От редакции. Хотя это заключение было подготовлено 12 лет назад, полагаем, оно не утратило своей актуальности и сегодня. Поскольку материал ранее не публиковался, мы посчитали необходимым разместить его в публичном пространстве.
***
Настоящее заключение выполнено по содержанию и направленности Доклада «Политика иммиграции и натурализации в России: состояние дел и направления развития»[1].
Изучение доклада «Политика иммиграции и натурализации в России: состояние дел и направления развития» позволяет сделать выводы о том, что указанный доклад в полной мере корреспондирует идеям предыдущего Доклада «Государство. Антропоток»[2], подготовленного частью этого авторского коллектива ранее, а также - что задекларированные цели доклада, как и в предыдущем случае, не соответствуют его истинным целям, на сокрытие которых направлено использование в тексте доклада психологических манипуляций.
Основное содержание рабочее будничное название доклада, где серьезно должны обсуждаться политические, юридические и социально-экономические проблемы России в области иммиграции и интеграции иммигрантов, уже в аннотации подменяется концепцией «иммиграционно-натурализационных каналов» и комплексом инженерно-технологических решений регуляции населения и формирования миграционного потока. Данная концепция является «высшим достижением мысли» Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа в попытках обосновать и навязать государству иммиграционную политику, связанную с массовым недифференцированным ввозом миллионов инокультурных (иноцивилизационных - с точки зрения этнокультурного дискурса) иммигрантов с целью принудительного размывания многонационального народа Российской Федерации.
Общая схема доклада, состав и структура оглавления выполнены по вполне классической схеме рутинного регулирования известного отработанного процесса - перекачка рыночных ресурсов в более выгодную (для третьих лиц) область. Великое переселение народов - это что-то типа диверсификации корзины валют. Вопросы «почему?» и «зачем?» просто оказываются для авторов доклада излишними.
Переходя к содержательной части доклада, приходится отметить, что обычно в документах такого уровня четко формулируется задача исследования, а также чётко определяется понятийный аппарат и используемая терминология, в противном случае используемые термины применяются в общепринятых значениях.
Но, как и предыдущий доклад «Государство. Антропоток», данный доклад содержит терминологию новояза «секты методологов».
«Авторы доклада представляют разработанную ими концепцию иммиграционно-натурализационных каналов, позволяющих за счет комплекса инженерно-технологических решений гибко регулировать процессы циркуляции населения, формируя миграционный поток, обладающий нужными принимающему сообществу человеческими и социально-групповыми качествами. Доклад делает первые шаги в сторону определения требований к гуманитарно-технологическому обеспечению эффективного управления антропотоком» (с. 2).
Какой физический смысл может иметь термин «гуманитарно-технологическое обеспечение управления антропотоком»?
Это - что-то наподобие «эффективности применения ковровых бомбардировок и крылатых ракет для увеличения числа поборников демократии и ликвидации этнических конфликтов».
Доклад основан на явно идеологизированных посылах, не находящих строгого научного обоснования. Многие из таких посылов связаны с доведенным до абсурда абстрагированием от реальности.
Основное понятие доклада «антропоток» является по своей сути своей квази-божественной и человеконенавистнической схемой по превращению человеческих существ и личностей в рыночный товар, реализуемый и перемещаемый по законам рынка.
Одним из важных базовых постулатов доклада является экстремистский русофобский тезис о том, что русские насильно колонизировали все народы России, выйдя за пределы исторически «отведенной» им территории, к которой авторы доклада произвольно, юридически и фактически (исторически) необоснованно относят лишь центральные районы Европейской части России. При этом в докладе постоянно навязывается заведомо ложная (основанная на фальсификации истории) точка зрения о губительности «русской колонизации» для всех прочих народов:
«Как расплавленный металл стремится заполнить всю отведенную ему форму, растворяя одни встречающиеся на пути материалы и плотно включая в свой состав (в виде конкреций) другие, так и русский этнос в акматической фазе этногенеза полностью ассимилировал одни древние народы Европейской равнины (меря, мурома, водь, весь, ижора) и существенным образом «переработал» другие (мордва, коми, карелы, чуваши, удмурты и др.). При этом необходимо отметить, что ассимиляция финно-угорских народов Европейской России русским этносом происходила мирным путем на основе взаимной комплементарности. Однако не все народы России, имевшие длительный контакт с русским этносом, были им ассимилированы» (с. 16).
