В целом скучные думские выборы 2003 чрезвычайно интересны с точки зрения "православного фактора". Новизна ситуации заключена в следующем. В 90-е годы православный электорат вынужден быть канализироваться по двум ложным руслам: либо партия власти, либо "национал-патриотическая оппозиция" во главе с коммунистами. И то, и другое по своей сути было противоестественным союзом. Крошечные группы православных политических активистов 90-х гг. измучились в длинной истории мезальянсов. С мучительным компромиссом они прикладывали себя к КРО, "Державе" Руцкого, КПРФ, к Говорухину, к Шумейко и т.д. Их детство и отрочество прошло как бы в удушающих колодках, и теперь, когда колодки раскололи, перед нами уродцы-недоростки. И вот политика Путина и перекройка политического пространства открывает православным воды большой "системной" политики, возможен большой маневр, смелые заявки.
Конечно, под "смелыми заявками" имеется в виду не тот тухлый идеологический товар, который залежался на патриотических складах с 90-х гг.
ПОПОВ-КУИМОВ. Партия "За Русь Святую" не пошла с В.Лебедевым в Народную партию, а позже - не приняла и союз с Глазьевым. Это целиком анекдотическое явление, призванное доказать, что концепт "Святая Русь" вызывает интерес у 0,28% избирателей. С.Попов, если судить по его выступлениям в так называемых "теледебатах", как будто зомбирован кем-то, с тем чтобы механически изображать "суперклерикальную" партию. "За Русь Святую" - это своего рода пародия на шариат. Попов в своих публичных выступлениях стремится показать, что экономические законы, право, гражданская жизнь - все это целиком и без всяких опосредующих звеньев содержится в Ветхом и Новом Заветах. Имеется даже написанная им инструкция для кандидатов, которым рекомендовано на все вопросы об экономической политике просто повторять десять заповедей. Сам Попов последовал этой инструкции при встрече с Г.Явлинским в эфире 17 ноября.
Эксперимент Попова-Куимова, вероятно, мог бы канализировать самый край православных политических радикалов. Но, к сожалению, этого не произойдет, потому что родственные "святорусцам" группы ("Русь Православная" К.Душенова, "Русский вестник" А.Сенина, "опричные братства" и другие) не примкнули к Попову и не образовали "черносотенный фронт".
КРУТОВ-ЛЕОНОВ. В отличие от "поповцев" - кристальных монархистов, антисемитов и мистиков - Крутов-Леонов идеологически совсем другое явление. Это выразители стремительно устаревающей, но очень характерной для второй половины 90-х гг. тенденции сторонников "советского реваншизма", мечтающих заменить коммунизм на православие. Реваншистские комментарии генерала Леонова - фирменный стиль "Русского дома". Несмотря на почти десятилетние усилия, не только Леонову, но и Крутову так и не удалось принять форму убедительно церковных людей. Но им, несомненно, удалось создать протестную телепрограмму с высоким рейтингом и сформировать свою аудиторию. Цель их присутствия в блоке "Родина" - стать теми крысоловами, под дудочку которых из КПРФ выйдет часть православных, которая до сих пор оставалась в сфере ее влияния. Длительное время существование "Русского дома" связывалось с покровительством архимандрита Тихона (Шевкунова), а через него и С.Пугачева. Однако сегодня, с точки зрения той политической элиты, на которую завязаны эти лидеры, идеология "Русского дома" уже чрезвычайно архаична. Ведь эта часть элиты стремительно превращается из маргинальной в господствующую, а Крутов-Леонов не смогли проявить должной идейной гибкости. Поэтому ныне - после долгой работы на так называемых православных чекистов - им не суждено пожать плоды. Им не хватило сил преодолеть инерцию оппозиционности в условиях стремительно меняющейся путинской политической реальности. И эти плоды пожинают другие.
ДЕРЖАВИН-ЛЕБЕДЕВ. Вот кто пожинает плоды. Валентин Лебедев - председатель Союза православных граждан, примкнув к Народной партии, сделал, как выяснилось, более перспективный выбор. На почве партии Райкова завязывается, пока, конечно, с большими оговорками, нечто вроде консервативной протопартии, в которой православные выглядят одновременно и "православно", и "системно". Узел Гальченко-Державин-Лебедев - первая в истории новейшего российского парламентаризма интересная заявка на "православный фактор" на выборах, имеющая ресурс для развития, для маневра. Это не значит, что все состоится. Речь идет лишь о заявке, но в чрезвычайно выгодных условиях. Во-первых, "народники" - одна из двух путинских партий (вместе с Партией жизни С.Миронова), которые корректно озвучивают "новый курс" (хорошо изложенный в "РЖ" В.Голышевым). Во-вторых, они загоняют в лузу шар, подброшенный им Г.Павловским, - они ведь оказались парламентским оголовком "питерской силовой группировки". В-третьих, Г.Райков, независимо от прохождения 5%-го барьера, все равно сформирует фракцию в Госдуме 4-го созыва.
