Путешествия и их описания все чаще привлекают наше внимание, являясь ценным источником для изучения истории и культурного развития того или иного уголка России. В этих описаниях замечательно прежде всего личностное восприятие автором увиденного, литературные и художественные особенности текста. Еще более любопытным представляется труд путешественника, если он создавался не для печати, а для "памяти и для ознакомления ближних", ибо публикации материалов подвергались, как правило, существенным редакторским и цензорским правкам.
В Угличском филиале Государственного архива Ярославской области в фонде личных документов угличских чиновников, купцов, мещан, крестьян хранится автограф "Воспоминаний" Александра Петровича Чипчагова о его поездке по Тверской губернии: 25-страничная тетрадь размером 17х21 сантиметр, исписанная мелким убористым почерком. На обложке в правом верхнем углу сделана пометка: "Получил от Александра Петровича Чипчагова 1891 года 22 июня священник Константин Ярославский". Тут же - полное название сочинения: "Воспоминания о путешествии А. П. Чипчагова по святым местам в Тверской губернии, в особенности о святых местностях, где Святой Преподобный Макарий Калязинский Чудотворец родился, жил в юности, женился, потом в другой местности по вдовстве ушел в монастырь и постригся в монашество и в третьей местности на берегах реки Волги соорудил монастырь и о прочих святых". Внизу стоит: "Город Углич, 21 июня 1891 года, пятница".
В тексте рукописи мы находим лишь скудные сведения об авторе. Однако этот пробел в значительной степени восполнили другие архивные документы. Итак, Александр Петрович родился в 1831 году в семье мышкинского дворянина Петра Михайловича Чипчагова, в которой было четверо детей: старший Михаил, Александр, Авдотья и Мария. Петр Михайлович занимал различные должности в Мышкинском городском магистрате, затем служил в земском суда, в 1842 году исполнял обязанности смотрителя приходского училища. Михаил и Александр получили образование в Ярославской губернской гимназии.
Очевидно, после смерти отца старший сын переезжает в Углич и увозит с собой мать. В обывательской книге города Углича за 1861 - 1863 годы Михайло Петрович Чипчагов значится отставным коллежским секретарем. Из "Воспоминаний" следует, что Александр Петрович также имел чин коллежского секретаря, был женат, в 1855 году служил офицером в Государственном подвижном ополчении. 4 июня 1891 года шестидесятилетний А. П. Чипчагов отправился с супругой в вышеупомянутое путешествие, занявшее девять дней. Сразу по возвращении в Углич он принялся за написание "Воспоминаний" и уже 22 июня передал свой небольшой труд священнику Константину Ярославскому. В тексте сочинения автор не раз выразил добрые чувства, питаемые им к этому человеку.
Константина Михайловича Ярославского - протоиерея соборной церкви угличского Богоявленского монастыря - хорошо знали еще и как краеведа, сотрудника местного Музея Древностей (с. 1919 года), члена Ярославской Губернской Ученой Архивной комиссии, чьи статьи не раз публиковались в Ярославских Епархиальных Ведомостях. Священник пользовался неизменным уважением А. П. Чипчагова и, по-видимому, оказал на него большое влияние. Именно по совету отца Константина Чипчаговы посетили родину преподобного Макария Калязинского - село Кожино. Основной целью супругов оставалось поклонение святым местам, связанным с именем Макария, однако немалое внимание Чипчагов уделяет и другому: записывает монастырские легенды и предания, исторические сведения о встречающихся на пути святынях. Таким образом путешествие, не утратив характера паломничества, приобрело отчасти и историко- краеведческие черты. Такое стремление к познанию России, появившееся в XIX веке не только у жителей столиц, но и у обитателей провинции, весьма показательно: глухая замкнутость провинциального быта исчезала, рамки кругозора образованной части населения расширялись, охватывая уже всю страну. "Воспоминания" А. П. Чипчагова - это живое восприятие лиц, местностей, городов, памятников человеком неравнодушным, пытливым, глубоко религиозным и патриотичным. Начинается рукопись так: "Я с женою моею 4 июня 1891 г. отправился из Углича в Кашин. Переехав в Угличе через Волгу, <...> пошли той стороной, вышедши из Углича после раннего обеда часу в первом дня". Подобное вступление настраивает читателя на пространность и обстоятельность повествования, что в дальнейшем мы и наблюдаем. Александр Петрович подробно пишет о селе Плоски, где ночевал, перечисляет здешние общественные учреждения, восхищается "прекрасной церковью на горе с величайшею <...> вокруг оградою".
