Лев Тихомиров. Путь в революцию… и обратно

Говоря о Льве Александровиче Тихомирове (1852-1923), чаще всего вспоминают о чудесном преображении Савла, гонителя христиан, в апостола Павла. Но редкий исследователь упоминает о том, что Тихомиров был воспитанным в истинно православном духе христианином. Поэтому мне кажется уместным вспомнить и апостола Петра - его отречение и сокрушенное покаяние. Путь Тихомирова, весьма характерный для русского интеллигента того времени, проходит через увлечение западными идеями, отвержение Христа и уже установившихся в обществе христианских основ в угоду несбыточной социальной мечте. Иными словами, через разрушение. Вторая половина жизни - мучительное преодоление заблуждений, искреннее раскаяние, новое обретение Бога и Родины, созидание. Тихомиров и в этом не был одинок, однако масштаб его личности, его роль в революционном движении и ценность его творческого наследия позволяют говорить о действительно поразительном преображении.

Этот революционер, уже в 26 лет имевший за плечами четыре года заключения в Петропавловской крепости, идейный вдохновитель "Народной воли"и автор почти всех ее программных документов, человек, поддержавший решение знаменитого Липецкого (1878 г.) съезда этой организации об убийстве царя Александра II, стал ревностным приверженцем самодержавия, крупнейшим идеологом монархии и русской национальной идеи, советником П.А. Столыпина, редактором старейшей монархической газеты "Московские ведомости", церковным публицистом и одним из главных инициаторов восстановления в России патриаршества.

Разгром "Народной воли", последовавший за убийством Александра II (1 марта 1881 г.), вынудил Тихомирова, не принимавшего непосредственного участия в террористической борьбе, но все же имевшего основания опасаться ареста, уехать за границу - в Швейцарию, а затем во Францию. Спустя семь лет в своем покаянном письме царю Александру III он писал: "Чрезвычайную пользу ... я извлек из личного наблюдения республиканских порядков и практики политических партий. Нетрудно было видеть, что Самодержание народа, о котором я когда-то мечтал, есть в действительности совершенная ложь и может служить лишь средством для тех, кто более искушен в одурачивании толпы. Я увидел, как невероятно трудно восстановить или воссоздать государственную власть, однажды потрясенную и попавшую в руки честолюбцев. Развращающее влияние политиканства, разжигающего инстинкты, само бросалось в глаза. Все это осветило для меня мое прошлое, мой горький опыт и мои размышления, и придало смелости подвергнуть строгому пересмотру пресловутые идеи Французской революции. Одну за другой я их судил и осуждал. И понял, наконец, что развитие народов, как всего живущего, совершается лишь органически, на тех основах, на которых они исторически сложились и выросли, и что поэтому здоровое развитие может быть только мирным и национальным...

Таким путем пришел я к власти и благородству наших исторических судеб, совместивших духовную свободу с незыблемым авторитетом власти, поднятой превыше всяческих алчных стремлений честолюбцев. Я понял, какое драгоценное сокровище для народа, какое незаменимое орудие его благосостояния и совершенствования составляет верховная власть с веками укрепленным авторитетом".

Во всем этом, кроме неисповедимых путей Божиего Промысла, нужно отметить еще истинно христианское милосердие Александра III, который простил покаявшегося государственного преступника, участника, пусть даже косвенного, убийства его отца, и разрешил ему вернуться в Россию.

Бывшие соратники Льва Тихомирова простить ему этого поступка не смогли, некоторые даже подозревали его в помешательстве. А возвращение к православным истокам назвали "религиозным ханжеством". Советская историография заклеймила Тихомирова как ренегата. Но для того, чтобы понять и верно оценить его выбор тоже ведь необходимо сподобиться "посещения Божия"! Между тем, дневники Льва Александровича и вышедшая в 1888 году, еще за границей, брошюра "Почему я перестал быть революционером" не позволяют усомниться в его искренности и добром здравии.

По возвращении в Россию Тихомиров издает трилогию: "Начало и концы. Либералы и террористы", "Социальные миражи" и "Борьба Века". Историю болезни и рецепты для ее преодоления. Большую ценность представляют личные воспоминания, пройденный путь, начало которого не предвещало никаких революций: " У нас в семье верили в Бога не тем упрощенным лютерантским способом, который я часто вижу теперь, а по-настоящему, по-православному. Для нас существовали и церковь, и таинства." Но "дух времени" делал свое дело. В школе он, по признанию Тихомирова, тогда властвовал безраздельно. "К тому времени, когда мое поколение сдавалось на руки обществу, у нас уже была создана целая либеральная культура, отрицательные, по преимуществу, антирусские стремления которой дошли в 60-х до апогея... Россия моих детских грез была живо развенчана. Она оказалась "при свете науки" только бедною, невежественною, отсталою страной, вся заслуга которой сводилась к стремлению уподобиться Европе"."Вытравливание из нас понятия о Боге, о вечных целях жизни, об эпизодичности земной жизни нашей оставляло в душе огромную пустоту, повелительно требовавшую наполнения, тем более, что, при всей изуродованности, мы все-таки были русские. Потребность сознания своей связи с некоторою вечной жизнью, развивающею какой-то бессмертный идеал правды, непременно должна была быть удовлетворена. И вот, в виде суррогата, является вера в человечество, в социальные формы, в социальный прогресс и будущий земной рай материализма".

