Реквием

Память священна

Траурные мероприятия пройдут в туркменской столице в мемориальном комплексе «Народная память». Здесь состоится церемония возложения цветов к монументу «Духовное поклонение», посвященному жертвам Ашхабадского землетрясения, а также к монументам «Сыновья народа» и «Вечная слава», посвященным павшим в Великой Отечественной войне и других войнах, в которых участвовали туркмены. В мечетях и православных храмах страны будут молиться о погибших земляках.

Роковая ночь

Ночь с 5 на 6 октября 1948 года стала роковой для «города любви» - Ашхабада. По свидетельству документов и очевидцев, в 1 час 09 минут после полуночи столица Туркменской ССР оказалась в эпицентре сильнейшего землетрясения, который находился у селения Кара-Гаудан, что примерно в 25 километрах юго-западнее туркменской столицы. Очаг его был на небольшой глубине, а на поверхности земли образовались огромные трещины.

Ашхабад был буквально стёрт с лица земли. 98% домов рассыпались в прах, заживо похоронив под обломками горожан.

Ночную тьму сквозь тучи поднявшейся пыли осветило зарево многочисленных пожаров, улицы были оглашены криками и стонами раненых, плачем и рыданием обезумевших от горя людей.

Полностью были разрушены все городские коммуникации, выведены из строя мосты и дороги, сильно повреждены водопроводная и ирригационная сети. Железнодорожный вокзал и аэропорт также превратились в груду обломков.

Во время землетрясения многие жители Ашхабада уже спали. Те немногочисленные полуночники, кто ещё находился на улицах города, рассказывали позднее о нараставшем подземном гуле, после которого последовал мощный толчок.

«Когда я пришёл в себя, то понял, что ещё стою у открытого окна и держусь за раму, а за окном было что-то невероятное, невозможное. Вместо тёмной прозрачной звёздной ночи передо мной стояла непроницаемая молочно-белая стена, а за ней ужасные стоны, вопли, крики о помощи. За несколько секунд весь старый глиняный, саманный город был разрушен, и на месте домов в воздух взметнулась страшная белая пелена пыли, скрывая всё».

Так вспоминал первые минуты катастрофы академик Д. В.Наливкин. Он оказался в ту роковую ночь в здании ЦК компартии Туркмении, где, как было принято в то время, шло ночное совещание, посвящённое проблемам Кара-Богаза. На этом совещании присутствовали многие специалисты и партийные работники, которые даже не подозревали тогда, что это спасёт им жизнь.

Заместитель министра здравоохранения СССР, главный санитарный инспектор Минздрава СССР подполковник медицинской службы Т.Е. Болдырев тоже вспоминал потом эту роковую ночь:

«Ничто не предвещало совершившейся катастрофы. Стояла тёплая, тихая и ясная южная ночь. Сильнейшие горизонтальные колебания почвы, сопровождавшиеся сильным подземным гулом и завершившиеся вертикальным толчком огромной силы, были настолько неожиданны, что не только мирно спавшие люди, но и те, кто бодрствовал дома или находился на работе в ночную смену, были застигнуты врасплох. Многие тысячи мирно спавших людей оказались засыпанными обломками своих жилищ. Сотни рабочих ночных смен погибли под обломками своих предприятий. Погасло электрическое освещение. Все сохранившиеся в городе уличные часы остановились на 1 ч. 09 мин. Замолкло радио.

В наступившей кромешной тьме несколько секунд слышался грохот разрушающихся зданий, треск ломающихся балок... Глухой шум, подобный тяжёлому вздоху, пронёсся по городу, и тотчас же наступила мёртвая тишина. Воздух наполнился густой удушливой пылью. Ни одного звука, ни криков о помощи - как будто бы под развалинами погибло абсолютно всё живое. Только спустя некоторое время появились первые признаки жизни - крики о помощи, стоны раненых, детский плач, причитания о засыпанных, погибших родственниках.

В кромешной тьме, в удушливой пыли все, кто выбрался из-под развалин или по счастливой случайности оказался вне зданий, спешили голыми руками откопать своих детей, отцов, матерей, соседей... Бурное утро 6 октября застало десятки тысяч людей лишёнными одежды, почти голыми.

