Подарок святой Марины

Этот рассказ основан на реальном событии, происшедшим в магаданском храме Сошествия Святого Духа на Апостолов около десяти лет назад. Автор под псевдонимом С.Андреев записал эту историю в подробностях из уст главного героя (имя по его просьбе изменено), изложив все случившееся в художественной форме, в виде новеллы... Я редактировал, готовил этот рассказ к печати (в газете «Вечерний Магадан»), знаком и с автором, и героем повествования, также как и с протоиереем Сергием Барицким, который более двадцати лет отдал служению в Магаданской епархии...

Герой повествования несколько лет назад покинул Север, все участники этой истории, слава Богу, живы - здоровы, трудятся и служат, каждый на своем месте, Христу - как и Его великая мученица, навсегда юная, пятнадцатилетняя и прекрасная МАРИНА, помогающая нам, со всеми святыми, идти по жизненному пути. Икона ее в Свято - Духовском храме так же остается на своем месте, украшенная приношениями, среди которых золотой крестик на цепочке и серёжки.

Станислав РЫЖОВ, член Союза журналистов РФ, бакалавр религиоведения

***

Когда Михайловна вернулась до­мой, на кухне рядом с весело хохотав­шей внучкой сидел и пил чай ее од­ноклассник - соседский Петька. Жен­щина недолюбливала мальчишку, об­щения внучки с ним не одобряла, по­этому в ответ на его «Здрасьте, баб Надь!» с недовольным видом кивнула ему и тут же укорила Маринку:

- Все хохочешь, а сверстницы твои рядом со мной Богу молились! Ты-то уж который год перестала в храм хо­дить... Завтра, вон, именины твои, день святой великомученицы Мари­ны, неужто и в такой день в церковь не пойдешь?

- А чего я там не видала? - красу­ясь перед Петькой, гордо возрази­ла Маринка.

- Да уж... - покачала головой Ми­хайловна и, вздохнув, добавила: - А чего не видала, я тебе скажу: икона новая вчера в храме появилась - лю­ди добрые пожертвовали да еще и украсили золотом: и цепочки на ней, и крестики, и сережки... А икона та - покровительницы твоей - святой Марины. Пошла бы и помолилась ей, чтоб вразумила тебя и сохрани­ла от бед!

- И чтоб парочку таких людей доб­реньких мне послала, - внучка свер­кнула взглядом на Петьку и притвор­но потупила глаза, дразня бабушку. - Чтоб на именины подарили бедной де­вочке цепочку с крестиком или сереж­ки золотые. Ну хоть одну, в пупочек, - добивая соседа, продолжала Марин­ка, - а то летом, из дому уже стыдно выходить, в классе одна я без пирсин­га! И вообще, если она мне покрови­тельница, может, сама поделится, ей-то зачем золото?!

- Господи, помилуй! Ах ты бессты­жая! Как только язык повернулся та­кое сказать!- перекрестясь, возму­тилась Михайловна. - А ну заканчи­вайте чаи гонять, собирайся, на ого­род поедем!..

Петька понял, что пора уносить но­ги, живо попрощался и вышел. Пого­да была на редкость хороша, наслаж­давшийся ею июльский Магадан не­жился в солнечном свете и тепле. Па­цанов в такой день, конечно же, во дворе не было, и он, выйдя на ули­цу, побрел, не задумываясь куда.

***

Оказавшись в центре, он будто впер­вые заметил, как много в городе ста­ло ювелирных магазинов, их витрины, казалось, сговорились дразнить его. Увешанные золотом женщины вновь и вновь попадались ему навстречу, в отблеске их украшений Петьке чудил­ся лукавый взгляд Маринки, а в голо­ве звучали ее слова о подарках.

Она нравилась ему давно, но встречалась уже полгода с Витькой Серегиным, катавшим ее на иномар­ке по боулингам и дискотекам. Петь­ка мучился ревностью и завистью и мечтал о дне, когда Маринка забудет Витьку и полюбит его, ставшего, са­мо собой, крутым и богатым. Одна­ко пока с крутизной и богатством бы­ло туговато, попытки легко разбога­теть привели только к тесному зна­комству с участковым. Вот и сегодня денег у Петьки не было, но откуда-то взялась и все более крепла злая уверенность: завтра он обязательно подарит ей золото, и она поймет, что он ничуть не хуже Серегина. Может, по­ка тот отдыхает в теплых краях, кое-что изменится.

