1. Крест на месте храма
В любом пути хорошо найти человека знающего свои места, который и покажет, и расскажет, и подскажет. Когда в своём пути по старой Кирилловской дороге я приблизился к деревне Борисово, практически сливающейся со следующими за нею деревнями Новое и Кольцеево, сомнений у меня не было - лучшего знатока этих мест, чем Валентина Николаевна Маракова мне не найти.
Родом она из Тотемского района, но в Борисове живёт уже около тридцати лет. Всю жизнь она посвятила культуре, двадцать лет работает библиотекарем. Библиотека в Борисове (Кольцеевский филиал центральной районной Вологодской библиотеки) нашла в её лице истинного служителя-подвижника: помимо библиотечной работы (выдача книг, встречи с писателями и т. д.) Валентина Николаевна организовала и краеведческую работу. Под её руководством уже собран богатейший материал по истории бывшего Борисовского сельсовета (ныне, после укрупнения - Кубенское сельское поселение). Очень интересные работы по истории края написаны, между прочим, уже внучкой Валентины Николаевна, Екатериной. Большую краеведческую работу проводит и Татьяна Константиновна Покровская. Опираясь на собранные ими материалы, я пишу этот очерк...
Когда подъезжаешь к Борисову со стороны Вологды, справа на окрайке рощи или леска виден крест. Установлен он в мае 2015 года на месте Николо-Отводинской церкви. Чуть дальше домики деревни Горка-Никольская...
С рассказа об этой церкви и начнем наше знакомство с местностью.
Расположена церковь была на хорошем месте: видна была издалека - и со старой дороги, проходившей совсем рядом с деревнями Борисово, Новое, Кольчеево и со всех других сторон. А новая дорога в шестидесятых годах и ещё ближе к церкви была проложена. Я вот думаю, не потому ли и взорвали её уже в семидесятые, чтобы не маячила у нового шоссе? Или, правда, так уж нужны были именно эти старинные кирпичи для строительства фермы местному совхозу?..
Забегая вперёд скажу, что рухнула недостроенная из церковного кирпича ферма. А ныне нет и совхоза...
Итак, по данным сайта «Православные приходы и монастыри Севера» современное местоположение несуществующего здания церкви: урочище Никола севернее д. Горка-Никольская, Кубенского с/п, Вологодского района.
Церковь Николая Чудотворца в Отводном в вотчине Спасокаменного на Кубенском озере монастыря, упоминалась в окладной книге 1618 года. (Из этой «окладной книги» мы узнаём, что вологодский князь Андрей Василий Меньшой в 1479 году «пожаловал придел в дом Великому Спасу на Каменное - Отводное». Кстати, я пока не понял, что такое «Отводное» - населённые пункт или местность - Д. Е.)
Уже под 1779 годом в документах упоминается Отводинская Николаевская церковь каменная, двухэтажная, двухпрестольная. Престолы в честь: свт. Николая Чудотворца архиепископа Мирликийского - главный, Введения во храм Пресвятой Богородицы (освящён после ремонта 19 ноября 1867 г.).
В разные годы в ней служили священники: Якубов Николай, Розанов Иоанн Викторович, Авессаломов Виктор; диаконы: Неклюдов Николай, Рощенский Прокопий, псаломщики: Малевинский Николай; дьячки: Белов Арсений, Белов Александр Арсениевич, Рощенский Прокопий; пономари: Милавин Николай.
Из материалов собранных В. Н. Мараковой: «Во всей округе Николаевская Отводинская церковь была наиболее богатой и почитаемой. Ещё и сейчас жива поговорка: «Два прихода славятся - Отводное да Едка». (Видимо имеется ввиду приход храма Василия Великого на реке Едке - Д. Е.)