В основе болезни Тихомиров видит бунт человека против Творца. "Новая эра" отказалась от старых "предрассудков", но, перестав верить в Бога, люди остались Его созданиями. Помраченная душа, воспитанная на христианских идеалах, все так же жаждала гармонии, и, не находя ее внутри, надеялась достичь ее путем перемены внешних условий. Чувствуя себя неудовлетворенными, люди обвиняли в этом существующий строй - не из-за его недостатков или жестокости, а во имя мечты об идеале. Им казалось (да и сейчас кажется!), что если сломать все старое и отстроить заново, то наступит вожделенное счастье. Но в земном мире нет ничего абсолютного. "Это алкание ненасытное, - считает Лев Тихомиров - потому что оно хочет, по существу, невозможного, хочет с тех пор, как потеряло Бога". Так человек становится вечным отрицателем действительной социальной жизни.

Тихомиров пишет о том, что, потеряв Христа, Европа все свои религиозные стремления и представления о христианском идеале перенесло на общество. "XVIII веку принадлежит первая попытка гармонически слить эти стремления с чисто материальным содержанием жизни. Отсюда кажущаяся оригинальность его. На самом деле основные понятия, на которых XVIII век начал строить новое общество, все составляет отголосок христианства." Понятие о достоинстве личности, ее свободе, совершенствовании, о равенстве и братстве - все это было взято из христианства, но, при отрицании реальности духовного мира, искажено. Так же, с искажением, скопировано с Церкви представление об обществе как о некоторой коллективности. Социальная религиозность особенно заметна в идее "светлого будущего", перенесение которой в материальную сферу роднит ее с древнехристианской ересью хилиазма - "тысячелетнего Царства Божия на земле", имеющую свое отражение в современном протестантском сектантстве. Одним словом, смешение Царства Божия и царства кесаря. "Это на всех пунктах - замечает Тихомиров- "Царство не от мира сего", втискиваемое в невмещающие его рамки именно "сего мира"... Современное общество, раздираемое этим противоречием, умом не сознает его и даже отрицает. Материалистическое понимание жизни укоренилось так прочно, что люди большей частью просто не способны серьезно принять во внимание действие духовного элемента". Но из христианства нельзя выбросить его мистическое начало, не уничтожив тем самым значения личности. Вспомним хотя бы полное ее низведение в крылатом выражении К.Маркса: "Бытие определяет сознание".

Выход Тихомиров видит в следующем: " К возвращению личности религиозного понимания целей жизни мы и должны особенно стремиться ныне. С потрясения этой основы нравственной жизни начались наши социальные приключения. С восстановления значения религии для человечества начнется и выздоровление. Все остальное - внешнее укрепление порядка, власти, прочного действия исторических основ - само по себе необходимо, но все остается без души, без силы, если оживившееся религиозное сознание не даст личности должного руководства для понимания целей жизни. Колыхания мира социального составляют лишь отражение этого возмущения. С умиротворения души начнется оздоровление социального мира."

Глубокое разочарование в демократии подвигает Л.А. Тихомирова заняться исследованием вопроса о власти. С книги "Единоличная власть как принцип государственного строения" (1897) начинается новый период его творчества - период построения государственно-правового учения о монархии, получившем наиболее полное завершение в капитальном труде "Монархическая государственность". Тихомиров был первым, кто серьезно занялся исследованием такого государственного феномена, каким было русское самодержавие. Эта работа навела его на размышления об Апокалипсисе, изданные в 1907 году под названием "Апокалиптическое учение о судьбах и конце мира".

Необходимо отметить и активную церковно-публицистическую деятельность Л.А Тихомирова. В Москве он подружился с М.А. Новоселовым, бывшим толстовцем, вернувшимся в Православие, участвовал в работе его "Кружка ищущих христианского просвещения". Был у Тихомирова и свой кружок, членами которого являлись архиепископ Никон (Рождественский), генерал А.А. Киреев, художник В.М. Васнецов, церковный писатель Е.Погожин (псевдоним - Е.Поселянин) и др.

В 1913 году Лев Александрович поселился в Сергиевом Посаде, рядом с Троице-Сергиевой лаврой. Здесь он создал уникальный объемный труд "Религиозные основы истории" - анализ истории человечества, включая последние эсхатологические времена. Здесь он пережил и вторую трагедию своей жизни. В его дневнике 1916 года есть такая запись: "А десятки и сотни тысяч людей думают даже, что Россия двинулась вперед! Идти вперед, потерявши свою национальную Душу: недурная идея!" Скончался Лев Александрович Тихомиров 16 октября 1923 года. "...умер никому не нужным..." - отметил тогда советский журнал "Красный архив". В очередной эйфории революционных перемен, очередных надежд на "светлое будущее" трагичный опыт бывшего революционера, его бесценное наследие, его предупреждения оказались ненужными. Но в период очередного разочарования есть смысл прислушаться к его словам о том, что "правильное устройство социальной жизни возможно лишь при сохранении духовного равновесия, а оно для современного, христианством выработанного человека, дается только живой религиозной верой".