На другой день, 5 июня, Чипчаговы прибыли в Кашин. Посещение святых мест начали с Клобукова монастыря. "Монастырь стоит к востоку на выезде почтовой дороги из Кашина в Калязин на горе с садом и огородами. Стоит он в зелени, под горою протекает речка Кашинка с южной стороны и через нее к монастырю мост. Клобуков монастырь не очень велик и особенного украшения нет. <...> Монастырь состоит из архимандрита и человек 20 с лишком братии". Подробно остановился автор на описании кельи преподобного Макария Калязинского: "Келья самая маленькая - к в аршина два с половиной, <...> с южной стороны узенькие нары, чтобы лечь одному, в углу в юго-западной стороне повешена икона <...> деревянная в пол- аршина древняя, под иконой на полу стоит небольшой столик от времен преподобного Макария, а на северную часть - одно окно, в которое обозревал келью". О церквах Кашина: "Храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы - двухэтажный: вверху холодная, а внизу теплая церкви, совершенно похожая и нет никакого различия с нашей угличской церковью Св. Великомученика Димитрия Солунского, совершенно одной архитектуры". Путешественников весьма впечатлил главный городской Воскресенский собор, куда они отправились "за позднюю обеднею", но особенно поразил их вид самого города Кашина - по выражению Чипчагова, "провинциальной Русской Швейцарии": "Внизу под горою течет река Кашинка, с западной стороны устроен вал, вход на него по лестнице. На валу по обе стороны насажены березки и наделаны скамейки для отдохновения гуляющей публики, а с восточной стороны собора вдали - городские дома. Вид со стороны и местоположение это чрезвычайно красиво, и далеко видно на все стороны с этой местности. Кашин весь в горах и садах, и куда бы ни пошли, в какую-либо сторону, то вам непременно надо переходить речку Кашинку или прекрасными мостиками, или мостами большими, где нужно ехать экипажами, так как речка Кашинка кругом обходит город. <...> И на этой речке я насчитал до сорока ванн (купален). Мало мальски стоит дом очень порядочный на реке Кашинке, то против него купальян, не пройдешь нескольких домов, глядишь - другая купальня? и так далее идут купальни по описанию Швейцарии. Кашин можно смело отнести к местности Швейцарской".
Сретенский женский монастырь показался угличанам "не хуже Угличского девичьего монастыря, если не лучше". Величием и красотою удивил храм Сретения Господня "о трех престолах. <...> Иконостас в сем монастыре весь вызолоченный, как местные иконы, так и прочие прекрасные, стенная живопись тоже прекрасная. Угодники Божии в рост писаны. Собор большой величины <...> и будет, пожалуй, побольше [собора] Угличского девичьего Богоявленского монастыря. <...> Две замечательные иконы в сем монастыре, каждая аршина полтора, кажется, присланные со Св. Афона, а именно: "Тихвинская Богоматерь" и "Св. Великомученик и целитель Пантелеймон". В монастыре около 300 сестер". Игумения, "летами молодая и очень религиозная", - дочь богатого ростовского помещика Ошанина и родная племянница бывшего ярославского вице-губернатора Николая Павловича Мезенцева.
И вновь возвращается наш паломник к описанию так понравившегося ему города, вспоминая в связи с этим годы молодости: "И я, в 1855 г. служа офицером в Государственном подвижном ополчении, ходил за Варшаву 30 верст, <...> пройдя в походе взад и вперед бесчисленное множество городов, то подобной красоты в летнее время не нашел".
