В.В.Путин предложил новые меры по укреплению семьи и повышению рождаемости. В частности, выплату ежемесячного пособия на первого ребенка в семье. Подобные инициативы достаточно часто исходят в последнее время от президента и Правительства. Можно вспомнить и «Национальную стратегию действий в интересах детей», в развитие которой сделано предложение В.В.Путина, и подписанную в марте 2017 г. «Национальную стратегию действий в интересах женщин», и конкретные меры, направленные на укрепление семьи и повышение рождаемости. Нельзя не приветствовать данный процесс. Утверждения, что «дети - наше будущее», а «семья - основа общества», звучат банально. Но банально - не значит ложно, и тем более не значит, что напоминание об этом бессмысленно.
Напротив, неловкость, создаваемая реакцией «продвинутого» сообщества на повторение «банальностей», часто скрывает стремление устранить то, что эти «банальности» выражают. А ведь банальность, как правило, фиксирует кажущееся самоочевидным, незыблемым, необходимым. И устранение «банального» может иметь катастрофические последствия для общества.
Лучшие умы человечества всегда понимали значение семьи и деторождения. Сохранение (трансформация) общественных отношений всегда связывались с укреплением (реформированием) семьи. Кто-то, например, Конфуций, видел в крепкой патриархальной семье модель должного быть государства и среду воспитания добродетельного подданного; кто-то (теоретик сексуальной революции Вильгельм Райх) считал разрушение семьи условием формирования «свободного» общества «свободных» (сексуально раскрепощенных) людей. Семью как форму обособления человека от общества традиционно недолюбливали социалисты и коммунисты - от утопистов до последователей марксизма. Вообще, семья революционерам всегда виделась помехой переустройства общества.
Правда, даже разрушая семью, все-таки понимали необходимость осуществления деторождения. Потому и продумывали его «внесемейные» формы. Излюбленной идеей реформаторов было организованное государством «плановое» деторождение. Платон предлагал спаривать между собой специально подобранных по выбору мудрых философов стражников и стражниц, а родившихся детей должно было забирать и подобающим образом воспитывать государство. Так что дети даже не знали, кто их родители. Примерно также предлагал организовать процесс воспроизводства автор утопии «Город Солнца» Томмазо Кампанелла. Идеи реализовывали нацисты, запустив проект планового совокупления эсесовцев и идеальных ариек с последующим государственным взращиванием опоры Рейха. И что любопытно - процент уродств среди таких запланированных и «научно выведенных» детишек оказался значительно большим, чем у «хаотично и бестолково» зачатых в обычных семьях. Собственно, нацистский эксперимент был чуть ли не единственным в истории опытом разрыва семьи и деторождения. Опыт, как видно, оказался неудачным.
Да, формы семьи менялись в истории, но сам институт сохранялся, так же как и сохранялась связь семьи и деторождения. Традиционно институт семьи выполнял и функции первичной социализации - превращения человеческого индивида в полноценного социального субъекта, члена общества.
Сегодня, в обществе тотальной аномии, над семьей и деторождением нависла угроза как никогда более реальная и серьезная.
Постмодерная культура не заявляет прямо о ликвидации семьи, а лишь диверсифицирует ее формы, лишая их (как и все прочее) нормативности и определенности. Семья становится почти пустым понятием, так как означает некоторую произвольно избираемую форму связи любого количества любых индивидов любой длительности и интенсивности с произвольно определяемыми правами и обязанностями. Ни о каком определенном функционале речи уже не идет. Социального института, таким образом, уже нет.
Очевидно, что институт семьи становится первой жертвы «гендерных» процессов - того, с чего и началось формирование общества тотальной аномии, представляющего собой последовательную программу социальной самоликвидации.
Устранив биологически обусловленное деление людей на мужчин и женщин, разрушив закрепленные за каждой из групп системы ролей, общество тотальной аномии расчистило поле для реализации единственного оставшегося императива человеческого поведения - ничем не ограниченного гедонизма, следования «голосу телесного желания». Прежняя сфера семейных отношений превратилась в среду разнообразных сексуальных связей, никоим образом не регулируемых и не ограничиваемых - в среду чистого эгоистического наслаждения. Деторождение и воспитание детей телесным наслаждением считать сложно. Скорее, это нежелательный побочный продукт некоторых примитивных и устаревших форм получения удовольствия, впрочем, легко предотвратимый методами контрацепции или, в крайнем случае, незначительным хирургическим вмешательством, которое охотно профинансирует государственная система здравоохранения или страховые компании.