«...оказалось, что далеко не все народы Империи готовы раствориться в необъятном Русском Мире, изменив свою ментальность» (с. 17).
«Почему же получилось так, что с XIX века характер русской колонизации коренным образом изменился?» (с. 18)
«Остывающая лава русской колонизации, теряющая пассионарность, уже не могла перерабатывать чужеродные этнические элементы с прежним успехом, а снижение возможностей ассимиляции русским этносом все новых и новых "инородцев"» (с. 19).
«В отношении народов, чье постепенное растворение в русском этносе шло достаточно легко и безболезненно, советская национальная политика лишь ускорила ассимиляционные процессы. В то же время реальные или мнимые попытки русификации Прибалтики и Западной Украины лишь более четко обозначили объективность существующего этнокультурного барьера» (с. 21).
Эти и целый ряд других тезисов в исследуемом докладе объективно направлены на стравливание русского и других народов России, на инициирование вопроса о необходимости деколонизации ранее колонизированных русских территорий.
«Тогда же начался процесс реколонизации: русский человек стал постепенно возвращаться на территорию, которая в свое время сгенерировала волны русской колонизации» (с. 23). Это и есть мечта и главная цель методологов - загнать русских в резервации в пределах старорусских областей Европейской части России.
Колонизацией названо даже строительство сибирских и дальневосточных коммуникаций в советское время: «Колонизационно-освоенческие программы семидесятых годов - развитие нефтегазового комплекса Западной Сибири, строительство БАМа и др. уже стали последним «аккордом» российской колонизации» (с. 24). Кого колонизировали или чьи земли (какие, как ни русские и ни других народов России?) колонизировали в XX веке?!
Доклад явно свидетельствует, что основную задачу его авторы видят в том, чтобы растворить русское население в многомиллионных массах принудительно завозимых (на правах, по сути дела, рабов) инокультурных иммигрантов:
«Одному из авторов настоящего доклада приходилось сталкиваться с извращенной логикой губернских властей, которые оправдывали свое нежелание принимать мигрантов ссылкой на дополнительную (чрезмерную!) нагрузку на городские инфраструктуры. Это говорили не представители испытывающих демографическое давление Ставропольского и Краснодарского края или Московской области, которых еще как-то можно было бы понять, - нет, это говорили представители администраций старорусских областей, в которых обмеление народонаселения угрожает всей будущности этих административных образований» (с. 127).
Причем речь не идет об украинцах, белорусах, азербайджанцах, казахах и т.д. Доклад вполне недвусмысленно указывает на желаемые источники, откуда планируется черпать людские ресурсы:
«Конечно, можно предположить, что традиционные экспортеры трудовых ресурсов (такие, как Филиппины, Бангладеш или Пакистан) переориентируют часть эмиграционных потоков на Российскую Федерацию, но разрыв в уровне жизни и размере заработной платы между Северной Америкой (США, Канада) и Европой, с одной стороны, и Российской Федерацией, с другой, сегодня настолько велик, что оснований для такого прогноза явно недостаточно» (с. 185);
«При этом, в отличие от китайцев, иммиграцию вьетнамцев (как и корейцев) на российский Дальний Восток следует не ограничивать, а поощрять» (с. 187).
«К числу наиболее перспективных (с точки зрения организации временной трудовой миграции в Россию, с последующим закреплением на постоянной основе) могут быть отнесены такие страны, как Монголия, Иран и Эфиопия, до настоящего времени лишь в незначительной степени вовлеченные в процессы международной миграции населения» (с. 190).
