Газета "Зюддойче цайтунг" в связи с Рождественским праздником, отмечаемым сегодня западными христианами, поместила комментарий под заголовком "Добрый Бог, когда же ты бываешь добрым?":
Эта рождественская история - не из Евангелия от Луки. Она - не о радости, а об отчаянии. В ней речь идЈт о том, как в действительности выглядит обещанный ангелом "на земли мир". Действие происходит не в вифлеемском хлеву, в одном из бараков в Освенциме. Там собрались оставшиеся в живых члены суда раввината, чтобы устроить судебный процесс своему Богу за кровавую бойню, устроенную среди его народа. Они выдвигают против него обвинение во враждебности, жестокости и равнодушии. Ранним утром был вынесен приговор: за своЈ непростительное бездействие Бог исключается из общины. Приговор вступает в силу немедленно. Кто же здесь кощунствовал - обвинители или обвиняемый? Почему Бог, если он есть, допускает уничтожение и истребление? Почему он не останавливает зло? Это вопрос, который задавался на протяжении всей истории человечества, вопрос, над решением которого бились Лютер, Лейбниц и Кант. Пророк Исаия цитирует слова Господа: "Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия". Такое признание делает практически невозможным оправдание Бога. Где же доброта, справедливость и всемогущество Бога? Где они, когда в израильских кафе взрывают себя камикадзе? Где они, когда американские бомбы падают на афганские селения и на города Ирака? Где они, когда людей подвергают пыткам в казематах диктаторов? И где они, когда люди страдают от отчаяния? -
спрашивает газета "Зюддойче цайтунг" и продолжает:
На эти вопросы есть несколько вариантов ответа, сформулированные ещЈ Эпикуром добрые 2000 лет назад. Господь либо хочет устранить зло, но не может, либо не может и не хочет, либо может и хочет. Если он хочет, но не может, то это значит, что он слаб, а таковым Бог быть не может. Если же он может, но не хочет, то это значит, что он недоброжелателен и завистлив, а эти атрибуты также чужды Богу. Если же он не хочет и не может, то это значит, что Бог и недоброжелателен, и слаб, а, следовательно, он - не Бог. Если же он хочет и может, то почему же он не устранит зло? Сегодня исчезла уверенность, что всЈ имеет свой смысл, как еЈ проявлял, например, поэт Пауль Герхард, писавший на развалинах своего дома, разрушенного в ходе Тридцатилетней войны, о "золотом солнце, наполняющем его радостью и блаженством". 300 лет спустя его коллега Вольфганг Борхерт уже не обладал такой твЈрдостью веры. От имени своего поколения, вернувшегося с развязанной Гитлером войны в разрушенное отечество, он спрашивает: "Добрый Бог, когда, собственно, ты бываешь добрым? Был ли ты добрым, когда ты позволил бомбе разорвать моего ребЈнка, которому был всего лишь год?"
Далее газета "Зюддойче цайтунг" пишет:
Великий Бог - это трудный Бог. Он часто гневен, мстителен, жесток. В Ветхом Завете более тысячи раз рассказывается о том, как гневается Иегова, как вершит суд всепоглощающим огнЈм, как грозит уничтожением. А читая псалмы, иногда содрогаешься: "Возрадуется праведник, когда увидит отмщение; омоет стопы свои в крови нечестивого". Или: "Блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмЈт и разобьЈт младенцев твоих о камень!" Если показать эти тексты сегодня какому-нибудь не слишком образованному американцу, то он подумает, что это текст, составленный бен Ладеном. Человек, верующий в Бога, должен либо отличаться страшной наивностью, либо вести страшную внутреннюю борьбу. В прощальном письме Йосселя Раковера из Варшавского гетто говорится: "Я не могу восхвалять Тебя за деяния, с которыми Ты миришься. Я благословляю и восхваляю Тебя за твоЈ ужасное величие. Каким же огромным должно быть твоЈ величие, если на Тебя не производит никакого впечатления то, что сейчас происходит". Мятеж против Бога - это человеческий мятеж. Судебный процесс в бараке в Освенциме закончился тем, что после того, как, казалось, вся вселенная замерла, услышав вынесенный приговор, раввин сказал: "А теперь пойдЈм молиться".
Газета "Швебише Цайтунг" пишет:
Так называемые цивилизованные народы не только занимаются поставками оружия. Президент США даже развязал войну в этом году во имя Господне. Таким образом, власть имущие не раз уже грешили перед человечеством. Основа же христианских религий совершенно иная: установить прочный мир можно, лишь устранив причины насилия. Основной же причиной военных конфликтов является социальный дисбаланс. Настоящий мир можно установить, проявляя уважение к другому, не зависимо от его этнической и религиозной принадлежности.
