Анна Александровна Танеева

Анна Александровна Танеева (29.7.1884 - 20.7.1964 н. ст.) родилась в Ораниенбауме (Ломоносов). Отец ее - Танеев Александр Сергеевич - был статс-секретарем, обер-гофмейстером Двора, главным управляющим Его Императорского Величества канцелярией. Его дед и отец также занимали эту должность при Александре I, Николае I, Александре II, Александре III.

Мать - Толстая Надежда Илларионовна - была дочерью генерала Толстого, флигель-адъютанта Императора Александра II, прадедом которого был знаменитый фельдмаршал М.И. Кутузов. Надежда Илларионовна относилась к числу Кавалерственных дам ордена Святой Екатерины Малого креста.

В семье было трое детей, Анна была старшей. О том, что значили для неё родители, Анна Александровна пишет в своих воспоминаниях: «Несмотря на путешествия и полученное образование, больше всего нас, детей, всё-таки воспитали наши родители. Самым большим счастьем для нас было быть в их кругу, и они со своей стороны посвящали нам каждую свободную минуту. Под влиянием наших родителей из нас выросли люди, любящие искусство и всё красивое. Вера в Бога, посещение богослужений, безупречная жизнь, молитва были для нас опорой на жизненном пути. Наш отец подчёркивал важность для человека чувства долга и призывал нас во всех случаях жизни следовать голосу своей совести. Он сам был самозабвенно предан престолу и своему Государю; эту же преданность мы переняли от него, как и он перенял её от своих предков».

В декабре 1903 года Анна получила фрейлинский шифр - знак Государыни, украшенный бриллиантами и инициалами, а через некоторое время её пригласили на службу лично в свиту Государыни. «Никогда не забуду тот момент, - пишет Анна Александровна в своих воспоминания, - когда Государыня после нашего первого совместного круиза, совершённого в Финляндию, первый раз открыла мне своё сердце. Однажды вечером придя ко мне в каюту и обняв меня, она сказала сердечно: «Тебя мне Бог послал, с этих пор я больше никогда не буду одинокой!». Тогда начались эти близкие и глубокие дружеские отношения, откуда я черпала силу и радость до конца моей жизни».

После развода с мужем, А.В. Вырубовым, Анна, по традициям Двора, уже не могла получить официального места фрейлины. Оставшись подругой Государыни, она безвозмездно служила ей до последних дней жизни Царской семьи.

Пять раз Анну Александровну арестовывали - вначале Временное правительство, затем большевики. «...Черная, беспросветная скорбь и отчаяние. Боже, сколько издевательств и жестокостей! Но я прощала всем, стараясь быть терпеливой, т.к. не они меня повели на этот крест и не они создали клевету; но трудно прощать тем, кто из зависти сознательно лгал и мучил меня».

Члены Царской семьи знали об ее страданиях. Государь Николай II 1 декабря 1917 года писал ей: «Очень благодарю за пожелания к моим именинам. Мысли и молитва всегда с Вами, бедный, страдающий человек. Ее Величество читала нам все письма. Ужасно подумать, через что Вы прошли. Нам здесь хорошо - очень тихо. Жаль, что Вы не с нами. Целую и благословляю без конца. Ваш любящий друг Н. Мой сердечный привет родителям».

Чудом ей удалось избежать расстрела. «...Как загнанный зверь, я пряталась то в одном темном углу, то в другом. В черном платке, с мешком в руках, я ходила от знакомых к знакомым. Постучав, спрашивала, как и каждый раз: «Я ушла из тюрьмы, примете ли меня?». Так жила она одним днем более года. За любовь и преданность Царской Семье Господь хранил её на всех путях.

В декабре 1920 года, чтобы спасти Анну и мать, сестра Анны, заплатив большие деньги, настояла на отъезде в Финляндию. Отправилась она босиком, в рваном пальтишке. 10 января (н. с.) 1921 года двое финнов, на больших санях, по льду нелегально переправили Анну Александровну с матерью на финский берег.