Дальнейший путь Чипчаговых лежал в село Кожино. Как уже сказано, поклониться могилам родителей преподобного Макария Калязинского и другим святыням, связанным там с его именем, посоветовал Александру Петровичу отец Константин. "И я остаюсь благодарен в душе своей за совет <...> священнику К. Ярославскому".
Ко всему прочему, текст "Воспоминаний" - это своеобразная миниатюрная энциклопедия российской провинции. Бытовые картины, запечатлены автором ярко и проникнолвенно. Вот горюющие молодой кожинский священник и его матушка, несколько дней назад потерявшие ребенка. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, священник ездит на прогулку "на своем жеребенке к селу Устью в хорошенькой тележке". Вот чаепитие в избе сторожа: "На столе стоит ведерный самовар, общий для сего семейства и меня с женою. <...> Чай же пили из двух чайников: из одного его семейство, а из другого мы".
В Калязине посетили монастырь, добродетели и заслуги архимандрита которого Александр Петрович отметил особо. 9 и 10 июня, в Троицын и Духов день, ходили на богослужения в калязинские храмы. 12 июня возвратились в Углич. За весь девятидневный путь не только не случилось каких-либо неприятностей, "имеющих быть в дороге и пешком, но даже ни малейшего повода к тому не было, ни жару, ни усталости не чувствовали, а напротив, все время провели в здоровье, в благополучии, в духовной и душевной радости".
Заканчивает автор свое повествование задушевным обращением к своему наставнику: "И эти воспоминания мои посвящаю на память для сведения и ознакомления со святыми местностями любимому и уважаемому мною священнику отцу Константину Ярославскому и прошу извинения и прощения в небрежности моего писания, <...> но откровенно скажу, положа руку на сердце, как о чем думал, так и писал экспромтом, и надеюсь на доброту и снисходительность, что в этом меня простят и примут мой малый труд, написанный в простоте моей души, с чистым сердцем к такому лицу, которое не осудит меня и примет на память эти труды мои".
При всей их непритязательности, "Воспоминания" Чипчагова, создававшиеся "в простоте души", - явление неординарное в культурной жизни российской провинции конца ХIХ столетия, свидетельствующее, вопреки до сих пор существующим представлениям, о достаточно высоком уровне ее развития.
В Угличском филиале Государственного архива Ярославской области в фонде личных документов угличских чиновников, купцов, мещан, крестьян хранится автограф "Воспоминаний" Александра Петровича Чипчагова о его поездке по Тверской губернии: 25-страничная тетрадь размером 17х21 сантиметр, исписанная мелким убористым почерком. На обложке в правом верхнем углу сделана пометка: "Получил от Александра Петровича Чипчагова 1891 года 22 июня священник Константин Ярославский". Тут же - полное название сочинения: "Воспоминания о путешествии А. П. Чипчагова по святым местам в Тверской губернии, в особенности о святых местностях, где Святой Преподобный Макарий Калязинский Чудотворец родился, жил в юности, женился, потом в другой местности по вдовстве ушел в монастырь и постригся в монашество и в третьей местности на берегах реки Волги соорудил монастырь и о прочих святых". Внизу стоит: "Город Углич, 21 июня 1891 года, пятница".
В тексте рукописи мы находим лишь скудные сведения об авторе. Однако этот пробел в значительной степени восполнили другие архивные документы. Итак, Александр Петрович родился в 1831 году в семье мышкинского дворянина Петра Михайловича Чипчагова, в которой было четверо детей: старший Михаил, Александр, Авдотья и Мария. Петр Михайлович занимал различные должности в Мышкинском городском магистрате, затем служил в земском суда, в 1842 году исполнял обязанности смотрителя приходского училища. Михаил и Александр получили образование в Ярославской губернской гимназии.
