О необходимости сохранения и развития классического образования в высшей школе России

«Черная смерть». Под этим названием в историю человечества вошла чума, пришедшая в Западную Европу в XIV в. и унесшая 20 миллионов человек.

Если это понятие перенести на Россию, то фактически «черной смертью» для нее стали социальные взрывы 1917 и 1991 гг. революция и контрреволюция. Безусловно, число погибших и пострадавших, прямые и косвенные убытки никто точно не посчитает. Но фактически для нашей страны эти потери сопоставимы с потерями Западной Европы от «черной смерти»: так, на уровень 1913 г. Советский Союз вышел к концу 20-х годов, а на уровень 1988 г. современная Россия не вышла и до сих пор. Делая же качественный анализ потерь, видимо, можно будет утверждать, что в XX в. мы понесли большие потери, чем Западная Европа в XIV в.

Революция, равно как и контрреволюция, - это потрясение всего социального организма и всех его сфер, причем потрясения отдельных сфер могут идти долгие годы. А дальше начинается собирание социума и его сфер, их переформатирование, но уже на принципиально иной основе. Разумеется, этот процесс также может длиться десятилетиями. И чаще всего цена переформатирования оказывается непомерно высокой.

Говоря о социальных взрывах, прежде всего важно понять объективный закон этих процессов, а не определить, кто персонально осуществляет этот взрыв, проводит дальнейшее переформатирование общества. Хотя и это важно, так как от того, кто это делает, зависит масштаб и характер потрясений, цена переформатирования.

Если посмотреть на современную Россию, то разрушенными, а затем переформатированными в той или иной мере оказались все сферы общества: от сельского хозяйства до милиции, которая стала полицией, от государственной власти до здравоохранения.

Пожалуй, единственная сфера, которая в какой-то мере сохранилась в России от Советского Союза, - это система образования. Она сегодня активно разрушается.

Здесь мы вправе задать вопрос: а нужно ли уничтожение советской системы образования? И ответ может быть только отрицательным: этого нельзя допустить, потому в таком случае Россия рискует потерять свою классическую систему образования, что станет страшным потрясением для самой системы образования и огромной потерей для всей России. Поймем одну простую вещь: советская система образования стала той классикой, которую создал СССР во многих областях культуры от балета до космоса. Да, собственно, эту классику и можно было создать, только имея такую же классическую систему образования. Поэтому одна из главных наших задач - сохранить советскую систему образования.

Но это одна сторона проблемы. Вторая заключается в том, чтобы вывести ее на новый уровень развития, на уровень, соответствующий современному и завтрашнему дню России. Это и есть важнейшая, а может быть и самая главная, проблема современной России, во всяком случае с точки зрения ее будущего. А любая страна должна думать о своем завтрашнем дне.

Чтобы сохранить свою существующую, хотя бы концептуально, систему образования и вывести ее на новый уровень, Россия должна разработать и принять соответствующую этим требованиям Государственную доктрину развития образования в Российской Федерации, Концепцию развития каждой ступени образования и концепции развития каждого направления образования.

Но предваряя подготовку этих документов, надо понять, - как и каким образом идет разрушение современного российского образования.

Главным пространством разрушения современного российского образования является высшее образование. Ее механизм многие видят в бездумном переходе на Болонскую систему. Это так и не так одновременно. Так - потому, что болонская система стала фактически механизмом разрушения советского образования; не так - потому, что в этом случае в тени остается сам механизм разрушения системы высшего российского образования. А механизм заложен даже не в Болонской, то есть двухуровневой, системе высшего образования самой по себе, а в переводе его в состояние полной неопределенности. Неопределенность начинается с размывания его целей.

Определенность теряется не только на уровне постановки целей. Можно сказать, что в государственных стандартах хотя бы какие-то задачи сохраняются. Следующий шаг - неопределенность высшего образования в целом. Если советская система высшего образования готовила специалиста, профессионала, то кого готовит современное высшее образование на уровне как бакалавриата, так и магистратуры? Специалиста, профессионала? У нас теперь не существует системы высшего профессионального образования, а просто система высшего образования.

Конечно, кто-то скажет: «Но ведь это только по вывеске сегодня высшее образование непрофессиональное, но по Закону оно профессиональное». Читаем Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» от 29.12.2012: «В Российской Федерации устанавливаются следующие уровни профессионального образования: 1) среднее профессиональное образование; 2) высшее образование - бакалавриат; 3) высшее образование - специалитет, магистратура; 4) высшее образование - подготовка кадров высшей квалификации».

Итак, если среднее образование является профессиональным, то является ли высшее профессиональным - остается только догадываться.

Тогда, может быть, высшее образование дает общее образование? Едва ли. Напротив, та часть высшего образования, которую можно отнести к общему, стремительно сокращается.

Возможно, бакалавриат и магистратура - это какое-то особое образование? Но тогда мы должны ответить: какое? Как известно, со времен Аристотеля существует две формы образования: общее и специальное, профессиональное. Значит, имея дело с современным высшим образованием, мы должны ответить на вопрос: какое это образование - общее или профессиональное? Если же мы не отвечаем на этот вопрос, то мы обрекаем его на разрушение, как любую сферу или деятельность, лишенную своей цели.

