Ваше Высокопреосвященство! Как вы оцениваете факт подписания соглашения о сотрудничестве между белорусской Православной церковью и белорусским государством? В нашей стране есть необходимость подобного соглашения?
(Иван Рассказов, Воронежская обл.)
- Я положительно отношусь к белорусскому документу. Церковь большинства может взаимодействовать с государством в разных формах, в том числе на основе соглашения, так называемого конкордата. Это и имело место в Белоруссии, несколько ранее - в Грузии, а сейчас идет подготовка такого документа в Молдавии. А есть другой путь, по которому пошла наша Церковь, - это подписание ею соглашений о сотрудничестве с отдельными министерствами и ведомствами, заинтересованными во взаимодействии с Церковью. Поэтому формально можно подписать соглашение с государством, которое бы суммировало накопленный опыт, но можно и не подписывать. Главное, что сложение усилий Церкви и государства может быть очень эффективным.
Возьмем работу с осужденными - это, пожалуй, самая продвинутая сторона церковно-государственного взаимодействия, может быть, потому, что "на зоне" очень много человеческого страдания. Это масштабная работа, и результаты ее, я вам скажу, - замечательные. Могу судить даже по своей епархии. Во всех местах лишения свободы открыты либо храмы, либо комнаты молитвы. Организованные группы осужденных активно участвуют в религиозной жизни, что благоприятно влияет на внутренний мир людей. Другое дело, что мы, к сожалению, до сих пор не отстроили вместе с государством систему реабилитации бывших осужденных, а она не менее важна, чем работа в самих местах исполнения наказаний. Полагаю, что создание церковно-государственной системы реабилитации людей, вышедших на свободу, - сегодня одна из наших приоритетных задач. О добрых плодах церковно-государственного сотрудничества можно также говорить в преломлении к армии, школе, культуре, здравоохранению, социальной сфере.
Грешат ли те христиане, кто в силу разных причин желает приближения своей смерти? Грешат ли те, кто изо всех сил цепляется за жизнь, пытаясь отдалить свой уход из мира сего?
(Р.Янковой, г.Ангрен, Узбекистан).
- Апостол Павел писал: "Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше" (Флп. 1, 23). Из этих слов следует, что само по себе желание перехода от жизни временной (в любом случае конечной) к жизни с Богом в вечности не является греховным.
Но человек совершает безусловный грех, когда, как вы пишете, "в силу разных причин" теряет веру в Промысел Божий, впадает в уныние и отчаяние и пытается прервать собственную жизнь, надеясь найти выход из кризисной ситуации в самоубийстве.
И в земной жизни, и в смерти христианин должен стремиться прежде всего быть со Христом, и тогда вместе с апостолом Павлом он сможет сказать: "Для меня жизнь - Христос, и смерть - приобретение" (Флп. 1, 21). Пренебрежение здоровьем, жизнью - грех, особенно если в нас нуждаются наши близкие. В этом - отказ от жизненного креста, от ответственности. Но грехом же является и стремление продлить земное существование любыми путями и средствами, в особенности за счет здоровья и жизни других людей.
Не продолжение земной жизни должно заботить человека, стоящего на пороге смерти, а подлинно человеческое, христианское ее завершение - в покаянии и мире с Богом и с ближними. Один Бог является владыкой жизни и смерти (1 Цар. 2,6), "в Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти" (Иов. 12.10).
Шесть лет назад был принят Закон РФ "О свободе совести и о религиозных объединениях". Что показала практика? Нет ли необходимости, Владыка, в совершенствовании закона, который, как ни посмотри, не смог полноценно защитить россиян от душевредного воздействия сект и псевдорелигиозных структур?
(Ольга Сухотина, Тверская обл.).
- Вы правы, закон ничуть не изменил ситуацию с "сектантским вторжением" в нашу страну. Но я не думаю, что сейчас возможно ужесточение законодательства, потому что иные "правозащитники" требуют отменить даже имеющиеся в нем немногие ограничительные нормы. Полагаю, сегодня ставить вопрос о пересмотре религиозного законодательства, особенно в предвыборный год, было бы большой ошибкой, провоцирующей ненужные страсти в обществе. И еще не факт, что изменения и дополнения сделают этот закон лучше. Мое мнение: пока этот закон не следует трогать, так как он явился результатом очень сложного компромисса между различными конфессиями и государством.
С другой стороны - где сегодня увидишь былые сектантские многотысячные сборища на стадионах? Где былые сектантские круизы по Волге и Сибири? "Миссионеры" поняли, что все это бессмысленно устраивать, потому что наш народ за ними не идет. Да, они продолжают суетиться, собирают какой-то "урожай", но в целом в российском обществе сформировалось устойчивое отрицательное отношение к сектантству. Россия была и остается православной страной. Очень надеюсь, что таковой и пребудет вовеки. Это наш самый главный ответ "духовным чемберленам".