***

Когда Петька осознал, куда буд­то сами по себе привели его ноги, то не смутился: никто в семье о Боге с ним никогда не говорил, а верующих отец, когда жил с ними, не раз вы­смеивал, называя их ненормальны­ми.

Петька открыл дверь в церковь, спокойно миновал притвор, и войдя в почти пустой в это послеобеден­ное время храм, скромненько встал в правом углу. Ни молящимся при­хожанам, ни тем более протиравшей пол старушке задавать вопросы он не стал, а решил найти святую Марину сам - по золоту, о котором рассказа­ла бабка Надя.

Оглядев украдкой небольшой храм, он вскоре заметил то, что искал: на левой стене висела икона с изобра­жением девушки в красном покрывале. На красном фоне в мерцании све­чей блистали золотые украшения. Од­нако вспыхнувшая было радость тут же сменилась в нем огорчением: «Эх, старая, что ж ты не сказала, что золо­тишко-то под стеклом!».

Петька уже собирался отказаться от своей затеи и уйти, но тут бабулька, занятая уборкой, отставив шваб­ру, начала протирать стекла киотов. Вскоре она дошла до «его» иконы, и он с диким восторгом увидел, что за­крывающий вожделенное золото де­ревянный киот можно свободно от­делить от стены. «Отработаю!» - ре­шился он.

Копируя поведение прихожан, Петька медленно перешел в левый угол и встал возле иконы Богородицы, иногда крестясь и делая вид, что мо­лится. Храм тем временем к его удо­вольствию опустел, и вот как только хлопотавшая в нем бабушка зачем-то вышла в притвор, Петька мигом оказался у нужной ему иконы, при­поднял киот и начал снимать цепоч­ки. Сняв с креплений первую с крес­тиком, зажал ее в кулак и начал сни­мать вторую.

Выстрел прозвучал, когда в его ру­ке уже были обе сережки. Одна из них полетела на пол из дрогнувшего кула­ка, Петька в ужасе отпрянул от ико­ны, мигом оказался на прежнем мес­те, только там пришел в себя и понял, что невредим.

- Прости, сынок, Христа ради, на­пугала тебя, старая! - услыхал он со­крушенный голос бабульки, подни­мавшей упавшую на бетонный пол деревянную швабру.

«Вот дебил! - сгорая от стыда за свой страх, мыс­ленно обругал себя Петька, выходя из храма.- Ладно, главное, девочка моя те­перь с подарком!»

***

Зная, что Маринка любит ут­ром поспать подольше, он еле дотер­пел до десяти.

- Поздравляю. Это тебе. И на шею, и в пупок, - Петька «с барского плеча» прямо у порога вручил обалдевшей имениннице свои трофеи. Взвизгнув от радости, она обернулась к стояв­шему в прихожей трюмо, на­дев цепочку, вдоволь навертелась перед зер­калом, придерживая пальцами сереж­ку на пупке, затем чмокнула Петьку в щеку и кокетливо сказала:

- Спасибо, Петечка, а ты, оказыва­ется, уже взрослый мальчик...

- А то! - гордо подтвердил доволь­ный Петька. - Ну че, может, вечером сходим куда-нибудь?

- Очень может быть, - делая длин­ные паузы между словами, процеди­ла Маринка, кладя сережку в косме­тичку. - А сейчас, пока бабка из цер­кви не пришла, поехали на «Горняк», позагораем!

Петька чуть не задохнулся от счас­тья - его мечта сбывалась!

***

- Здравствуйте, Андрей Анатоль­евич! С праздником! - услыхал он в трубке знакомый голос отца Сергия, настоятеля Свято - Духовского храма.

- Здравствуйте, ваше высокопрепо­добие, и вас с праздником! Сегодня же день святой великомученицы Ма­рины, я помню, но, к сожалению, не смог прийти на службу.

- А я звоню как раз в связи с этим... Чтоб сообщить о происшествии. Вче­ра, как раз накануне праздника кто-то похитил часть украшений с подарен­ной Вами иконы - цепочку, крестик и одну из сережек. Другую обронил пря­мо в храме, видимо, в спешке.

