Террористические атаки на Америку и война против Талибана навели многих на глубокомысленные размышления о взаимосвязи между культурным и экономическим развитием. Более конкретно, может быть, в исламском мире потому и не происходит модернизации, что его культура застряла в средних веках? Является ли слабое экономическое развитие большинства стран Ближнего Востока и Средней Азии результатом наличия там культурных традиций, враждебно настроенных к экономическому росту?
Исламский мир обычно обвиняют в том, что он пропустил достижения европейского Просвещения, когда церковь была отделена от государства, когда были признаны современные научные идеи, и культурные традиции по отношению к женщинам приняли современный характер. На основании этого делается вывод, что исламский мир не удовлетворяет требованиям, при которых возможна модернизация, ни в плане технологии, ни в отношении культурных традиций, таких, как предоставление определенных прав женщинам, а ведь именно все это и является необходимым условием для успешного развития экономики в современном мире.
Как всегда бывает при грубых обобщениях, элементы правды перемешаны с массой заблуждений. Правда состоит в том, что определенные культурные традиции способствуют модернизации экономики. Это тенденция к большему равноправию мужчин и женщин и их ролей в обществе; культура, которая придает высокий социальный статус уровню образования; секуляризация многих аспектов современной жизни, в том числе первостепенная роль, придаваемая современной науке, и культурные традиции, которые способствуют социальной мобильности при выборе профессий. А ложь заключается в том, что некоторые культуры являются статичными и неспособными меняться, тогда как другие считаются почему- то исключительно современными.
Во всех регионах мира культуры должны были приспособиться к изменениям в организации экономики, новым технологиям и достижениям научного знания, произошедшим за последние двести лет. К примеру, в Западной Европе и США процесс принятия на уровне культуры социального и экономического равенства мужчин и женщин потребовал длительной политической борьбы и развития соответствующих социальных норм. И в пределах регионов, и в пределах подгрупп, придерживавшихся одинаковых культурных традиций, темп изменений значительно варьировался.
Исламский мир, который простирается на 15 000 километров и включает в себя десятки стран, в которых число последователей этой веры превышает 1 миллиард, также повсеместно подвергся культурным изменениям. Исламские страны Средиземноморского региона (такие как Морокко, Тунис, Египет и Турция) и в культурном и в политическом плане явно отличаются от исламских стран Аравийского полуострова (таких как Саудовская Аравия, Йемен, Оман), которые, в свою очередь, отличаются от исламских стран Центральной Азии (таких как Афганистан, Пакистан, Таджикистан), стран Юго- Восточной Азии (таких как Индонезия и Малайзия) и стран, расположенных к югу от Сахары (таких как Мали и Чад).
В качестве примера рассмотрим один показатель - число детей, приходящихся на одну женщину в обществе, известный как "общий коэффициент плодовитости". В тех сообществах, где женщине не позволяется работать, а вменяется в обязанность сидеть дома и растить детей, количество детей очень велико. При этом страдает экономический рост: ведь когда в бедных семьях слишком много детей, получаемое каждым ребенком образование ухудшается.
В большей части исламского мира, и особенно это выражено на Аравийском полуострове, коэффициент плодовитости остается очень высоким. В Йемене женщина рожает за свою жизнь в среднем более 7 детей. В Саудовской Аравии этот коэффициент превышает цифру 6. В других регионах исламского мира коэффициент плодовитости намного ниже, и он снизился за последние несколько десятилетий, что свидетельствует о существенном изменении культурных норм. В Тунисе среднее значение коэффициента плодовитости снизилось с 6,2 в 70-е годы до 2,3 в настоящее время, в США, к примеру, этот показатель сейчас в среднем чуть выше 2. Точно так же в Турции коэффициент плодовитости упал с 5,2 в начале 70-х до 2,7 в конце 90-х. В Индонезии наблюдалось практически такое же снижение коэффициента плодовитости. В этих сообществах гораздо больше женщин стали рабочей силой, расширяя, таким образом, свой социальный статус возможностью получать доходы, участвуя в экономической деятельности.