Николай Державин - это человек, который впервые "легализует" православность как элемент публичной политики без маргинализма и протестной риторики. Главное в его имидже - намерение избавиться от "специфичности" православия, и это очень существенно, поскольку в современной - и в высокой степени секулярной - России публичное обнаружение православности сразу придает специфичность и рождает отчуждающий эффект. В этом смысле Державин - органическая фигура. Он не неофит, как Константин Кинчев или Александр Крутов, а напротив - биографически абсолютно укоренный в православии человек, который при этом имеет некоторый лоск светскости. Иначе говоря, он, с одной стороны, вполне приличный гражданин, а с другой - будучи референтом Патриарха, полностью легитимен в своем образе православного. В его образе найдена форма сосуществования религиозного и секулярного миров. Его удачно дополняет Валентин Лебедев. Хотя в теледебатах и на пресс-конференциях он выступает крайне неудачно, важно другое. Церковь он видит в пространстве гражданского общества. Он часто повторяет, что является сторонником учения А.Карташова о "молекулярном воцерковлении общества". Тут стоит заметить, что для людей типа Куимова-Попова русский церковный историк и политик эпохи 1917 года Антон Карташов - просто масон и либерал. Лебедева, как это явствует из его выступлений, вдохновляет не дореволюционный опыт православных в политике, а послевоенный опыт германского ХДС со всеми гражданскими институциями, сопровождающими деятельность этой консервативной партии.
Одним словом группа Гальченко-Державин-Лебедев пытается впервые показать, что православие не является "антимодернизационной идеологией". И в этом существенная новизна "православного фактора" на выборах 2003 года.
Конечно, реальностью общественного сознания останется базовый тренд секулярного общества: для крещеных в Русской православной церкви политический выбор не детерминирован опытом веры. Голоса "православных избирателей" будут распределяться по всему спектру. Но в виртуальной сфере властной мифологии, которой живет наш политический класс, может произойти существенная перемена: православие все больше превращается из идеологии - в стилистику. Из антимодернизационной идеологии - в стилистику истеблишмента, которая будет выражать себя не в лозунгах и рассуждениях о "духовной безопасности", а в неакцентированном образе, основанном зачастую на жесте, на рисунке биографии, на понимании событий с поправкой на личный опыт веры.
Конечно, под "смелыми заявками" имеется в виду не тот тухлый идеологический товар, который залежался на патриотических складах с 90-х гг.
ПОПОВ-КУИМОВ. Партия "За Русь Святую" не пошла с В.Лебедевым в Народную партию, а позже - не приняла и союз с Глазьевым. Это целиком анекдотическое явление, призванное доказать, что концепт "Святая Русь" вызывает интерес у 0,28% избирателей. С.Попов, если судить по его выступлениям в так называемых "теледебатах", как будто зомбирован кем-то, с тем чтобы механически изображать "суперклерикальную" партию. "За Русь Святую" - это своего рода пародия на шариат. Попов в своих публичных выступлениях стремится показать, что экономические законы, право, гражданская жизнь - все это целиком и без всяких опосредующих звеньев содержится в Ветхом и Новом Заветах. Имеется даже написанная им инструкция для кандидатов, которым рекомендовано на все вопросы об экономической политике просто повторять десять заповедей. Сам Попов последовал этой инструкции при встрече с Г.Явлинским в эфире 17 ноября.
Эксперимент Попова-Куимова, вероятно, мог бы канализировать самый край православных политических радикалов. Но, к сожалению, этого не произойдет, потому что родственные "святорусцам" группы ("Русь Православная" К.Душенова, "Русский вестник" А.Сенина, "опричные братства" и другие) не примкнули к Попову и не образовали "черносотенный фронт".