Именно так сегодня «воспитывают» уже появившихся на свет детей в рамках широко реализуемого секспросвета.
Те же, чья социализация проходила под влиянием прежних репрессивных социальных норм, успешно освобождаются от последствий их воздействия. Создавая движения «чайлд-фри» - людей, принципиально не желающих иметь детей как ограничителей удовольствий и свободы.
Итак, в обществе тотальной аномии института семьи как такового не будет. Что, впрочем, не означает отсутствия возможности длительного сожительства, а также заведения детей (или домашних животных). Исключительно по желанию. Рожать их при этом совершенно не обязательно (да и не всегда возможно - в гомосексуальном сожительстве, например) - хлопотно и тяжело. Можно где-то взять в готовом виде. Пока еще индустрия не очень налажена. Есть, конечно, фабрики в третьем мире. Но и там технологии примитивные - прошлых веков - искусственно оплодотворяют женщин. Прогресс должен прийти и в эту сферу. Производство детей будет быстрым, высокотехнологичным, доступным по цене и максимально ориентированным на запросы потребителей. И, наконец, уйдет в прошлое это устаревшее слово - родители. Пока оно еще сохраняется. Не все сразу. Ведь «родители 1,2 и т.д. до бесконечности» пришли на смену совсем уж неприличным (и даже оскорбительным) сексизмам - «отец» и «мать». Почему же тогда место проживания называют до сих пор кто «Matherland", кто «Vaterland», а кто "Patrie"? Как же еще не политкорректны европейские языки!
Воспитание детей должно быть максимально свободным. То есть, его вообще не должно быть. Воспитание всегда понималось как кропотливая работа над развитием лучших качеств ребенка и обуздание страстей, т.е. эгоистических и гедонистических желаний. Ибо культура - подчинение природного человеческому (но не разрушение природного человеческим!). Но ведь это - репрессивность и подавление! Дитенок ревет: «Хочуууу!» А ему: «Нельзя!» Деспоты! Садисты! Подать сюда ювенальную юстицию!
Остается один запрет - запрещать, одна норма - отсутствие норм! И вот эту «норму» государство будет рьяно защищать, в том числе и в процессе воспитания, в том числе и с помощью ювенальной юстиции. Оно однозначно вмешается тогда, когда в «семье» ребенка начнут воспитывать в духе столетиями поддерживаемых ценностей и представлений. Когда постараются воспрепятствовать его растлению и приобщить к тому, что называлось культурой. Ведь цель радужной среды, заменившей институт семьи, произвести гедонизированное аномичное существо - «номадического» субъекта, упаси, Господи (еще одна деспотическая инстанция из прошлого), не мужчину или женщину, а нечто «квир-идентичное», соотносящее себя не с каким-то «репрессивным» образцом, а постоянно находящегося в поиске сугубо индивидуальных экзотических услаждений: «Моя жизнь, мои правила!»
Таким образом, данная среда вместо прежних институциональных функций репродукции и социализации призвана транслировать под масками свободы и гуманизма механизмы социокультурной деструкции. Что не только закрепит уничтожение семьи как социального института, но и станет основой разрушения общества вообще.
Россия пока успешно противостоит данным процессам, действия нашего руководства, как отмечалось в начале статьи, в целом направлены на поддержание семьи и деторождения, что полностью соответствует российским традициям.
В русской культуре всегда высоко ценилась семья и деторождение. Перед любым молодым человеком стоял выбор: уйти в монастырь или «исполнить закон», т.е. вступить в брак, создать семью. Возможность (не говоря уж о желательности) предварительного блуда не рассматривалась. До брака требовалось хранить целомудрие.