Очевидно, после смерти отца старший сын переезжает в Углич и увозит с собой мать. В обывательской книге города Углича за 1861 - 1863 годы Михайло Петрович Чипчагов значится отставным коллежским секретарем. Из "Воспоминаний" следует, что Александр Петрович также имел чин коллежского секретаря, был женат, в 1855 году служил офицером в Государственном подвижном ополчении. 4 июня 1891 года шестидесятилетний А. П. Чипчагов отправился с супругой в вышеупомянутое путешествие, занявшее девять дней. Сразу по возвращении в Углич он принялся за написание "Воспоминаний" и уже 22 июня передал свой небольшой труд священнику Константину Ярославскому. В тексте сочинения автор не раз выразил добрые чувства, питаемые им к этому человеку.
Константина Михайловича Ярославского - протоиерея соборной церкви угличского Богоявленского монастыря - хорошо знали еще и как краеведа, сотрудника местного Музея Древностей (с. 1919 года), члена Ярославской Губернской Ученой Архивной комиссии, чьи статьи не раз публиковались в Ярославских Епархиальных Ведомостях. Священник пользовался неизменным уважением А. П. Чипчагова и, по-видимому, оказал на него большое влияние. Именно по совету отца Константина Чипчаговы посетили родину преподобного Макария Калязинского - село Кожино. Основной целью супругов оставалось поклонение святым местам, связанным с именем Макария, однако немалое внимание Чипчагов уделяет и другому: записывает монастырские легенды и предания, исторические сведения о встречающихся на пути святынях. Таким образом путешествие, не утратив характера паломничества, приобрело отчасти и историко- краеведческие черты. Такое стремление к познанию России, появившееся в XIX веке не только у жителей столиц, но и у обитателей провинции, весьма показательно: глухая замкнутость провинциального быта исчезала, рамки кругозора образованной части населения расширялись, охватывая уже всю страну. "Воспоминания" А. П. Чипчагова - это живое восприятие лиц, местностей, городов, памятников человеком неравнодушным, пытливым, глубоко религиозным и патриотичным. Начинается рукопись так: "Я с женою моею 4 июня 1891 г. отправился из Углича в Кашин. Переехав в Угличе через Волгу, <...> пошли той стороной, вышедши из Углича после раннего обеда часу в первом дня". Подобное вступление настраивает читателя на пространность и обстоятельность повествования, что в дальнейшем мы и наблюдаем. Александр Петрович подробно пишет о селе Плоски, где ночевал, перечисляет здешние общественные учреждения, восхищается "прекрасной церковью на горе с величайшею <...> вокруг оградою".
На другой день, 5 июня, Чипчаговы прибыли в Кашин. Посещение святых мест начали с Клобукова монастыря. "Монастырь стоит к востоку на выезде почтовой дороги из Кашина в Калязин на горе с садом и огородами. Стоит он в зелени, под горою протекает речка Кашинка с южной стороны и через нее к монастырю мост. Клобуков монастырь не очень велик и особенного украшения нет. <...> Монастырь состоит из архимандрита и человек 20 с лишком братии". Подробно остановился автор на описании кельи преподобного Макария Калязинского: "Келья самая маленькая - к в аршина два с половиной, <...> с южной стороны узенькие нары, чтобы лечь одному, в углу в юго-западной стороне повешена икона <...> деревянная в пол- аршина древняя, под иконой на полу стоит небольшой столик от времен преподобного Макария, а на северную часть - одно окно, в которое обозревал келью". О церквах Кашина: "Храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы - двухэтажный: вверху холодная, а внизу теплая церкви, совершенно похожая и нет никакого различия с нашей угличской церковью Св. Великомученика Димитрия Солунского, совершенно одной архитектуры". Путешественников весьма впечатлил главный городской Воскресенский собор, куда они отправились "за позднюю обеднею", но особенно поразил их вид самого города Кашина - по выражению Чипчагова, "провинциальной Русской Швейцарии": "Внизу под горою течет река Кашинка, с западной стороны устроен вал, вход на него по лестнице. На валу по обе стороны насажены березки и наделаны скамейки для отдохновения гуляющей публики, а с восточной стороны собора вдали - городские дома. Вид со стороны и местоположение это чрезвычайно красиво, и далеко видно на все стороны с этой местности. Кашин весь в горах и садах, и куда бы ни пошли, в какую-либо сторону, то вам непременно надо переходить речку Кашинку или прекрасными мостиками, или мостами большими, где нужно ехать экипажами, так как речка Кашинка кругом обходит город. <...> И на этой речке я насчитал до сорока ванн (купален). Мало мальски стоит дом очень порядочный на реке Кашинке, то против него купальян, не пройдешь нескольких домов, глядишь - другая купальня? и так далее идут купальни по описанию Швейцарии. Кашин можно смело отнести к местности Швейцарской".
