21 ноября в зале Харьковского академического театра украинской драмы имени Шевченко состоялся концерт известного русского певца Олега Погудина. Это второй его гастрольный приезд в первую столицу Украины; предыдущий был полгода назад.
Его называют Серебряным голосом России. О нем пишут в высоких степенях и восторженных тонах, не забывая отмечать глубину и проникновенность. На фоне почти повсеместного торжества антиэстетизма и безвкусицы, ныне поразивших отечественные эстраду и телевидение, личность Олега Евгеньевича Погудина представляется отчетливой - призванной противодействовать распаду и разложению. Удивительно, но эти основательность, если угодно несгибаемость, твердость, видны и в его фигуре - внешне вроде бы хрупкой, "нешаляпинской", "небогатырской". Однако суть этого молодого человека с "гудящей фамилией" именно что богатырская, корневая. И этому нисколько не противоречат ни его интеллигентность, питерскость, деликатность, ни жанровая специфика, то есть пребладающая романсовость.
Даже если он исполняет сочинения Вертинского, отсылающего к томности арлекинов, все равно мы слышим и видим, что за первым, внешним пластом образа у Погудина наличествует русская, былинная, быть может, почвенная укорененность, сочетающаяся с нежностью и трепетом. Словно вся Русь, вместе с ее духовным воинством и культурой, стоит за его правым плечом рядом с его ангелом-хранителем.
Потому именно Олег Погудин, а не, скажем, опростившийся до уровня попсы Н. Басков, все более становится символом современной поющей русской души. (И, к слову, разумеется, не какой-нибудь Б. Моисеев, "супершоу" которого "Птичка" началось в Харькове минута в минуту с Погудинским концертом - на расстоянии городского квартала - в театре оперы и балета.) В размышлениях о Погудине ключевым является слово "культура" - то есть то, что мы стремительно утрачиваем. Культура пения, культура сценического поведения, культура речи, культура мышления, культура самоотдачи.
Погудин стал настоящей русской сценической звездой, принципиально лишенной звездно-богемных признаков, характерных для нынешней доктрины "успеха", овладевшей нетвердыми умами многих обитателей и нашей страны, и западного мира. Драматический артист Погудин продолжает достойный ряд, в котором представительствуют Обухова, Лемешев, Шаляпин, а из сегодняшних певцов мы бы назвали Евгению Смольянинову и Лину Мкртчан.
Харьковский концерт Олега Погудина проходил в рамках его гастрольного турне по городам России и Украины.
Певца на сцене поддерживает и сопровождает высокопрофессиональный ансамбль: скрипач, гитарист, контрабасист, баянист и две домристки. Музыканты играют "то вместе, то поврозь, а то - попеременно" - в зависимости от художественных намерений. В их исполнении прозвучало несколько инструментальных интерлюдий, в том числе - два танго Астора Пьяццолы.
В первом отделении О. Погудин исполнил щемящие русские романсы и XIX в. - "Ночь светла", "В лунном сияньи...", ("Динь-динь-динь"), "У церкви стояла карета", "Отцвели уж давно хризантемы в саду", песню "Уж полным-полна коробушка"...
Во втором отделении артист заменил под фраком атласную голубенькую жилетку на ярко-красную, тем самым указав на различие между настроениями и оттенками музыки разных эпохи, и деталью сценического костюма подчеркнув трагизм ХХ века. Прозвучали "Одинокая гармонь", "В землянке", оживление в зале вызвали неожиданные кинематографические "Куплеты Курочкина" ("Хвастать, милая, не стану...").
Потом певец исполнил "песни народов мира" (на языках оригиналов) - "Рiдна мати моя", "Тбилисо", итальянскую песенку... То есть программа, названная в афише "Романтика романса", включает и сочинения разных народов, органично соединяя русское национальное с родственным, напоминая о всемирной отзывчивости русской души. Украинскую мову Погудин при исполнении воспроизвел чисто, что, конечно, вызвало кулуарные вопрошания о его "явных украинских связях"; в зале прозвучали особые аплодисменты при первых же тактах узнаваемой украинской песни.
