Певец Евангельского света

I

Архип Иванович Куинджи - явление необычайное в художественном мире; в сонме выдающихся русских художников его имя стоит особняком. В чем же секрет его творчества? Почему его картины наполнены каким-то особым очарованием, и от них невозможно отвести глаз?

Куинджи пишет так, как никто до него не писал; главное в его полотнах - свет. «Лунная ночь на Днепре», «Березовая роща», «После дождя», «Закат», «Радуга» - везде главенствует свет. Но это не просто свет, это свет Божественный, свет Евангельский.

Художник пишет Божий мир, Божию природу, которая одухотворена присутствием Создателя, он пишет Божию красоту. Что бы ни создавал Куинджи - то ли утро, то ли полдень, то ли закат, то ли ночь, - в каждом мазке, в каждом штрихе присутствует свет, именно он, свет, выполняет главную роль, придает картине то неуловимое очарование, без которого она просто не существует.

Куинджи - глубоко верующий человек, это ощущается в каждой его работе; он поставил перед собой задачу, а точнее, сверхзадачу, которая кажется невыполнимой, - передать через то или иное полотно состояние человеческой души. В это трудно поверить, но поставленную задачу он решил. Вот, например, картина «Днепр утром»; в ее «подтексте» легко «прочитать» радужное, возвышенное, ликующее состояние человеческой души на пороге только начинающейся жизни.

Другая, небольшая по размеру, работа - «Сосна»; она освещена яркими солнечными лучами, но не вся - отдельные ее части закрыты густыми ветвями, и солнечный свет туда не проникает, - разве не «читается» здесь человеческая душа, которая то радуется, то приходит в отчаяние, то ликует, то омрачается бесовскими искушениями?

Еще одна сосна; она стоит, и стоит крепко, на срезе обрыва; ее держат толстые корни, которые прямо- таки впились в крутой обрыв. О чем хотел сказать художник, написав эту героиню-сосну? Может быть, о том, что человеку, у которого есть глубокая православная вера, ничто не грозит, он не заблудится в жизни, и никакие вражьи искушения ему не страшны? А может быть, здесь есть аналогия с матушкой-Россией, которую держат надежные православные «корни»?

В картине «Осень» я также «прочитал» духовный «подтекст»: жизнь пожилого человека, несмотря на годы, не покидают вспышки радости, открытий, вдохновения, творческих озарений.

Художник написал довольно много картин, на которых изображены горные вершины: «Эльбрус днем», «Казбек», «Вершина Эльбруса, освещенная солнцем», «Горы», «Снежные вершины. Кавказ», «Эльбрус. Лунная ночь». Почему Куинджи снова и снова обращался к этой теме? Чем она его привлекала? Что хотел он сказать? «Подтекст» этих произведений Евангельский - художник имел в виду высоту духовной жизни того или иного человека, который живет по Христовым заповедям.

II

«Христос в Гефсиманском саду» - вершина творчества Архипа Куинджи. Он долго вынашивал эту работу, обдумывал, искал духовный ключ к ее решению и в конце концов нашел его. На мой взгляд, это произошло в тот момент, когда художник прочитал Евангельские слова: «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (1 Ин. 1, 5)

Христос вошел в темный Гефсиманский сад; непроглядная ночь, луны не видно, деревья, кусты, аллея - все погружено в немую темноту; среди деревьев и кустов спрятались враги, вооруженные кольями и дубинами, пиками и мечами; их возглавляет Иуда Искариот, он привел их сюда для того, чтобы они схватили Христа и повели на Голгофу; он сейчас подойдет к Нему и поцелует Его - это тот знак, по которому они должны накинуться на Него.

Христос все знает, Он знает, что Его ждет через минуту-другую; Он спокоен, как может быть спокоен в минуту опасности только Господь Бог; Он велик в эти мгновения, как велик и всегда.

В картине только один источник света - это Сам Иисус Христос. Не нужна луна, не нужны звезды, не нужны светильники - все освещает Христос.

Произведение Архипа Куинджи очень и очень современно: в Гефсиманском саду Христа предал Иуда, а сегодня - да и всегда - Его предают многие и многие люди, в том числе и мы с вами. Мы предаем Его своими грехами. Он сказал нам: не грешите, а то хуже будет, а мы не слышим Его и с величайшим самозабвением предаемся и предаемся всевозможным беззакониям. Господа предают не только миряне, но и церковные пастыри, которые должны день и ночь радеть о своих словесных овцах, - самый свежий пример: громкое падение стамбульского иерарха.