Публикацию подготовил
Королев Александр.
(Иван Рассказов, Воронежская обл.)
- Я положительно отношусь к белорусскому документу. Церковь большинства может взаимодействовать с государством в разных формах, в том числе на основе соглашения, так называемого конкордата. Это и имело место в Белоруссии, несколько ранее - в Грузии, а сейчас идет подготовка такого документа в Молдавии. А есть другой путь, по которому пошла наша Церковь, - это подписание ею соглашений о сотрудничестве с отдельными министерствами и ведомствами, заинтересованными во взаимодействии с Церковью. Поэтому формально можно подписать соглашение с государством, которое бы суммировало накопленный опыт, но можно и не подписывать. Главное, что сложение усилий Церкви и государства может быть очень эффективным.
Возьмем работу с осужденными - это, пожалуй, самая продвинутая сторона церковно-государственного взаимодействия, может быть, потому, что "на зоне" очень много человеческого страдания. Это масштабная работа, и результаты ее, я вам скажу, - замечательные. Могу судить даже по своей епархии. Во всех местах лишения свободы открыты либо храмы, либо комнаты молитвы. Организованные группы осужденных активно участвуют в религиозной жизни, что благоприятно влияет на внутренний мир людей. Другое дело, что мы, к сожалению, до сих пор не отстроили вместе с государством систему реабилитации бывших осужденных, а она не менее важна, чем работа в самих местах исполнения наказаний. Полагаю, что создание церковно-государственной системы реабилитации людей, вышедших на свободу, - сегодня одна из наших приоритетных задач. О добрых плодах церковно-государственного сотрудничества можно также говорить в преломлении к армии, школе, культуре, здравоохранению, социальной сфере.
Грешат ли те христиане, кто в силу разных причин желает приближения своей смерти? Грешат ли те, кто изо всех сил цепляется за жизнь, пытаясь отдалить свой уход из мира сего?
(Р.Янковой, г.Ангрен, Узбекистан).
- Апостол Павел писал: "Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше" (Флп. 1, 23). Из этих слов следует, что само по себе желание перехода от жизни временной (в любом случае конечной) к жизни с Богом в вечности не является греховным.
Но человек совершает безусловный грех, когда, как вы пишете, "в силу разных причин" теряет веру в Промысел Божий, впадает в уныние и отчаяние и пытается прервать собственную жизнь, надеясь найти выход из кризисной ситуации в самоубийстве.
И в земной жизни, и в смерти христианин должен стремиться прежде всего быть со Христом, и тогда вместе с апостолом Павлом он сможет сказать: "Для меня жизнь - Христос, и смерть - приобретение" (Флп. 1, 21). Пренебрежение здоровьем, жизнью - грех, особенно если в нас нуждаются наши близкие. В этом - отказ от жизненного креста, от ответственности. Но грехом же является и стремление продлить земное существование любыми путями и средствами, в особенности за счет здоровья и жизни других людей.
Не продолжение земной жизни должно заботить человека, стоящего на пороге смерти, а подлинно человеческое, христианское ее завершение - в покаянии и мире с Богом и с ближними. Один Бог является владыкой жизни и смерти (1 Цар. 2,6), "в Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти" (Иов. 12.10).
Шесть лет назад был принят Закон РФ "О свободе совести и о религиозных объединениях". Что показала практика? Нет ли необходимости, Владыка, в совершенствовании закона, который, как ни посмотри, не смог полноценно защитить россиян от душевредного воздействия сект и псевдорелигиозных структур?
(Ольга Сухотина, Тверская обл.).
- Вы правы, закон ничуть не изменил ситуацию с "сектантским вторжением" в нашу страну. Но я не думаю, что сейчас возможно ужесточение законодательства, потому что иные "правозащитники" требуют отменить даже имеющиеся в нем немногие ограничительные нормы. Полагаю, сегодня ставить вопрос о пересмотре религиозного законодательства, особенно в предвыборный год, было бы большой ошибкой, провоцирующей ненужные страсти в обществе. И еще не факт, что изменения и дополнения сделают этот закон лучше. Мое мнение: пока этот закон не следует трогать, так как он явился результатом очень сложного компромисса между различными конфессиями и государством.
С другой стороны - где сегодня увидишь былые сектантские многотысячные сборища на стадионах? Где былые сектантские круизы по Волге и Сибири? "Миссионеры" поняли, что все это бессмысленно устраивать, потому что наш народ за ними не идет. Да, они продолжают суетиться, собирают какой-то "урожай", но в целом в российском обществе сформировалось устойчивое отрицательное отношение к сектантству. Россия была и остается православной страной. Очень надеюсь, что таковой и пребудет вовеки. Это наш самый главный ответ "духовным чемберленам".
Публикацию подготовил
Королев Александр.
 СПЖ кв.jpg)