Почти в каждой семье в этот день были погибшие. Помощь раненым в первые часы оказывалась самим населением».

Однако Т.Е. Болдырев не прав в одном: существуют так называемые предвестники землетрясения, в том числе природного происхождения. Например, аксакалы тогда заметили, что змеи и ящерицы ушли из нор перед катастрофой и сообщили об этом куда следует. Но правительство республики просто не приняло их предупреждений к сведению.

Сила подземных ударов достигала, как определили уже потом, 9-10 баллов по шкале Рихтера,. Она была выше в восточной части, а в западной части города ниже.

Землетрясение состояло из двух толчков. Промежутки между ними - по 5-8 секунд. Первый толчок был силой около 8 баллов. Второй, который оценивается в 10 баллов, снёс буквально всё, что уцелело после первого. Следующий сильный толчок в 7-8 баллов произошёл ближе к утру.

Когда рассвело, взору людей открылось жуткое зрелище: вместо города стояли одни деревья и каменные трубы домашних печей. Целых зданий насчитывались единицы, а большинство устоявших было в таком аварийном состоянии, что впоследствии их пришлось разобрать.

Один из выживших позднее так описывал свои ощущения:

«Среди ночи - грозный гул, потом - грохот и треск, земля задрожала и заколыхалась. Полупроснувшись, подумал: опять война снится и бомбежка! Но эта катастрофа была похуже бомбёжки. Поняв, выскочил и выбежал во двор, за спиной рухнул дом. Клубы взметнувшейся пыли. Качающиеся деревья и падающие дома были освещены каким-то странным желтоватым светом. Затем наступил мрак, и со всех сторон раздались крики, плач; засветилось багряное пламя вспыхнувших пожаров, а земля продолжала временами подрагивать. То тут, то там сыпались кирпичи, падали уцелевшие стены... Откопали подушку. Под ней - лицо матери. Она была жива. Но ранена, без сознания и уже задыхалась. Подбежал сосед. Мы приподняли балку и вытащили мать».

Ещё более 4 дней разбушевавшаяся стихия не давала покоя несчастным жертвам - продолжались подземные толчки с затухающей амплитудой.

«Квартал за кварталом - одна и та же картина. Смотреть было жутко и тяжко. Число человеческих жертв осталось точно не подсчитанным, но цифра явно была ужасающей».

Так описывает академик Д. В.Наливкин, то, что увидел спустя несколько дней после первого толчка, когда он летел на борту военно-транспортного самолёта над городом.

«Вождь народов» и Ашхабад

Когда Сталину, как свидетельствуют некоторые источники, доложили об ашхабадской катастрофе, он усомнился в правдивости нарисованной ему картины.

Тогда и был отправлен в Ашхабад известный кинооператор Роман Кармен, снявший уникальный получасовой фильм - документальную хронику тех незабываемых дней, на долгие годы спрятанную затем в «спецхран».

Присутствием в Ашхабаде Кармена Сталин не ограничился. По легенде, он сел в самолёт и сам отправился к месту трагедии. Долго кружил над разрушенной столицей Советской Туркмении, а потом улетел в Москву.

Может быть, после этого «вождь народов» и принял решение об оказании действенной безотлагательной помощи Ашхабаду, которая стала поступать из Москвы, Баку, Ташкента, Алма-Аты и других городов СССР?!

Спустя 30 часов после трагедии в газете «Правда» появляется первое официальное сообщение ТАСС о землетрясении:

«... произошло землетрясение силой до 9 баллов... в г. Ашхабаде имеются большие разрушения... разрушено большое количество жилых домов. Имеется много человеческих жертв.

Из телеграммы, направленной вечером в ЦК ВКП(б):

«... определено 6 мест захоронения. На рытье могил работало только военных 1200 человек. За день собрано 5300 трупов и свезено к местам захоронения... 3000 трупов не опознаны...».

Затем в газете «Правда» несколько дней подряд публикуются сообщения о помощи населению, пострадавшему от землетрясения в Ашхабаде, а также большая статья «Изучение землетрясений в Советском Союзе». О самой катастрофе в ней несколько строк: «Большое стихийное бедствие постигло Туркмению - цветущую республику братской семьи народов Советского Союза. Землетрясение унесло много человеческих жизней и разрушило большую часть зданий столицы республики...». Заканчивается статья уверенностью в том, что «развитие сейсмологии... позволит в будущем предупреждать о приближении землетрясений».