В разное время были построены и три деревянные часовни, относящиеся к приходу, в деревнях: Городок, Новое и Борисово. Маргарита Сергеевна Букина, которая родилась в 1930 году в д. Городок, хорошо помнит часовню в своей деревне. Она была деревянная, круглая, очень большая, высокая и просторная. По рассказам мамы Маргариты Сергеевны - в конце 20-х годов, когда начались раскулачивание и гонения на церкви, были растащены все иконы по домам. Стала разрушаться и часовня, т.к. её и не берегли. В ней разместили хлебный склад. А в 60-х годах часовню совсем разобрали, доски разнесли по домам...
Из Ведомостей о церкви, причтах и приходских людях Николаевской церкви в Отводном за период с 1851г. по 1914г. мы узнаем, что: «утвари в церкви достаточно и вся она поддерживалась в хорошем состоянии: ризы. стихари, Евангелия, переплетенные в бархат, деки их обложены позолотой и серебром, 7 крестов - серебряные и золоченые с чернью, 3 кадила - все медные, и другие потребные вещи. Земли при сей церкви всей вообще 35 десятин. Пахотной земли 28 десятин, на которую высеяно было всем причтом: рожь, пшеница, ячмень, овес и семена льна. Кроме того имеется 310 сажень неудобной земли, которая никакой пользы не приносит. Дома у всех священно и церковнослужителей собственные. При церкви имеются хоз. постройки - деревянный амбар и келья для просфорни и сторожа»...
Домашнее хозяйство сельского священника чаще было на уровне крепкого крестьянского хозяйства. Денежные доходы клира зависели от населенности и состоятельности крестьян. Прихожане платили за венчание и погребение, за крещение младенца, за молебны и поминания.
К 1883 году уже построен 2-х этажный дом, в котором помещается богадельня, а позднее церковно-приходская школа (открыта в 1887году), квартиры для учительниц, просфорни и церковного старосты. Дом застрахован от пожара в Городской Земской Управе...
С открытием церковно-приходской школы, священники были и заведующими этой школы и законоучителями, а когда появились земские училища и светские школы в деревне, вели в них уроки Закона Божия. Так, например, в 1895 году за усердную службу и особые труды по народному образованию «преподано благословение Святейшего Синода с выдачей Грамоты» священнику Виктору Авессаломову. Он был Благочинным, избирался депутатом на съездах по духовно-училищным делам.
Просматривая «клировые записи» разных лет, описания деятельности священнослужителей, нельзя не заметить их долгое служение в одной церкви. Так священник Якубов служил 21 год, Виктор Флегонтович Авессаломов - 37 лет, Александр Иванович Летунов тоже более 10 лет.
И у других членов клира прослеживается долгое служение в этой церкви, а после увольнения за штат или по случаю смерти, дети заменяют отца на их месте. Так после смерти дьячка Арсения Белова, его старший сын Александр по увольнению из духовного училища определён на его место.
Дьякон Петр Аврамов служит в этой церкви 22 года. В семействе его жена и 8 детей. Один из его сыновей, Аркадий, был диакон Архангельской духовной семинарии, но в 1913 г также определен к Никольской Отводинской церкви на место отца, уволенного за штат...
В клировых ведомостях также отмечается ответственное и добропорядочное отношение к своим обязанностям священнослужителей на протяжении долгих лет их служения в Николо-Отводинской церкви. Об этом можно судить и по тому, что все священники Николаевско-Отводинской церкви без исключения, награждались церковными знаками отличия: крестом, набедренником, скуфьей, камилавкой...
В 1921-22 г.г началась кампания по ликвидации приходов. Но, к сожаленью, материалов по Николо-Отводинской церкви того периода не нашлось, хотя в целом по уезду и другим волостям они есть и в документах, и в печати. Читая их, можно предположить дальнейший ход истории и в нашем селе: в деревнях велась активная работа по антирелигиозному воспитанию населения, в том числе и школьников. А затем по указанию сверху стали сбивать с церквей колокола, разрушать и сами церкви, размещая в них зерносклады, тракторные ремонтные мастерские и т.п.»