«Христос в Гефсиманском саду» - гениальное духовное полотно гениального художника. Ему нет равных. Многие русские художники обращались к Евангельским сюжетам, но мало кто одерживал безупречные победы. Были и явные сбои. Вот несколько примеров, в первую очередь пришедших на память.

Александр Иванов: «Явление Христа народу»; на переднем плане жители Палестины, а Христос где-то позади всех, очень маленький; Христос никогда не был маленьким, Он всегда был великим - в любую минуту Своей земной жизни. На переднем плане должен быть не народ, погрязший во грехах, а Спаситель мира - Христос.

Николай Ге: «Что есть истина?» Истина - это Христос. Но как написал Его художник? Перед нами не Господь Бог, Творец Неба и земли, моря и всего, что в нем, Творец Небесных Сил Безплотных, а также человека, - перед нами невзрачный, убогий, жалкий человек, похожий на истерзанного житейскими невзгодами неудачника, на нищего, на «бомжа», если говорить современным языком. Почему маститый художник изобразил Христа таким? Да потому, что Николай Ге был человеком неверующим, нецерковным, он поклонялся Льву Толстому, страшному безбожнику и еретику, и был его ревностным последователем.

Константин Петрович Победоносцев в донесении Государю Александру III охарактеризовал эту картину как «кощунственную, глубоко оскорбляющую религиозное чувство, и притом несомненно тенденциозную».

Иван Крамской: «Христос в пустыне»; почему Господь оказался в пустыне? Об этом черным по белому сказано в Евангелии: «Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола» (Мф. 4, 1). Победа Христа над искусителем - вот главная мысль повествования о пребывании Его на Сорокадневной горе. Крамской почему-то оставил это в стороне и сделал акцент на внутреннем борении Спасителя, хотя об этом в Евангелии не говорится ни слова. Христос весь ушел в Себя, Он находится в большом затруднении, не зная, как Ему быть, что делать, что предпринять. С Господом никогда такого не бывает; Он знает, как поступить сейчас и знает, как поступить через минуту.

Крамской и сам был в недоумении, кого он написал: «Христос ли это? Или не Христос, то есть я не знаю, кто это. Это есть выражение моих личных мыслей».

Архип Куинджи - это новая высота в изобразительном искусстве. Никто из русских художников даже близко не приблизился к планке, которую поднял великий мастер.

Кстати говоря, устроители персональной выставки, которая уже в течение нескольких месяцев открыта в залах Третьяковской галереи в Москве, не поняли его главного произведения, не увидели его духовной высоты и поэтому не выделили из всех остальных полотен, не сделали на нем нужный «акцент».

III

Архип Куинжди - это Николай Гоголь в живописи. Как у Гоголя все или почти все произведения несут в себе Евангельскую «начинку», так и у Куинджи все полотна (за редким исключением) озарены Евангельским светом.

Оба художника прекрасно знали Священное Писание; они были настоящими христианами, для которых слово Божие было не пустым звуком, но самой жизнью.

Куинджи постоянно занимался благотворительностью, это было потребностью его чуткой христианской души; к нему мог обратиться за денежной помощью любой человек, и он никому (!) не отказывал. Продав собственный дом, он повез двенадцать молодых художников в Европу, чтобы познакомить их с лучшими достижениями мировой живописи. Эта поездка обошлась ему в сто тысяч (!) рублей - сумму для того времени громадную.

Художник очень любил Крым; в 1886 году он купил большой участок земли вблизи Симеиза, в урочище Кацивели; ему принадлежала километровая полоса пляжа и пологий, покрытый дикими зарослями склон. Художник приезжал на свою южную дачу каждый год и подолгу здесь жил. На Крымском материале он создал серию чудесных картин («Лунная ночь на море», «Море с парусным кораблем», «Ай-Петри», «Прибой» и многие другие). Архип Иванович приглашал в Крым своих учеников, которые вместе с ним работали на пленэре.

«Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8, 12) - эти Евангельские слова можно смело поставить в качестве эпиграфа ко всему творчеству замечательного художника.

Николай Кокухин, член Союза писателей России, член Союза журналистов России