14 января ее допросила финская Центральная уголовная полиция. Для финских властей она представляла собой важную личность - была фрейлиной и подругой Российской Императрицы Александры Феодоровны, чудом оставшаяся в живых. В их глазах Анна Александровна была представительницей одного из самых роскошных Дворов Европы, занимавшей значительное положение в семье Царя Николая II и, согласно создавшемуся общественному мнению, влиявшей на политику России. Во время допроса, как и неоднократно, в России, ей ставились вопросы об ее отношении к Царю, к Г. Распутину, о политике.

На вопрос: «Как вы объясните приход большевиков к власти», Анна Александровна отвечала: «На практике великосветские князья и другие представители высшего общества вели легкомысленный образ жизни, не обращали внимания на народ, который находился на низком уровне жизни, не обращали внимания на его культуру и образование. Большевизм зародился по их вине....Гибель России произошла не с помощью посторонней силы. Надо и признать тот факт, что сами русские, те, что из привилегированных классов, виноваты в ее гибели».

«Как долго продлится власть большевиков?», - поинтересовались на допросе. «Чтобы возродить былую Русь, надо научиться терпению к другим и покаянию, только тогда начнет проявляться национальная гордость. А пока мы обвиняем друг друга, улучшения не будет, и Божия Благодать не прольет свет на ту пустыню, которая некогда была Государством Российским».

Жизнь в Финляндии была безопасной, но сопровождалась скорбями и страданиями. Надломленное душевное состояние после происшедших в стране событий, арестов и ужасов перенесенных издевательств и страданий в тюрьмах, не оставляло ее. Положение осложняла жизнь с людьми иной культуры, традиций, другого, незнакомого ей языка. Ко всему этому добавлялись материальные лишения, доходящие порой до бедности.

«Среди соотечественников вся любовь к Монарху и его Семье перенеслась на Анну Александровну. Она была центром этой любви, хотя были живы родственники Царя, его ближайшие помощники, друзья. Одни бывали на приемах у Анны, другие плевались при одном упоминании ее имени», - так вспоминали о ней ее современники.

В Финляндии Анна Александровна начинает писать первую книгу своих воспоминаний «Страницы моей жизни». В ней, рассказывая правду о членах Царской семьи, она пытается примирить русский народ с Царем. В ответ - человеческая злоба и новые нравственные испытания. Текст ее воспоминаний подвергся редакционной цензуре и включил якобы ею написанный лжедневник - грязный пасквиль о Царской Чете.

В 1923 году в Смоленском скиту Валаамского монастыря она принимает тайный монашеский постриг с именем Мария.

Первого октября 1925 г. Анну Александровну с матерью с дачи в Терийоки (Зеленогорск) по решению губернатора высылают в Выборг, где они арендуют квартиру в доме «Эден». Самой известной жительницей дома стала Анна Танеева. Юная хозяйка дома Мария Павловна Акутина, брала у Анны Александровны уроки английского языка. Позднее она так напишет об Анне Александровне: «Она была очень религиозна, лето часто проводила в монастырях. Много рассказывала о Царской семье. Я была девочкой, подробности этих рассказов, конечно, стерлись, но осталось впечатление о том, что Царская семья, память о ней - было самое дорогое в ее жизни... И еще хорошо помню, что она была очень мягким человеком. Несмотря на все пережитое, в ней совсем не было ненависти, озлобленности».

В 1930 годах, имея достаточно времени, чтобы спокойно осмыслить события былого, Анна Александровна начинает писать вторую книгу своих воспоминаний «Фрейлина Государыни». Самым большим ее желанием было рассказать в воспоминаниях о страдальческой жизни Государыни Александры Федоровны, которой она преданно служила 12 лет, развеять ложь и клевету, которую Государыня кротко и терпеливо несла. Эту свою мысль Анна Александровна изложила в своем наброске введения к книге в 1938 году:

«Я уверена, что в будущем исторические газеты будут исследовать и много писать о жизни семьи Царя Николая II - и я чувствую, что моей обязанностью является описать и сохранить для истории те обстоятельства, среди которых, идя в ногу с жизнью Царской семьи, мне пришлось биться за жизнь. Воспоминания навсегда сохранятся во мне».