Безусловно, высшее образование, с точки зрения его предназначенности, надо отнести к профессиональному образованию. Но здесь должна быть существенная оговорка. Фактически на уровне высшего профессионального образования существует и часть, дающая общее образование: она - завершающая часть общего образования, ведущегося в общеобразовательной школе. И все-таки главной частью высшего образования является ее профессиональная часть, которая и готовит специалиста, готовит профессионала.

Но в самой большей степени определенность современного высшего образования теряется на уровне содержания образования. Сегодня единственным компонентом, зафиксированным государством, определяющим подготовку студента в вузе, является компетентность. И в силу этого определенность содержания высшего образования фиксируется только на уровне компетентности.

Однако сама компетентность - это настолько бессодержательный компонент, что она объективно-логически не может быть развернута в содержание образования. Поэтому содержание образования должно быть определено государством и на уровне учебных планов, и учебных программ, и учебников. Между тем государство, определяя только компетентности, оставляет в полной неопределенности учебный план, учебные программы и учебники. Эта ситуация и является самым главным механизмом размывания образования, потому что нет единого общего содержания даже на уровне элементарной представленности предметов, не говоря уже о конкретной представленности содержания образования в учебных программах и учебниках.

Поэтому, чтобы выйти из этой ситуации распада образования, необходимо, чтобы государство (а у нас государственная система образования) определяло не только компетентности, но и учебные планы, учебные программы и учебники. Учебник важен потому, что, несмотря на огромное количество имеющейся информации, именно он структуризирует, определяет и оформляет существующую информацию в образовательно-предметную информацию, которая может быть успешно освоена и усвоена студентом.

Таким образом, государство должно определять цели, компетентности, учебный план, учебные программы и учебники высшего образования.

Поскольку совершенно точно определить все это не сможет ни отдельный человек, ни государство в целом, то государство разрабатывает примерные учебные планы, программы и учебники. Это означает, что государство утверждает единый учебный план. При этом на уровне бакалавриата 80 - 85 процентов времени - это федеральный компонент и 20 - 15 процентов - это вузовский компонент. В магистратуре обязательным компонентам отводится 70 - 75 процентов учебного времени.

Далее принимаются единые базовые программы, с правом каждого преподавателя изменять их на 15 - 20 процентов, и создаются единые учебники, причем как в бумажной, так и в электронной версии. Соответственно, у каждого преподавателя есть право вносить в содержание учебников свои необходимые изменения.

Все эти документы разрабатываются соответствующими УМО. Это важно потому, что в таком случае программы и учебники готовятся лучшими специалистами в своей области и в то же время они отрабатываются всем профессиональным сообществом. Соответственно, УМО фактически становятся важнейшими центрами развития высшего образования по своим направлениям профессиональной подготовки.

Далее УМО предоставляет учебные планы, учебные программы и учебники в Министерство образования и науки РФ, которое утверждает их минимум на шесть лет.

Не будет ли такой подход сдерживать развитие высшего образования, особенно в наше время стремительного развития мира. Но право изменения учебных планов, программ и учебников на 15 - 20 процентов дает возможность оперативно вносить необходимые изменения в учебный план, и программы, и учебники.

Не менее важно, чтобы каждый преподаватель имел право разрабатывать свои, принципиально иные, программы и учебники. И такая инициатива должна всячески приветствоваться, потому что это важнейшее условие развития высшего образования. Такие программы и учебники также должны утверждаться в УМО.

Сегодня в развитии высшего профессионального образования возможны два пути: либо шестилетний специалитет, который и может стать дальнейшим развитием советской системы высшего профессионального образования, либо двухуровневая система: бакалавриат и магистратура (Болонская система). Если определенность советской образовательной системы самоочевидна, поскольку она готовит специалиста, то с Болонской системой дело обстоит сложнее. Но в принципе ее определенность может состоять в следующем: на первом уровне - бакалавриат - завершается общее образование и дается общее профессиональное образование; на втором уровне - магистратура - дается специальное профессиональное образование.

Самое главное - создать такую систему теоретических и опытно-экспериментальных поисков, чтобы они были направлены в созидательное русло, а не разрушительное. Сегодня же зачастую эксперимент можно проводить только по разрушительной траектории. Достаточно напомнить о жестком блокировании работы по духовно-нравственному воспитанию, исключение из рассмотрения вопроса о возвращению к специалитету и т.п. И здесь уместен вопрос: кто создает эти разрушительные траектории?

Таким образом, сегодня можно создать целостное пространство высшего профессионального образования, что, в свою очередь, сделает возможным и большую определенность общего образования. И тем самым мы сможем реально не только спасти существующее классическое российское образование, но и вывести его на принципиально новый уровень развития, что значительно улучшит и его качество.

Иван Иванович Иванов, доктор педагогических наук, профессор