«...рассчитывать, что нигерийцы, сенегальцы или конголезцы предпочтут переезду в Европу эмиграцию в Россию, безосновательно» (с. 191).
«Предполагать, что жители трудоизбыточных государств Азии (таких, как Филиппины, Индия, Пакистан), уже проторившие дорогу на Запад, в обозримом будущем в массовом порядке предпочтут Россию США и Европе и будут пытаться остаться здесь на постоянное жительство, не приходится» (с. 192).
Речь идет именно о принудительном массовом заселении России инокультурными иммигрантами: «Заключение же со странами дальнего зарубежья межгосударственных соглашений о приеме временных трудовых мигрантов поможет увеличить количество иммигрантов, часть из которых, не исключено, также осядет в России. Основным же фактором, лимитирующим прибытие в Российскую Федерацию иноэтничных иммигрантов, будет являться возможность и способность государства интегрировать их в российское общество» (с. 192).
Весь доклад «секты методологов» направлен на идеологическое обоснование такой массовой инокультурной экспансии, посредством, в том числе нагнетания напряженности, ложных запугиваний, психологических манипуляций, подмен научных выкладок на идеологические лозунги.
Об этом явно свидетельствуют следующие положения доклада:
«Сейчас, с исчерпанием потенциала сельской миграции в города, кем, как ни иммигрантами, заполнять традиционно мигрантские ниши на рынке труда? ... Здесь же мы отметим лишь основные тренды. Колонизационный период завершился, миграционная активность на внешних границах России снизилась» (с. 27).
«Омоложение миграционного притока населения в Россию может быть достигнуто только за счет смены этнического состава мигрантов в пользу, например, коренных жителей стран Центральной Азии» (с. 35).
«В последние годы доля русских в миграционном приросте населения России снижается. Это обусловлено объективным процессом сокращения русской диаспоры во многих странах СНГ, исчерпанием ее миграционного потенциала. Как бы нам того не хотелось, наиболее этнически комплементарный миграционный материал (русские и русскоязычные в странах СНГ и Балтии) стремительно стареет. Население Украины и Белоруссии даже еще старее, чем население России9. В Казахстане русское население столь же постаревшее, как и в России, к тому же его старение усилилось из-за более активного выезда молодежи в Россию и страны дальнего зарубежья в течение 1990-х годов. Схожая ситуация наблюдается и в других странах; к примеру, стремительно стареет население Грузии и Армении» (с. 34).
«Роль информационной «бомбы» сыграла выполненная отечественным демографами А. Г. Вишневским; и Е. М. Андреевым работа по долгосрочному прогнозированию динамики численности России на ближайшие 50 лет19. В ней было убедительно показано, что без иммиграции население России к середине нынешнего столетия сократится до 78 - 113 миллионов человек (в зависимости от разных сценариев динамики рождаемости и смертности)» (с. 44).
«За достаточно короткое время и в научных кругах, и во властных структурах получила распространение точка зрения, что иммиграция России нужна, причем по многим соображениям» (с. 44).
«Если бы миграционного прироста у России в эти годы не было, численность населения страны сократилась бы со времени последней советской переписи не на 1,8 млн человек (на 0,1% в год), а на 7,4 млн и к началу 2003 года не дотягивала бы до 140 млн человек. Однако эту почетную позицию Россия явно теряет» (с. 46).
«Таким образом, масштабы иммиграции в Россию, даже с поправкой на недоучет, сократились очень существенно. В связи с этим не очень понятно, почему в СМИ на протяжении последних лет не спадает ажиотаж по поводу якобы захлестнувшей страну нелегальной миграции» (с. 47).
