Главного подозреваемого в организации взрывов в Москве и Волгодонске Ачемеза Гочияева сотрудники спецслужб РФ разыскивают в Панкисском ущелье. За его поимку обещано 3 млн. долларов. Между тем Ахмед Талбеев, строитель из Карачаевска, знавший Ачемеза по бизнесу, неохотно, но согласился встретиться с нашим корреспондентом. Вот что он поведал.
- Нас с Ачемезом связывал только бизнес, - начал разговор мой собеседник. Мужчина с грубыми, словно вырубленными топором чертами лица старался взвешивать каждое слово. - Ачемез с 1990 г. по 1996-й жил в Москве. Я помогал ему строить коттеджи. Дела шли неплохо. Большие деньги Гочияеву закружили голову. Он стал швырять их направо и налево. Я ему говорил: "Ты плохо закончишь". Но он был вспыльчивым человеком...
Однажды в казино он проиграл очень крупную сумму денег. Он залез в большие долги, но их возвратить было нечем. Вот тогда ему предложили свои услуги чеченские ваххабиты, пообещав все проблемы уладить. Ачемез вернулся в Карачаевск. Оттуда он мне позвонил и пригласил на свадьбу. В невесты ему выбрали Мадину Абаеву. Дом нашей семьи находился недалеко от семьи Абаевых. Родители Мадины были глубоко набожными людьми, проповедующими радикальный ислам. Видать, их быт на Ачемеза оказал сильное влияние. Он стал ваххабитом.
В Карачаевске, куда я приезжал по коммерческим делам, про Ачемеза мне рассказывали всякое. В одной из бильярдных ваххабиты организовали мечеть. Гочияева поставили имамом. К нему шла молодежь, ведь в конце 90-х годов на фоне безработицы ваххабиты, проповедуя идеи чистоты ислама, вербовали для борьбы с неверными молодых парней. Им платили по 200 долларов в месяц. Из Карачаево-Черкесии вербовщиков посылали в Чечню, откуда парни возвращались агрессивными воинами Аллаха. Они гордились, что стали заниматься делом. Ачемез и его брат предлагали мне вступить в их "Мусульманское общество N 3", но я говорил: "Я - коммерсант, а не воин". В феврале 1999 г. Ачемеза арестовали. Говорили, что еще 8 лет назад он на службе в армии избил командира. Потом сбежал из части. Оказывается, его давно искала милиция. Но его сводный брат, тогда работавший в уголовном розыске, что-то подправил в документах. Это позволило ему свободно передвигаться по всей России. Через 3 месяца его освободили под подписку о невыезде. В Карачаевске он долго не задержался. Последний раз мы с ним беседовали, когда он продавал квартиру и машину. "Куда ты подашься, Ачемез, к Басаеву?" - задал я ему вопрос. Ачемез ответил: "Аллах милостив. В горах всем места хватит". Он уехал вместе с женой и одним из ее братьев. Больше мы с ним не встречались.
А когда прогремели взрывы в Москве и Волгодонске, его портрет я увидел на листовках, расклеенных по всей Москве. Только на фото имам Гочияев был без бороды. Лично я никогда не разделял его взглядов. Да и террористом он стал за долги, которые потом возвратил большой кровью.
- Нас с Ачемезом связывал только бизнес, - начал разговор мой собеседник. Мужчина с грубыми, словно вырубленными топором чертами лица старался взвешивать каждое слово. - Ачемез с 1990 г. по 1996-й жил в Москве. Я помогал ему строить коттеджи. Дела шли неплохо. Большие деньги Гочияеву закружили голову. Он стал швырять их направо и налево. Я ему говорил: "Ты плохо закончишь". Но он был вспыльчивым человеком...
Однажды в казино он проиграл очень крупную сумму денег. Он залез в большие долги, но их возвратить было нечем. Вот тогда ему предложили свои услуги чеченские ваххабиты, пообещав все проблемы уладить. Ачемез вернулся в Карачаевск. Оттуда он мне позвонил и пригласил на свадьбу. В невесты ему выбрали Мадину Абаеву. Дом нашей семьи находился недалеко от семьи Абаевых. Родители Мадины были глубоко набожными людьми, проповедующими радикальный ислам. Видать, их быт на Ачемеза оказал сильное влияние. Он стал ваххабитом.
В Карачаевске, куда я приезжал по коммерческим делам, про Ачемеза мне рассказывали всякое. В одной из бильярдных ваххабиты организовали мечеть. Гочияева поставили имамом. К нему шла молодежь, ведь в конце 90-х годов на фоне безработицы ваххабиты, проповедуя идеи чистоты ислама, вербовали для борьбы с неверными молодых парней. Им платили по 200 долларов в месяц. Из Карачаево-Черкесии вербовщиков посылали в Чечню, откуда парни возвращались агрессивными воинами Аллаха. Они гордились, что стали заниматься делом. Ачемез и его брат предлагали мне вступить в их "Мусульманское общество N 3", но я говорил: "Я - коммерсант, а не воин". В феврале 1999 г. Ачемеза арестовали. Говорили, что еще 8 лет назад он на службе в армии избил командира. Потом сбежал из части. Оказывается, его давно искала милиция. Но его сводный брат, тогда работавший в уголовном розыске, что-то подправил в документах. Это позволило ему свободно передвигаться по всей России. Через 3 месяца его освободили под подписку о невыезде. В Карачаевске он долго не задержался. Последний раз мы с ним беседовали, когда он продавал квартиру и машину. "Куда ты подашься, Ачемез, к Басаеву?" - задал я ему вопрос. Ачемез ответил: "Аллах милостив. В горах всем места хватит". Он уехал вместе с женой и одним из ее братьев. Больше мы с ним не встречались.
А когда прогремели взрывы в Москве и Волгодонске, его портрет я увидел на листовках, расклеенных по всей Москве. Только на фото имам Гочияев был без бороды. Лично я никогда не разделял его взглядов. Да и террористом он стал за долги, которые потом возвратил большой кровью.
 СПЖ кв.jpg)
