Норвегия чеченская: «великий исход»

I. Пришельцы Северного Кавказа

Миграционная волна в Норвегию объясняется ростом ее экономики, в результате открытия крупных нефтяных и газовых месторождений в 60-х годах прошлого века.

Потребность рабочей силы в большой по территории - 385 186 км квадратных на 3 млн. 581 тыс. человек (в 1960 году) стране, открыла «двери» для представителей разных континентов. Сначала это были европейцы. C 70-х годов в Норвегию стали приезжать из Азии, Африки и Латинской Америки.

Появление чеченцев в Норвегии связано с вводом федеральных войск в Чечню в декабре 1994 года. Тогда в Европу хлынул поток выходцев Северного Кавказа.

Под впечатлением от проходившей там военной операции, дезинформации со стороны прибывших и «демократических» СМИ России о действиях властей в отношении чеченцев, мигрантам в массовом порядке предоставлялся статус беженцев.

Вот образец такой «клюквы», опубликованный на сайте norge-info.ru, в статье «Норвегия глазами Чеченцев» сотрудника Чеченского правозащитного центра, журналиста, некоего Казбича-Чеченского.

О «качестве» информации статьи можно сделать вывод с начальной части, что «до прихода русских на Кавказе не было ни войн, ни насилий, ни убийств, ни разрушений. Люди жили мирным трудом, занимались земледелием, скотоводством, поддерживали братские взаимоотношения с соседними народами».

Одним росчерком пера воинственный народ Кавказа, с его многовековой историей борьбы: монголо-татары и Тимур, внутренние и внешние конфликты, еще «до прихода русских», был превращен в мирных колхозников. Далее, поэт-правозащитник говорит о геноциде, ужасе и терроре в отношении чеченцев в России. Завершает статью верноподданническим в адрес Норвегии стихом - «Вторая родина моя».

Измышления «почти лермонтовского» Казбича и ему подобных, ложились тогда в основу принятия решений о предоставлении статуса беженцев приезжим чеченцам.

Миграционные власти европейских стран игнорировали тот факт, что до ввода федеральных войск в Чеченскую Республику, 19 февраля 1993 года, в России был принят закон «О вынужденных переселенцах». Он имел, фактически, адресный характер - Чечню. Из которой до военных действий уезжали жители в различные регионы России. Объявившая себя «независимой», Чечня была превращена в неуправляемую бандитскую клоаку, где «Сникерсы» на рынке продавались вместе с автоматами Калашникова.

Закон гарантировал вынужденному переселенцу весь комплекс материальных и моральных благ: жилье, работу, медицинское обслуживание. Поэтому выходцы Северного Кавказа правовых оснований для получения статуса беженцев вне России не имели. Ими не было реализовано право вынужденных переселенцев на территории страны, из которой они выехали - России, в соответствии с принятым там правовым актом.

Европу тогда такие детали не интересовали. Демагогия о правах человека при проведении военных действий на территории Чеченской Республики заглушала все. Даже то, что значительная часть объявившихся в европейских странах чеченцев никакого отношения к территории боевых действий не имела. Одни доказывали ложную принадлежность к ней регистрацией в паспорте. Другие - выбрасывая или пряча его, убеждая миграционные власти поверить на слово.

Конечно, среди приехавших были те, кому бегство из России за отрезание голов у захваченных российских военнослужащих и террористические акты было «спасением» от законного возмездия.

Норвегия оказалась желательной для чеченцев в связи с наличием социальных гарантий, которых нет, либо они менее значительны в других странах. Большинство чеченских семей живут здесь исключительно за счет государства. Многодетность стала их выгодной формой безработного существования: за счет пособий, иных выплат на каждого ребенка.

Многие стали жертвами дезинформации о Норвегии, как об «интернациональном рае» для мигрантов. Бросая или продавая нажитое годами имущество, платя разным мошенникам, они кинулись навстречу иллюзорной мечте о «земле обетованной». Всего в Норвегии осело от 6 до 8 тысяч чеченцев.

II. Обратно в Россию

Отношение к желающим жить, ничего не делая, либо быть гражданами богатых европейских стран, изменилось спустя несколько лет. Прибывшим чеченцам в предоставлении статуса беженцев стали отказывать, с депортацией в Россию тех, кто не выехал добровольно.

Видеть в этом адаптационно-экономическими причины было бы ошибочно. Количество чеченцев в Европе (от 70 до 130 тысяч, по разным оценкам) несравнимо с криминально-паразитирующими там миллионами выходцев афро-азиатских стран, их погромами в Лондоне и Манчестере, Париже и Гренобле. Главное - в плоскости политической.