«Уже в самое ближайшее время нехватка людей будет ощущаться не в детских садах и начальной школе, а в вузах, армии и на рынке труда. И взять этих людей будет неоткуда, даже если резко увеличится рождаемость (что, на наш взгляд, маловероятно). В условиях депопуляции только миграция может предотвратить или, что более реально, сделать не таким стремительным процесс сокращения численности населения России и ее трудоресурсного потенциала» (с. 48).
«Чтобы серьезно притормозить процесс сокращения численности населения восточной части страны, необходимы почти на порядок более высокие (по сравнению с существующими официальными показателями) масштабы привлечения иммигрантов. Иначе, по образному выражению Ж. А. Зайончковской, "Сибирь будет начинаться уже за Волгой"» (с. 56).
«Мы видим, что любая экстраполяция существующих тенденций иммиграции и эмиграции неизбежно приводит нас к заключению о фактическом прекращении участия России в международном миграционном обмене... Без миграции сокращение численности трудоспособного населения уже к 2010 году составит около 1 млн человек в год и в последующем будет нарастать... Поэтому существующие объемы иммиграции и эмиграции для России не только не избыточны - напротив, они непропорционально малы для открытой, малонаселенной и потенциально испытывающей повсеместную потребность в трудовых ресурсах страны» (с. 58-60).
«Оказалась не востребованной политика по привлечению иммигрантов... В эти два года работа миграционного ведомства была по сути парализована. К необходимости ее проведения приходят только сейчас» (с. 74).
«Россия не сумела в полной мере воспользоваться уникальным ресурсом, полученным в наследство от СССР. Сотни тысяч жителей Украины, Молдавии едут теперь не в Россию, а в более гостеприимные страны Европы. Туда же все сильнее стремятся жители Закавказья» (с. 76).
«Неадекватная оценка эмиграции порождает небезобидные мифы, например, о массовом выезде за границу на работу и дальнейшую учебу выпускников вузов. Однако предпринятые обследование и интервью со студентами в рамках исследования «Где хотят жить выпускники российских вузов?» опровергают миф о повальном стремлении наших молодых сограждан уехать за границу» (с. 94).
«9. Жестокосердие принимающего сообщества
Поэтому нас и не удивляет, когда по отношению к русским из той же Средней Азии, сбежавшим от унижений новоявленных баев, «коренные» русские глубинных районов России испытывают неприязнь, а то и проявляют бытовую агрессию. Агрессию к чужакам» (с. 120).
«Тем не менее, с той численностью населения, которой мы располагаем на Дальнем Востоке, мы не сможем занять ключевое и даже просто важное место в поднимающемся Азиатско-тихоокеанском регионе» (с. 122).
«При столь позорном легальном миграционном сальдо (десятки тысяч) вся недостающая часть предложения - как у айсберга - ушла «под воду». Данный случай - хорошая иллюстрация известного изречения о том, что дорога в ад вымощена благими намерениями» (с. 123).
«К 2020 году ориентированный сегодня на Россию миграционный потенциал государств СНГ будет почти полностью исчерпан... В этом случае сохранение параметров замещающей иммиграции возможно только при увеличении во входящем потоке удельного веса граждан государств дальнего зарубежья. Конечно, самым простым решением демографических проблем России является, на первый взгляд, массовое привлечение китайцев. Однако демографический потенциал России и Китая настолько различен (численность населения Китая уже сегодня почти в 10 раз превышает численность населения Российской Федерации), что неконтролируемая китайская иммиграция в Россию может иметь для нашей страны самые непредсказуемые геополитические последствия. В то же время - и это очевидно - полностью «закрыть» страну для китайской иммиграции невозможно по причинам экономического характера. Единственный возможный вариант решения «китайского вопроса» лежит в плоскости регулируемой иммиграции с последующим дисперсным расселением иммигрантов за пределами приграничных (с Китаем) территорий» (с. 193).
