Уличные торговцы хлебом и пышками
Е. А. Бальмонт писала, что Тверская улица у булочной Филиппова "чудно
пахнет теплым хлебом". По свидетельству В. А. Гиляровского, здесь
вокруг горячих железных ящиков со свежей выпечкой постоянно толпился
народ: студенты, чиновники, расфранченные дамы и бедно одетые женщины...
С раннего утра многочисленные разносчики отправлялись своими привычными
маршрутами: "Булки и сдобу - в дома, к завтраку, а пирожки и сайки
- к первому чаепитию в торговые места - на Ильинку, Варварку, в Старые
ряды" {Иван Белоусов. "Ушедшая Москва").
Блинщик и половой
Поесть в старой Москве можно было не только в трактире, но и на улице.
Особым спросом пользовались блины. "Их выносили из пекарен пекари
наложенными стопками на небольшие ручные лоточки, ничем не прикрытые;
от них валил пар и прельщал покупателей луковым запахом" (Иван
Белоусов. "Ушедшая Москва").
Тип полового прекрасно охарактеризовал В. А. Гиляровский: "Мальчиков
привозили
обыкновенно родители, которые и заключали с трактирщиками контракт на
выучку, лет на пять. После этого не менее четырех лет мальчик состоит
в подручных... и, наконец, на пятом году своего обучения удостаивается
получить шелковый пояс... К этому времени он обязан иметь полдюжины
белых мадеполамовых, а кто в состоянии, то и голландского полотна рубах
и штанов, всегда снежной белизны и не помятых".
Продавец игрушек и продавец дуль
Надпись на второй открытке - "Продавец игрушек" - не совсем
точна. Вглядитесь: мальчик-разносчик предлагал покупателям не только
игрушки, но и всякую хозяйственную всячину.
Самыми предприимчивыми среди московских лотошников Иван Кокорев считал
ярославцев: "Примется он, положим, за розничную торговлю с единственным
рублем в кармане, поторгует месяц, много два... а потом у него заведутся
и деньжонки, и кредит..."
Дуля - сорт груш, весьма популярный в старой Москве. Обычно "на
лотках горкой была наложена груша, и тут же стоял бочонок с квасом"
{Иван Белоусов. "Ушедшая Москва"). Оптовая торговля овощами
и фруктами велась неподалеку от Лубянской
площади. "Разносчики, главным образом тверские, покупали здесь
товар и ходили по всей Москве, вплоть до самых окраин" (В. А. Гиляровский).
Щепетилъники
Так называли в старину торговцев галантерейными и парфюмерными изделиями.
Что такое платки в России - объяснять не надо. Приобрести их можно было
в Средних торговых рядах и в магазинах на Ильинке и Варварке, но москвичи
традиционно предпочитали разносчиков. "В магазин нужно заходить,
а здесь, на улице, мимоходом можно сделать все покупки", - иронизировал
один из авторов многотомника "Москва в ее прошлом и настоящем".
Не меньшей популярностью пользовался "теплый товар" - чулки,
варежки, шарфы ручной вязки. И прочее, и прочее, и прочее...
Точильщики, стекольщики
Многие московские старожилы наверняка помнят протяжные возгласы точильщиков
под окнами: "Ножи-ножницы точить!" И вот уже заливисто поет
станок и куча мальчишек любуется снопами радужных искр.
Помнят москвичи со стажем и "бродячих" стекольщиков, о которых
ходила молва, что
по вечерам посылают они лихих ребят бить стекла в домах на окраинах,
а "утром чуть свет появляются на место происшествия с "деревянными
портфелями" и как ни в чем небывало начинают выкрикивать: "Сте-о-о-кла
вставлять!" (Е. Иванов, "Меткое московское слово").
Сапожники и ключники
Сапожников, не имеющих постоянного пристанища, называли "холодными".
