КОМБАТ
Ночь-полночь. Тишина. Вся планета уснула.
Только, что это? Эхо тревожного гула?
Прижимаюсь невольно к подушке горбатой,
Но в упор вижу взгляд капитана-комбата.
С обожж.енным лицом и от копоти черным
Он хрипит свой приказ, в кровь израненным горлом:
«Слева танки! Огонь!» Взрывы в небо клубятся…
Капитан, а тебе лишь немного за двадцать!
А рогатая смерть черной свастикой мчится,
Ледяные зрачки, искаженные лица…
Гимнастерки чернеют от грязи и пота,
К танкам бросилась с фланга четвертая рота.
«Вот вам, гады, еще! – шепчут губы комбата. -
Вот вам, с**и, сполна за Россию расплата!»
И попятился враг! Видно, сдали нервишки…
Зажигался рассвет ярко-розовой вспышкой.
…Огнедышащим ртом самокрутка примята,
Тихий голос комбата: «Спасибо, ребята…»
МОРСКАЯ АВИАЦИЯ… КАКАЯ БОГАТЕЙШАЯ ИСТОРИЯ У ЭТОГО РОДА ВОЙСК! ОФИЦЕРАМ, ВЫБРАВШИМ ПОД КРЫЛОМ САМОЛЕТА ГОЛУБУЮ ВОЛНУ – ДВА ПОЭТИЧЕСКИХ ОТКРОВЕНИЯ
Х Х Х
Рассвет, изрезанный в куски,
застыл гримасой многоликой.
«На взлет!» - и нервы, как в тиски,
Сжимает яростно и дико.
Ревут поочередно «ТУ»,
Пронзают воздух руки-крылья,
И набирает высоту сверхзвуковая эскадрилья!
Колотит сердце: «Взлет! Взлет! Взлет!»
Глаза в неон приборов въелись,
Как в нереальность самолет
Летит над морем к месту цели.
Пилот уже – сверхчеловек!
С машиной в нерушимом слитке,
Он шлет привет в наш грозный век
чуть-чуть гагаринской улыбкой!
А где-то, на земле твой дом.
Тепла подушка, но не спится…
Прильнув к окну горячим лбом,
ждет человечества частица.
Однако,- ввысь! И ты втройне
Душою слышишь поступь жизни!
Одним дыханьем наравне
с сердцебиением Отчизны.
Х Х Х
Под крылом голубая волна
В белый полог тумана одета.
Обрывается звезд тишина,
Как припев, на земле недопетый.
Ты один-на один с синевой,
С грозным небом, сурово-манящим.
Взлетный рев, и барьер звуковой
В звездах стынет аккордом звучащим.
Улетаешь, как в песню, в рассвет,
На земного себя непохожий.
Я не верю, что ты – не поэт!
Я не верю, что ты – не художник!
ПО ТРЕВОГЕ
Нас поднимают по тревоге,
Пружины-нервы – как комок!
Мы снова, где-нибудь в дороге
Осуществляем марш-бросок.
Остановись! Замри, мгновение!
Сверши незримый оборот,
Чтоб заиграло отражение
До боли близких мне широт.
Чтоб веткою махнула вишня,
Посаженная в детстве мной,
Чтоб неба голубая крыша
Глаза слепила синевой.
Скворец, залившись песней звонкой,
Чтобы запел в моем саду,
Чтоб белокурая девчонка
Глазами говорила: «Жду».
Святая радость вдохновения!
Неиссякаемый поток!
И ты бежишь, пружиня нервы,
Опережая сжатый срок.
ПРИСЯГА
Ком в горле… Принимается присяга.
Перед лицом товарищей стою.
Не просто текст читаю я с бумаги –
На верность клятву Родине даю
Звучат слова торжественно и свято,
Великим смыслом каждый нерв проник.
Рука цевье сжимает автомата,
Клянусь, во имя мертвых и живых.
Клянусь звездой немого обелиска,
Что за околицею семь десятков лет
Стоит под мощным тополем ветвистым –
Войны неизгладимый, страшный след.
Клянусь тобой, полуседая мама,
Клянусь теплом твоих уставших рук,
Что в час суровый, час жестокий самый
Отдам Отчизне сердца нервный стук.
«Я – гражданин…» - От Бреста до Камчатки
Летят слова, душою скреплены.
Смотрю я не на строгий текст печатный –
Смотрю в упор в лицо родной страны.
СТИХИ ИЗ МЮЗИКЛА «ТАНЦЫ СРЕДИ ЧУЖИХ»
Мы слишком рано стали взрослыми,
Покинув детство, где светло.
И наше розовое прошлое,
Как сон, в историю ушло.
Исчезло, скрылось, и не жалуйся…
Его догнать бы, возвратить.
И я прошу тебя, пожалуйста,
Со мною в детстве побродить.
Пройти по тем знакомым улицам,
Как-будто вдоль судьбы своей.
От солнца ласково зажмуриться,
Увидеть стаю голубей.
Обнять, как мать, березу белую,
Что за околицей стоит
Одна, торжественно-несмелая,
И мне о детстве говорит.
Услышать, как часы тик-такают,
И в доме мир и тишина.
Но, что это? Сестра заплакана,
И объявили вдруг: «Война!...»
Но только детство не украдено,
Я все сумею, все смогу!
Я перед Родиной израненной,
Как перед матерью, в долгу.