«Ограничение масштабов китайской иммиграции в Россию наряду с исчерпанием миграционного потенциала стран СНГ ставит задачу поиска новых государств-доноров для покрытия дефицита населения и трудовых ресурсов Российской Федерации в период после 2020 года. Как уже отмечалось, перечень таких государств-доноров в настоящее время невелик и может быть расширен только в случае успешного социально-экономического развития Российской Федерации на фоне экономической стагнации государств, традиционно импортирующих иностранную рабочую силу. При любом варианте развития демографической ситуации в России и странах СНГ можно уверенно сказать, что к 2020 году основные государства-доноры для замещающей иммиграции будут находиться уже за пределами бывшего СССР. К этому времени на всем пространстве ближнего зарубежья останется единственный регион, обладающий значительным миграционным потенциалом, - Средняя Азия. Всего же на страны СНГ после 2020 года будет приходиться менее 40% миграционного прироста России, остальное можно будет получить только из государств дальнего зарубежья» (с. 194).
«Через 10-15 лет миграционный поток в Россию из государств СНГ и Балтии иссякнет. Население Средней Азии, выпав из орбиты культурного влияния России, станет для нас таким же чужим, как и население других мусульманских стран дальнего зарубежья... Поиск источников восполнения наших демографических потерь неизбежно поставит вопрос о возможности массовой иммиграции населения из государств дальнего зарубежья, первым кандидатом среди которых будет полуторамиллиардный Китай. Тогда-то и необходимо будет принять важнейшее геополитическое решение: либо Россия отказывается (точнее - пытается отказаться) от проведения активной иммиграционной политики, направленной на привлечение в страну необходимого количества иммигрантов (от 700 тыс до 1,2 млн в год), либо широко открывает двери для всех желающих к нам приехать, пытаясь восстановить численность своего населения и его трудовой потенциал. В первом случае Россию ждет неминуемая деградация, сначала в экономике и социальной сфере, поскольку некому будет населять необъятные просторы Родины, зарабатывать на пенсии старикам и выполнять государственные повинности, а затем и в государственном управлении. В результате Российская Федерация, как слабое во всех отношениях государство, ужмется до размеров Московского царства времен Ивана Грозного, растеряв пустынные окраины и полностью выпав из мирового исторического процесса... Единственное спасительное решение в данной ситуации - правильно определить масштабы и направления привлечения иммигрантов, создать адекватный механизм их социокультурной переработки» (с. 195). Что касается социокультурной переработки, то отчего же в США, Германии, Голландии, Франции до сих пор не создали таких механизмов?
«Таким образом, расчеты Москвы на втягивание (употребление) комплементарного населения ближнего зарубежья, что касается самого ближнего и самого желанного - населения перечисленных республик, - не оправданны» (с. 197).
«Иными словами, какой вопрос корректен: куда направлять или куда будет устремлен поток? В связи с этим придется обсудить пределы регулирования антропотока. Далее: что значит - направлять куда-либо? и куда в принципе можно направлять миграционные течения? Затем: куда в последнее время был устремлен поток и где формировались центры аккреции? куда может быть устремлен поток в перспективе, с учетом предпочтений мигрантов? После чего - вопрос последний: куда необходимо направлять? Миграция - процесс хоть и стихийный, но не хаотичный. Он разворачивается в определенной логике и предсказуем, поскольку следует своим законам. Антропоток протекает по определенным руслам; следовательно, зная, куда и почему именно туда поток будет устремлен, мы потенциально можем им управлять... Управление механическим движением населения, то есть перемещениями в пространстве, обусловлено представлениями о пространственном развитии. Определять принципы, объемы и направления миграционных процессов необходимо с опорой на Генеральную схему пространственного развития РФ» (с. 199).