Воспоминания «Анна Вырубова - фрейлина Государыни» под редакцией Ирмели Вихерюри были изданы на финском языке в Финляндии лишь в 1987 году уже после ее смерти. Книга на русском языке вышла в издательстве Общества памяти игумении Таисии в Санкт Петрбурге в 2012 году.

Весной 1940 года, когда Анна и Вера после Зимней войны вернулись из Швеции в Финляндию, встал вопрос о месте жительства, так как Выборг перешел к Советскому Союзу. Благодаря письму своего хорошего знакомого К.Г.Маннергейма, который в свое время был представлен ей в Царском Селе, Анна Александровна со своей служанкой Верой (Запеваловой) поселяются в Хельсинки. «Более тридцати лет зная госпожу Танееву, её уважаемых родителей и многих членов её семьи, прошу всех, кому придётся иметь дело с госпожой Танеевой, которая испытывает страдания из-за инвалидности в результате несчастья на железной дороге, относиться к ней с сочувствием и пониманием. Фельдмаршал Маннергейм. Хельсинки, 11 июня 1940 года».

Из 80-ти лет жизни 44 года Анна Александровна прожила в Финляндии.

В светлой памяти людей она осталось красивой женщиной с каштановыми волосами, с поразительно красивыми василькового цвета синими добрыми глазами и таким же, поразительно красивым цветом лица. Осталась в памяти ее открытость, любовь к людям, отзывчивость на чужую беду. Еще находясь при Государыне, она из года в год получала письма, в которых люди просили ее о помощи. Она никому не могла отказать в просьбе.

Анна Александровна, несмотря порой на суровую жизнь, когда совершенно не было средств к существованию, неся клевету, презрение, отчуждение соотечественников, терпя болезни, по свидетельству очевидцев, всегда могла простить. Она никого никогда не винила, не оправдывалась, не жаловалась, молча, кротко и смиренно несла все тяготы жизни, возлагая их на Всемилостивого Господа. В этом ей помогал, давал силы терпеть и всё переносить образ её любимой Государыни.

На протяжении всей своей жизни Анна Александровна, оставаясь с чистой совестью, сохранила верность Богу, Царю. Большим ее желанием было возрождение любимой ею России: «...Мы русские часто виним в нашем несчастье других, не желая понять, что положение наше - дело наших же рук, мы все виноваты, особенно же виноваты высшие классы. Мало кто исполняет свой долг во имя долга и России. Чувство долга не внушалось с детства; в семьях дети не воспитывались в любви к Родине, и только величайшее страдание и кровь невинных жертв могут омыть наши грехи и грехи целых поколений. И только тогда встанет великая и могучая Россия, на радость нам и страх врагам нашим».

Вот как пишет князь Николай Давыдович Жевахов об Анне Александровне в своих воспоминаниях: «Общие страдания, общая вера в Бога, общая любовь к страждущим создали почву для тех дружеских отношений, какие возникли между Императрицею и А.А. Вырубовой. Жизнь А.А. Вырубовой была поистине жизнью мученицы, и нужно знать хотя бы одну страницу этой жизни, чтобы понять психологию ее глубокой веры в Бога и то, почему только в общении с Богом А.А. Вырубова находила смысл и содержание своей глубоко несчастной жизни... И когда Императрица ознакомилась с духовным обликом А.А. Вырубовой, когда узнала, с каким мужествам она переносила свои страдания, скрывая их даже от родителей, когда увидела ее одинокую борьбу с человеческой злобой и пороком, то между нею и А.А. Вырубовой возникла та духовная связь, которая становилась тем большей, чем больше А.А. Вырубова выделялась на общем фоне самодовольной, чопорной, ни во что не веровавшей знати. Бесконечно добрая, детски доверчивая, чистая, не знающая ни хитрости, ни лукавства, поражающая своею чрезвычайною искренностью, кротостью и смирением, нигде и ни в чем не подозревающая умысла, считая себя обязанной идти навстречу каждой просьбе, А.А. Вырубова, подобно Императрице, делила свое время между Церковью и подвигами любви к ближнему, далекая от мысли, что может сделаться жертвою обмана и злобы дурных людей».

