Метровый Борхес
Говорить о причинах всемирной популярности Коэльо - неинтересно. Почему всемирно популярна Бритни Спирс, а не Алла Пугачёва? Разница в таланте? Или фигуре? Возрасте?
Бессмысленные вопросы. Как при игре в напёрстки. Шарик оказывается там, куда его положили и больше нигде. Шарик Коэльо тоже положили и катают. Вся разница с хлебным шариком в том, что от Коэльо всё же немного зависит успех катания (процентов на тридцать). Надо соответствовать.
Сам же он, не обинуясь, и описывает процесс «катания». Герой «Заира», популярный писатель, буквально всем обязан некому всемирному Банку Услуг - эдакому транснациональному сообществу могущественных людей, небескорыстно помогающих друг другу («ты мне, я тебе»). Цена входного билета в этот мир - талант. Банк Услуг берёт его в оборот и обеспечивает вкладчика громадными процентами. Разница с евангельским талантом лишь в том, что здесь оборотистый слуга увеличивает достояние не Господина, а своё собственное. Это немного попахивает воровством, но в отсутствие Господина может быть выдано за предприимчивость. Да и вообще - какой может быть Господин у свободомыслящего европейца начала XXI века? Разве что Совет директоров всемирного Банка Услуг.
Собственно, само название романа (и понятие) «Заир» позаимствовано Коэльо у Борхеса (из одноимённого рассказа). В исламской мистике - это однажды увиденный человеком (или несколькими людьми) образ, который остаётся в сознании и постепенно вытесняет из сознания всё остальное. Заир заканчивается сумасшествием (вариант - просветлением). Таким заиром может быть монетка, тигр или пропавшая жена (у Коэльо). Последнее, как мы понимаем, гораздо интереснее для пассажиров метро: тут уж вряд ли закончится сумасшествием, да и вообще - жизненней.
Великий мистификатор Борхес до этого не додумался - в Буэнос-Айросе не было метро.
Партнёрство во имя мира
Неудивительна популярность Коэльо и (именно) у прекрасной половины спешащего на работу человечества - возьмём хотя бы «Заир»: весь роман посвящён поиску и возвращению ушедшей женщины. На пути к этому лирический герой (известный писатель, миллионер) делает немало замечательных открытий: женщина (оказывается) - тоже человек, у неё (оказывается) - тонкий душевный мир и стремления; за её любовь (оказывается) надо бороться, даже если она уже десять лет как твоя жена. Роман полон подобных удивительных и, осмелюсь сказать, оглушительных открытий, которые поджидают знаменитого писателя («знатока духовного мира») и его куда более чем многочисленных (каждая книга - бестселлер, переведён на все известные и неизвестные языки) читателей. Понятно, что каждое последующее «открытие» писателя тоже призвано целить и врачевать бесчисленные язвы современной женской души, израненной грубым мужским шовинизмом.
Но это - не сразу. И самовлюблённый муж-эгоист прозревает не сразу. Гибельная пелена с его глаз опадает долгих три года. За это время он («знаток духовного мира») успевает написать новый бестселлер, увеличить своё состояние на несколько миллионов долларов, полюбить и оставить одну актрису и, в конце концов, духовно переродиться. Эти его приключения (три года томительной разлуки) воспринимаются писателем (груз европейской культуры, всё не просто так) как возвращение нового Одиссея на свою Итаку - к утраченной было жене и самому себе. Правда, Пенелопа немного беременна: «От того, кто пришёл, а потом ушёл прочь» (то есть не от него), но это не должно помешать ей и дальше заниматься военной журналистикой в «горячих точках» (тонкий душевный мир, стремления), а ему уважать её как равноправного партнёра (немного беременного). Останутся ли они мужем и женой - неизвестно. Коэльо ставит энергичную точку на самом интересном для домохозяек месте. Но это, как мы понимаем, вторично; главное же - это «свободно льющаяся любовь» и духовное обновление. В нашем случае (горячий шоколад в Париже, осмотр достопримечательностей в Испании, вино и актриса в Хорватии) это ещё и хлеб - тяжёлый писательский хлеб. Зияющие пасти голодных типографских станков по всему миру - вхолостую щёлкают челюстями и напряжённо ждут от писателя духовного обновления и... новой книги. Многомиллионная армия литературных болельщиков писателя затёрла до дыр сайты любимых издательств в поисках смысла жизни и... новой книги.
И наш беззаветный Одиссей (скорее уж предприимчивый Колумб) их не подведёт: его триера (скорее уж галион), гружённая золотом и смыслом жизни, пришвартуется к одной из набережных Сены; позади останутся земли дикарей и рифы психоанализа, и наш ветхий, но просветлённый Одиссей (со своим беременным партнёром) сойдёт на землю объединённой Европы и отдаст человечеству ключи от счастья (собственно, рукопись новой книги). Но это будет - уже совсем другая история.
Интеллектуальный гамбургер
Однако ж не подумайте, что наш писатель (герой романа, а может даже и сам автор) вот так вот любит всё человечество. Есть одно досадное исключение.
