Из моей жизни в Германии запомнился один эпизод. Вскоре после моего приезда я познакомился в Майнце с преклонного возраста женщиной, эмигранткой первой волны. Узнав, что я писатель, критик советского режима и только что из России, она пригласила меня к себе. Поставила мне и мужу, бизнесмену из рижских немцев, водку, сама пьет чай. Очень интересуется тем, что происходит на ее родине и, в частности, как там с национальным вопросом.
- Вот я тут со всеми спорю, со мной никто не соглашается. И он, - кивнула на мужа, - тоже. Скажите вы. Правда, ведь никакого украинского языка не существует, а есть всего лишь малороссийский диалект русского?
- Нет, - говорю я вежливо, - думаю, что это неправда. Если вы услышите украинскую речь, не зная ее, вы мало чего поймете. Это значит, что украинский язык все-таки есть.
Она промолчала, но вряд ли согласилась. Поговорили еще о чем-то.
- А вот меня интересует, - говорит она, - почему среди диссидентов и советских правителей так много нерусских?
- Вы хотите сказать, что среди них много евреев?
- Ну да, - кивнула она, слегка замявшись.
- Что касается диссидентов, - сказал я, - то среди них евреи, конечно, попадаются. А вот среди правителей... Скажите, вы думаете, Брежнев - еврей?
- А разве нет?
- Нет. Брежнев не еврей. И все остальные члены Политбюро не евреи.
- Ну как же, - говорит она и, достав спрятанную за книгами советскую газету с портретами членов Политбюро, брезгливо смотрит на них. - Разве они русские?
- Не знаю, - говорю я, - может быть, они вообще безнациональные выродки, но ни в каком случае не евреи. Но если вы хотите подробнее, давайте посмотрим.
И я, тыча пальцем в портреты, привел анкетные данные вождей, как это было указано в опубликованных данных:
"Брежнев - русский, Андропов - русский, Гришин - русский, Громыко - русский, Кириленко - русский, Косыгин - русский, Кунаев - казах, Пельше - латыш, Романов - русский, Суслов - русский, Тихонов - украинец, Устинов - русский, Черненко - русский, Щербицкий - украинец".
- Эти четырнадцать человек, - сказал я, - являются реальными руководителями советского государства. Из них десять русских, два украинца, один казах и один латыш.
Старушка бережно сложила газету и опять спрятала ее за книги. Возражать мне она не стала, но мнения своего, похоже, не изменила.
Много лет назад на известного советского поэта и антисемита Сергея Смирнова, всю жизнь страдавшего от большого физического недостатка и комплекса неполноценности, была сочинена эпиграмма: "Поэт горбат. Стихи его горбаты. Кто виноват? Евреи виноваты".
Эту эпиграмму, кстати, очень любил великий русский писатель Константин Георгиевич Паустовский...
- Вот я тут со всеми спорю, со мной никто не соглашается. И он, - кивнула на мужа, - тоже. Скажите вы. Правда, ведь никакого украинского языка не существует, а есть всего лишь малороссийский диалект русского?
- Нет, - говорю я вежливо, - думаю, что это неправда. Если вы услышите украинскую речь, не зная ее, вы мало чего поймете. Это значит, что украинский язык все-таки есть.
Она промолчала, но вряд ли согласилась. Поговорили еще о чем-то.
- А вот меня интересует, - говорит она, - почему среди диссидентов и советских правителей так много нерусских?
- Вы хотите сказать, что среди них много евреев?
- Ну да, - кивнула она, слегка замявшись.
- Что касается диссидентов, - сказал я, - то среди них евреи, конечно, попадаются. А вот среди правителей... Скажите, вы думаете, Брежнев - еврей?
- А разве нет?
- Нет. Брежнев не еврей. И все остальные члены Политбюро не евреи.
- Ну как же, - говорит она и, достав спрятанную за книгами советскую газету с портретами членов Политбюро, брезгливо смотрит на них. - Разве они русские?
- Не знаю, - говорю я, - может быть, они вообще безнациональные выродки, но ни в каком случае не евреи. Но если вы хотите подробнее, давайте посмотрим.
И я, тыча пальцем в портреты, привел анкетные данные вождей, как это было указано в опубликованных данных:
"Брежнев - русский, Андропов - русский, Гришин - русский, Громыко - русский, Кириленко - русский, Косыгин - русский, Кунаев - казах, Пельше - латыш, Романов - русский, Суслов - русский, Тихонов - украинец, Устинов - русский, Черненко - русский, Щербицкий - украинец".
- Эти четырнадцать человек, - сказал я, - являются реальными руководителями советского государства. Из них десять русских, два украинца, один казах и один латыш.
Старушка бережно сложила газету и опять спрятала ее за книги. Возражать мне она не стала, но мнения своего, похоже, не изменила.
Много лет назад на известного советского поэта и антисемита Сергея Смирнова, всю жизнь страдавшего от большого физического недостатка и комплекса неполноценности, была сочинена эпиграмма: "Поэт горбат. Стихи его горбаты. Кто виноват? Евреи виноваты".
Эту эпиграмму, кстати, очень любил великий русский писатель Константин Георгиевич Паустовский...