Похоже, что Николо-Отводинская церковь была закрыта одной из последних. Нина Ивановна Воробьёва (1933 г. р.), с которой я тоже встретился по подсказке В. Н. Мараковой, рассказала, как мать однажды сказала ей: «Сегодня будут звонить последний раз колокола на нашей церкви. Хоть тебе всего три года, но ты запомни этот день». Таким образом, можно предположить, что, как минимум до 1936 года в Николо-Отводинской церкви совершались богослужения.
Вскоре после закрытия церкви её последний священник Николай Великорецкий был арестован и расстрелян.
Уже в семидесятых годах прошлого века церковь была уничтожена - взорвана, из её кирпича пытались построить ферму, но ещё недостроенная ферма рухнула... Об этом и многом другом рассказала Н. И. Воробьёва.
2. Богатая память Нины Ивановны
Нина Ивановна Воробьёва живёт в деревне Борисово, её здесь все знаю, ещё бы - не один десяток лет проработала учителем в школе. А родной её дом - в деревеньке Горка-Никольская, совсем недалеко от Борисово, только через автотрассу перемахнуть, а там уже рукой подать. Рядом и Отводинская Никольская церковь стояла когда-то.
Мы встретились в доме Нины Ивановны в Борисове. Домик щитовой, на две семьи, печное отопление, в квартире чисто и аккуратно, много книг, иконы...
Пьём чай и разговариваем. Нина Ивановна 1933 года рождения - есть что вспомнить.
- В этом доме я живу двадцать седьмую зиму, а летами всё время в Горке. А до этого всё в Горке и жили, дом наш первый от церкви... Церковь, конечно, помню. Она стояла чуть в стороне на горе. Почему там - не знаю, но церкви где попало не ставили. Рядом с церковью и школа была, так что от дома до школы мне было пять минут ходьбы. Сейчас в Горке-Никольской шесть домов осталось, постоянно никто не живет, только дачники. И никогда Горка не была большой деревней. Мама, когда выходила замуж туда из Кольцеева, было одиннадцать домов, а я помню семь домов... Маму мою звали Людмила Михайловна. Моя бабушка, мамина мать, из Нового. Её девичья фамилия - Рябкова. Известный в этих местах род. Отец - Иван Васильевич Балин. Первым из Балиных в Горку Николькую тоже из Нового переехал мой прадед...
Нина Ивановна вспомнила, что сельсовет всегда назывался Борисовским, хотя центральным поначалу считалось Кольцеево - там и здание сельсовета было и медпункт...
- Теперь уж Кольцеево, Новое, Борисово так разрослись, что и не поймешь, где одна деревня кончается, а другая начинается.
Вернулись к разговору о семье Нины Ивановны.
- Бабушка моя рано лишилась родителей и долго воспитывала младших детей, поэтому замуж вышла поздно. Нашли какой-то документ там запись: «Рябкова Асинефа Дмитриевна, девица, воспитывает сирот». Родители мои крестьяне. Отец из бедной семьи, две сестры у него даже от голода умерли, а мама тоже из бедняков... Но её сестру раскулачили в начале 30-х годов, она была замужем за богатым. Хотя они были, скорее, трудолюбивые и старательные, чем богатые. Дом у них забрали, их самих выслали. У них в Кольцееве дом был очень хороший, красивый, в этом доме долго сельсовет был, потом школа начальная, а потом кто-то купил тот дом, он и сейчас ещё стоит... Нас, детей, в семье было трое. Я старшая, второй мальчик быстро умер, третий мой брат трагически погиб в 1976 году. Родители работали в колхозе.
Тут я спросил, помнит ли Нина Ивановна какие колхозы были на этой территории. И она все вспомнила. Память, надо сказать у неё отменная, и говорит чётко. Вот что значит - настоящий учитель.
- Сначала, в начале тридцатых годов, была у нас Борисовская сельхозартель - это Горка-Никольская и Борисово. В Турутино был колхоз «Строитель». Новое, Фелисово - это колхоз «Организатор. Кольцеево, Городок, Федотово - «Новый быт». В Пучке - колхоз «Трактор». А вот в Шоме - это тоже Борисовский сельсовет, там на пять деревень было два колхоза: имени Сталина, имени Ворошилова. Потом стали колхозы объединять, и остался колхоз «Организатор», а потом и совхоз «Организатор...