В заключение концерта О. Погудин исполнил известную советскую песню - "Надежда", а также "Non, Je ne regrette rien" ("Нет, я не жалею") из репертуара Эдит Пиаф. На бис певец спел замечательную, всенародно любимую песню "Мы эхо" из кинофильма "Любовь земная" (хотя кто-то из зала выкрикнул "Очи чёрные!", чем рассмешил и зал, и всех артистов).
А сам грустноглазый, тонкий и стройный Погудин, при всей его "прохладной", в каком-то смысле чуть отстраненной задушевности, подчас неприступности, при всей возвышенности - на сцене выглядит очень элегантно. В том числе когда пританцовывает на сцене или обращается к музыкантам "в рамках образа".
Артист оба концертных отделения закончил проникновенными словами (говорит он быстро, внятно, очень хорошим языком, о чем мы помним еще по его телепередачам на канале "Культура") об объединительной роли песни, пения, о нерушимости духовных и культурных уз.
Действительно ли его голос "серебрян"? Вполне.
О голосе, таком, как у Погудина, замечательно написал великий русский писатель Иван Тургенев в рассказе "Певцы": "Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос <...> он даже сначала отзывался чем-то болезненным; но в нем была и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь. Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны. Песнь росла, разливалась. <...> Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким, словно знакомая степь раскрывалась перед вами, уходя в бесконечную даль. У меня, я чувствовал, закипали на сердце и поднимались к глазам слезы; глухие, сдержанные рыданья внезапно поразили меня..."
Поющий Погудин не нагнетает, не пережимает эмоцию, и в аристократизме чувства достигает самого точного попадания из возможных.
Да, Олег Погудин - особенный, таких больше нет. Ему удается соединить то, что многим казалось несоединимым: разные русские эпохи. В Харьковском концерте это были два века русского романса, песен, поэзии. Погудин доверительно и убедительно говорит о том, что душа неделима, что она вмещает многое; главное, чтобы все это осенялось любовью.
Погудин убедителен в своем посыле настолько, что слушатель уже давно понял: это миссия.
На снимках: О. Погудин на сцене Харьковского театра имени Шевченко. 21 ноября 2007 г.
Фото Станислава Минакова
Его называют Серебряным голосом России. О нем пишут в высоких степенях и восторженных тонах, не забывая отмечать глубину и проникновенность. На фоне почти повсеместного торжества антиэстетизма и безвкусицы, ныне поразивших отечественные эстраду и телевидение, личность Олега Евгеньевича Погудина представляется отчетливой - призванной противодействовать распаду и разложению. Удивительно, но эти основательность, если угодно несгибаемость, твердость, видны и в его фигуре - внешне вроде бы хрупкой, "нешаляпинской", "небогатырской". Однако суть этого молодого человека с "гудящей фамилией" именно что богатырская, корневая. И этому нисколько не противоречат ни его интеллигентность, питерскость, деликатность, ни жанровая специфика, то есть пребладающая романсовость.Даже если он исполняет сочинения Вертинского, отсылающего к томности арлекинов, все равно мы слышим и видим, что за первым, внешним пластом образа у Погудина наличествует русская, былинная, быть может, почвенная укорененность, сочетающаяся с нежностью и трепетом. Словно вся Русь, вместе с ее духовным воинством и культурой, стоит за его правым плечом рядом с его ангелом-хранителем.
Потому именно Олег Погудин, а не, скажем, опростившийся до уровня попсы Н. Басков, все более становится символом современной поющей русской души. (И, к слову, разумеется, не какой-нибудь Б. Моисеев, "супершоу" которого "Птичка" началось в Харькове минута в минуту с Погудинским концертом - на расстоянии городского квартала - в театре оперы и балета.) В размышлениях о Погудине ключевым является слово "культура" - то есть то, что мы стремительно утрачиваем. Культура пения, культура сценического поведения, культура речи, культура мышления, культура самоотдачи.
Погудин стал настоящей русской сценической звездой, принципиально лишенной звездно-богемных признаков, характерных для нынешней доктрины "успеха", овладевшей нетвердыми умами многих обитателей и нашей страны, и западного мира. Драматический артист Погудин продолжает достойный ряд, в котором представительствуют Обухова, Лемешев, Шаляпин, а из сегодняшних певцов мы бы назвали Евгению Смольянинову и Лину Мкртчан.