Сретенский женский монастырь показался угличанам "не хуже Угличского девичьего монастыря, если не лучше". Величием и красотою удивил храм Сретения Господня "о трех престолах. <...> Иконостас в сем монастыре весь вызолоченный, как местные иконы, так и прочие прекрасные, стенная живопись тоже прекрасная. Угодники Божии в рост писаны. Собор большой величины <...> и будет, пожалуй, побольше [собора] Угличского девичьего Богоявленского монастыря. <...> Две замечательные иконы в сем монастыре, каждая аршина полтора, кажется, присланные со Св. Афона, а именно: "Тихвинская Богоматерь" и "Св. Великомученик и целитель Пантелеймон". В монастыре около 300 сестер". Игумения, "летами молодая и очень религиозная", - дочь богатого ростовского помещика Ошанина и родная племянница бывшего ярославского вице-губернатора Николая Павловича Мезенцева.
И вновь возвращается наш паломник к описанию так понравившегося ему города, вспоминая в связи с этим годы молодости: "И я, в 1855 г. служа офицером в Государственном подвижном ополчении, ходил за Варшаву 30 верст, <...> пройдя в походе взад и вперед бесчисленное множество городов, то подобной красоты в летнее время не нашел".
Дальнейший путь Чипчаговых лежал в село Кожино. Как уже сказано, поклониться могилам родителей преподобного Макария Калязинского и другим святыням, связанным там с его именем, посоветовал Александру Петровичу отец Константин. "И я остаюсь благодарен в душе своей за совет <...> священнику К. Ярославскому".
Ко всему прочему, текст "Воспоминаний" - это своеобразная миниатюрная энциклопедия российской провинции. Бытовые картины, запечатлены автором ярко и проникнолвенно. Вот горюющие молодой кожинский священник и его матушка, несколько дней назад потерявшие ребенка. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, священник ездит на прогулку "на своем жеребенке к селу Устью в хорошенькой тележке". Вот чаепитие в избе сторожа: "На столе стоит ведерный самовар, общий для сего семейства и меня с женою. <...> Чай же пили из двух чайников: из одного его семейство, а из другого мы".
В Калязине посетили монастырь, добродетели и заслуги архимандрита которого Александр Петрович отметил особо. 9 и 10 июня, в Троицын и Духов день, ходили на богослужения в калязинские храмы. 12 июня возвратились в Углич. За весь девятидневный путь не только не случилось каких-либо неприятностей, "имеющих быть в дороге и пешком, но даже ни малейшего повода к тому не было, ни жару, ни усталости не чувствовали, а напротив, все время провели в здоровье, в благополучии, в духовной и душевной радости".
Заканчивает автор свое повествование задушевным обращением к своему наставнику: "И эти воспоминания мои посвящаю на память для сведения и ознакомления со святыми местностями любимому и уважаемому мною священнику отцу Константину Ярославскому и прошу извинения и прощения в небрежности моего писания, <...> но откровенно скажу, положа руку на сердце, как о чем думал, так и писал экспромтом, и надеюсь на доброту и снисходительность, что в этом меня простят и примут мой малый труд, написанный в простоте моей души, с чистым сердцем к такому лицу, которое не осудит меня и примет на память эти труды мои".
При всей их непритязательности, "Воспоминания" Чипчагова, создававшиеся "в простоте души", - явление неординарное в культурной жизни российской провинции конца ХIХ столетия, свидетельствующее, вопреки до сих пор существующим представлениям, о достаточно высоком уровне ее развития.