Спросил я и про Николо-Отводинскую церковь.
- Церковь я помню с самого раннего детства. Мама у меня была очень религиозная, она много лет пела на клиросе и была дружна с последним священником Великорецким и его семьёй. Когда маме было уже 82 года, она пешком ходила в церковь в Ламаниху, а это километров двадцать с лишним... Прекрасно помню день: мне было три года, я была в розовом платьице... Мама мне сказала, дословно помню: «Нина, сегодня последний раз будут звонить колокола на нашей церкви». Но служба ещё какое-то время продолжалась и потом, хотя уже и не звонили... Я сама не запомнила, а от старших слышала, что раньше, когда праздники начинали звонить в колокола всех церквей, а ближайшими были Покровская и Воздвиженская церкви - такой перезвон стоял, так красиво было...
Теперь можно лишь представить, как начинали звонить в колокола на всех церковных колокольнях по Кирилловской дороге. Как катилась эта колокольная, перезвонная волна, улетала в озеро, сливалась с колоколами Спас-Камня и заозерных церквей, улетала в небо, и возвращалась к людям небесной музыкой... И так по всем дорогам и берегам великой Руси! Отголоски того перезвона слышала чистая душа Валеры Гаврилина - и вылилась в произведение великого композитора... Этой колокольной музыкой напоена душа всякого русского человек на поколения вперёд. Надо лишь вслушиваться в себя, в душу...
- А снесли нашу церковь в начале 70-х годов, надо было кирпич для строительства фермы. Взрывали. За Кольцевым есть деревня Федотово, там ферму-то построили уже - обрушилась, хорошо, что скота и людей ещё не было. И ещё брали кирпич на печи в бани. И все эти бани, говорят, сгорели...
И опять невольно думается: как же так - дети и внуки тех самых людей, что ходили на праздники в эти церкви, их же и взрывали фермы и банные печи строили... Как же так? Теперь вот ходим, по крупицам разрушенное собираем, кресты на месте снесенных церквей ставим... Воистину - время разбрасывать, и время собирать...
- Ещё рассказывали, что когда был нерест у рыбы - запрещали звонить в колокола, чтобы не пугать рыбу, которая в речки заходит,- вспомнила Нина Ивановна. И опять, как не поразиться мудрости народной. Воистину, умели люди жить и устраивать свою жизнь на своих берегах, в своих вотчинах...
- Закрыли церковь окончательно, кажется, в 1937... Когда я уже работала начала в 1955 году в Кубенской школе. Из ок5на дома, где мне дали квартиру, церковь наша была видна, как на ладони: серебристые главы, красота!
Но снова вернемся к семье, к жизненному пути...
- Начальная школа у нас была в Борисове, а в Горке, в той школе у церкви - 5-6-7 классы...Родители в колхозе работала. Мама ещё немножечко плела кружева. Но председатель колхоза очень неохотно давал справку для кружевной артели, что ей разрешают плести. Мама уж ему говорила: «Я же летом-то работаю, а зимой-то можно и поплести». Вот какие были времена. А работала в колхозе в основном со льном - трудная, грязная... Отец долго он рыбачил. У колхоза была своя рыбацкая бригада. Летом они в основном ловили ночью (озеро спокойнее). Иногда много наловят, больше тонны... Когда большой улов был говорили: «Сегодня попала ятва». Вот такой был термин. А сам процесс ловли рыбы - «делать тоню». Потом был отец кладовщиком, председателем ревизионной комиссии... Сразу на войну его не взяли - ему уже пятьдесят первый год шел. Потом, и его призвали, но в обоз. В марте или в апреле 1942 года, не помню точно, но уже таяло. Помню, как спилили берёзы у дома... У нас здесь в подозерице («подозерица» - это все деревни у озера) не было дров, вицами топили. Рубили ивовые ветки, собирали в пучки ими топили печи...И вот - пришла папе повестка, дров нет. Спилили две берёзы около дома, разделали их на дрова, и папа уехал... Эшелон их на пути из Вологды под Ленинград попал под бомбёжку, папу ранило. Прямо в макушку осколок попал. Он вернулся по ранению домой, и больше уж его не призывали. Продолжал работать в колхозе.... Кончила я семилетку, пошла в десятилетку в Кубенском. Хотела очень поступать в Горный техникум в Ленинграде, но денег не было и пришлось в Вологде остановиться. Поступила на физмат. Это 1951год. Тогда не было автобусов, были «грузотакси» - грузовики с тентом. Сидела я в этом грузотакси и всю дорогу слезы лила, так не хотелось в Вологде учиться... Но постепенно привыкла. И потом всю жизнь в школе математику и преподавала.
