После всего уже читанного в последние годы может ли вызвать интерес изданная совсем недавно переписка Н.В.Гоголя с Н.Н.Шереметевой (М.: ?Наследие?, 2001). Письма Гоголя к Надежде Николаевне есть в академическом издании его сочинений, а вот ответные послания ?старомосковской помещицы? публикуются впервые. Помещенные рядом, они наводят на размышления, иногда довольно неожиданные.?Патриархальная ?простота? Н.Н.Шереметевой, - говорится в предисловии, - была хорошо известна в Москве и подчас даже воспринималась как ?странность, юродство?. Вот это ?юродство?, наверное, и привязало Гоголя к Шереметевой. Мог ли он встретить такую ?старушку? в холодном Петербурге? Вряд ли. Северная столица в пеленах западничества и масонства взращивала ?старушек? иного качества. Там теснился петровский протестантизм. Потому-то и потянуло в Москву правоверного Гоголя, уговаривавшего Жуковского: ?В Москву ты приедешь, как в родную свою семью. Она предстанет тебе желанной пристанью?. По словам Гоголя, Москва ?ближе к родине небесной?. Именно ?многолетняя дружба... с благочестивой и набожной ?старосветской помещицей? Шереметевой является одним из свидетельств глубокой духовной связи Гоголя с православной Москвой?, - отмечает автор предисловия.Оба глубоко верующие, монархисты, они не отгораживались наглухо от людей иных убеждений, напротив: Шереметева через родство, Гоголь через Шереметеву были связаны с бывшими декабристами и масонами, подходя к этому с принципиальных христианских позиций: никого нельзя отторгать окончательно, дабы не закрыть человеку путь к покаянию. И доходило до того, что декабрист Г.С.Батеньков писал из ссылки Гоголю в стиле Белинского, а Николай Васильевич отвечал ему едва ли не с той же сдержанностью, как и ?неистовому Виссариону?.С другой стороны, по утверждению составителей, Гоголя пытались смутить: в качестве приложения к книге даются ?Материалы по изучению масонского и декабристского движения, полученные Гоголем от декабриста И.А.Фонвизина и Н.Н.Шереметевой? - выписка из неизданных сочинений графа Сперанского, переданная Гоголю с вполне определенной целью. Документ этот до сих пор не был востребован из архива. Между тем он весьма интересен - не в деле познания, а в деле дознания: какое иезуитское коварство сквозит в ?Антихристе? Сперанского, в какой непримиримой злобе по отношению к православию пребывало масонство. Главное же - появляется настоятельный повод окончательно уяснить отношение Гоголя ко всей этой бесовщине. ?На протяжении всей своей жизни Гоголь скептически относился к мысли о возможности исправить мир с помощью всевозможных внешних ?ревизий? - от полицейского государственного надзора до ?революционной чистки?. Его отношение к той или иной форме радикальной политической деятельности в ?декабристском? духе было всегда отрицательным: помимо ее бесплодности, писатель видел в этом прямую угрозу русской государственности?.Православный христианин и не мог мыслить иначе. Здесь настроения Гоголя и Шереметевой созвучны. Тем не менее в ?Приложении? приводится переписка Надежды Николаевны с князем И.С.Гагариным, перешедшим в 1842 году в католичество и оставшимся за границей. Мотив все тот же: нельзя закрывать человеку путь к покаянию. Но вот подумалось: не больше ли от такой терпимости вреда, чем пользы? Или ничему не научил урок 1825 года? Барон А.И.Штейнгель 11 января 1826 года писал императору Николаю I из Петропавловской крепости: ?О Государь!.. истинный корень республиканских порывов скрывается в самом воспитании и образовании, которые в течение 24 лет само правительство давало юношеству... Общее бедствие 1812 года наклонило умы и сердца к набожности. Отселе начался период мистицизма. Началось издание Сионского вестника, удостоенное потом высочайшей награды. Явились сочинения Штеллинга, внушающие мысль о ненадобности духовенства, о наружных обрядах Церкви; потом переводы г-жи Гион, де Тума и проч., из коих многие напечатаны на казенное иждивение, и переводчики и издатели удостоены от монарха наградами... Между тем, как все это происходило, высшее заведение для образования юношества, Царскосельский лицей, дал несколько выпусков. Оказались таланты в словесности, но свободомыслие, внушенное в высочайшей степени, поставило их в совершенную противоположность со всем тем, что они должны были встретить в отечестве своем при вступлении в свет. Тот же самый дух разлит на всех, кои образовались в университетах, в университетских и частных пансионах, училищах иезуитов и во всех других заведениях, кроме корпусов...?Все верно: отнюдь не крепостные крестьяне подтачивали государственные устои Российской империи. Что представляло собой тогдашнее дворянство? После победного заграничного похода многие смутились и готовы были во имя ?всемирных идеалов? предать и веру, и Отечество. В 1825 году подавлена была лишь инициативная группа ?ревнителей свободы?. В результате вся Россия оказалась заражена масонством - где ссыльный декабрист, там и новая ложа.На другом полюсе находилось дворянство национально мыслящее - славянофилы: движение широкое, но беспомощное против агрессивного западничества.Были еще ?миролюбы?, проводившие в своих усадьбах жизнь почти обломовскую. Они радушно встречали гостей, писали друг другу письма, полные размышлений о том, как спастись, но мало думали о завтрашнем дне Отечества.В такой ситуации Гоголь занимал совершенно определенную позицию. Ни в чем не поступаясь своими убеждениями, он поддерживал связи с энергичными западниками типа Белинского, духовно принадлежа к кругу людей национально-державного умонастроения, но и из их среды все больше удаляясь - вместе с немногими наиболее близкими людьми - в сферу православного подвижничества. Западничество - в самом широком понимании - было ему абсолютно чуждо и даже враждебно.
