Для начала - цитата из письма, пришедшего на сайт Ново-Иерусалимского монастыря. «В первых числах февраля я была в «Современнике» на спектакле «Враги. История любви» по роману Исаака Зингера. Режиссёр - Евгений Арье, наш бывший соотечественник, живущий в Израиле. Во время одной мизансцены героиня Чулпан Хаматовой с насмешкой произносит фразу: «Был один еврей - по воде ходил». Я не могу передать её интонацию, но это действительно прозвучало как насмешка. В зале раздался смех. Всё это меня возмутило, и, придя, домой, я зашла на сайт театра (впервые) и на его форуме выразила возмущение».
Далее в письме - диалог с устроителями зрелища, содержание которого можно было бы и предугадать. В ответ на апелляции к совести театральных деятелей, не особенно чуткой, судя по всему, - стандартное ерничанье и насмешки на грани кощунства. Собственно говоря, ничего удивительного, - всё в контексте знакомого евангельского сюжета-предупреждения о метании бисера пред известными малосимпатичными животными... И стоило ли обольщаться? Как будто со времён Нерона и Диоклетиана ненависти к Христу стало меньше... Она никуда не девалась. Согласно духу времени она лишь меняет свои формы: и если «исааки зингеры» разного рода, «московские комсомольцы» восьмидесятилетней давности имели возможность убивать, то у нынешних неприятие христианства носит характер преимущественно гадливо-издевательский. Что, по сути, дела не меняет, конечно...
Во всей этой истории удивило другое. Где-то с полгода назад портрет уважаемой Чулпан Хаматовой появился на глянцевой обложке православного журнала «Фома». Там же и интервью соответствующего тематике содержания. Известная артистка рассказывала о своей помощи больным детям. И всё бы хорошо, кроме одного - православие получается какое-то странноватое - «без границ». Причём без границ в самых неожиданных направлениях...
Журнал «Фома», как известно, - журнал для сомневающихся. Так вот сомнения действительно возникают. Относительно соответствия православной вере взглядов некоторых его авторов и экспертов, прежде всего. Актриса Чулпан Хаматова, писатель Дмитрий Быков... Если человеку до Христа и дела нет, если он допускает в Его адрес (пусть даже и в рамках своей профессии) кощунственно-двусмысленные выпады, то, простите, какой он христианин? Всё-таки вещи нужно называть своими именами. Либерал, гуманист, просто хороший человек, - для вышеуказанных персонажей, - гораздо более точные характеристики. Что, впрочем, не освобождает их от определённого рода ответственности, особенно в свете недавних постановлений архиерейского Собора относительно противодействия богохульству... (Кстати, обстоятельство, что в самом тексте романа фразы, оскорбившей нашу корреспондентку, не обретается, а она - лишь театральная «авторская находка», - является явно отягчающим).
Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской (Мф. 18:6). Печально, но факт, - в роли потенциальных утопленников наши нынешние «продвинутые» православные либералы выступают всё более уверенно. Или либеральные христиане... В самом этом наименовании непреодолимое противоречие. Гуманизм, либерализм, который по сути своей эгоцентричен, с православием, которое теоцентрично, христоцентрично, - не согласуется. Никак. Соприкасаясь с православием, либерализм не питается им, но, со свойственной ему циничной решительностью, православие разрушает и губит.
Яд, соединяясь со здоровой пищей, своих смертоносных качеств не теряет. И не так уж и важно, в какую обёртку отрава упакована. Так что неуклюжие попытки «примазать» к православию либерализм, даже буддизм, рок-музыку, коммунизм, что угодно, - вполне в рамках дьявольской стратегии разрушения.
И как, и чем, в таком случае, противостоять безбожному миру, который обрушивается на Церковь всё более нагло? Соглашательством или непримиримой борьбой с ним? Но на каждый чих не наздравствуешься, как известно... И если на любую провокацию, на всякий эпизод типа того, что произошёл в театре «Современник» (кстати, он еще не самый вопиющий) последует реакция, то, кажется, Церкви ничего больше и не останется, как только «реагировать»... Может быть, определяясь в самих себе, поступить так, как, размышляя о своём сокровенно-революционном, советовал небезызвестный большевистский лидер: прежде чем объединяться, решительно и окончательно размежеваться? Относительно разделения возникают вполне обоснованные сомнения. Но и «безразмерным» православие не бывает. Очевидно, в любом случае, прежде чем объявлять громогласно о принадлежности вере православных христиан кого бы то ни было, не мешало бы для начала вежливо поинтересоваться: а како веруеши-то?
Ведь опасность существует не придуманная: бросаясь в мир с распростёртыми объятиями и завязанными глазами, рискуем в «братских» объятиях и задохнуться...