Следовательно, мы можем отметить, что в исламских сообществах таких стран, как Тунис, Турция, Индонезия и Малайзия, за время жизни последнего поколения происходил стремительный экономический рост и быстрое изменение культурных традиций. Некоторые из этих стран последние несколько десятилетий входили в число стран с наиболее быстро развивающейся экономикой. Исламская культура не являлась препятствием на пути экономического роста и не была статичной. Что касается стран в других частях мира, то в них культура также проявила свою способность отзываться на изменения в экономике, также как и способность адаптироваться к изменяющимся условиям.
На Аравийском полуострове культурные изменения и процесс экономического развития протекали медленнее. В данном случае причинно-следственная связь прослеживается в двух направлениях: культурные факторы, возможно, сдерживали экономический рост, и в то же самое время низкоэффективная экономика (как следствие плохой экономической политики и сверхзависимости от нефти), возможно, замедляла процесс адаптации культурных традиций к нуждам современной экономики. Процесс социальных изменений в местах очень отдаленных от цивилизации, таких как Афганистан или Чад, протекал более медленно также и из-за их слабой связи с мировой экономикой.
Эти примеры должны предостеречь нас, что не следует придерживаться трех существующих на данный момент тенденций. Первая заключается в навешивании упрощенных ярлыков на сложные и разнообразные сообщества. Идея о едином консервативном "исламском мире" так же ошибочна, как и идея о едином современном "западном обществе". Степень разнообразия высока, культурные традиции варьируются в широких пределах. Упрощенные ярлыки, скорее, отражают наличие предрассудков, чем понимание. Вторая тенденция заключается в убеждении, что культура каким-то образом является статичной и неизменной. Культура повсеместно изменяется в ответ на развитие технологий, экономический рост, и конечно же, в ответ на глобализацию. Третья тенденция заключается в убеждении, что культура - это ключ к экономическому развитию. Экономическое развитие определяется многими факторами, включая географические, политические, международных отношений, а также культурные. Культурные различия между различными сообществами чаще всего являются следствием, а не причиной различий в экономическом развитии.
Исламский мир обычно обвиняют в том, что он пропустил достижения европейского Просвещения, когда церковь была отделена от государства, когда были признаны современные научные идеи, и культурные традиции по отношению к женщинам приняли современный характер. На основании этого делается вывод, что исламский мир не удовлетворяет требованиям, при которых возможна модернизация, ни в плане технологии, ни в отношении культурных традиций, таких, как предоставление определенных прав женщинам, а ведь именно все это и является необходимым условием для успешного развития экономики в современном мире.
Как всегда бывает при грубых обобщениях, элементы правды перемешаны с массой заблуждений. Правда состоит в том, что определенные культурные традиции способствуют модернизации экономики. Это тенденция к большему равноправию мужчин и женщин и их ролей в обществе; культура, которая придает высокий социальный статус уровню образования; секуляризация многих аспектов современной жизни, в том числе первостепенная роль, придаваемая современной науке, и культурные традиции, которые способствуют социальной мобильности при выборе профессий. А ложь заключается в том, что некоторые культуры являются статичными и неспособными меняться, тогда как другие считаются почему- то исключительно современными.
Во всех регионах мира культуры должны были приспособиться к изменениям в организации экономики, новым технологиям и достижениям научного знания, произошедшим за последние двести лет. К примеру, в Западной Европе и США процесс принятия на уровне культуры социального и экономического равенства мужчин и женщин потребовал длительной политической борьбы и развития соответствующих социальных норм. И в пределах регионов, и в пределах подгрупп, придерживавшихся одинаковых культурных традиций, темп изменений значительно варьировался.