Любой вариант решения воспринимался как служение Богу. Семья считалась малой Церковью. Союз мужчины и женщины мог быть только венчанным, т.е. освященным Богом. Союз этот был нерушим, развод практически не предусматривался (тревожно выглядит в новом проекте Православного Катехизиса расширение перечня оснований для развода). Супружеская верность была обязательной. Равно как и взаимные ответственность и уважение супругов. Роли Мужи и Жены были строго определены, что не исключало взаимопомощи и поддержки в трудной ситуации. Жена была за мужем, как за каменной стеной (иначе зачем выходит «замуж»), но и сама во всем становилась для него поддержкой и опорой, создавая и сохраняя Дом. Сумел бы протопоп Аввакум оставаться так же тверд, если бы не было рядом его матушки Анастасии Марковны, готовой «брести» рядом с мужем столько, сколько потребуется и туда, куда придется? Деторождение было естественным и необходимым. Дети - Божье благословение. Бездетность трактовалась как тяжкое испытание, а то и наказание за грехи. Соответственно, интимные отношения неразрывно связывались с деторождением. Контрацепция не предусматривалась, аборты считались тягчайшим грехом. Отсутствие попечения о содержании и воспитании детей тоже. Естественной была также забота детей о престарелых родителях и уважение к ним. Данный социокультурный образец, закрепленный в общественном сознании и воплощенный в реальных семьях, воспроизводился из поколения в поколение и был основой воспроизводства общества, которое тоже воспринималось патриархально, как большая семья.
Разумеется, в реальности существовали отклонения. Но они воспринимались именно как отклонения от нормативного социокультурного образца и осуждались.
Неудивительно, что ненавидевшие все русское большевики, стремясь уничтожить наш социокультурный мир, усердствовали в разрушении подобной семьи, используя страстные начала в человеке, поощряя гедонизм, половую распущенность. «Долой стыд!», «стакан воды», «комсомолка не может отказать комсомольцу» и прочая идеологическая рационализация разврата делали свое дело.
Но и большевики быстро поняли, что даже «новое общество» не может существовать без крепкой семьи. И на смену пропаганде разврата приходит своеобразное светское пуританство, в реальности воспроизводя многие черты прежнего социокультурного идеала. Тем более, что он оказался достаточно устойчивым и разрушение еще, видимо, не было столь глубоким.
Немецкий врач, обследовавший угнанных на работу в Германию русских девушек, обнаружил, что практически все те из них, кто не состоял в браке, оставались девственницами. В панике он написал доклад Гитлеру, требуя прекратить войну с Россией, ибо невозможно победить народ, имеющий такую нравственность!
Сравните этих девушек с их правнучками. Постсоветская «демократизация» преуспела в деле уничтожения семьи больше, чем большевики. В том числе и потому, что на помощь отечественным развратителям хлынул поток западнолиберальной порносексуальной революции, где гедонистическая распущенность воспринималась как часть современного демократического мира. Бессмысленно описывать проявления нашего горячего приобщения к «цивилизованному миру». Достаточно сказать, что в результате в школьных сочинениях на тему: «кем я хочу стать?» дети писали: «бандитом» или «валютной проституткой». Идеалом стали социально деструктивные профессии! И последствия подобной «демократизации» вовсю дают себя знать сегодня.
Вспомним ролик, недавно широко гулявший по Интернету, где в нижегородском клубе парочка подвыпивших только что познакомившихся студентов публично по-собачьи (во всех отношениях) совокуплялась. Смотрел на лицо этой девушки, комментирующей, протрезвев, свои «забавы», и думал, неужели когда-нибудь в ней можно будет увидеть Жену и Мать? И кем будет мужчина, который согласится быть ее Мужем и Отцом детей? К партнерам по собачьему сексу трудно применить подобные слова.
Конечно, можно обвинить меня в сексизме, но, полагаю, что в создании семьи очень многое зависит от нравственности Женщины. Именно ее целомудрие - основа настоящего брака. Оно заставляет мужчину быть благородным и ответственным, пробуждает в нем лучшее, а не поощряет низменное. И напротив, развращенность женщины превращает мужчину в скота.
Вспомним знаменитое сказание о Петре и Февронии, отношения которых православные воспринимают как идеал супружества. Именно целомудрие Февронии, ее высокая нравственность, преданность мужу поддерживали Петра «в горе и в радости», направляли его на правильный путь. Но именно эти качества княгини облагораживали и других мужчин. В сказаниях о Петре и Февронии есть эпизод, когда та оказалась на корабле одна с боярской семьей. Боярин, не стесняясь жены, начал недвусмысленно «ухаживать» за красавицей княгиней. Феврония в ответ предложила ему зачерпнуть поочередно воды слева и справа от корабля и выпить ее. «Какая вода вкуснее?» - спросила она испившего боярина. «Одинаковая» - ответил тот княгине. «Так и естество женское одинаково, так зачем же ты грешишь, желая чужой жены и склоняя ее к прелюбодеянию?» Услышав такие благоразумные и целомудренные слова прекрасной женщины, боярин устыдился своих желаний.
