Делить легко. Так же, как и ломать.
Разделение увеличивает свободу - или, по крайней мере, хотя бы ее видимость. И пусть за ним следуют боль, оскудение и вред, кажущееся освобождение от законов порядка опьяняет счастливого "калифа на час".
Происходящее на политическом пространстве бывшего СССР представляет собой парадоксальное зрелище. Тысячелетнее здание России - русской цивилизации, выстроенной в огне героических жертв и потрясений - рушится в удивительной тишине, без какого-либо огня и потрясений. То, что было с таким трудом создано, теряется так легко и, главное, так обыденно. Нет ни ярких личностей, ни героических поступков. Всюду лишь закулисная мышиная возня, изворотливая ложь и банальная корысть. В качестве вождей искусственно раскручиваются серые посредственности, а всем известные злодеи остаются вопиюще безнаказанными. Традиционная борьба добра и зла уступила место конкуренции зол, причем понять, которое из них меньшее, стало делом невозможным.
Разделение - лейтмотив сегодняшней жизни. Исполнительная власть отделилась от законодательной, правительство - от народа, дети - от отцов, слово - от дела, смысла и правды, "секс" - от любви. Но, несмотря на возросшее от этого дележа ощущение свободы, жизнь не стала лучше. Остро чувствуется, что это свобода разрушения, хаоса и смерти, а не жизни. Жизнь вообще мало связана со свободой. На самом деле мы все являемся частью единого порядка, мы всегда находимся в структуре определенных постоянных отношений, чаще всего не подвластных нашей воле. Мы всегда чему-то подчинены - законам тяготения и сохранения энергии, работодателю, Уголовному Кодексу и своей совести. Абсолютной свободы не существует, если только не понимать под ней полное отсутствие каких-либо зависимостей, связей и отношений - то есть, полное небытие. И неверно начатое стремление к свободе всегда оборачивается стремлением к небытию.
Есть только одна истинная свобода - свобода выбора, свобода воли. Мы не в силах отрицать закон тяготения, но мы можем летать или падать. Мы не в силах сделать свою жизнь бесконечной, но мы можем потратить ее на добро или зло. Мы не можем не работать, но мы можем заниматься своим делом, выполняя свое призвание и получая от этого радость, или скрипя зубами тянуть лямку нелюбимой профессии. Мы не можем игнорировать Уголовный кодекс, но мы можем следовать ему из страха перед наказанием или из любви к добру. Свобода воли есть возможность выбирать одно из подчинений. Злые подчиняются злу. Обыватели подчиняются страху. Добрые подчиняются своей совести, которая есть внутренний голос любви.
В нашей воле выбирать, чему подчиняться, но не подчиняться ничему мы не можем. Вот и вся наша свобода.
И если мы наперекор логике жизни пытаемся освободиться от всего, мы освобождаемся лишь от самой жизни.
Вот почему оранжевая революция победно шагает по странам Третьего Рима - потому что мы пленены лживым идолом свободы. Начавшись из славянского далЈка, в стране, геополитическое значение которой для России мало кто понимает до сих пор, эта революция с теми же лозунгами и приемами состоялась наконец в столице Киевской Руси. Следующая остановка - конечная, Россия. Почему этот путь так свободен, почему однообразные до наглости технологии не вызывают нигде справедливого негодования, почему унылое молчание толпы из раза в раз с такой легкостью толкуется как знак согласия?
Потому что делить легко. Потому что ломать легче, чем строить. Крики и возмущение, борьба и кровь будут тогда, когда разорванное по швам целое начнут зашивать. Мертвым не больно. Больно тем, кто пытается вылечиться.
Мы, русские - последний бастион на пути мирового зла, идущего путем всеобщего разделения. Пали Сербия, Грузия, Украина, но Третий Рим еще стоит, потому что стоим мы, а мы - самые сильные и многочисленные из православных и славянских народов. Если же падем и мы, то история православной цивилизации закончится. Запад не умеет жить в мире. Превратив наши страны в отходно-сырьевые придатки, он будет и дальше искать, на чем сломать себе шею, чтобы погубить себя и вместе с собой весь мир, потому что Запад - цивилизация зла, а цель зла - небытие.
Наша сила - в любви к жизни. А жизнь есть порядок - единство ограниченных свобод. Мы, русские - благословенный народ, народ Божий, обладающий даром отвращения к небытию. Поэтому наша сила проявляет себя и в нашей мнимой слабости - когда мы не знаем, что делать, мы просто прекращаем действовать и уходим в область мечтаний и абстракций, а не громоздим кровь на кровь. Наше отличие от других наций в том, что мы не ходим во тьме, а ждем наступления утра. То, что в Германии породило Гитлера, у нас просто не работает. Сумерки разума в России рождают не чудовищ, а всенародную дрему.