КРУТОВ-ЛЕОНОВ. В отличие от "поповцев" - кристальных монархистов, антисемитов и мистиков - Крутов-Леонов идеологически совсем другое явление. Это выразители стремительно устаревающей, но очень характерной для второй половины 90-х гг. тенденции сторонников "советского реваншизма", мечтающих заменить коммунизм на православие. Реваншистские комментарии генерала Леонова - фирменный стиль "Русского дома". Несмотря на почти десятилетние усилия, не только Леонову, но и Крутову так и не удалось принять форму убедительно церковных людей. Но им, несомненно, удалось создать протестную телепрограмму с высоким рейтингом и сформировать свою аудиторию. Цель их присутствия в блоке "Родина" - стать теми крысоловами, под дудочку которых из КПРФ выйдет часть православных, которая до сих пор оставалась в сфере ее влияния. Длительное время существование "Русского дома" связывалось с покровительством архимандрита Тихона (Шевкунова), а через него и С.Пугачева. Однако сегодня, с точки зрения той политической элиты, на которую завязаны эти лидеры, идеология "Русского дома" уже чрезвычайно архаична. Ведь эта часть элиты стремительно превращается из маргинальной в господствующую, а Крутов-Леонов не смогли проявить должной идейной гибкости. Поэтому ныне - после долгой работы на так называемых православных чекистов - им не суждено пожать плоды. Им не хватило сил преодолеть инерцию оппозиционности в условиях стремительно меняющейся путинской политической реальности. И эти плоды пожинают другие.
ДЕРЖАВИН-ЛЕБЕДЕВ. Вот кто пожинает плоды. Валентин Лебедев - председатель Союза православных граждан, примкнув к Народной партии, сделал, как выяснилось, более перспективный выбор. На почве партии Райкова завязывается, пока, конечно, с большими оговорками, нечто вроде консервативной протопартии, в которой православные выглядят одновременно и "православно", и "системно". Узел Гальченко-Державин-Лебедев - первая в истории новейшего российского парламентаризма интересная заявка на "православный фактор" на выборах, имеющая ресурс для развития, для маневра. Это не значит, что все состоится. Речь идет лишь о заявке, но в чрезвычайно выгодных условиях. Во-первых, "народники" - одна из двух путинских партий (вместе с Партией жизни С.Миронова), которые корректно озвучивают "новый курс" (хорошо изложенный в "РЖ" В.Голышевым). Во-вторых, они загоняют в лузу шар, подброшенный им Г.Павловским, - они ведь оказались парламентским оголовком "питерской силовой группировки". В-третьих, Г.Райков, независимо от прохождения 5%-го барьера, все равно сформирует фракцию в Госдуме 4-го созыва.
Николай Державин - это человек, который впервые "легализует" православность как элемент публичной политики без маргинализма и протестной риторики. Главное в его имидже - намерение избавиться от "специфичности" православия, и это очень существенно, поскольку в современной - и в высокой степени секулярной - России публичное обнаружение православности сразу придает специфичность и рождает отчуждающий эффект. В этом смысле Державин - органическая фигура. Он не неофит, как Константин Кинчев или Александр Крутов, а напротив - биографически абсолютно укоренный в православии человек, который при этом имеет некоторый лоск светскости. Иначе говоря, он, с одной стороны, вполне приличный гражданин, а с другой - будучи референтом Патриарха, полностью легитимен в своем образе православного. В его образе найдена форма сосуществования религиозного и секулярного миров. Его удачно дополняет Валентин Лебедев. Хотя в теледебатах и на пресс-конференциях он выступает крайне неудачно, важно другое. Церковь он видит в пространстве гражданского общества. Он часто повторяет, что является сторонником учения А.Карташова о "молекулярном воцерковлении общества". Тут стоит заметить, что для людей типа Куимова-Попова русский церковный историк и политик эпохи 1917 года Антон Карташов - просто масон и либерал. Лебедева, как это явствует из его выступлений, вдохновляет не дореволюционный опыт православных в политике, а послевоенный опыт германского ХДС со всеми гражданскими институциями, сопровождающими деятельность этой консервативной партии.
Одним словом группа Гальченко-Державин-Лебедев пытается впервые показать, что православие не является "антимодернизационной идеологией". И в этом существенная новизна "православного фактора" на выборах 2003 года.
Конечно, реальностью общественного сознания останется базовый тренд секулярного общества: для крещеных в Русской православной церкви политический выбор не детерминирован опытом веры. Голоса "православных избирателей" будут распределяться по всему спектру. Но в виртуальной сфере властной мифологии, которой живет наш политический класс, может произойти существенная перемена: православие все больше превращается из идеологии - в стилистику. Из антимодернизационной идеологии - в стилистику истеблишмента, которая будет выражать себя не в лозунгах и рассуждениях о "духовной безопасности", а в неакцентированном образе, основанном зачастую на жесте, на рисунке биографии, на понимании событий с поправкой на личный опыт веры.
 СПЖ кв.jpg)