«Куда необходимо направлять поток? Иммиграция должна не разрушать, а усиливать ключевые тенденции внутренней политики или - в мягком варианте - не препятствовать им. К примеру, если мы понимаем, каким образом уже сегодня меняется система расселения и размещения производительных сил страны, и если правительство и бизнес в тех или иных форматах осуществляют корректировку данного процесса, иммиграция должна поддержать проводимую политику. Поток должен идти:... туда, где можно генерировать самозанятость (для некоторых диаспор это весомая доля; нам необходимо поощрять приток людей, способных содержать самих себя и к тому же трудоустраивающих своих соотечественников)... туда, где есть угроза, что если мы сами не обеспечим приток населения, то это сделают за нас, но тогда мы потеряем управление в этих зонах, вплоть до сецессии.» (с. 212-213). Последнее утверждение - полный абсурд!
«У нас нет шанса на сохранение территории без достаточно высокого темпа ее нового освоения (даже если на некоторых направлениях оно будет носить не площадной, а очаговый характер). У нас нет шанса на защиту нашей территории без достаточно высокого темпа развития. В связи с этим необходимо делать выбор: фактически необходимо перейти от политики выравнивания к политике поляризованного роста... Экономический рост, предпринимательская активность, инновационный и культурный процесс в «опорных регионах» отличаются наибольшей интенсивностью, оказывая влияние на другие территории, которые не входят в зоны влияния «полюсов роста». Поляризованное развитие есть принцип пространственного развития, которому страны, переживающие социально-экономический подъем, следуют на начальных фазах такого подъема, когда инновационная волна в стране только начинает формироваться и может достичь мощи и масштабности за счет концентрации в отдельных «точках роста»» (с. 213).
Доклад четко указывает на желательные объемы такой массовой иммиграции. На с. 63 предлагается ввоз иммигрантов в объеме от 1031,4 до 1138,2 с 2016 по 2020 гг.
Характерен смысл, вкладываемый авторами Доклада в понятие натурализации: «Натурализационная политика есть политика огражданствления, т.е. планируемого пополнения и развития гражданского сообщества за счет части иммиграционного потока. Редко достигаемый «потолок» политики натурализации - это использование иммиграции в качестве фактора формирования новой политической нации» (с. 66).
Угроза идентичности народов России и национальной безопасности государства огульно высмеивается: «На слуху - создающее алармистский фон муссирование пресловутой «китайской угрозы» и «лиц кавказской национальности». Нет масштабных, федерального значения, программ по пропаганде толерантности» (с. 72). Тем самым, реализуется манипулятивный приём.
Все сентенции доклада относительно необходимости незамедлительного массового заселения России инокультурными иммигрантами основаны на совершенно абсурдном утверждении о том, что мы (Россия) обязаны принимать потоки иммигрантов, так как в противном случае, нам останутся от них «лишь крохи».
«А мы, соответственно, имеем дело с гораздо худшим по качеству потоком, чем могли бы получить теоретически. Если не едут лучшие - едут худшие (естественно, не по моральным качествам, а по квалификационным, образовательным, имущественным характеристикам)» (с. 122).
«В стране до сих пор господствует недопонимание того факта, что в мире сформированы не только глобальные рынки энергоресурсов, черной и цветной металлургии, телекоммуникаций или вооружения, но и трудовых ресурсов» (с. 126).
«Собственно, речь идет о том, о чем столько лет говорит Ж. А.Зайончковская, утверждая, что скоро придется брать мигрантов не откуда захотим, а откуда позволят взять. Нам достанутся "крошки с барского стола" глобального перераспределения демографического и трудового ресурса» (с. 197).
Но такой подход, помимо его абсурдности с научной точки зрения, является откровенно антигосударственным и человеконенавистническим. Государство - это не бизнес-предприятие, основная задача которого - любой ценой заработать побольше денег. Государство в первую очередь должно заботиться о своем населении.
Кроме того, отношение к иммигрантам как к трудовым рабам так же является бесчеловечным и новым в истории человечества.
