Особенности воспитания в армии и на флоте заключаются в том, что в нем участвуют взрослые люди со сложившимися взглядами, мировоззрением, личностными качествами. Взрослый человек осознает себя более самостоятельной, самоуправляемой личностью, критически мыслящей, способной самостоятельно принимать решения, нести за них ответственность. Военная педагогика, занимающаяся изучением процессов воспитания и обучения военнослужащих, по сути своей, является военной андрагогикой. Целью воспитания воинов является формирование духовного высоконравственного гражданина-патриота и военного профессионала. До революции значительную помощь командованию в формирование духовно-нравственной атмосферы в военной среде оказывало военное духовенство.
Содержательную основу воспитательной деятельности военных священников составляло формирование любви к Отечеству, верности гражданскому и воинскому долгу, воинской чести, храбрости, стойкости, доблести, мужества и взаимовыручки. Священник в армии и на флоте рассматривался, как воспитатель, обязанный помогать командиру в деле нравственной подготовки военнослужащих к бою и отвечающий за дух в войсках и на кораблях.
Большую роль в поднятии духа воинов играли беседы, проводимые духовенством, о необходимости которых указывалось в «Инструкции благочинным» от 1801г., составленной обер-священником П.Я. Озерецковским. Как пишет В.И. Пашков, в этом документе отмечалось, что «военные пастыри должны разъяснять воинам основные положения христианства и православия, что должно способствовать воспитанию сознательного отношения к выполнению воинского долга и формировать такие качества, как благочестие, верность Отечеству, усердие в службе».[1] В соответствии с этим документом военный пастырь должен был как можно чаще беседовать с воинами и всячески проявлять заботу о них.
Одним из требований было то, что беседа не должна была сводиться к беспредметному разговору. Для этого военный пастырь обязан был тщательно готовиться: четко определить основную цель, продумать последовательность постановки вопросов, изучить имеющуюся информацию. Все рассматриваемые вопросы должны были быть понятными. Во время беседы священники старались избегать навязчивости и поучительного тона. При простоте обстановки, беседа оказывала благодатное влияние на слушателей. Темы выбирались о православной вере, о нравственности, объяснялись молитвы, Символ Веры, Евангельские заповеди, о необходимости подчиняться начальству, о законности существующих требований, о честности в каждом деле и т.д. Для проведения бесед привлекались и офицеры. Повторение одной и той же темы в течение двух лет не допускалось. Иногда священник проводил беседу по вопросу, в данное время интересующему команду, или посвящал ее какому-либо событию, имеющему место в жизни части или корабля. В конце военнослужащие могли лично обратиться с каким-либо вопросом к священнику.
Особое внимание придавалось умению оперативно реагировать на изменения в политической жизни. Военный священник обязан был освещать военные события с патриотической и религиозной точек зрения. В беседах с личным составом он должен был заинтересовать слушателей, разъяснить им смысл и цели воинской службы.
Одной из задач, стоявших перед военным духовенством во время бесед, было сглаживание социальных различий и противоречий между офицерами и нижними чинами. Как отмечал генерал П. Залесский, для нижних чинов «был виден отчетливо офицер-барин и солдат-мужик, со всеми оттенками классового различия»[2]. И здесь полковой или корабельный священник должен был найти среднее отношение. Как отмечал Г.И. Шавельский, «от полкового священника, дабы вполне отвечать своему назначению, требовалось много мудрости змеиной и чистоты голубиной (Мф. 10:16). Его паства состояла из двух категорий людей - офицеров и нижних чинов. Трудной была первая категория: тут священнику приходилось двоиться, так как он должен был быть для офицеров и товарищем, и духовным отцом, должен был снискать себе в этой части своей паствы и товарищескую любовь, и духовно-сыновнее почтение. Для этого священнику надо было, прежде всего, сразу же, как следует, поставить себя: не чуждаясь офицерского общества, всецело деля с офицерами и радости, и скорби полковой жизни, участвуя в добрых офицерских развлечениях, он должен был решительно устраняться от всего, что так или иначе могло уронить его сан, подорвать уважение к нему, как к духовному отцу, как к полковой совести... В обращении с нижними чинами священник должен был избежать и тени какого-либо начальствования, должен был быть для них и духовным отцом, и добрым другом»[3]. Не всем священникам удавалось найти эту золотую середину.
Время от времени корабельное и войсковое духовенство пыталось практиковать ежедневные духовные собеседования не со всеми воинами, а с теми, кто желает. Вся команда в свободное время была занята своими личными делами, и поэтому священник, собрав желающих, уединялся в тихое место, чтобы никому не мешать, и проводил беседу. Часто это даже не было беседой, просто вокруг священника собирались солдаты или матросы, которые не владели грамотой, и он им читал доступные для каждого христианина рассказы из журналов «Отдых христианина», «Русский Паломник», «Доброе слово» и др., а затем обсуждалось прочитанное. Такая практика вечернего духовно-нравственного чтения пользовалась популярностью особенно среди новобранцев, так как процент неграмотных среди них был велик.
