«Против закона Божеского и человеческого»

Сто лет назад, в июле 1915 года, одна из петроградских газет сообщила своим читателям о новом оружии немцев, которое произвело большое впечатление на наши войска. «Во время атак на наши позиции, ‒ сообщало издание, ‒ немцы, для разрезывания проволочных заграждений, применяли сильную огненную струю, получаемую из специальных ацетиленовых горелок. Под действием ацетиленового пламени колючая проволока легко перегорает. Несколько таких горелок нами захвачено». В другом издании сообщалось: «...Наши враги в боях на близком расстоянии обливают наших солдат горящими и едкими жидкостями, пользуясь для этой цели специальными аппаратами, состоящими из металлических цилиндров, наполненных под большим давлением смесью легковоспламеняющихся жидкостей, смолистых веществ или едких кислот. (...) При действии огневыбрасывающих аппаратов струя у выхода из трубки зажигается и, развивая очень высокую температуру, сжигает на своем пути все предметы и превращает живых людей в сплошную обуглившуюся массу. Не менее ужасно действие кислот. Попадая на тело, хотя бы и защищенное одеждой, кислота причиняет глубокие ожоги, кожа немедленно начинает дымиться, мясо до костей распадается и кости обугливаются. Пораженные кислотами люди умирают в жесточайших страданиях и лишь в редких случаях остаются в живых». Речь в этих заметках шла о новом оружии XX века, которое наряду с танками, дирижаблями, самолетами, подводными лодками и отравляющими газами было пущено в ход против войск противника ‒ огнеметах.

При этом было бы неверным считать, что появление у немцев огнеметного оружия стало сюрпризом для российского командования. Еще в 1898 году капитан Русской армии М.А.Зигерн-Корн разработал легкий переносной огнемет, стрелявший струями керосина. Огнемет этот был испытан в Первой саперной бригаде и показал неплохие результаты. Но отдельные недоработки в конструкции огнемета привели к тому, что от его использования отказались, а изобретателю, уехавшему добровольцем на англо-бурскую войну, было уже не до того, чтобы дорабатывать свое детище.

Спустя два года, в 1900-м, немецкий изобретатель Рихард Фидлер представил огнемет ранцевого типа, схожий по конструкции с творением Зигерн-Корна, и уже в следующем году германские военные приняли его на вооружение. При этом изобретение Фидлера было хорошо известно и в России, так как в 1909 году, получив разрешение от Императора Николая II, немецкий конструктор испытал три типа своих огнеметов (малый, средний и тяжелый) на полигоне в Усть-Ижоре. Но в России этим оружием так и не заинтересовались, полагая, что от его действия может быть больше вреда своим в случае гибели огнеметчика, поскольку в аппарате Фидлера не было предусмотрено механизма автоматического прекращения его работы. Большую тревогу вызывала и возможность неприятельского попадания в резервуар огнемета и растекания горючей жидкости по собственным траншеям. В 1910-м году усовершенствованные огнеметы Фидлера были продемонстрированы профессору Николаевской инженерной академии генерал-лейтенанту К.И.Величко, который признал ранцевый огнемет вполне пригодным к использованию. И хотя вопрос с покупкой огнеметов для Русской армии был уже практически решен, начальник Главного инженерного управления Н.Ф.Александров убедил военное ведомство отказаться от приобретения этой новинки, а вместо этого «следить за результатами опытов над ними за границей». А вскоре разразилась Первая мировая война...

Первый германский добровольческий отряд, в задачу которого входило испытание огнеметов в боевых условиях, был создан в январе 1915 года. А в феврале немцы уже применили новое оружие против французов под Верденом, добившись большого (прежде всего ‒ психологического) эффекта ‒ противник в панике оставил позиции. С этого времени немцы стали вводить в состав штурмовых батальонов огнеметчиков, применявшихся как против французов, так против русских и англичан. В 1916 году германские огнеметчики получили за успешные действия отличие ‒ «мертвую голову» на левый рукав. Командующий 5-й армией кронпринц Вильгельм объявляя об этой награде, отмечал в приказе по войскам: «Во внимание их выдающегося подвига выражаю огнеметным войскам за полученное ими отличие мою сердечную благодарность. Поставленные в тягчайшие условия офицеры и солдаты повсюду заставили оценить силу их оружия и в короткое время достигли того, что французы в ближнем бою считали их за страшнейшего противника. Я уверен, что внешние знаки отличия молодого оружия будут служить напоминанием при дальнейшем развитии в них духа, презирающего смерть в бою».