- Да вы что! - растерянно выдох­нул Андрей. - У кого же рука на та­кое поднялась!

- Еще вчера икону святой Марины возложили на аналой, чтобы прихо­жане смогли приложиться к ней, а сегод­ня после утренней службы я рассказал всем пришедшим о том, что случилось. И мы вместе помолились за этого человека, чтобы Господь простил его и не оставил милостью Сво­ей. Ну а нам придется теперь закре­пить киот во избежание повторения таких прискорбных событий.

- Да, конечно, вы правы, батюш­ка, Бог ему судья, - согласил­ся Андрей, успокаиваясь. Помолчал немного, добавил: - А до того, как крепить киот, позвольте я другие украшения привезу. Завтра же утром.

Попрощавшись со священником, Андрей открыл окно, закурил и с грустью подумал: «Ну вот и не вы­шло не вспомнить... Кого дурю!..». Как глубокая ранка, заныли, ожили воспоминания, которые он гнал от себя столько дней и ночей.

***

Любовь его была огнем страсти, в котором, казалось, сгорало все, что мешало неправедному счас­тью. И работа, и семья, и друзья - все отступило куда-то перед всепоглощающим желанием быть с Ма­риной. Пришло время, когда ста­ло казаться, что это желание вот-вот осуществится: любимая роди­ла ему дочь, жена, узнав об этом, рассталась с Андреем и уехала «на материк».

Но вскоре жизнь его круто изменилась - он оказался за решеткой. Марина делала сначала все возможное для того, чтобы помочь ему выйти на свободу, а после вынесения приговора - для того, чтобы облегчить ему жизнь на зоне. Тогда-то он и дого­ворился через бывшего партнера по бизнесу о написании в Софрино ико­ны, хотел, чтобы образ святой вели­комученицы Марины хранил его лю­бимую от бед, пока сам он долгих во­семь лет не мог быть с нею рядом.

Через три года Андрею - редкая удача! - удалось получить отпуск. По все более редким письмам Марины он уже почувствовал, что их отношения изменились, при встрече с ней убе­дился в этом окончательно. К этому он был готов, винить ее он не стал, сам виноват. Еще до встречи напе­вал не раз вслед за «Лесоповалом»: «а если б ждала, это было бы прос­то смешно»...

Но во время отпуска случилось и то, к чему готов он не был. Когда до­ма у родителей Марины удалось по­видать дочку, девочка, шаля, распах­нула дверцу одежного шкафа, там-то он и увидал, оцепенев, завален­ную вещами икону. Уходя, забрал ее с собой. Никто не возражал. Возвра­щаясь на зону, оставил образ в сво­ей пустой квартире, но в мыслях унес его с собой за колючку.

Вернувшись на волю, Андрей, ка­залось за годы разлуки смиривший­ся с потерями, не совладал с собой и не раз пытался то вернуть вышед­шую замуж любимую, то хотя бы уви­деться с дочерью.

Ничего, кроме го­речи, щедро заливаемой водкой, это не принесло. Не помогали и молитвы о помощи перед иконой святой Ма­рины: пьяный от тоски и ревности не меньше, чем от выпитого, он не по­нимал, как нелепы и греховны были его мольбы.

Пропасть не дали друзья. Не учи­ли и не ругали, просто были рядом.

К удивлению и благодарности Анд­рея, буквально с первого дня на во­ле рядом с ним были два священни­ка - отец Иосиф, исповедующий пра­вославных в СИЗО, и отец Кирилл, посещающий верующих на зоне. Ря­дом по-прежнему был Бог, не оста­вивший Андрея во всех его бедах и во всех его грехах.

***

И однажды пришел день, когда он перестал обращаться к святой Мари­не с просьбой вернуть ему женщину, а начал молить её помочь обрести ду­шевный покой и уберечься - им обоим - от греха. Тогда же он понял, что не должен держать икону дома и решил передать ее Церкви: « Мо­жет, мы с Мариной и встретились для того только, чтоб на свете появилась дочь и вот эта икона, чтоб люди и здесь, в Магадане, могли молиться великомученице Марине... «.