Так называемая «Зеленая папка» Геринга представляла собой программу экономического обеспечения войны Германии по завоеванию мирового господства. Директивы об использовании территории Советского Союза были разработаны еще до начала боевых действий нацистской Германии против СССР. Этим вопросом занимался Восточный штаб экономического руководства. Он находился под руководством Геринга и его заместителя в Ведомстве четырехлетнего плана статс-секретаря Кернера. От этого штаба исходили общие директивы по экономической эксплуатации захваченных германской армией советских областей. «Зеленой папкой» предусматривалась массовая и оперативная мобилизация местного населения для нужд немецких частей и администраций, частичное перемещение населения России из города в деревню, а также вывоз рабочей силы в Германию. «Мы заставим работать на нас всех, до последнего человека», - заявил А.Гитлер в ноябре 1941 года (Ковалев Б.Н. Нацистский оккупационный режим и коллаборационизм в России (1941-1944 гг.) / НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2001. С.125-126). Согласно директиве имперского министра Розенберга с ноября 1941 года доставка рабочей силы в Германию стояла перед хозяйственным штабом «Восток» и группой армий «Центр» как одна из главных задач. При этом наравне с военнопленными «восточных рабочих» выдавали по заявкам хозяйственных руководителей и использовали как своеобразный «обменный фонд» для поставки в Бельгию, Голландию, Францию в обмен на квалифицированных рабочих этих стран (АМО СССР, ф.32, оп.11302, д.104, л.584-592). Своеобразие и идентичность никого не интересовали, главное - глобальная целесообразность (а абстрактной целесообразности в геополитических и макроэкономических вопросах не бывает, всегда есть субъект, относительно которого и просчитывается целесообразность), «потребительские свойства товара». Все местное население на оккупированных территориях обязано было получить новую идентичность - разработанную руководством нацистской Германии. Однако, чем все это заканчивалось, известно.
В свете сказанного выше, самое прискорбное, что в авторский коллектив этого Доклада вошли сотрудники Федеральной миграционной службы Российской Федерации. Так, в авторский коллектив включен Дмитрий Житин, указанный как заместитель начальника Управления по делам миграции ГУВД г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области (с. 2), авторы Доклада также выразили сою благодарность Мишиной Елене Валерьевне, зам. начальнику аналитического отдела Организационно-аналитического управления ФМС РФ (с. 5). Очевидно, что участие государственных служащих, тем более сотрудников Федеральной миграционной службы Российской Федерации дискредитирует государство.
Следует понимать, что концепция так называемого «плавильного котла» носит откровенно расистский характер, поскольку принудительно обесценивает значение (ценность) каждого самобытного народа (его языка, культуры, образа жизни), требуя его растворения в некой «экономически целесообразной» массе.
Вывод.
1. Заявленные цели доклада «Политика иммиграции и натурализации в России: состояние дел и направления развития» не соответствуют его истинным целям, на сокрытие которых направлено массированное использование в тексте доклада смысловых подмен и психологических манипуляций. Доклад основан на неподтвержденных и необоснованных утверждениях и представляет собой не научно обоснованную концепцию, а идеологический манифест.
2. Доклад «Политика иммиграции и натурализации в России: состояние дел и направления развития» является идеологической доктриной и концептуальным обоснованием антироссийской политики в области внешней иммиграции, носит антиконституционный и антигосударственный провокационный характер, направлен на разрушение сложившейся в России структуры национально-культурных и религиозных идентичностей, на разрушение российской государственности.
18.07.2006.
Павел Руфатович Кулиев, профессор кафедры национальной безопасности Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации, доктор юридических наук
Игорь Владиславович Понкин, председатель Правления Института государственно-конфессиональных отношений и права, доктор юридических наук
[1] Выхованец О., Градировский С., Житин Д., Лопухина Т., Мкртчян Н. Политика иммиграции и натурализации в России: состояние дел и направления развития / Аналитический доклад / Под редакцией С.Н. Градировского. - М.: Фонд «Наследие Евразии»; Центр стратегических исследований Приволжского федерального округа, 2005. - 309 с.
[2] Критический разбор см.: Заключение И.В. Понкина от 11.10.2003 на проект «Государство. Антропоток».