Вспоминается и история, рассказанная игуменом Киприаном (Ященко). Путешествуя в лихие постсоветские времена поездом, оказался будущий игумен в одном купе с «крутыми ребятами» девяностых, воспетыми в многочисленных криминальных боевиках. Те вели «мужской» разговор под алкоголь, похваляясь своими подвигами, - скольких «замочили», кого «развели», как «на хор пустили». Стали обсуждать и необходимость прирезать попутчика (самого Киприана), делавшего вид, что спит на своей полке: слышал много, так спокойнее, да и «вааще, надо пацанам размяться». Ведь у таких почти как в творчестве - «ни дня без трупа!» Молодой человек уже попрощался с жизнью, но тут компания переключила внимание на юную девушку, садившуюся в поезд. Разгоряченные алкоголем «герои ельцинской России» стали представлять, что они проделают с ней сейчас, заманив в купе. И действительно девушка оказалась в купе. Пацаны для начала решили покуражиться. Побеседовать. И девушка, отказавшись от алкоголя, просто и бесхитростно отвечала на их вопросы - о своей учебе в техникуме, о жизни в общежитии, далеко от дома, о заболевшей бабушке - единственном родном человеке, к которой она ехала... Так чиста и невинна была эта девушка, так искренни ее ответы, что полуживотные вдруг снова стали превращаться в людей. Они уже расспрашивали ее, не перемигиваясь, «для прикола», а неподдельно искренне, сочувствуя и сопереживая, возмущаясь и обещая «приехать и разобраться» с равнодушными ворами-чиновниками. Подонки на глазах становились рыцарями - в речи не осталось грязных слов, действия демонстрировали уважение и желание помочь... Попрощавшись, девушка вышла из купе... Киприан тоже добрался домой живым...
Не могу забыть и когда-то организованную мною в школе дискуссию для старшеклассников о классической русской литературе и ее значении в нашей жизни. Ребята раскрылись, спор стал оживленным, неформальным, каждый говорил о лично существенном, переживаемом. Одна девочка посетовала, что не осталось уже благородных мужчин, способных на истинную чистую самоотверженную любовь, подвиги ради любимой, знакомых нам по классической литературе. Подруги сочувственно завздыхали. И вдруг микрофон буквально выхватил главный школьный плейбой, накачанный красавец-блондин (кстати, неглупый и порядочный парень). Он даже не заговорил, закричал... «Благородные рыцари? Чистая любовь? Подвиги? Да где вы видели девушек, которые бы всего этого заслуживали? Да если бы хоть одна из вас не соглашалась бы сразу в подъезде, а вместо того, чтобы расстегивать на парне штаны, дала бы по морде даже при скользком намеке! Если бы честь свою считала не досадной помехой, а ценила больше жизни! Вы, женщины, делаете нас или рыцарями, или животными! Если вы сами себя не цените, как мы будем вас ценить? Как можно быть рыцарем с общедоступными подстилками?» Микрофон трясся в руке, губы дрожали, лицо было бордового цвета. Конечно, «девицы» обиделись.
Я думаю, парень был недалек от истины. Женщина хранит чистоту. Но женщина ее и губит. И в себе, и в обществе. Именно Женщина способна остановить разврат и разложение, именно женщина может открыть им путь.
Не стоит видеть в этих словах обвинение и мужской шовинизм. Лишь напоминание. О грандиозной силе и величайшем предназначении Женщины. И лишний раз о том, что без Женщины никогда не будет Мужчины. Без Мужчины и Женщины не будет семьи. Без семьи не будет общества.
Российское правительство женщин тоже ценит, только вот порой почти так, как их «ценит» абсолютно чуждый русской культуре и противоречащий национальным интересам современный гендеризм, следы которого явно заметны в подписанной Председателем правительства РФ Д.А.Медведевым 8 марта 2017 года «Национальной стратегии действий в интересах женщинах на 2017-2022 гг.». На наш взгляд, суть данного документа, при полной оправданности ряда предложенных там мер, представляет собой отголосок провалившегося в 90-е гг. процесса ускоренной модернизации по западному образцу, воспроизводящий недостатки переживающего кризис атлантического либерального проекта. В силу этого «стратегия» далеко не во всем отвечает интересам стабильного национального развития.