В результате военной кампании с 30 сентября 1999 года по март 2000 года Чечня от вооруженных уголовно-ваххабитских формирований была освобождена. В 2003 году принята Конституция республики, как части России. Началось ее восстановление. В 2009 году режим контртеррористической операции там был снят. Это означало, что прежние (вымышленные) основания предоставления выходцам из Чечни статуса беженцев в европейских странах отпали.

Подтверждением нормализации ситуации в Чечне стали не официальные СМИ Чеченской Республики, а мигранты-чеченцы. Получившие статус беженцев в Европе, они в массовом порядке стали приезжать в республику, забывая о своем обмане иммиграционных служб о том, что в России их ждет неминуемая гибель.

Пути посещения родины - через страны, с которыми у Российской Федерации нет визовых отношений: Украину, Беларусь и иные. Такой маршрут - чтобы сохранить в тайне от государств, где они получили статус беженцев, свое пребывание в Чечне. Часто, не скрывая цели своих поездок. Это иллюстрировало лживость их заявлений о невозможности нахождения на территории России, из которой, как пишет вышеупомянутый чеченский поэт-журналист, «чудом удалось вырваться от смерти, от нищеты и голода, спасая свою жизнь и жизнь своих детей».

«Чудом вырвавшиеся» приезжают в Чеченскую Республику не только для того, чтобы увидеть близких. На социальные пособия, получаемые на себя и детей, они длительное время живут в ней, даже строят дома. Что не могло остаться без внимания властей европейских стран.

Не менее значимая причина изменения отношения к мигрантам из Чечни в том, что целесообразность увеличения числа беженцев из Северного Кавказа в Европе отпала. Количество здесь чеченцев достаточно, чтобы те могли быть дестабилизирующей силой для России, с учетом тесных родственных связей и не прерываемых контактов с республикой. Вайнахи оказались заложниками политических игр ведущих мировых держав.

«Обостренное» внимание к правам человека в европейских и других странах «свободного мира», напрямую связано с их экономическими и политическими интересами. Неслучайно чеченские мигранты, «глашатаи» отделения от России, возмущаются «коварством» Запада. «Они нам обещали поддержку независимости, приезжая в Чечню. Говорили: «Вы только начните», - и предали нас».

Известное изречение премьер-министра Великобритании 19 века Генри Пальмерстона: «У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны», - наивным чеченцам знакомо не было. Государственный девиз тех же норвежцев - «Alt for Norge» (Все для Норвегии), сказанное английским политиком вполне подтверждает.

В январе этого года из Норвегии было депортировано 16 чеченских семей с отказом в предоставлении убежища около полутора тысячам. Процесс был продолжен в последующие месяцы.

Это вызвало возмущение «поборников прав» народов Кавказа, их СМИ: «Норвежская власть, изменяя собственным провозглашенным ценностям, сделала свой выбор - это форма соучастия в преступлениях, совершаемых российской властью против чеченского народа» («Кавказский Узел»); «Норвежцы не соблюдают взятых на себя обязательств в рамках конвенции «О статусе беженца» от 1951 года» («Чеченская Диаспора Норвегии»); «Нас не может не беспокоить политика скандинавских властей в отношении беженцам из Чечни. В последнее время участились случаи отказов в предоставлении убежища и депортации чеченцев в Российскую Федерацию» («Кавказ-Центр»).

Желание быть гражданином другого государства в России преступлением не является. Никаких преследований возвращенных чеченцев там нет. Часть из прибывших, войдя во вкус «цыганской» жизни, вновь уезжает из России в европейские страны, уже с иными о себе страшными сказками.

Пропагандистская истерия, которая сопровождает процесс выезда чеченцев на родину, служит только саморекламой их лжезащитникам.

III. Правозащитники

Большинство чеченцев Европы к зарубежным соотечественникам-правозащитникам относятся крайне негативно. В них они, справедливо, видят тех, для кого проблемы Северного Кавказа и мигрантов стали источником хорошего заработка. Свежи в памяти покупки справок у правозащитников в Чечне о мнимых преследованиях, полная их бесполезность. Тем более, что жизнь «активных борцов» и простых мигрантов отличается радикально.

