«Привет, Россия - родина моя!
Как под твоей мне радостно листвою!»
(Николай Рубцов)
Снег над Тотьмою
«Россия, Русь! Храни себя, храни!»
(Николай Рубцов, «Видения на холме»)
Даль подернута тихим светом,
Птичий хор звенит в вышине,
Невозможно не быть поэтом
Вот в такой, как здесь, стороне.
Где звезда над самым крылечком,
И в полях по пояс цветы,
И глядят торжественно в Вечность
Колоколен древних кресты.
Где святыни, хоть и под спудом,
Дарят сердцу свое тепло,
И звучит, сохраняясь чудом,
Не пораненный русский слог.
Где следы страданий и битвы,
Плавный бег вологодских рек,
Ширь лесов, погосты, молитвы,
И над Тотьмою первый снег.
Кружевным, резным, изразцовым
Этот край запомнится мне.
Невозможно не быть Рубцовым
Вот в такой, как здесь, стороне.
Будет помниться, будет сниться
Вологодчины ясный свет.
Только здесь и мог он родиться,
Нашей русской боли поэт.
Боли, радости и надежды...
Грянул новый железный век,
А над Тотьмою, как и прежде,
Белый снег, первый чистый снег.
Одиночество
«Его увидев, люди ликовали,
Но он-то знал, как был он одинок»
(Николай Рубцов, «Последняя осень»)
Тепло и говор русской печки,
Колодца чистая вода,
А над лесами и над речкой
Такая яркая звезда.
«Звезда полей». Потоки света,
И луговых цветов венок.
Он говорил, и ждал ответа,
И был, конечно, одинок.
Был по-другому, видно, скроен -
Всегда с раздумьем на челе.
В быту житейском неустроен.
Ступал, как странник, по земле.
Сиротство. Слез соленых влага,
И вологодских трав роса,
Любовь к земле и к морю тяга,
И устремленность в Небеса.
Душа вобрать была готова
Руси далекой свет и ширь,
Величие и силу слова,
И этот тихий монастырь.
Грусть осени и яркость лета,
Сиянье бликов на воде,
И участь вечную поэта -
Быть одиноким средь людей.
Земной судьбою больно ранен
И светом вышним увлечен,
Тогда казался очень странным
И тихим, незаметным он.
И в городе, большом и душном,
Где все ему не по нутру,
Его ждало лишь равнодушье
Глухих собратьев по перу.
Он пел про Русь - про быль и грезы,
Рожденные в ночной тиши,
И про крещенские морозы,
И про отчаянье души.
Про орды новые Батыя,
Ночные мрачные огни,
Про наши древние святыни:
- О, Русь! Храни себя! Храни!
Про безконечное сиянье
И свет безсмертных звезд Руси...
Вот он, расторгнув расстоянье,
Стоит и смотрит в неба синь.
Один, в обнимку с тишиною,
В своем далеком далеке,
Стоит тихонько под сосною,
И слово светится в руке.
Или звездою синеокой
Глядит из выси неземной -
Теперь такой от всех далекий,
Такой теперь для всех родной.
И строки льются тихим светом,
И слезы не сдержать из глаз...
Давайте же любить поэтов,
Когда они живут средь нас.