Исламский мир, который простирается на 15 000 километров и включает в себя десятки стран, в которых число последователей этой веры превышает 1 миллиард, также повсеместно подвергся культурным изменениям. Исламские страны Средиземноморского региона (такие как Морокко, Тунис, Египет и Турция) и в культурном и в политическом плане явно отличаются от исламских стран Аравийского полуострова (таких как Саудовская Аравия, Йемен, Оман), которые, в свою очередь, отличаются от исламских стран Центральной Азии (таких как Афганистан, Пакистан, Таджикистан), стран Юго- Восточной Азии (таких как Индонезия и Малайзия) и стран, расположенных к югу от Сахары (таких как Мали и Чад).
В качестве примера рассмотрим один показатель - число детей, приходящихся на одну женщину в обществе, известный как "общий коэффициент плодовитости". В тех сообществах, где женщине не позволяется работать, а вменяется в обязанность сидеть дома и растить детей, количество детей очень велико. При этом страдает экономический рост: ведь когда в бедных семьях слишком много детей, получаемое каждым ребенком образование ухудшается.
В большей части исламского мира, и особенно это выражено на Аравийском полуострове, коэффициент плодовитости остается очень высоким. В Йемене женщина рожает за свою жизнь в среднем более 7 детей. В Саудовской Аравии этот коэффициент превышает цифру 6. В других регионах исламского мира коэффициент плодовитости намного ниже, и он снизился за последние несколько десятилетий, что свидетельствует о существенном изменении культурных норм. В Тунисе среднее значение коэффициента плодовитости снизилось с 6,2 в 70-е годы до 2,3 в настоящее время, в США, к примеру, этот показатель сейчас в среднем чуть выше 2. Точно так же в Турции коэффициент плодовитости упал с 5,2 в начале 70-х до 2,7 в конце 90-х. В Индонезии наблюдалось практически такое же снижение коэффициента плодовитости. В этих сообществах гораздо больше женщин стали рабочей силой, расширяя, таким образом, свой социальный статус возможностью получать доходы, участвуя в экономической деятельности.
Следовательно, мы можем отметить, что в исламских сообществах таких стран, как Тунис, Турция, Индонезия и Малайзия, за время жизни последнего поколения происходил стремительный экономический рост и быстрое изменение культурных традиций. Некоторые из этих стран последние несколько десятилетий входили в число стран с наиболее быстро развивающейся экономикой. Исламская культура не являлась препятствием на пути экономического роста и не была статичной. Что касается стран в других частях мира, то в них культура также проявила свою способность отзываться на изменения в экономике, также как и способность адаптироваться к изменяющимся условиям.
На Аравийском полуострове культурные изменения и процесс экономического развития протекали медленнее. В данном случае причинно-следственная связь прослеживается в двух направлениях: культурные факторы, возможно, сдерживали экономический рост, и в то же самое время низкоэффективная экономика (как следствие плохой экономической политики и сверхзависимости от нефти), возможно, замедляла процесс адаптации культурных традиций к нуждам современной экономики. Процесс социальных изменений в местах очень отдаленных от цивилизации, таких как Афганистан или Чад, протекал более медленно также и из-за их слабой связи с мировой экономикой.
Эти примеры должны предостеречь нас, что не следует придерживаться трех существующих на данный момент тенденций. Первая заключается в навешивании упрощенных ярлыков на сложные и разнообразные сообщества. Идея о едином консервативном "исламском мире" так же ошибочна, как и идея о едином современном "западном обществе". Степень разнообразия высока, культурные традиции варьируются в широких пределах. Упрощенные ярлыки, скорее, отражают наличие предрассудков, чем понимание. Вторая тенденция заключается в убеждении, что культура каким-то образом является статичной и неизменной. Культура повсеместно изменяется в ответ на развитие технологий, экономический рост, и конечно же, в ответ на глобализацию. Третья тенденция заключается в убеждении, что культура - это ключ к экономическому развитию. Экономическое развитие определяется многими факторами, включая географические, политические, международных отношений, а также культурные. Культурные различия между различными сообществами чаще всего являются следствием, а не причиной различий в экономическом развитии.
 СПЖ кв.jpg)