Грязные миграционные лагеря, в длительном (сегодня - бесполезном) ожидании заветного статуса. Оторванность от родины, отсутствие нормального общения, чужой окружающий мир, частью которого они не будут никогда, полунищее существование. Эти реалии простых чеченских мигрантов противоположны сытой и комфортной жизни в европейских странах лидеров диаспор, чеченских функционеров международных гуманитарных и иных организаций.

Особенность чеченских правозащитников в том, что, как правило, они представляют радикально-фундаменталистские течения в исламе. В переводе на простой язык, означает два источника их существования: экстремистский и правозащитный.

Ахмед Гисаев - противник возвращения чеченцев на родину, сотрудник правозащитного центра (ПЦ) «Мемориал». В прошлом, служил в вооруженных формированиях Аслана Масхадова. Покинул Чечню в 2009 году, после гибели там сотрудницы ПЦ Натальи Эстемировой, с которой вместе работал. Далеко не однозначная история смерти Эстемировой и его обращения к руководству «Мемориала», что он был объектом досмотра и паспортного контроля, обеспечили выезд Гисаеву с членами семьи в Осло.

«Мировую» известность последнему принесло решение Европейского суда по правам человека в январе 2011 года. С России взыскано в пользу Гисаева 55 тысяч евро, по его жалобе о незаконном задержании в Чечне в 2003 году в течение нескольких дней и насильственных к нему действий представителями силовых структур.

Его «победа» в вызывающей много вопросов истории на совести российских чиновников. Они к заседанию не подготовились. Документы о проводимом расследовании в Чечне (оно было) в суд не предоставили. Что стало основным аргументом в принятии решения не в пользу России.

Правозащитная деятельность Гисаева в Норвегии - хорошо оплачиваемое удовольствие, позволяющее ему снимать большую квартиру в центре Осло в нескольких сотнях метров от королевского дворца; иметь автомашину, выезжать на деньги организации в разные страны; привезти из Чечни брата, которому в Норвегии был проведен курс дорогостоящего лечения. Работа напрямую связана с наличием информации, реальной или выдуманной, о нарушении прав человека на Северном Кавказе. Чем больше - тем лучше. Ее отсутствие будет означать его ненадобность. С потерей того, что «борца за права чеченцев» сейчас окружает.

Правозащитная деятельность совмещается у Гисаева с пропагандой идеологии исламских фундаменталистов. Он одобряет террористические акты в России, где гибнут невинные. Не признает право других религий на существование, вещает о торжестве ислама в недалеком будущем во всем мире. С особой ненавистью он говорит о строительстве и увеличении количества церквей в России. Забывая, что ему и миллионам мусульман убежища предоставляют не богатые нефтью арабские страны, а христианский мир. Являясь фактическим руководителем чеченской диаспоры в Норвегии, он был инициатором переизбрания прежнего руководителя, Ильяса Гериханова, в 2010 году. Тому не простили интервью «Радио Свобода» в 2009 году, где Гериханов выразил мнение о возможном возвращении чеченцев в Россию.

Гисаев организует протестные мероприятия представителей чеченской диаспоры не только в Норвегии. Митинг чеченцев 26 апреля 2011 года в Копенгагене во время визита Председателя Правительства РФ Владимира Путина в Данию готовился им в Осло.

Находясь в Норвегии, он поддерживает контакты с действующими боевиками в Чечне. Его компьютер содержит секретные документы Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. В нем также информационная база данных спецслужб России о действующих и погибших боевиках на территории Чечни.

Гисаев располагает сетью информаторов в структурах нынешней власти Чечни. От них он получает оплачиваемую им информацию. Но эта - тема закрытая, о которой он предпочитает не распространяться. Проваххабитские взгляды последнего не оставляют сомнений, в интересах кого он занимается деятельностью, которая никакого отношения к правозащитной не имеет.

Исламские фундаменталисты под видом правозащитников и мнимые беженцы - вот что сегодня, за редким исключением, представляют собой чеченские мигранты в европейских странах. Объединяет их, как всех здесь представителей мусульманского мира, потребительское желание жить в комфортной Европе и Норвегии, в частности, за счет получаемых подачек. Ни о каких принципах и позиции речь идти не может. Корыстный выбор богатой страны, где узаконены однополые браки, отбросил в сторону понимание совместимости веры с реалиями норвежского общества.

Вопрос о целесообразности работы, проводимой Россией и Правительством Чеченской Республики по возвращению тех, кто добровольно обрек себя на изгнание, стоять не может. Как человек не выбирает родину, так и родина не выбирает себе сыновей, пусть даже и заблудших.

Устраханов Руслан, Норвегия