Нина Иванов 4 года работа в Кубенской школе, а потом 31 год в родной для неё Борисовской - 15 лет в старом здании и 16 лет в новом. В школе и мужа нашла.
- Жених пришёл в школу вести труд и физкультуру, жил у соседки на квартире, так мы и познакомились. Потом работал шофером в совхозе. Николай Иванович. Седьмой год, как умер.
Конечно же за эти годы через учительские руки Нины Ивановны Воробьёвой прошли сотни учеников.
- Поддерживаю связь с ребятами. В следующем году будет встреча с выпускниками 1976 года, - говорит Нина Ивановна.
Среди родных и знакомых Нины Ивановны много известных людей. Например, Н. Н. Балин.
- Мой троюродный брат Николай Николаевич Балин. 19 января ему исполнится 85 лет, а в сентябре этого года в Сыктывкаре ему открыли памятник, и книжка про него есть. Его отец Николай Михайлович с моим - двоюродные братья. Вот однажды Николай Михайлович Балин мне позвонил: «Посмотри газету «Правда». Там про моего Кольку. Ему звание Героя Социалистического Труда присвоили».
Вот что говорит всезнающая энциклопедия: «Николай Николаевич Балин родился 18 декабря 1930 года в Вологодской области, в крестьянской семье. В 1954 году окончил в Ленинграде высшее военно-морское инженерное училище им. Дзержинского. Служил морским офицером на боевых кораблях Тихоокеанского флота. Уволен в запас по сокращению.
В 1958-1963 годах работал инженером-энергетиком в управлении целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности Вологодского совнархоза.
С марта 1964 года по 1970 год работал главным энергетиком на Сыктывкарском ЛПК, заместителем директора по энергетике, главным инженером комбината.
В 1965-1966 годах Н. Балин находился в командировке в Швеции на стажировке и приемке оборудования для СЛПК.
С мая 1970 года по 1981 год - директор, с 1981 по август 1988 года - генеральный директор СЛПК (Сыктывкарский лесоперерабатывающий комбинат).
За успешное освоение технологии выпуска печатных видов бумаги с использованием лиственной древесины в 1982 году удостоен звания лауреата Государственной премии СССР, а в 1986 году звания Героя Социалистического Труда. Заслуженный работник народного хозяйства Коми АССР.
Награжден орденом Октябрьской Революции, двумя орденами Трудового Красного знамени, медалями СССР и соцстран, орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени.
В 1988-1994 годах - председатель Государственного комитета Коми по охране природы. В 1994-1998 годах - заместитель министра природных ресурсов и охраны окружающей среды республики.
Депутат Верховного Совета Коми АССР VIII-XI созывов. Избирался председателем Верховного Совета Коми АССР XI созыва.
С 1957 года - член КПСС. С 1973 года - член обкома КПСС. Делегат XXVII съезда партии.
Умер 14 ноября 1998 года».
Как тут еще раз с гордость не воскликнуть: «Вот какие люди с нашего Кубенского берега в мир вышли!
И Нина Ивановна с гордостью говорит:
- Вот - хоть и дальний, но мой родственник.
У Нины Ивановны двое сыновей, двое внуков... И богатая память.
(Продолжение следует)
