Поражение Греции в греко-турецкой войне вошло в греческую историю с именем "малоазиатской катастрофы". Греческое войско было разбито 23 августа 1921 года у Анкары. К 18 сентября 1922 года греческая армия полностью эвакуировалась из Турции. 24 июля 1923 года представителями Великобритании, Франции, Италии, Японии, Греции, Румынии с одной стороны, и Турции - с другой, был подписан Лозаннский мирный договор, по которому Греция отказывалась от всех завоеваний, кроме Западной Фракии.
Реально, не для Греции, а именно для малоазийских, в частности, понтийских греков, это поражение обернулось неизгладимой катастрофой. Под давлением турок покидали свои дома остатки греческого населения Малой Азии. Кроме того, между Турцией и Грецией в 1923 году начал проводиться обмен населением: турки выезжали из Греции в Турцию, а греки - в противоположном направлении.
Понт
Следующий документ представляет собой историческое свидетельство очевидцев и описывает участь, которая постигла членов одной семьи из Ризунта Понтийского. Это описание выполнено Ольгой Делла, в марте 1992 года, в Афинах, в доме беженца Феодора Константинидиса: "Одна женщина из Ризунта Понтийского, мужа которой убили турки, обосновалась в поселении для беженцев в городе Драма. У нее было трое детей, двое сыновей и одна дочь. Ее дочь жила с ней в Драме, о судьбе же двоих других детей она ничего не знала. Прошло достаточно много времени... В Драме, где она обосновалась, у нее не было элементарных, необходимых для жизни вещей, и поэтому она решилась вернуться в свою местность, чтобы отыскать кувшинчик с золотыми лирами и другие украшения, которые спрятал ее муж в печи их дома. Однажды утром она прибыла в Ризунт, остановилась возле знакомого ей источника напротив своего дома и спросила одну турчанку, кто новый хозяин дома. Им оказался военачальник турецкого войска. Женщина обратила внимание на то, что печь не разрушена, но все же не решалась приблизиться к своему дому, потому что новый владелец был таким большим человеком. Когда та турчанка узнала, что дом раньше принадлежал этой женщине, она стала уговаривать ее зайти внутрь. Женщина постучала в дверь. Ей открыла жена военачальника. Женщина сказала, что это дом ее отца. Жена военачальника попросила, чтобы та дождалась прихода ее мужа. Днем, когда появился военачальник, гречанка поведала ему свою историю. Турецкий военачальник просил ее оставаться столько времени, сколько она пожелает, так как дом был ее собственный. Бедная женщина прожила там неделю. За это время она убедилась, что военачальник - хороший человек и подумала спросить его о своих детях, пропавших без вести. Военачальник благодаря своему положению сообщил ей, что один ее сын погиб, а о другом ничего неизвестно. Тогда женщина решилась сказать ему о спрятанных лирах, потому что в любом случае для нее они были потеряны. Она также объяснила ему, что имеет дочь на выданье, и пообещала, что половина найденных денег будет его. Они вдвоем осмотрели печь, и отыскали все спрятанные драгоценности. Они поделили их, и единственной проблемой было - переправиться через границу. Военачальник успокоил женщину, пообещав самолично сопроводить ее. В день своего отъезда женщина увидела повозку, нагруженную десятью баулами. Женщина недоумевала, но турок ответил: "Это подарки для твоей дочери. Этот дом твой, и я - твой должник". Женщина приехала в Драму, рассказала о том, что с ней произошло, но соседка не поверила ей. Многие люди собрались к ней в дом, чтобы посмотреть на приданое дочери. Они раскрыли баулы и неожиданно в одном их них нашли фотографию военачальника с женой. Они спросили, не это ли турок, с которым она познакомилась. Да, это был он. Они перевернули фотографию. Там было написано: "Дорогая моя мама, я - твой сын, который спасся, но не мог тебе об этом сказать. Во всем, что хотите, ты и моя сестра, я всегда помогу вам, я всегда - рядом с вами".