Когда говорил с отцом Сергием, спросил его, можно ли украсить пе­редаваемый образ золотыми изделиями.

- Это разрешается, - ответил отец настоятель. - Однако, как правило, украшаются таким образом чудо­творные иконы, в благодарность.

- Для меня эта икона уже сотвори­ла чудо! - искрен­не воскликнул Андрей, вспомнив, до какого отчая­ния доходил совсем недавно,

И тут череду его воспоминаний пор­вала мысль: «А ведь Господь для ме­ня эту кражу попустил!».

Он будто со стороны увидал, как позавчера, разложив золото, выбирал украшения для иконы, и как положил обратно в шкатулку те, что потяжелее и подоро­же, рассудив, что не может же не най­тись на свете женщина, с которой он еще будет счастлив, - вот ей и пода­рит. «И потом, у меня же дочь растет. А может, мама ее возьмет да и вер­нется ко мне!» - ноюще шевельнулась в мозгу мысль, бередя зажившую, ка­залось, рану.

Андрей почувствовал, что стыд жа­ром обдал лицо. «Это обо мне, нена­дежном, Христос сказал, это же я соб­рался, было, заросшее бурьяном по­ле жизни своей перепахать, за плуг взялся, а все озираюсь - то на цацки, то на юбки... И в храм сегодня не по­шел не потому, что занят, а потому что испугался, что, как и год назад в день ее именин, не о молитве, а о ней там думать буду!» - с горечью признался он себе.

Взяв шкатулку, Андрей опро­кинул ее содержимое на стол.

***

«Классно, пилить при гостях не бу­дет!» - удовлетворенно подумала Ма­ринка, увидев в прихожей две пары чужой обуви.

- Добрый вечер! - церемонно поз­доровалась она с сидевшими в кухне бабушкиными подружками.

- Здравствуй, Мариночка! С име­нинами тебя, дочка! Ох, Михайловна, красавица такая у тебя выросла! - на­перебой зачастили женщины.

По виду разрезавшей пирог бабуш­ки Маринка поняла, что у ней много чего есть добавить к словам подру­жек, но при людях Михайловна воз­держалась и только спросила:

- Обедать будешь?

- Спасибо, бабулечка, я сыта.

Отказавшись и от чая с пирогом, Маринка вначале зашла в свою ком­нату, украдкой положила в косметичку цепочку с крестиком, снятую с шеи еще в подъезде, а затем направилась в ванную.

После душа, напевая мело­дию очередного хита Димы Билана, она принялась расчесы­вать перед зеркалом свои длин­ные каштановые волосы - пред­мет жгучей зависти подружек, и незаметно для себя стала вслу­шиваться в разговор на кухне.

-...Но тут, видать, кто-то спуг­нул его, окаянного, одну цепоч­ку он снять даже не успел, а се­режки снял, да одну выронил. Люди к службе пришли и на по­лу ее увидали, тогда и замети­ли только пропажу, - рассказы­вала бабушка.

- Ох, грехи наши тяжкие! Да что ж это делается - то, а! И ведь прямо перед самым ее праздни­ком! Накажет его Господь! - на­перебой запричитали гостьи.

- На все воля Божья, сосед­ки, - вздохнула бабушка, - а вот отец Сергий не громы небесные на голову вора призывал, а ми­лость Божию, сказал, может, у него и на хлеб денег не было, оттого и не устоял перед иску­шением... И мы все молились за него - и за здравие тела, и за здра­вие души...

Гребень замер в руке Маринки. От услышанного что-то неприятное подкатило к горлу. Она растерянно смотрела на себя в зеркало и будто вновь видела в нем себя, примеряю­щей Петькины подарки, да еще и це­лующей его.

Характерный Петькин звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. «Ле­гок на помине!» - недобро подума­лось Маринке.

- Это ко мне, ба, - предупредила она бабушкин вопрос, открывая дверь.

Петька сиял весь - и лучшие туфли, и новые джинсы, но ярче всего светилось его довольное лицо.

- О, ты че, еще не готова? Я думал, мы уже идем! - удивился он, увидав Маринку в халатике.

- А мы и идем. Только вот куда? - резко ответила она, решив сразу проверить свою догадку. - Может, в храм? Подарки возвращать?!