Харьковский концерт Олега Погудина проходил в рамках его гастрольного турне по городам России и Украины.Певца на сцене поддерживает и сопровождает высокопрофессиональный ансамбль: скрипач, гитарист, контрабасист, баянист и две домристки. Музыканты играют "то вместе, то поврозь, а то - попеременно" - в зависимости от художественных намерений. В их исполнении прозвучало несколько инструментальных интерлюдий, в том числе - два танго Астора Пьяццолы.
В первом отделении О. Погудин исполнил щемящие русские романсы и XIX в. - "Ночь светла", "В лунном сияньи...", ("Динь-динь-динь"), "У церкви стояла карета", "Отцвели уж давно хризантемы в саду", песню "Уж полным-полна коробушка"...
Во втором отделении артист заменил под фраком атласную голубенькую жилетку на ярко-красную, тем самым указав на различие между настроениями и оттенками музыки разных эпохи, и деталью сценического костюма подчеркнув трагизм ХХ века. Прозвучали "Одинокая гармонь", "В землянке", оживление в зале вызвали неожиданные кинематографические "Куплеты Курочкина" ("Хвастать, милая, не стану...").
Потом певец исполнил "песни народов мира" (на языках оригиналов) - "Рiдна мати моя", "Тбилисо", итальянскую песенку... То есть программа, названная в афише "Романтика романса", включает и сочинения разных народов, органично соединяя русское национальное с родственным, напоминая о всемирной отзывчивости русской души. Украинскую мову Погудин при исполнении воспроизвел чисто, что, конечно, вызвало кулуарные вопрошания о его "явных украинских связях"; в зале прозвучали особые аплодисменты при первых же тактах узнаваемой украинской песни.
В заключение концерта О. Погудин исполнил известную советскую песню - "Надежда", а также "Non, Je ne regrette rien" ("Нет, я не жалею") из репертуара Эдит Пиаф. На бис певец спел замечательную, всенародно любимую песню "Мы эхо" из кинофильма "Любовь земная" (хотя кто-то из зала выкрикнул "Очи чёрные!", чем рассмешил и зал, и всех артистов).
А сам грустноглазый, тонкий и стройный Погудин, при всей его "прохладной", в каком-то смысле чуть отстраненной задушевности, подчас неприступности, при всей возвышенности - на сцене выглядит очень элегантно. В том числе когда пританцовывает на сцене или обращается к музыкантам "в рамках образа".
Артист оба концертных отделения закончил проникновенными словами (говорит он быстро, внятно, очень хорошим языком, о чем мы помним еще по его телепередачам на канале "Культура") об объединительной роли песни, пения, о нерушимости духовных и культурных уз.
Действительно ли его голос "серебрян"? Вполне.
О голосе, таком, как у Погудина, замечательно написал великий русский писатель Иван Тургенев в рассказе "Певцы": "Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос <...> он даже сначала отзывался чем-то болезненным; но в нем была и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь. Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны. Песнь росла, разливалась. <...> Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким, словно знакомая степь раскрывалась перед вами, уходя в бесконечную даль. У меня, я чувствовал, закипали на сердце и поднимались к глазам слезы; глухие, сдержанные рыданья внезапно поразили меня..."
Поющий Погудин не нагнетает, не пережимает эмоцию, и в аристократизме чувства достигает самого точного попадания из возможных.
Да, Олег Погудин - особенный, таких больше нет. Ему удается соединить то, что многим казалось несоединимым: разные русские эпохи. В Харьковском концерте это были два века русского романса, песен, поэзии. Погудин доверительно и убедительно говорит о том, что душа неделима, что она вмещает многое; главное, чтобы все это осенялось любовью.
Погудин убедителен в своем посыле настолько, что слушатель уже давно понял: это миссия.
На снимках: О. Погудин на сцене Харьковского театра имени Шевченко. 21 ноября 2007 г.
Фото Станислава Минакова