Северная Греция
Передо мной письмо, на турецком языке, отправленное из турецкой глубинки грекам Северной Греции. Это письмо трогает до глубины души. Оно написано человеком, осознающим, что он - грек, и отправлено "получателю N". Одному Богу известно, как узнали об этом письме человека, который догадывался о своем греческом происхождении и православном вероисповедании, но не был в этом уверен. Он написал письмо своему "родственнику" в Грецию, чтобы сообщить, что он жив и с просьбой узнать, как можно заявить о своей национальной принадлежности и вероисповедании, объяснить, что мусульманином и турком он является только внешне, а также о том, как переехать из Турции в Грецию, вернуться к родственникам, считавшим его потерянным, к соотечественникам, людям одной с ним веры. Сколько тысяч греков, мужчин, детей и женщин осталось в Турции после Малоазийской катастрофы и было обращено в ислам, и потуречено! Не так давно в Волос приехал один грек из-под Константинополя, которому удалось во время катастрофы спастись, будучи обращенным в мусульманство. Два-три года как он узнал о том, что он грек и христианин и что его мать жила в районе Новой Ионии в Волосе. Он добился того, чтобы приехать в Волос и разыскать там своих родственников. А сколько таких, затерянных на чужбине греков, даже не знающих о своем греческом происхождении, которые не имеют возможности вступить в контакты с греческими властями или создавших семьи с турками, не предпринимают или не отваживаются предпринять какие-либо действия в страхе понести наказание, просчитывая последствия таковых действий. Два года назад в Смирне я познакомился с одним греком, который во время Малоазийской катастрофы был еще ребенком. Он остался в столице Ионии, был обращен в турчонка, и сейчас с именем Ибрагим служит официантом в местном ресторанчике. В другом городе малоазийской Турции, меня принимал турок, занимавший высокое положение и многими считаемый одним из лучших военачальников турецкой армии. Он хотя и остался в Турции во время Малоазийской катастрофы, ребенком двух-трех лет, однако внутренне осознавал свою принадлежность к греческой нации. Он показал иностранному офицеру на шее чудом уцелевшую цепочку с крестом, которую носили еще его родители. -Я знаю, - с грустью сказал он, - что я грек, но что мне делать! Существует ли такое место в Турции, на Понте, Крите, в Македонии, Фракии, Эпире, где нет тайных христиан и греков, силой, под угрозой смерти, обращенных в ислам? Мне рассказывал мой друг с Родоса, что и у него на родине встречались тайные христиане-греки. О них шутливо говорила пословица - "сделаем Хасана турком". Была и другая:
-Мустафа, ты турок?
-Да, клянусь Богородицей, турок.
Авторизованный перевод с новогреческого Александры Никифоровой
Реально, не для Греции, а именно для малоазийских, в частности, понтийских греков, это поражение обернулось неизгладимой катастрофой. Под давлением турок покидали свои дома остатки греческого населения Малой Азии. Кроме того, между Турцией и Грецией в 1923 году начал проводиться обмен населением: турки выезжали из Греции в Турцию, а греки - в противоположном направлении.
"ДОРОГАЯ МОЯ МАМА, Я - ТВОЙ СЫН"
Понт
Следующий документ представляет собой историческое свидетельство очевидцев и описывает участь, которая постигла членов одной семьи из Ризунта Понтийского. Это описание выполнено Ольгой Делла, в марте 1992 года, в Афинах, в доме беженца Феодора Константинидиса: "Одна женщина из Ризунта Понтийского, мужа которой убили турки, обосновалась в поселении для беженцев в городе Драма. У нее было трое детей, двое сыновей и одна дочь. Ее дочь жила с ней в Драме, о судьбе же двоих других детей она ничего не знала. Прошло достаточно много времени... В Драме, где она обосновалась, у нее не было элементарных, необходимых для жизни вещей, и поэтому она решилась вернуться в свою местность, чтобы отыскать кувшинчик с золотыми лирами и другие украшения, которые спрятал ее муж в печи их дома. Однажды утром она прибыла в Ризунт, остановилась возле знакомого ей источника напротив своего дома и спросила одну турчанку, кто новый хозяин дома. Им оказался военачальник турецкого войска. Женщина обратила внимание на то, что печь не разрушена, но все же не решалась приблизиться к своему дому, потому что новый владелец был таким большим человеком. Когда та турчанка узнала, что дом раньше принадлежал этой женщине, она стала уговаривать ее зайти внутрь. Женщина постучала в дверь. Ей открыла жена военачальника. Женщина