Но сон - еще не спасение. Чтобы спасти и спастись, надо действовать. Как?
Конечно, объединяя. Восстанавливая порядок. Восстанавливая единство, а значит - правильную меру свобод и ограничений, меру, правильность которой будет доказана реальным улучшением жизни - оздоровлением общества, демографическим ростом, возвращением России на арену борьбы супердержав.
До сих пор единственные попытки начать двигаться в этом направлении велись под знаменем "русского национализма". Но попытки эти были, остаются и будут бессильными, а значит, вредными, потому что впустую тратят отпущенное для размышлений и действий ограниченное время. Бессилие национализма в том, что он не может объединить. Объединяет движение к цели, а чистота крови не может быть целью. Объединяет соподчинение, а мечта национализма - освободиться от инокровных. Ложь национализма в том, что он есть порождение другой лжи - мифа свободы.
Под знаменем национализма мы не сможем победить оранжевую революцию. Скорее, она победит нас под этим самым знаменем, которое понесут умелые руки известного "националиста" Рогозина. Зная сложную специфику русского характера, издавна славившегося равнодушием к комфорту и любовью к сильным негативным чувствам (к страданию и состраданию), дирижеры оранжевой революции могут сыграть не на истрепавшейся приманке "благ западной цивилизации", а на извечном русском "где правда?" и "кто виноват?". Правда, естественно, окажется в "гонимом и ограбленном русском народе". Виноваты, естественно, окажутся "враги", в которые можно записать кого угодно в зависимости от политической конъюнктуры, как сторонников монетаризации льгот, так и ее противников, даже самих националистов, в конце концов. Национализм вообще легко использовать для нахождения виноватого.
Это будет ново для нас. Этот перехват лозунгов ошеломит и собьет с толку всех противников либерализма и демократии, благо что ничто не помешает этим новым лозунгам быть использованными самими либералами и демократами. Не стоит ожидать, что это будет гениально - нет, это будет сделано тяп-ляп и притянуто за уши. Но этого хватит, чтобы заткнуть рты одиночкам и одурманить толпу очередным четырехбуквенным слоганом и зрелищем девушек с цветастыми ярлыками на лбу.
Встать на пути оранжевой революции в России может только авангард Третьего Рима - люди русского порядка, обладающие волей к жизни, свободные от мифов свободы. Их лозунги мы должны сейчас стремиться понять и сформулировать, чтобы вовремя собрать их в одно целое.
Их мышление может оказаться нестандартным, даже шокирующим для тех, кто привык за эти годы к жвачке импортных мыслей.
У этих людей нет "интересов", у них есть долг, который они хотят исполнить.
Они не стремятся властвовать, подчинять и эксплуатировать, они стремятся служить, помогать и защищать - потому что они сильны, а подлинно сильному приятнее делать добро своей силой.
Они не пытаются никого грабить, потому что они богаты - а подлинно богатому приятнее дарить.
Их не соблазнишь "комфортом", потому что их комфорт - в напряженном усилии к цели, в творческой радости хозяина и отца.
Слово "свобода" для них бессмысленно, "конкуренция" - ненавистно. У них есть слова лучше - "иерархия", "порядок" и "единство".
Если их назовут "ограбленными" и "обманутыми", они будут оскорблены. "Мы все видели, мы все помним", скажут они, "нас не обманешь, и мы обязательно восстановим справедливость".
Это будут цельные люди, имеющие порядок и иерархию в самих себе, откуда они распространят их в мир вокруг себя. Их чувства и разум будут подчинены воле, воля - совести. Их слово будет нелживым вестником их дела. Они будут чтить предков. У них будет много детей. Их руки будут крепки.
Они не считают законным то, что было сделано вопреки воле их народа. Они не признают Беловежское соглашение, распад СССР, приватизацию, агрессию против Югославии и прочие достижения "всемирной демократии". Все это - преступления, не имеющие срока давности, последствия которых должны быть устранены, а виновные - понести справедливое наказание. Правители служат, а не владеют народом. Конституции - письменные свидетельства народной воли, а не источники закона. Негодные правители должны быть смещены, конституции - переписаны. Если потребуется это сделать, способные люди найдутся.
Они хотят мира. Но если для этого требуется война, они начнут ее. Как в 1380-м, в 1552-м, в 1611-м, в 1700-м, в 1812-м, в 1877-м, в 1914-м и в 1941-м. Как всегда.