Важная роль во время бесед отводилась религиозному воспитанию. Как писал «Вестник военного духовенства» N3 за 1898г., «лишь истинный христианин может быть истинно доблестным воином. Христианская Церковь, благословляя воина на защиту Веры, Монарха и Отечества, воодушевляет его одновременно на духовный подвиг самоотвержения, бескорыстия, милосердия к побежденному врагу, воодушевляет на службу Государю и Родине не за страх только или корысть, а за совесть, во имя Божией Правды, во спасение собственной души»[4].
Большие коррективы в работу военных священников вносили войны. Во-первых, военные события требовали специальной подготовки духовенства к войне, во-вторых, - православный священник должен был успешно сотрудничать с представителями различных религиозных конфессий. Г.И. Шавельский в брошюре «Служение священника на войне»[5] подробно разъяснял значение деятельности военного священника во время войны. Духовный пастырь должен был поддерживать и питать в воинах религиозное чувство для предостережения их от уныния и отчаяния, с одной стороны, от возможного разврата, насилия, грабежа и ожесточения, с другой. В обязанности военных священников входила также поддержка в воинах духа мужества, честного и самоотверженного исполнения своего долга, так как трусость одних и измена долгу других влекут за собой огромные жертвы, наносят неисчислимый вред Отечеству, народу.
Большое значение в нравственном, духовном и патриотическом воспитании нижних чинов имели библиотеки, которые начали устраиваться с 1858г. Циркуляром от 10 декабря 1859г. за N1789 было предписано всем военным священникам, чтобы «они озаботились устройством библиотек... приобретали для оных библиотек духовно-нравственные книги на церковные суммы и давали таковыя книги для чтения нижним чинам»[6]. Главный Штаб с 1879г. стал ежегодно рассылать учебные пособия и книги для чтения, как духовно-нравственного содержания, так и по вопросам военного образования.
«Книга - лучший друг и утешение в часы досуга»,[7] - значилось в обязанностях военных пастырей. Священник, как правило, исполнял должность нештатного библиотекаря. Это способствовало более тесному контакту его с командой. Приходя за книгой, воин мог получить совет, что лучше прочитать, или ответ на возникший вопрос. Состав духовной библиотеки был обширен. Здесь были Св. Писание Ветхого и Нового Завета, богослужебные книги, богословская литература, «Домострой», «Златоустрой», «Изоборник», разнообразные журналы, такие как «Чтение для солдат», «Вестник военного и морского духовенства», «Офицерская жизнь», «Страж», «Разведчик», газета «Русский инвалид», художественные рассказы на религиозные темы.
В 1911г. в Петербурге была организована Комиссия из столичных военных пастырей для составления каталога книг и периодических изданий для церковных библиотек.[8] В журнале «Вестник военного и морского духовенства» оглашались семь вопросов к военным священникам на местах, касающихся желательного состава библиотек, степени интереса, проявляемого в среде офицерства и нижних воинских чинов к чтению книг духовно-нравственного содержания. Анализируя полученные ответы, а также каталоги из нескольких наиболее известных издательств, Комиссия выработала план составления «нормального» каталога.[9]
Даже имея фундаментальную библиотеку, священники устраивали небольшие передвижные библиотечки. В определенном месте, чаще всего у корабельного или полкового образа, клались несколько христианских журналов и небольшие брошюры, например: «Афонский листок», «Троицкий листок», «Троицкие книжки», «Просветительные листки для народа и войск», «О сущности сектантства», «Молитва перед сражением» и др. Такие библиотечки пользовались большой популярностью: «Книжки брались нарасхват и читались не только нижними чинами, но и офицерами... Эти библиотечки принесли огромную пользу»[10].
Библиотеки были рассчитаны на умеющих читать. Важной задачей священника являлась образовательная деятельность. «Морской состав ждет от священника особой пастырской деятельности, выражающейся, прежде всего и главным образом в учительстве»,[11] - призывал журнал «Вестник военного духовенства» в 1905г. Как замечает С.Э. Зверев, «постоянное совершенствование и усложнение оружия и военной техники и связанный с этим рост разнообразия тактических приемов, которыми должен был владеть солдат, неуклонно повышали требования к уровню умственного развития нижних чинов».[12] В соответствии со ст. 425 устава к концу службы все неграмотные военнослужащие должны были уметь читать. Для реализации этого требования в воинских храмах духовенством организовывались церковно-приходские школы. При обучении грамоте проводилась мысль, что учение необходимо для душевного спасения. Пока учеба начиналось, священник в устной форме преподавал обучающимся Закон Божий, Катехизис, Библейскую историю, приобщая к церковному пению. К концу службы военнослужащий, кроме грамотности, получал знания в вопросах веры. При увольнении в запас ему дарилась книга Св. Писания, которую он мог самостоятельно читать.