сказала, что это дом ее отца. Жена военачальника попросила, чтобы та дождалась прихода ее мужа. Днем, когда появился военачальник, гречанка поведала ему свою историю. Турецкий военачальник просил ее оставаться столько времени, сколько она пожелает, так как дом был ее собственный. Бедная женщина прожила там неделю. За это время она убедилась, что военачальник - хороший человек и подумала спросить его о своих детях, пропавших без вести. Военачальник благодаря своему положению сообщил ей, что один ее сын погиб, а о другом ничего неизвестно. Тогда женщина решилась сказать ему о спрятанных лирах, потому что в любом случае для нее они были потеряны. Она также объяснила ему, что имеет дочь на выданье, и пообещала, что половина найденных денег будет его. Они вдвоем осмотрели печь, и отыскали все спрятанные драгоценности. Они поделили их, и единственной проблемой было - переправиться через границу. Военачальник успокоил женщину, пообещав самолично сопроводить ее. В день своего отъезда женщина увидела повозку, нагруженную десятью баулами. Женщина недоумевала, но турок ответил: "Это подарки для твоей дочери. Этот дом твой, и я - твой должник". Женщина приехала в Драму, рассказала о том, что с ней произошло, но соседка не поверила ей. Многие люди собрались к ней в дом, чтобы посмотреть на приданое дочери. Они раскрыли баулы и неожиданно в одном их них нашли фотографию военачальника с женой. Они спросили, не это ли турок, с которым она познакомилась. Да, это был он. Они перевернули фотографию. Там было написано: "Дорогая моя мама, я - твой сын, который спасся, но не мог тебе об этом сказать. Во всем, что хотите, ты и моя сестра, я всегда помогу вам, я всегда - рядом с вами".
"Я ТУРОК, КЛЯНУСЬ БОГОРОДИЦЕЙ"
Северная Греция
Передо мной письмо, на турецком языке, отправленное из турецкой глубинки грекам Северной Греции. Это письмо трогает до глубины души. Оно написано человеком, осознающим, что он - грек, и отправлено "получателю N". Одному Богу известно, как узнали об этом письме человека, который догадывался о своем греческом происхождении и православном вероисповедании, но не был в этом уверен. Он написал письмо своему "родственнику" в Грецию, чтобы сообщить, что он жив и с просьбой узнать, как можно заявить о своей национальной принадлежности и вероисповедании, объяснить, что мусульманином и турком он является только внешне, а также о том, как переехать из Турции в Грецию, вернуться к родственникам, считавшим его потерянным, к соотечественникам, людям одной с ним веры. Сколько тысяч греков, мужчин, детей и женщин осталось в Турции после Малоазийской катастрофы и было обращено в ислам, и потуречено! Не так давно в Волос приехал один грек из-под Константинополя, которому удалось во время катастрофы спастись, будучи обращенным в мусульманство. Два-три года как он узнал о том, что он грек и христианин и что его мать жила в районе Новой Ионии в Волосе. Он добился того, чтобы приехать в Волос и разыскать там своих родственников. А сколько таких, затерянных на чужбине греков, даже не знающих о своем греческом происхождении, которые не имеют возможности вступить в контакты с греческими властями или создавших семьи с турками, не предпринимают или не отваживаются предпринять какие-либо действия в страхе понести наказание, просчитывая последствия таковых действий. Два года назад в Смирне я познакомился с одним греком, который во время Малоазийской катастрофы был еще ребенком. Он остался в столице Ионии, был обращен в турчонка, и сейчас с именем Ибрагим служит официантом в местном ресторанчике. В другом городе малоазийской Турции, меня принимал турок, занимавший высокое положение и многими считаемый одним из лучших военачальников турецкой армии. Он хотя и остался в Турции во время Малоазийской катастрофы, ребенком двух-трех лет, однако внутренне осознавал свою принадлежность к греческой нации. Он показал иностранному офицеру на шее чудом уцелевшую цепочку с крестом, которую носили еще его родители. -Я знаю, - с грустью сказал он, - что я грек, но что мне делать! Существует ли такое место в Турции, на Понте, Крите, в Македонии, Фракии, Эпире, где нет тайных христиан и греков, силой, под угрозой смерти, обращенных в ислам? Мне рассказывал мой друг с Родоса, что и у него на родине встречались тайные христиане-греки. О них шутливо говорила пословица - "сделаем Хасана турком". Была и другая:
-Мустафа, ты турок?
-Да, клянусь Богородицей, турок.
Авторизованный перевод с новогреческого Александры Никифоровой