17.01.2005
Разделение увеличивает свободу - или, по крайней мере, хотя бы ее видимость. И пусть за ним следуют боль, оскудение и вред, кажущееся освобождение от законов порядка опьяняет счастливого "калифа на час".
Происходящее на политическом пространстве бывшего СССР представляет собой парадоксальное зрелище. Тысячелетнее здание России - русской цивилизации, выстроенной в огне героических жертв и потрясений - рушится в удивительной тишине, без какого-либо огня и потрясений. То, что было с таким трудом создано, теряется так легко и, главное, так обыденно. Нет ни ярких личностей, ни героических поступков. Всюду лишь закулисная мышиная возня, изворотливая ложь и банальная корысть. В качестве вождей искусственно раскручиваются серые посредственности, а всем известные злодеи остаются вопиюще безнаказанными. Традиционная борьба добра и зла уступила место конкуренции зол, причем понять, которое из них меньшее, стало делом невозможным.
Разделение - лейтмотив сегодняшней жизни. Исполнительная власть отделилась от законодательной, правительство - от народа, дети - от отцов, слово - от дела, смысла и правды, "секс" - от любви. Но, несмотря на возросшее от этого дележа ощущение свободы, жизнь не стала лучше. Остро чувствуется, что это свобода разрушения, хаоса и смерти, а не жизни. Жизнь вообще мало связана со свободой. На самом деле мы все являемся частью единого порядка, мы всегда находимся в структуре определенных постоянных отношений, чаще всего не подвластных нашей воле. Мы всегда чему-то подчинены - законам тяготения и сохранения энергии, работодателю, Уголовному Кодексу и своей совести. Абсолютной свободы не существует, если только не понимать под ней полное отсутствие каких-либо зависимостей, связей и отношений - то есть, полное небытие. И неверно начатое стремление к свободе всегда оборачивается стремлением к небытию.
Есть только одна истинная свобода - свобода выбора, свобода воли. Мы не в силах отрицать закон тяготения, но мы можем летать или падать. Мы не в силах сделать свою жизнь бесконечной, но мы можем потратить ее на добро или зло. Мы не можем не работать, но мы можем заниматься своим делом, выполняя свое призвание и получая от этого радость, или скрипя зубами тянуть лямку нелюбимой профессии. Мы не можем игнорировать Уголовный кодекс, но мы можем следовать ему из страха перед наказанием или из любви к добру. Свобода воли есть возможность выбирать одно из подчинений. Злые подчиняются злу. Обыватели подчиняются страху. Добрые подчиняются своей совести, которая есть внутренний голос любви.
В нашей воле выбирать, чему подчиняться, но не подчиняться ничему мы не можем. Вот и вся наша свобода.
И если мы наперекор логике жизни пытаемся освободиться от всего, мы освобождаемся лишь от самой жизни.
Вот почему оранжевая революция победно шагает по странам Третьего Рима - потому что мы пленены лживым идолом свободы. Начавшись из славянского далЈка, в стране, геополитическое значение которой для России мало кто понимает до сих пор, эта революция с теми же лозунгами и приемами состоялась наконец в столице Киевской Руси. Следующая остановка - конечная, Россия. Почему этот путь так свободен, почему однообразные до наглости технологии не вызывают нигде справедливого негодования, почему унылое молчание толпы из раза в раз с такой легкостью толкуется как знак согласия?
Потому что делить легко. Потому что ломать легче, чем строить. Крики и возмущение, борьба и кровь будут тогда, когда разорванное по швам целое начнут зашивать. Мертвым не больно. Больно тем, кто пытается вылечиться.
Мы, русские - последний бастион на пути мирового зла, идущего путем всеобщего разделения. Пали Сербия, Грузия, Украина, но Третий Рим еще стоит, потому что стоим мы, а мы - самые сильные и многочисленные из православных и славянских народов. Если же падем и мы, то история православной цивилизации закончится. Запад не умеет жить в мире. Превратив наши страны в отходно-сырьевые придатки, он будет и дальше искать, на чем сломать себе шею, чтобы погубить себя и вместе с собой весь мир, потому что Запад - цивилизация зла, а цель зла - небытие.
Наша сила - в любви к жизни. А жизнь есть порядок - единство ограниченных свобод. Мы, русские - благословенный народ, народ Божий, обладающий даром отвращения к небытию. Поэтому наша сила проявляет себя и в нашей мнимой слабости - когда мы не знаем, что делать, мы просто прекращаем действовать и уходим в область мечтаний и абстракций, а не громоздим кровь на кровь. Наше отличие от других наций в том, что мы не ходим во тьме, а ждем наступления утра. То, что в Германии породило Гитлера, у нас просто не работает. Сумерки разума в России рождают не чудовищ, а всенародную дрему.