Письмо от Государыни Александры Федоровны 10 декабря 1917 из Тобольска: «...А я, дитя мое, я горжусь тобой. Да, трудный урок, тяжелая школа страданья, но ты прекрасно прошла через экзамен. Благодарим тебя за все, что ты за нас говорила, за то, как защищала нас и столько за нас и за Россию перенесла и перестрадала. Господь один, может, воздаст. Наши души еще ближе теперь, я чувствую твою близость, когда мы читаем Библию, Иисуса Сираха и т.д. Благодарю за всю твою любовь; как хотела бы быть вместе, но Бог лучше знает».

Игумен Серафим (Кузнецов) в книге «Православный Царь-мученик» вспоминает: «Современная великая подвижница-прозорливица Саровская Парасковья Ивановна, жившая в последние годы жизни в Дивееве, та, которая предсказала Государю и Государыне за год рождение сына, но не на радость, а на скорбь родится этот Царственный птенчик, невинная святая кровь которого будет вопиять на Небо.

...Портреты Царя, Царицы и Семьи она ставила в передний угол с иконами и молилась на них наравне с иконами, взывая: «Святые Царственные Мученики, молите Бога о нас». В 1915 году, в августе, я приезжал с фронта в Москву, а затем в Саров и Дивеево, где сам лично в этом убедился. Прозорливица при мне несколько раз целовала портреты Царя и Семьи, ставила их с иконами, молясь им как святым мученикам. Потом горько заплакала.

Эти иносказательные поступки понимались мною тогда, как переживаемые великие скорби Царя и Семьи, связанные с войной, ибо хотя они не были растерзаны гранатой и ранены свинцовой пулей, но их любящие сердца были истерзаны беспримерными скорбями и истекали кровью. Они были действительно бескровные мученики. Как Божия Матерь не была изъязвлена орудиями пытки, но при виде страдания Своего Божественного Сына, по слову праведного Симеона, в сердце Ее прошло оружие.

Затем старица взяла иконки Умиления Божией Матери, пред которой скончался преподобный Серафим, заочно благословила Государя и Семью, передала их мне и просила переслать. Благословила она иконки: Государю, Государыне, Цесаревичу, Великим Княжнам Ольге, Татьяне, Марии и Анастасии, Великой Княгине Елисавете Феодоровне и А.А. Вырубовой.

...Только теперь мне представляется более ясным, как Богом было открыто этой праведнице все грядущее грозное испытание уклонившемуся от истины русскому народу. Непонятно было для меня тогда, почему она благословила всем, кроме Великого Князя Николая Николаевича, иконки не преподобного Серафима, а Умиления Божией Матери, пред которой скончался преподобный Серафим.

В настоящее время для меня это ясно: она знала вперед, что все они кончат жизнь кончиной праведников-мучеников, как кончил жизнь и преподобный Серафим, и наследуют жизнь вечную в обителях рая вместе с ним. Целуя портреты Царя и семьи, прозорливица говорила, что это ее родные, милые, с которыми скоро будет вместе жить. И это предсказание исполнилось. Она через месяц скончалась, перейдя в вечность, а ныне вместе с Царственными мучениками живет в небесном тихом пристанище».

Из письма Государыни от 6/19 апреля 1918 года: «Твой крестный путь принесёт тебе небесные награды, родная, там будешь по воздуху ходить, окружённая розами и лилиями....Через крест к славе, все слёзы, тобою пролитые, блестят, как алмазы на ризе Божией Матери; ничего не теряется; за все твои мучения и испытания Бог тебя особенно благословит и наградит».

Могилу подруги Государыни, монахини Марии, посещают все больше и больше людей. Сюда они приносят свои печали, скорби, болезни. Как при жизни Анна Александровна не отказывала никому в помощи, так и сейчас она утешает, помогает, исцеляет.

Монахиня Мария, моли Бога о нас!

19.07.2013.