Генерал Петров

Вскоре после землетрясения в одной из воинских частей на западной окраине Ашхабада радист сумел включить аварийное освещение. Он наладил радиосвязь, которая почти тут же прервалась, и успел передать в эфир сообщение о землетрясении. Эту радиограмму принял Ташкент.

Весть о бедствии смог послать в эфир на аэродроме через бортовую радиостанцию и израненный бортмеханик москвич Ю. Дроздов, который добрался во тьме до пассажирского самолёта ИЛ-12. Этот сигнал приняли связисты Свердловского аэропорта.

Спустя два часа после землетрясения в Ташкенте командующий Туркестанским военным округом генерал армии И.Е.Петров узнаёт о трагедии в Ашхабаде. Ночью же он посылает в Москву главнокомандующему сухопутными войсками маршалу И.С.Коневу телеграмму:

«В ночь с 5 на 6 октября в Ашхабаде произошло сильное землетрясение. Никаких связей с Ашхабадом нет. По отрывочным данным имеются сильные разрушения и жертвы. В 9 час 30 минут местного времени вылетаю самолётом на место происшествия. Подробности донесу».

Утром ЦК Компартии Туркмении создаёт республиканскую комиссию. Прибывший в Ашхабад генерал И.Е. Петров, который был включен в эту комиссию, тут же вызывает воинские части из соседних гарнизонов.

Для борьбы с последствиями землетрясения в город были переведены 4 дивизии.

По городу начинают разъезжать первые грузовики с хлебом из военных пекарен.

В Ашхабаде введён комендантский час и особое положение, город оцепляется войсками. Из прибывших войсковых подразделений организуются патрули.

Специальные воинские команды ездят по городу, солдаты в противоипритных костюмах и противогазах откапывают и собирают сложенные вдоль улиц и на площадях трупы. Их свозят ко рвам (братским могилам). Солдаты убирали распухшие трупы в состоянии полного оцепенения (это была защитная реакция организма на такой стресс). Работали день и ночь, как на войне.

Во многом благодаря энергии генерала Петрова удалось избежать разгула мародёров.

Из поврежденного здания тюрьмы выбираются заключенные. Как раз в это время там находились члены двух задержанных бандгрупп.

В ближайшем разрушенном отделении милиции они находят пистолеты, автоматы, пулемёт и, переодевшись в милицейскую форму, отправляются грабить магазины. Начинают с винного отдела гастронома.

Затем они атаковала Госбанк. Если бы не воинские части, введённые в Ашхабад по приказу Петрова, то ко всем бедам добавилось бы ещё и разграбление республиканского Госбанка. Стрельба с пулемётными очередями длится два часа. Налёт уголовников удаётся отбить.

На одной из улиц военный патруль, возглавляемый полковником Красной Армии, останавливает группу подозрительных лиц. На требование полковника предъявить документы человек в милицейской форме стреляет в него в упор.

Так гибнет сын генерала Петрова. После этого отдаётся приказ растреливать мародёров на месте.

Врачи

В Ашхабаде разрушены и все лечебные учреждения. Много врачей погибло. Спасшиеся профессора Медицинского института Б.Л. Смирнов (известный нейрохирург и переводчик «Махабхараты», Г.А. Бебуришвили, М.И. Мостовой, И.Ф. Березин, В.А. Скавинский и другие на площади Карла Маркса оперативно организуют самодеятельный госпиталь. С помощью младшего медицинского персонала и студентов в развалинах клиники откопали хирургические инструменты и шёлк, в развалинах аптеки собрали бинты, йод, вату и спирт, из-под развалин учреждений вытащили канцелярские столы и, составив их по два, начали хирургические операции.

Ашхабадские врачи работают без перерывов весь день 6 октября до темноты, спасая и спасая многих раненых.

К вечеру рядом разворачивают полевые госпитали их коллеги из Баку и Ташкента.

Ашхабадские врачи отходят от операционных столов и мгновенно засыпают рядом, прямо в развалинах. А операции продолжаются при свете автомобильных фар.