Не стоит забывать, что аномичные процессы на Западе начались с требований «защитить права» даже не сексуально-нетакориентированных групп, а - женщин; с феминизма. Из феминизма потом вырастет «гендеризм», вообще отрицающий какую- либо социальную значимость половых различий, заменяя пол сначала произвольно избираемым «гендером», а потом и вовсе «квир-идентичностью», т.е. самоопределением на основе индивидуальных сексуальных предпочтений, причем, чем экзотичнее, тем лучше. Человек теперь самоопределяется капризами похоти.
Гендеризм означает разрушение женской ролевой идентичности, нивелирование различий между мужчинами и женщинами, что приводит не к установлению равноправия (равноправие может быть и между разными группами), а к попранию женской природы, возможности ее реализации, социального осуществления.
Гендеризм не закрепляет элитарность женщин, а по сути уничтожает их как таковых, «сливая» с мужчинами.
На наш взгляд, «Национальная стратегия» ничего, по сути, национального в себе не несет. Она представляет собой типичный образец абстрактно-либерального документа с неоднозначными последствиями и с явными признаками гендеризма.
Процитируем весьма существенный фрагмент документа: «Препятствиями для более полной реализации женщинами всего комплекса их прав и свобод являются сложившиеся в обществе представления о социальной роли женщины, которые отрицательно сказываются на самореализации и развитии индивидуальности женщин, препятствуют свободному выбору ими профессии и образа жизни и создают барьеры на пути достижения фактического равноправия женщин и мужчин как в общественно-политической, так и в социально-экономической жизни.
В соответствии с этими представлениями наиболее значимыми социальными ролями женщины признаются роли домохозяйки и матери, а профессиональные и карьерные достижения остаются второстепенными».
Итак, необходимо преодолеть «сложившиеся в обществе представления о социальной роли женщины» как «домохозяйки и матери» и заменить их «профессиональными и карьерными достижениями».
Таким образом, в основе данного документа лежит стремление помочь женщинам перестать быть женщинами. Открывается путь к разрушению женской идентичности. Ставится цель дать возможность женщинам превратиться в некий «гендер» с перспективой обретения «квир-идентичности». Женщине предлагается превратиться в «партнера» - делового, профессионального, политического, полового... Но ведь с разрушением роли женщины разрушается семья, воспитание детей, дом, который создается прежде всего женщиной... Недаром современный тип семьи, предшествующий полному ее разрушению, социологи так и называют - «партнерская семья». Вместе с женщиной гибнет и мужчина, ведь он идентифицируется как таковой только по отношению к женщине. И его роли определяются только в соотнесении с женскими ролями. В основе «национальной стратегии» - те же гендерные теории, выпестованные в контексте тотальной аномии.
Едва ли не единственной «цитаделью», в которой все еще сохраняются семейные ценности, а, следовательно, и основы института семьи - традиционные религии, в том числе, православие. Неудивительно, что любая из этих религий (если только ее не разъедает ржавчина секулярного модернизма) четко отстаивает и социальные следствия полового диморфизма, и в данном отношении противостоит насилию над природой, которое осуществляют клянущиеся в верности ей сторонники гендеризма.
Для последних, как когда-то для большевиков, очень важно увести женщину из семьи, лишить собственно женских ролей, «произвести» женщин в мужчин (как некогда А.П.Ермолов просил Александра I о «производстве» его в немцы), а тем самым вообще нивелировать «мужское» и «женское», создавая сообщество гендерно произвольно самоопределяющихся индивидов. Сообщество, подобное тому, которое формирует на Западе тотальная аномия.
На наш взгляд, национальная стратегия должна заключаться в том, чтобы создать условия для женщины оставаться женщиной, т.е. выполнять в первую очередь те роли, которые только она и может выполнять: жены, матери, хозяйки дома... Необходимо предельно высоко поднять статус этих ролей - это не дань моде, а условие стабильного развития общества. Причем условие, обретающее особенную актуальность в ситуации, когда смертность превышает рождаемость, а родившиеся дети либо изначально нездоровы, либо теряют здоровье, в силу недостаточного контроля со стороны родителей. А ведь ребенка мало родить, его необходимо воспитать, что требует немалого труда со стороны родителей, и в первую очередь, матери. Именно - матери. А мужчина матерью быть не может. Даже в наивной детской песенке об этом поется: «Папа может, папа может быть кем угодно, Только мамой, только мамой не может быть!» Но то, что понимает любой ребенок, не в состоянии понять теоретики постмодерна и, увы, наши «стратеги». Необходимо перестать противопоставлять профессиональную или государственную деятельность как престижную, первостепенную деятельности по рождению и воспитанию детей, воспринимаемой как второстепенная, побочная, удел недалеких неудачников (точнее, неудачниц). И это в обществе, где до сих пор не удается обеспечить простого воспроизводства населения! Где огромное количество больных детей, где дети, лишенные заботы и внимания родителей, делаются жертвами всех видов аддикции - алкогольной, наркотической, компьютерной, игровой и прочих!