По некоторым данным, первые случаи использования огнеметов на русском фронте имели место уже весной 1915 года, но регулярно применяться это оружие стало лишь с лета ‒ осени того же года. Вот одно из официальных описаний столкновения с германскими огнеметчиками на русском фронте: «В 217-м полку были случаи, когда после отказа винтовок в действии защитники окопов переходили в контратаки против цепи огнеметчиков, когда те еще не применяли аппаратов, но, не доходя шагов тридцати до цели, встречались струями огня или жидкости и отходили обратно в свои окопы, не остановив передвижения огнеметчиков».

Отношение к новому виду оружия было двойственным. Одних восхищала его эффектность, другим оно казалось не этичным, созданным, как отмечалось в одной из русских публикаций, «против закона Божеского и человеческого». Если немецкие газеты всячески превозносили «героев-огнеметчиков», то пропаганда России и стран Антанты поначалу старалась выставить их едва ли не в демоническом виде. Использование против людей «адского пламени» фактически было приравнено к военному преступлению, так как «употребление такого оружия, которое по нанесении противнику раны без пользы увеличивает страдания людей, выведенных из строя, или делает смерть их неизбежною, ‒ противно законам человеколюбия».

Вместе с тем, несмотря на осуждение огнеметов, как перед русским, так и перед союзническими правительствами остро встала задача по оснащению собственных армий этим новым видом оружия. Испытания первых отечественных ранцевых огнеметов прошли в сентябре 1915 года, а их первое использование в боях началось лишь с марта 1916-го. В июне 1916 года на вооружение Русской армии был принят ранцевый огнемет Товарницкого, представлявший собой овальный стальной резервуар, заполненный горючей жидкостью и сжатым воздухом. На брандспойте огнемета крепилась зажигалка. Вес этого оружия, крепившегося на спине солдата при помощи двух ремней, в снаряженном виде составлял 24 кг, дальность огненной струи достигала до 30 метров, время непрерывного огня ‒ чуть меньше минуты. Еще два русских огнемета ‒ Александрова и Горбова ‒ оказались столь несовершенны, что от их использования сразу же отказались. Гораздо лучшими по конструкции были британские ранцевые огнеметы («Лоуренс», «Тилли-Госко»), которые также использовались в Русской армии, хотя и очень ограниченно, поскольку закупать их приходилось заграницей.

Самым эффективным (и при этом оригинальным) стал русский огнемет представленный в июне 1916 года инженерами Странденом, Поварниным и Столицей (огнемет СПС). Это был фугасный поршневой огнемет, представлявший собой железный цилиндр с поршнем для горючего и соплом, на которое надевался зажигательный патрон. В зарядник огнемета вкладывался пороховой выбрасывающий патрон с электрическим запалом, провода от которого шли к подрывной машинке. Весил такой огнемет в заряженном состоянии 32,5 кг и стрелял на расстояние 35‒50 м. Принцип работы этого огнемета, предусматривающий выталкивание огненной смеси давлением пороховых газов, действует до сих пор. Но поступило это оружие в серийное производство только в 1917 года и вместо того, чтобы использовать его против немцев, огнемет СПС был применен в 1920-м Красной армией против белых...

Всего в России за годы Первой мировой войны было изготовлено около 10 тысяч ранцевых огнеметов, 200 траншейных и 362 СПС. В конце 1916 года началось формирование огнеметных команд при пехотных полках, организовывались курсы полковых огнеметчиков. Но, несмотря на большое моральное воздействие этого нового вида оружия, огнеметы так и остались вспомогательным средством, что объяснялось их неудобством, небольшой дальностью действия, легкой уязвимостью огнеметчика, вынужденного идти в атаку в полный рост и относительно небольшой поражающей способностью ‒ по утверждению очевидцев огнеметных атак немцев, производимое новым оружием разрушение и поражающее действие было ничтожно по сравнению с артиллерийским, минометным и пулеметным огнем, а также с действием удушливых газов.

Подготовил Андрей Иванов, доктор исторических наук