7 октября из Москвы также прибывает свыше 100 квалифицированных медработников.

К пунктам медицинской помощи, развернутым в разных местах Ашхабада, отовсюду несут и везут пострадавших.

Военные осуществляют сортировку раненых и очередность оказываемой им помощи. Тяжелораненых отправляют на аэродром. Армейские лётчики организуют временный аэродром на лётном поле ДОСААФ. С каждым днём удаётся эвакуировать по воздуху всё больше тяжелораненых.

Возрождение

Несмотря на весь ужас произошедшего, выжившие ашхабадцы приспосабливались жить под открытым небом рядом с развалинами своих домов. Затем, с наступлением холодов, стали возводить из подсобных материалов времянки - сами и с помощью военных.

Европейская часть страны ещё лежала в руинах. Однако восстановление Ашхабада товарищ Сталин взял под свой контроль.

Из союзного бюджета Туркменской ССР выделено 25 млн. рублей, из них 10 млн. для выдачи единовременных пособий особо нуждающимся. Выделены десятки тысяч тонн медикаментов, продуктов, различных товаров, стройматериалов.

Одним словом, сюда, в предгорья Копет-Дага, полетели самолёты, потянулись эшелоны с самым-самым необходимым в эти трудные дни.

В первые дни из Москвы вылетели 4 самолета с 700 кг крови, 1600 кг продовольствия и необходимыми специалистами. Затем двадцать самолётов доставляют из Москвы оборудование, аппаратуру и имущество для организации службы связи.

В Ашхабад прибыло до 4 тыс. вагонов с продуктами и товарами первой необходимости.

Основные грузы поступают из соседних республик. Тысячи раненых и детей-сирот эвакуированы в Азербайджан и Узбекистан.

В след за первым выходит второе Постановление Совета Министров СССР об оказании помощи пострадавшим.

...Строительство нового Ашхабада началось по спешно составленному плану уже в 1949 году.

А материалы о последствиях Ашхабадской трагедии послужили основой для развития сейсмических исследований в СССР. Хотя будущие трагедии, например, в Ташкенте и Спитаке показали, что проблемы в этой сфере решаются крайне медленно и неэффективно.

«Мы хотим вас отправить на курорт, на юг...»

Ашхабадское землетрясение - это, по данным Юнеско, как стало известно лишь много времени спустя, одна из самых разрушительных катастроф XX века, унёсшая жизни по разным оценкам 110 -176 тысяч горожан - две трети населения. Даже в Москве фиксировались смещения пластов земли.

Генерал Петров, спустя годы вспоминая о трагедии, подчёркивал, что в условиях войны такого разрушения могли бы достигнуть бомбардировки, если бы 500 тяжёых бомбардировщиков круглосуточно сбрасывали бомбы в течение полугода.

В конце 1980-х по заданию руководства республики точные данные жертв ашхабадского землетрясения 1948 года по данным архивов Туркмении, Узбекистана, Азербайджана, России, центральных архивов СССР выявлял мой отец Алексей Владимирович Головкин, известный в СССР историк-архивист (1918, Москва - 1992, Ашхабад), начальник Главного Архивного управления при Совете Министров Туркмении (до 1988).

В туркменской столице, где в 1948 году проживало 150 тысяч человек, как удалось установить ему, погибло две трети населения - более 110 тысяч.

В 1988 году к 40-летию Ашхабадского землетрясения за спасение архивного фонда страны отец удостоился высокого звания «Почётный гражданин Ашхабада».

Но вернёмся в 1948-й. В конце ноября, когда отец был сотрудником одного из московских архивов, он получает специальное назначение - в Ашхабад, разрушенный катастрофическим землетрясением.

О своей командировке в Ашхабад для оказания помощи в спасении архивного фонда Туркмении и восстановлении архивной службы отец рассказывал так:

«- Вызвал меня генерал Стыров - новый начальник ГАУ и сказал:

- Товарищ Головкин, мы хотим вас отправить на курорт, на юг.

Я удивился, спрашиваю:

- Куда, товарищ генерал?

А он:

- Есть такой город Ашхабад, на юге.

Я говорю:

- Там же произошло землетрясение. В Москве слух прошёл, что Ашхабад весь затонул. Озеро образовалось.