Следует утвердить в обществе представление о том, что рождение и воспитание детей, забота о домашнем очаге - не частное, а общественное служение; не менее важное дело и престижная «работа», чем труд бизнесмена, чиновника или ученого. И национальная стратегия должна не уводить женщин от их ролей, а напротив всячески помогать им их исполнять.
Беременность и рождение должны восприниматься не как нежелательное побочное последствие незащищенного секса, а как важнейшая общественная миссия. Женщина должна знать, что с момента зачатия ребенка она принята на ответственную государственную должность - матери, с соответствующим отношением к ней и вознаграждением со стороны общества. И уровень данного вознаграждения должен неизменно повышаться с рождением новых детей и развитием качества их воспитания. Если один или два ребенка еще могут предполагать «работу по совместительству», то рождение последующих детей должно полностью избавлять мать от данной необходимости. Надо не просто давать отцам возможность зарабатывать на большую семью, а платить, и хорошо платить матери за труд по рождению и воспитанию детей. Формы данной оплаты могут быть различными, но наш взгляд, их не следует ограничивать льготами или субсидиями, но должно предполагаться и прямое денежное вознаграждение женщинам, «профессионально» занимающихся воспитанием своих детей. Ведь льготы и субсидии даются на семью, а персональное денежное вознаграждение будет подчеркивать роль женщины. Причем, следует продумать систему, при которой успехи детей будут напрямую сказываться на размере вознаграждения. Без сомнения, воспитание детей надо засчитывать в трудовой стаж.
И, разумеется, должна всячески культивироваться нетерпимость к абортам. Финансирование абортов по системе ОМС выглядит просто абсурдным. Государство гордится, что финансируется почти миллион убийств его граждан в год, потому что это меньше, чем финансировалось раньше![1] Аборт может финансироваться исключительно по медицинским показаниям, перечень которых должен быть строго определен. Первоначально все прочие случаи должны быть выведены из системы ОМС, а затем возможен и полный запрет медицински не мотивированных абортов с жестким уголовным наказанием как за убийство и «абортмахеров», и женщин, делающих аборт. Конечно, такая ситуация возможна только в условиях сложившейся в обществе нетерпимости к абортам. Для ее формирования необходимо многое. В том числе и нравственное воспитание, основанное на религиозных ценностях, предполагающих целомудрие и ответственность в отношениях с противоположным полом, осознание миссии материнства и отцовства. Именно «нравственное воспитание», а не гендеристское «развитие репродуктивной культуры». Ибо лучшее средство против абортов - не контрацептивы и умение ими пользоваться, а уровень и качество нравственности человека.
Но государство должно создать и материальные условия для предотвращения абортов. Любая забеременевшая женщина, вне зависимости от того, состоит она в браке или нет должна получить государственную поддержку: необходимые денежные средства, крышу над головой, медицинскую, социальную, а при необходимости и психолого-педагогическую помощь. Напомним, беременная женщина - уже почетный государственный служащий. Для наиболее незащищенных женщин можно создать специальные центры-пансионы, где они могли бы проживать в период беременности и первых лет жизни ребенка (например, до 3 лет). Там должны быть обеспечены все условия для вынашивания, рождения и воспитания ребенка, а также для дальнейшей социальной адаптации матери - получение профессии, последующее трудоустройство (если необходимо) и т.д. Если биологическая мать все-таки решит отказаться от ребенка, она все равно в полном объеме должна получить все необходимое на период его вынашивания и родов. Ведь это будущий гражданин России. А воспитают его либо приемные родители, либо государство. Забота о социально незащищенных матерях, в том числе и в целях предотвращения абортов может быть полем общественно-государственного сотрудничества. Например, организацией работы пансионов для молодых матерей могут совместно заниматься государственные и общественные структуры. Лучше платить за предотвращение абортов, чем финансировать массовое убийство своих граждан. Важная роль может принадлежать и РПЦ, тем более, что при некоторых монастырях и храмах уже действуют подобные Центры.