24 декабря 2003
Эта рождественская история - не из Евангелия от Луки. Она - не о радости, а об отчаянии. В ней речь идЈт о том, как в действительности выглядит обещанный ангелом "на земли мир". Действие происходит не в вифлеемском хлеву, в одном из бараков в Освенциме. Там собрались оставшиеся в живых члены суда раввината, чтобы устроить судебный процесс своему Богу за кровавую бойню, устроенную среди его народа. Они выдвигают против него обвинение во враждебности, жестокости и равнодушии. Ранним утром был вынесен приговор: за своЈ непростительное бездействие Бог исключается из общины. Приговор вступает в силу немедленно. Кто же здесь кощунствовал - обвинители или обвиняемый? Почему Бог, если он есть, допускает уничтожение и истребление? Почему он не останавливает зло? Это вопрос, который задавался на протяжении всей истории человечества, вопрос, над решением которого бились Лютер, Лейбниц и Кант. Пророк Исаия цитирует слова Господа: "Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия". Такое признание делает практически невозможным оправдание Бога. Где же доброта, справедливость и всемогущество Бога? Где они, когда в израильских кафе взрывают себя камикадзе? Где они, когда американские бомбы падают на афганские селения и на города Ирака? Где они, когда людей подвергают пыткам в казематах диктаторов? И где они, когда люди страдают от отчаяния? -
спрашивает газета "Зюддойче цайтунг" и продолжает:
На эти вопросы есть несколько вариантов ответа, сформулированные ещЈ Эпикуром добрые 2000 лет назад. Господь либо хочет устранить зло, но не может, либо не может и не хочет, либо может и хочет. Если он хочет, но не может, то это значит, что он слаб, а таковым Бог быть не может. Если же он может, но не хочет, то это значит, что он недоброжелателен и завистлив, а эти атрибуты также чужды Богу. Если же он не хочет и не может, то это значит, что Бог и недоброжелателен, и слаб, а, следовательно, он - не Бог. Если же он хочет и может, то почему же он не устранит зло? Сегодня исчезла уверенность, что всЈ имеет свой смысл, как еЈ проявлял, например, поэт Пауль Герхард, писавший на развалинах своего дома, разрушенного в ходе Тридцатилетней войны, о "золотом солнце, наполняющем его радостью и блаженством". 300 лет спустя его коллега Вольфганг Борхерт уже не обладал такой твЈрдостью веры. От имени своего поколения, вернувшегося с развязанной Гитлером войны в разрушенное отечество, он спрашивает: "Добрый Бог, когда, собственно, ты бываешь добрым? Был ли ты добрым, когда ты позволил бомбе разорвать моего ребЈнка, которому был всего лишь год?"
Далее газета "Зюддойче цайтунг" пишет:
Великий Бог - это трудный Бог. Он часто гневен, мстителен, жесток. В Ветхом Завете более тысячи раз рассказывается о том, как гневается Иегова, как вершит суд всепоглощающим огнЈм, как грозит уничтожением. А читая псалмы, иногда содрогаешься: "Возрадуется праведник, когда увидит отмщение; омоет стопы свои в крови нечестивого". Или: "Блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмЈт и разобьЈт младенцев твоих о камень!" Если показать эти тексты сегодня какому-нибудь не слишком образованному американцу, то он подумает, что это текст, составленный бен Ладеном. Человек, верующий в Бога, должен либо отличаться страшной наивностью, либо вести страшную внутреннюю борьбу. В прощальном письме Йосселя Раковера из Варшавского гетто говорится: "Я не могу восхвалять Тебя за деяния, с которыми Ты миришься. Я благословляю и восхваляю Тебя за твоЈ ужасное величие. Каким же огромным должно быть твоЈ величие, если на Тебя не производит никакого впечатления то, что сейчас происходит". Мятеж против Бога - это человеческий мятеж. Судебный процесс в бараке в Освенциме закончился тем, что после того, как, казалось, вся вселенная замерла, услышав вынесенный приговор, раввин сказал: "А теперь пойдЈм молиться".
Газета "Швебише Цайтунг" пишет:
Так называемые цивилизованные народы не только занимаются поставками оружия. Президент США даже развязал войну в этом году во имя Господне. Таким образом, власть имущие не раз уже грешили перед человечеством. Основа же христианских религий совершенно иная: установить прочный мир можно, лишь устранив причины насилия. Основной же причиной военных конфликтов является социальный дисбаланс. Настоящий мир можно установить, проявляя уважение к другому, не зависимо от его этнической и религиозной принадлежности.
24 декабря 2003
 СПЖ кв.jpg)