Он смеётся:

- Вот и будешь на берегу озера жить и работать.

Приказ есть приказ. В то время архивная служба СССР не была самостоятельным ведомством, подчиняющимся непосредственно правительству, а структурно входила в МВД. Поэтому у нас была строгая дисциплина.

Я был назначен заместителем начальника архивного отдела МВД Туркменской ССР и в декабре 1948 года приехал в Ашхабад.

Конечно, пришлось заниматься не только архивной работой, но и ежедневно участвовать в разборке завалов, а потом и в восстановлении города.

В это время ещё продолжало трясти. Весь сорок девятый год здесь сильно трясло, и при этом гул был. Психологически настраиваешься, думаешь: вот сейчас начнёт трясти... Всё тело сжималось.

Долгое время мы хранили закрытым фильм, снятый Романом Карменом. Фильм страшный, особенно для тех, кто не видел, что такое землетрясение: это и руины, и жертвы...».

Архивный отдел МВД Туркменской ССР и Центральный государственный архив республики занимали здание бывшего военкомата по улице Фрунзе,12.

После землетрясения, как рассказывал отец, «стены архива рассыпались, но документы лежали на устойчивых деревянных стеллажах. Это их и спасло. Основной состав архивистов - женщины. Им бы не справиться, если б не помощь пограничников. Все архивные дела были перевезены в подвал на улицу Лабинскую.

Несмотря на всю сложность ситуации, основная работа - выдача справок трудящимся - продолжалась...

С помощью тех же пограничников на месте разрушенного здания были построены два больших барака (одна времянка под архивное хранилище, другая - вроде административного корпуса)».

В Москве у отца остались мать, больной брат, вернувшаяся с фронта сестра, квартира, которая сохранялась за ним на время двухлетней командировки. Но эта «командировка» затянулась на всю жизнь.

Недаром, видимо, шутили московские друзья: «Попьёшь ашхабадской воды, женишься на среднеазиатской девушке - останешься там!».

Родители познакомились в Ашхабадском педагогическом институте (ныне - Туркменский государственный университет имени Махтумкули). Они преподавали на историческом и филологическом факультетах.

Моей маме Евгении Николаевне Ершовой (1924, Ташкент - 2017, Ашхабад, в будущем она стала доктором педагогических наук, профессором университета), дочери коренного москвича из старой интеллигенции, которого судьба забросила в Среднюю Азию за четверть века до этого, приятно было встретить земляка.

Правда, свела их сначала ошибка в расписании занятий: оба пришли читать лекцию в одно и то же время.

Родители прожили вместе чуть более 40 лет. Они покоятся в Ашхабаде, который спустя почти год после страшной катастрофы стал местом рождения нашей семьи. Свадьба отца и мамы состоялась 10 сентября 1949 года, когда город ещё лежал в развалинах.

Второй день рождения...

Так уж совпало: в 2008 году, когда исполнилось 60 лет со дня Ашхабадской трагедии, я приехал с группой писателей из Москвы в родной Ашхабад на III Международную книжную выставку-ярмарку.

Вновь прозвучала в дни нашего пребывания в Ашхабаде страшная цифра жертв трагедии 1948 года. Основанная на данных, предоставленных отцом и скорректированная в последующие годы, эта цифра, помню, вновь потрясла тогда меня до глубины души - 176 тысяч погибших в столице и окрестностях.

Возможно, архивистам Туркмении, продолжающим поиск документов, начатый моим отцом, к новой памятной дате удалось установить более точное число жертв.

Люди, выжившие во время Ашхабадского землетрясения и живущие ныне как в самом Туркменистане, так и в России, и других странах, отмечают 6 октября как свой второй день рождения.

А мы, их внуки и дети, вспоминаем в этот день, и тех наших родных и близких, наших земляков, кто погиб, и тех, кто ушёл в мир иной спустя годы, посвятив всего себя возрождению и новому расцвету, каким он стал ныне, дорогого для всех нас Ашхабада.

Молюсь о них и я, уже более 20 лет живущий в Москве, но продолжающий ощущать себя туркестанцем в пятом и туркменистанцем в третьем поколении.

Низкий поклон, любовь и благодарность, вечная память!