Помнится, один наш знакомый, человек высокоинтеллектуальный, но немного рассеянный, произнося 8 марта речь в адрес женщин, заявил: «Женщины, как известно, сотворены из ребра Адама, а ребро - кость, в которой нет мозга». Хотел изысканно поздравить, а в итоге примитивно обидел.
Ситуация напоминает чем-то Национальную стратегию. Нет ли чего-то унизительного для женщин в том, что собственно женское, должное вызывать уважение и даже благоговение, объявляется второстепенным, чуть ли не постыдным; женщин как будто утешают, обещая, что им помогут стать мужчинами?
Подлинное равноправие, на наш взгляд, заключается не в устранении всяких различий и унификации, но в предоставлении равных возможностей женщинам реализоваться в качестве Женщины, так же как и мужчинам реализоваться в качестве Мужчины.
При этом следует оставлять женщинам свободу выбора. И если какой-то из них не нужна будет семья и дети, если они предпочтут забыть о своем женском предназначении, высоком и священном, это их право. Право - но не одобряемая обществом норма. Не стоит забывать, конечно, и о женщинах, особо одаренных в каких-либо сферах деятельности - искусстве, науке, бизнесе... У них должна быть возможность реализовать себя, не меньшая, чем у мужчин. Тогда задача государства - создать условия для сочетания материнства, семейной жизни и профессиональной деятельности.
Таким образом, женщина сможет выбирать: или посвятить ли себя воспитанию детей, получая достойное вознаграждение, или выбрать иные формы социальной активности, или сочетать то и другое, воспитывая одного или двоих детей, а «по совместительству» работая где-то еще.
В любой форме (в том числе и внесемейной) защищая материнство и деторождение, не следует все-таки забывать, что естественная их среда - семья. Именно здесь женщина (как и мужчина) могут реализоваться в полной мере, именно в подобной среде растут здоровые во всех отношениях дети, воспроизводится социально-созидательный социокультурный образец. Причем речь идет не о многочисленных «новых формах» семьи, а о семье, где есть Отец (Мужчина) и Мать (Женщина), а не пронумерованные воспитатели произвольной гендерной идентичности, есть дети (мальчики и девочки, а не бесполый «ребенок» и «друг»). Где родители воспитывают детей, а не создают условия для их развращения.
Выше речь шла о женщинах. Но не меньшего внимания заслуживают мужчины. С детства мальчик должен видеть пример Отца, ему должны прививаться мужественность, патриотизм, понимание возлагаемой на него ответственности за дом, детей, жену, Родину. Видимо, необходима и Национальная стратегия действий в интересах мужчин, которая должна создавать образ Мужчины (а не существа с определенного типа гениталиями), формулировать меры по воспитанию соответствующих качеств в мальчиках, поддержки отцовства, защите соответствующих интересов.
Разумеется, следует морально и материально поддерживать многодетность. Многое уже сделано для этого, но останавливаться не стоит. «Плодитесь и размножайтесь» - первое, на что благословил Бог человека.
Мы убеждены, что аксиологическим фундаментом подлинных Национальных стратегий могут служить только оправданные веками традиционные семейные ценности, хранимые в том числе и Православием. Но никак не упрощенный вариант гиперлиберального гендеризма.
Повторим еще раз: без Женщины никогда не будет Мужчины, как и без Мужчины не будет Женщины. Без Мужчины и Женщины не будет семьи. Без семьи не будет общества.
Останется популяция номадических квир-идентичностей, мечущихся в маниакальных поисках новых форм услаждения. Видимо, именно такой хотят видеть новую демократическую Россию ее «западные партнеры».
А мы хотим?
Олег Анатольевич Ефремов, кандидат философских наук, доцент, Почетный работник высшего профессионального образования РФ, доцент кафедры социальной философии и философии истории философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова
[1]«в Российской Федерации отмечается стойкая тенденция к снижению числа абортов. С 2010 по 2015 год оно снизилось с 1186,1 тыс. абортов до 848,2 тыс. абортов" // в Российской Федерации отмечается стойкая тенденция к снижению числа абортов. С 2010 по 2015 год оно снизилось с 1186,1 тыс. абортов до 848,2 тыс. абортов,