Писатель очень не любит критику, потому что критика не любит его. Она, критика, очень глупая (убедись читатель сам - несколько цитат) и завидует славе и богатству писателя. Всем этим занудным пьяницам-интеллектуалам непонятна радость скромной французской булочницы или видавшего виды патологоанатома от встречи с новым произведением писателя. А уж он-то, писатель, завсегда с народом (точнее, с пассажиропотоком), и народ его любит. Кроме писателя народ ещё любит Майкла Джексона, чипсы «Эстрелла» и ещё кое-чего, но это «ещё» ни о чём не говорит, потому что именно народ - подлинный сын демократии, друг конституции и враг тирании. Ему не запретишь. Тем более, что он сам, народ то есть, всю эту музыку и оплачивает.
Впрочем, есть и ещё кое-что, что роднит произведение Коэльо с пассажирами подземки и завсегдатаями «Макдонольдса». Своей нарочито-небрежной слоёностью роман здорово напоминает гамбургер. Немного лирики, немного оккультизма, немного политкорректности, немного интернета.
Действие романа из благоустроенного Парижа (Страны Басков, Загреба) переносится в неблагоустроенную казахскую степь, где помимо открытий чисто психологических нашего писателя (и его благодарных читателей) ждут ещё увлекательные подробности из новейшей истории России. Как и в случае с глобалистским общепитом - продукты генетически модифицированы. В данном случае - перед нами генетически модифицированная история.
О Великой Отечественной войне и обороне Сталинграда русскими: «еды нет - только патроны и курево... жуют табачные листья... через неделю начинают есть мясо своих мёртвых окоченевших товарищей...». Итог Битвы на Волге: «Четыре месяца боёв, людоедство, отмороженные руки и ноги - и вот немцы наконец сдаются». Если вы думаете, что это дневники Геббельса или мемуары французского ветерана СС, то глубоко ошибаетесь. Это «воспоминания» отца одного из персонажей «Заира», русского солдата, который после Сталинградской битвы «пешком возвращается в родную деревню, находящуюся почти в тысяче километров от Сталинграда». Вообще-то всякое может случиться в этой жизни, дезертирство тоже случается (см. «Живи и помни» Распутина). Но дезертиров не награждают «медалями» и не «называют героями Сталинградской битвы». Правда, солдат немного не в себе, но это не мешает ему по прошествии времени «познакомится с контрабандистами» и заняться свободным предпринимательством. Однако подлые «коммунистические власти обвиняют его в связях с преступниками» (всего-то контрабанда, подумаешь!) и «отправляют на десять лет в Сибирь как «врага народа». Если учесть возраст послелагерного сына этого солдата (25 лет) и время действия романа (2001-2002 годы), то окажется, что и спустя десятилетия после ХХ-го съезда, в безмятежные брежневские годы, тюрьмы у нас буквально ломились от «врагов народа», выисканных среди безобидных контрабандистов.
Читаешь эдакую дребедень - и становится грустно: со времён Пушкина ничего не изменилось, и современная Европа «столь же невежественна по отношению к нам, сколь и неблагодарна» как и два столетия назад. Будто и не было Толстого, Достоевского, революций, двух мировых войн... Скучно жить на этом свете, господа!
Тоже самое можно сказать и о генетически модифицированной религии романа - в «Заире» это своеобразная интернет-духовность не то недотюрков, не то протоказахов. Она абсолютно виртуальна, потому что в природе больше нигде не встречается и, как и всякое другое современное язычество (славянское, германское, тюркское и т. д.), является очевиднейшим бесформенным новоделом и сильно попахивает пластмассой и металлокерамикой.
Мелькает едва уловимая тень Кастанеды. Только у Коэльо вместо латиноамериканских прерий и каньонов - поющие пески казахских степей и «Нет - наркотикам!». Проносятся ещё две-три тени (Гессе на степном волке, другие). Впечатление, будто автор старается интеллектуально причесать роман. На случай, если кто из серьёзной публики заглянет. Но всё равно, как не крути - получается гамбургер.
Пассажир интернета
В заключение - ещё пару слов о хлебном шарике по имени Коэльо. Существует крайне распространённое заблуждение, что масс-культура не несёт в себе никакой идеологии, она-де «безыдейна», «бездуховна» и т. п. Ещё как идейна и духовна! Только своеобразной духовностью...
Вот и Коэльо в «Заире» популяризует (и даже «мистически» обосновывает) идею своего небезызвестного соотечественника (или уж как там - соналогоплательщика?) Жака Аттали о современном человеке: «человеке-кочевнике». Суть идеи передаётся известной русской пословицей: рыба ищет, где глубже, а человек, напротив - где сухо и комфортно. Этому сегодня начинают учить уже с памперсов. Как и тому, что родина там, где меньше налоги. Остальное - атавизм, и отомрёт как повышенная волосатость (хотя с волосатостью, судя по назойливой рекламе средств эпиляции, творится прямо противоположное).
И вот эту-то новую породу «людей-кочевников» как нельзя лучше иллюстрирует герой романа (человек похожий на популярного романиста Коэльо): латинос, в молодости эмигрировавший в Европу и с тех пор кочующий по свету. Гражданин мира с шенгенской пропиской.
_(cropped).jpg)