- Ты че? К-к-какой храм? - невольно заикаясь и крас­нея, Петька судорожно пы­тался взять себя в руки. Когда в подобной ситуации он оказывался перед участ­ковым, директором школы или матерью - с оловянными глазами привычно все отри­цал, а тут перед девчонкой неожиданно растерялся.

- Я не понял, ты о чем?

- Если б не понял, глаз­ки б так не бегали, - сквозь зубы процедила она и так хлопнула дверью, что Петь­ка еле успел отпрянуть.

***

После ухода гостей обе­им было неспокойно... Ма­ринка молча сидела на ди­ване, поджав ноги. Михай­ловна, пока мыла посуду, мучительно старалась по­нять, как же ей правильно поговорить с внучкой о кра­же в храме и их вчерашней ссоре. Она и предположить не могла, насколько связа­ны между собой эти собы­тия, но на душе было тяж­ко уже от того, что накли­кали они с Маринкой беду.

Поразмыслив, женщина ре­шила исповедаться, испро­сить совета у священника и только потом поговорить с внучкой. Пожелав ей спо­койной ночи и перекрес­тив необычно притихшую Маринку, Михайловна уш­ла к себе.

Девочка очень боялась, что бабушка заведет раз­говор о пропавшем золоте и потому облегченно вздох­нула, когда осталась од­на.

Первым ее желанием было немедленно вернуть «подарки» Петьке, но она тут же поняла: ей не без­различно, что будет с ними дальше. Захочет ли Петь­ка вернуть похищенное в храм? «Еще как захочет, - твердо решила она, засти­лая постель, - вернет, как миленький!».

Ей долго не спалось, вновь и вновь вспомина­лись то вчерашний рассказ бабушки о новой иконе, то сегодняшний Петькин при­ход и ее кривляния у зерка­ла. Маринке стало стыдно: она призналась себе, что тоже виновата в случив­шемся, ведь это она толкнула пацана на кражу. Нако­нец, ей удалось заснуть.

***

Во сне она увидела де­вушку, чуть старше ее са­мой, одетую немного стран­но, но очень красивую.

«Мы жили в Антиохии, - сказала ночная гостья, - отец был жрецом и очень богатым, но с двенадцати лет, когда узнал, что Хрис­тос вошел в мое сердце, отец стал очень недобр ко мне и никогда ничего не дарил.

В пятнадцать лет я встре­тила губернатора Олимврия, он пленился моей кра­сотой, готов был осыпать меня богатыми дарами и обещал устроить участь мою так, что мне завидова­ли бы все сверстницы мои. Но все это - взамен на при­несение жертв идолам и от­речение от истинного Бо­га, от Христа. Я отказалась от даров и предпочла им пытки и муче­ническую смерть ради того, чтоб остаться верной Гос­поду моему.

Как видишь, в земной жизни меня не баловали зо­лотыми украшениями, поэтому, прости, ими я не смог­ла бы поделиться. Но я го­това разделить с тобой со­кровище куда более цен­ное - золотой венец жиз­ни вечной! Просто пожелай обрести его!» - и протянула ей что-то, сияющее незем­ным светом.

Девочка, казалось, и проснулась от этого света и тут же кинулась к книж­ному шкафу. На «бабуш­киной» полке, к которой не прикасалась уже много лет, нашла «Жития святых», быстро отыскала повествование о святой великомученице Марине.

«Олимврий...» - прошептала она, найдя в тексте имя мучителя, и обессиленно опустилась на стул. За­тем резко встала, оделась и вскоре, несмотря на ран­ний час, тихонько вышла из квартиры.

***

Когда в тот же день ико­на святой Марины вновь заняла свое место, золота на ней стало больше пре­жнего. Одни украшения, как ответил на расспросы отец Сергий, передал хра­му пожелавший остаться неизвестным прихожанин. Другие же, точь-в-точь как пропавшие, к неописуемой радости обнаружила рано утром в носовом платочке, привязанном к храмовой двери, сторожиха.

«Свя­тая сама вернула пропа­жу!» - чуть не плача, пов­торяла она вновь и вновь, показывая всем платок, на котором было искусно вы­шито: «Марина». Михайловна, несмотря на возраст, бы­ла мастерица на все руки.

С. АНДРЕЕВ.