которая, будучи богатой, знатной и красивой римлянкой, отвергла все утехи мира и пошла на служение Церкви. Исполняя обязанности диакониссы, она вместе с тем, как обладавшая значительными познаниями, выступала и проповедницей истинного просвещения и многих из тьмы невежества и заблуждения привела к познанию истины.
Когда затем ее схватили и судили, как Христианку, когда ее принуждали принести жертву богам - или даже только сделать вид, что она согласна на это - св. Татиана с негодованием отвергла это и предпочла страдания и смерть вероотступничеству, хотя бы мнимому.
Она понимала, что в истинном Христианстве нет места уступкам, что лучше страдать и умереть, чем хоть на словах отречься от Христа своего.
Какой великий пример для нашего времени, когда снова возрождается язычество, когда снова созидаются кумиры которым толпа, ослепленная фанатизмом, требует поклонения и принесения жертв!
Много этих кумиров и разнообразны они - подобно богам римского пантеона в середине III века.
Тут и ложная наука на почве материализма; тут и социализм, при помощи которого люди думают достигнуть на земле полной степени совершенства и всеобщего блага; тут и пресловутые права человека, возвещенные миру среди потоков крови, при зареве пожаров, среди дикой вакханалии разнузданной черни; тут отрицание родины, семьи, нравственности... Этим кумирам большинство требует принесения жертв, и это требование особенно часто предъявляется к юношам и девушкам, только что со школьной скамьи вступающим в университет, еще не искушенным жизнью, не твердым в умении отличить мишуру от золота - и часто предъявляется с дерзкими упреками, под страхом насмешки или обвинения в отсталости.
Какой ответ дать этим искусителям и обвинителям, вот чего не знают часто эти молодые люди, сбитые с толку неожиданным наплывом новых впечатлений, новых, разнообразных идей.
А ответ может быть только один, тот самый, который, по преданию, св. Татиана дала своему мучителю, когда тот, после многих пыток, стал уговаривать ее, не принося даже жертвы богам, лишь назвать Зевса - богом, обещая за то избавление от страданий и смерти и всяческие почести и награды. Громко и смело ответила на это св. мученица Татиана: "я называю его (Зевса) идолом скверным и непотребным - делай со мной, что хочешь, но меня ты ему кланяться не заставишь, ибо со мной мой Господь - Иисус Христос". Сказала это св. Татиана и пошла на лютые муки, ибо знала, где истина и где ложь.
Вот пример, достойный подражания для многих современников наших - главным образом из молодежи - вот почему, думается мне, и прочтЈтся житие св. Татианы не без пользы всеми лицами, видящими смысл жизни не в одном лишь грубом наслаждении ее благами.