Но сон - еще не спасение. Чтобы спасти и спастись, надо действовать. Как?
Конечно, объединяя. Восстанавливая порядок. Восстанавливая единство, а значит - правильную меру свобод и ограничений, меру, правильность которой будет доказана реальным улучшением жизни - оздоровлением общества, демографическим ростом, возвращением России на арену борьбы супердержав.
До сих пор единственные попытки начать двигаться в этом направлении велись под знаменем "русского национализма". Но попытки эти были, остаются и будут бессильными, а значит, вредными, потому что впустую тратят отпущенное для размышлений и действий ограниченное время. Бессилие национализма в том, что он не может объединить. Объединяет движение к цели, а чистота крови не может быть целью. Объединяет соподчинение, а мечта национализма - освободиться от инокровных. Ложь национализма в том, что он есть порождение другой лжи - мифа свободы.
Под знаменем национализма мы не сможем победить оранжевую революцию. Скорее, она победит нас под этим самым знаменем, которое понесут умелые руки известного "националиста" Рогозина. Зная сложную специфику русского характера, издавна славившегося равнодушием к комфорту и любовью к сильным негативным чувствам (к страданию и состраданию), дирижеры оранжевой революции могут сыграть не на истрепавшейся приманке "благ западной цивилизации", а на извечном русском "где правда?" и "кто виноват?". Правда, естественно, окажется в "гонимом и ограбленном русском народе". Виноваты, естественно, окажутся "враги", в которые можно записать кого угодно в зависимости от политической конъюнктуры, как сторонников монетаризации льгот, так и ее противников, даже самих националистов, в конце концов. Национализм вообще легко использовать для нахождения виноватого.
Это будет ново для нас. Этот перехват лозунгов ошеломит и собьет с толку всех противников либерализма и демократии, благо что ничто не помешает этим новым лозунгам быть использованными самими либералами и демократами. Не стоит ожидать, что это будет гениально - нет, это будет сделано тяп-ляп и притянуто за уши. Но этого хватит, чтобы заткнуть рты одиночкам и одурманить толпу очередным четырехбуквенным слоганом и зрелищем девушек с цветастыми ярлыками на лбу.
Встать на пути оранжевой революции в России может только авангард Третьего Рима - люди русского порядка, обладающие волей к жизни, свободные от мифов свободы. Их лозунги мы должны сейчас стремиться понять и сформулировать, чтобы вовремя собрать их в одно целое.
Их мышление может оказаться нестандартным, даже шокирующим для тех, кто привык за эти годы к жвачке импортных мыслей.
У этих людей нет "интересов", у них есть долг, который они хотят исполнить.
Они не стремятся властвовать, подчинять и эксплуатировать, они стремятся служить, помогать и защищать - потому что они сильны, а подлинно сильному приятнее делать добро своей силой.
Они не пытаются никого грабить, потому что они богаты - а подлинно богатому приятнее дарить.
Их не соблазнишь "комфортом", потому что их комфорт - в напряженном усилии к цели, в творческой радости хозяина и отца.
Слово "свобода" для них бессмысленно, "конкуренция" - ненавистно. У них есть слова лучше - "иерархия", "порядок" и "единство".
Если их назовут "ограбленными" и "обманутыми", они будут оскорблены. "Мы все видели, мы все помним", скажут они, "нас не обманешь, и мы обязательно восстановим справедливость".
Это будут цельные люди, имеющие порядок и иерархию в самих себе, откуда они распространят их в мир вокруг себя. Их чувства и разум будут подчинены воле, воля - совести. Их слово будет нелживым вестником их дела. Они будут чтить предков. У них будет много детей. Их руки будут крепки.
Они не считают законным то, что было сделано вопреки воле их народа. Они не признают Беловежское соглашение, распад СССР, приватизацию, агрессию против Югославии и прочие достижения "всемирной демократии". Все это - преступления, не имеющие срока давности, последствия которых должны быть устранены, а виновные - понести справедливое наказание. Правители служат, а не владеют народом. Конституции - письменные свидетельства народной воли, а не источники закона. Негодные правители должны быть смещены, конституции - переписаны. Если потребуется это сделать, способные люди найдутся.
Они хотят мира. Но если для этого требуется война, они начнут ее. Как в 1380-м, в 1552-м, в 1611-м, в 1700-м, в 1812-м, в 1877-м, в 1914-м и в 1941-м. Как всегда.
17.01.2005