"Они имели при себе, - вспоминал Иван Слонов в книге "Из жизни
торговой Москвы", - небольшие куски кожи, нож, гвозди, молоток
и толстую деревянную палку с железной лапкой". "Работали споро,
быстро и хорошо, а их клиенты стояли у стенки на одной ноге, не. няв
другую, разутую, в ожидании починки. (В. А. Гиляровский).
У ключника весь товар на виду. Пожалуйте: подобрать ключ взамен утерянного,
починить или сменить замок, навесить на дверь колокольчик...
Околоточные и дворники
"С начала царствования Александра III... полицейский строй был
изменен на манер существовавшего тогда в Петербурге: вместо старших
городовых заведены "околоточные" во главе околотков, на которые
подразделялся участок" (академик М. М. Богословский). Перед вами
-околоточный надзиратель в парадной форме.
Дворники тоже имели парадную форму. В. И. Даль в своем "Толковом
словаре живого великорусского языка" слово "дворник"
изъясняет так: "Работник и сторож при каждом доме". Писатель
Николай Т слеток отмечает одно любопытное обстоятельство: у дворников
при городских бассейнах, куда они ездили каждое утро за водой, существовало
нечто вроде клуба, который назывался "басейня". "Здесь,
в этой "бассейне", получались самые свежие новости... Газеты
доставлялись значительно позже, а "басейня" была уже обо всем
осведомлена".
Извозчики
В начале XX века в Москве насчитывалось около 19 тысяч извозчиков. Самыми
дешевыми были "ваньки" - обычно крестьяне, приезжающие на
зиму из деревни подзаработать. Несколько дороже стоили "резвые",
а уж самый извозчичьий шик являли собой "лихачи", имевшие
лучших лошадей
и экипажи на резиновых шинах - по-старомосковски, "дутики".
Стоянки извозчиков назывались биржами. Биржи существовали на Лубянской
и Театральной площадях, у гостиницы "Дрезден" на Ско-белевской
площади, у "Славянского базара" на Никольской.
Кучера и почтальоны
Вот он, извозчик: летом - зипун, зимой -поддевка синего цвета и поярковая
шляпа старинного цехового фасона начала XIX века.
Почтальон всегда воспринимался как персонаж романтический. В свое время
ему был даже посвящен "чувствительный" романс Ев-
гения Гребенки: "Сумка черная на нем, кивер с бронзовым орлом..."
На памяти известного юриста А. Ф. Кони почтальоны ходили еще и "с
красивой полусаблей на перевязи". Ко времени выпуска открытки (1903
год) и сабля, и кивер исчезли.
Мороженщик
Надпись на ящике - "Кондитерское мороженое" - была излишней:
мороженщика и так все узнавали, и ребятня еще издали бежала ему навстречу
с зажатыми в кулаке копейками.
Подобные двуколки разъезжали по московским окраинам и по дачным поселкам.
"В кадушках навален кусками лед, а во льду вкопаны две большие
жестяные банки с крышками, в одной сливочное, в другой - шоколадное
мороженое... [Мороженщики] намазывали его металлической лопаткой в порционные
стаканчики, висевшие у них за поясом, и давали костяные ложечки"
(Николай Телешов. "Записки писателя").
Сборщик на церковь и кормилица
Сборщик с иконой на груди - фигура обычная для Москвы XIX века, а с
недавнего времени - и для Москвы нынешней. "Послали сборщика на
церковь", - записывает В. И. Даль в своем "Толковом словаре"
расхожее выражение и поясняет: "для сбору вкладов".
Второй снимок с недавнего времени можно считать сенсационным: содержит
интригу: как
убедительно показано в статье "Фотография с кормилицей" ("Московский
журнал". 1999,1 N 9), на этой открытке в 1903 году фотограф] совершенно
случайно запечатлел будущего знаменитого писателя А. М. Ремизова. Здесь
Алеше шесть или семь месяцев, а держит его на руках кормилица Евгения
Борисовна Петушкова.
_1.jpg)