Сам процесс проводов увольняемых в запас имел воспитательное значение. Обязательным было напутствие воинам, покидавшим полк или корабль, разъяснение основных правил поведения в контексте нравственных христианских заповедей. Увольнение в запас проходило в торжественной обстановке. Военнослужащие с утра заходили в церковь, чтобы в последний раз поклониться иконам, в установленное время выстраивались на плацу или на юте корабля. Церемония проводов начиналась с выноса полкового штандарта, а на корабле со встречи командира корабля. По команде «на молитву» воины обнажали головы, и священник обращался с речью, в которой призывал вознести к Богу молитву-благодарения за благополучно оконченный срок службы и прошения о помощи свыше на дальнейшую жизнь. По окончании молебна каждый прикладывался к святому кресту, целовал полковой штандарт или Андреевский флаг. Затем прощальное напутствие говорил командир полка или корабля, в котором благодарил увольняемых за службу.
О.И. Барковец пишет о создании в Петербурге в 1864г. Педагогического музея, который стал распространителем передовых педагогических идей в армейской среде. В нем размещались коллекции учебных пособий, книг, содержалась информация о новых изданиях в России и за границей, музей был первым и долгое время единственным заведением подобного рода в Европе в области, как военного, так и гражданского образования.[13] С 1871г. при Педагогическом музее были организованы чтения для низших воинских чинов, которые проводились дважды в год. Для чтения предоставлялись современные на тот период технические средства обучения - «волшебные фонари». Так в 1881г. в связи с изданием краткой истории Кавалергардского полка для нижних чинов было составлено чтение из 27 картин. С 1885г. чтения в полках с использованием «туманных картинок» стали обязательными. Был введен опыт конспектирования нижними чинами прослушанного при чтении. В отзыве командира гренадерского корпуса о посещении таких чтений читаем: «Способ и приемы... беседы, при посредстве туманных картинок, я нашел вполне удовлетворяющим естественной любознательности низших чинов во всем том, что относится до знакомства с событиями Священной истории, с нравственными христианскими правилами и знанием молитв».[14]
Кроме вышеизложенных форм просветительской работы военные священники активно участвовали в выступлениях в печати, в проведении братских собраний, в борьбе с сектантством, в участии в написании истории полка или корабля и т.д. Вся эта деятельность способствовала формированию высоких духовных и нравственных качеств воинов, что вынуждены были даже признать советские исследователи времен воинствующего атеизма.[15]
В нынешних условиях особенно важно критически переосмыслить богатейший исторический опыт духовно-нравственного развития российского воинства, сделать переоценку всего положительного, что накоплено за многовековую историю, для использования в системе воспитания нынешних защитников Отечества.
[1] Пашков В.И. Пашков В.И. Традиции духовно-нравственного воспитания военнослужащих в русской армии конца XIX - начала XX в.: дис. ... канд. пед. наук. 13.00.01. М., 2013.С.58.
[2] Залесский П. Грехи старой России и ее армии. // Философия войны / Под общ. ред. А.Б. Григорьева. М.: Изд. центр «Анкил-воин», 1995. С. 161.
[3] Цит. по: Кострюков А.А Военное духовенство и развал армии в 1917 году. // Церковь и время М., 2005 №2(31). С. 154-155.
[4] Новиков В. Россия: армия и церковь // Национальные интересы. 2000. № 2 (7). С. 49.
[5] Шавельский Г. Служение священника на войне // Христолюбивое воинство: Православная традиция Русской Армии / Сост.: А.Е. Савинкин и др. - М.: Военный университет: Независимый военно-научный центр «Отечество и Воин»: Русский путь, 1997. - С. 297-324
[6] Котков В.М. «Военное духовенство нередко показывало примеры мужества... во время боевых действий»: О религиозно-нравственном воспитании войск гвардии и Петербургского военного округа. // Военно-исторический журнал. 2000. №4.С. 68.
[7] Галайко В. Армия и религия // Советский воин. 1990. № 13. С.80.
[8] Обращение к собратиям // Вестник военного и морского духовенства. 1911. №21. С. 670 - 672.
[9] Опыт нормального каталога книг для военно-церковных библиотек. СПб., 1913. Вып.1. 44 с.
[10] Новиков В. Россия: армия и церковь // Национальные интересы. 2000. № 2 (7). С. 50.
[11] О пастырском служении в русском военном флоте // Вестник военного духовенства. 1905. № 1. С. 16.
[12] Зверев С.Э. Военная риторика Нового времени. СПб.: Алетейя, 2012. С. 316.
[13] Барковец О.И. Российская кадетская перекличка. М.: Спутник Пресс, 2010. С. 34.
[14] Троицкий П. Устройство в войсках чтений с туманными картинками // Вестник военного духовенства. 1893. № 18. С. 571.
[15] Василенко В.О. Офицеры в рясах. (Духовенство в царской армии). М., 1930. С. 72,58,98; Кандидов Б.П. Церковь и гражданская война на Юге (Материалы к истории религиозной контрреволюции в годы гражданской войны). М., 1931. С. 173.
