Уважаемая редакция! 24 июня на сайте РУССКОЙ ЛИНИИ со ссылкой на ПРАВАЯ.РУ была опубликована статья С.Фомина о князе Иоанне Константиновиче. Дело доброе! Вместе с тем, справедливости ради, хочу сообщить, что сообщение о рукоположении князя Иоанна уже публиковалось, в том числе в статье, прилагаемой ниже. Надеюсь, что данная работа заинтересует вас и поможет воссоздать атмосферу 1918 года в Вятке во время пребывания в ней Романовых. Работа была опубликована в сборнике научно-практической конференции "Власть и общество: история и современность" (Киров, 1998). С.198-202.
С уважением АртЈм Владимирович Маркелов (г.Киров)
Гибель Царской семьи и ряда представителей Дома Романовых имеет много скорбных связей с вятской землей. Чтобы не распылять внимания сконцентрируюсь на ссылке Романовых в наш город весной 1918 года.
Прошлой зимой в газете "Вятский край" появилось несколько посвященных этой теме публикаций.[1] Теперь прохожу мимо бывшего особняка купчихи Савинцевой по ул. Ленина,105 с особым чувством - здесь они и жили...
В конце марта 1918 года совет комиссаров петроградской трудовой коммуны принял решение выслать из города ряд представителей Династии Романовых "впредь до особого распоряжения".[2] Переезд контролировался Москвой и Петроградом через екатеринбургские власти. 3 апреля из Екатеринбурга в Пермь ушла телеграмма с требованием о "скорейшей отправке сегодня баронов под охраной в Вятку".[3] Под "баронами" разумелись Великий князь Сергей Михайлович и три брата - князья Иоанн, Игорь, Константин Константиновичи, а также князь Владимир Палей.
Сергей Михайлович, племянник Александра Второго, служил генерал-инспектором артиллерии. Именно его думские оппозиционеры считали виновным в недостаточном количестве боеприпасов на германском фронте. По характеру был замкнутым (что часто принимали за надменность).
Князья Иоанн, Игорь и Константин - сыновья Великого князя Константина Константиновича, поэта и драматурга, писавшего под псевдонимом "К.Р." Все трое с началом первой мировой ушли на фронт, где, кстати, погиб их брат Олег, также обладавший литературным талантом.[4] Отец благословил сыновей иконой. Солдаты говорили о князьях: "Братья Константиновичи хорошо служат". Вся семья К.Р. была глубоко верующей, у самого Константина Константиновича было затаенное желание стать обер-прокурором Святейшего Синода.[5] Но князь Иоанн (или как его ласково называли родные - "Иоаннчик") среди всех выделялся своей религиозностью, много помогал бедным. Николай Второй часто посылал его на духовные торжества как своего личного представителя.
Князь Владимир Палей - сын Великого князя Павла Александровича от морганитического брака. Владимир был очень одаренным поэтом - стареющий К.Р. говорил со слезами: "Тебе передаю свою лиру". Свои стихи Палей сразу писал на чистовик, порой часами сидя за пишущей машинкой. Его сестра, Мария Павловна, обеспокоенная такой лихорадочной работой, посоветовала ему более тщательно отшлифовывать строфы. Владимир ответил, что стихи приходят к нему в законченном виде, и правка только портит их. И с грустью добавил, что ему нужно торопиться: после двадцати одного года он уже писать не сможет.[6]
Почти месячная вятская вынужденная жизнь Романовых и Палея протекала в доме купчихи Савинцевой, по удивительному стечению судьбы стоявшему на Николаевской (названной в честь последнего Императора) улице, которая вскоре была переименована в ул.Ленина. Вначале высокие ссыльные были далеки от уныния. Князь Константин Константинович даже признавался: "Мы рады изгнанию. Узнали людей и жизнь, которую, к сожалению, не знали".[7] Игорь Константинович говорил уже в Екатеринбурге: "Я чувствую, что нам здесь жить не позволят. В Вятке к нам тоже хорошо относилось население".[8]
Пожалуй, это главная причина стремительной высылки Романовых из нашего города. Сочувствие к изгнанникам усиливали творимые большевиками бесчинства и провокации. Вот только несколько примеров. 23 марта в Вятке начала работу следственная комиссия по делу "лапинцев", возглавляемая А.Г.Белобородовым (неделей раньше пытался взять порядок в руки проезжавший через наш город Ф.И.Голощекин).[9] Комиссия произвела ряд арестов, обнаружила факты бесчинства и злоупотреблений в высших губернских эшелонах.[10] Поразительное совпадение: и Белобородов, и Голощекин сыграли самую зловещую роль в гибели Царской семьи в Екатеринбурге.
В апреле большевики провели несколько акций против православных. В частности, 7 апреля в Преображенском женском монастыре началась реквизиция мебели. Член комиссии по охране церквей и их имущества Ю.А.Лавровская начала протестовать против такого своеволия и была тут же арестована.[11] С 10 апреля целую неделю содержался под арестом протоиерей Преображенского собора г.Слободского А.Лопатин,[12] которого позже еще несколько раз арестовывали, а в августе без лишних проволочек решили: "расстрелять и хорошенько закопать".[13] 16 апреля большевики арестовали большую часть уже упоминаемой комиссии по охране церквей и их имущества, мотивируя, что их не допустили к епархиальным хозяйственным помещениям.[14] 17 апреля арестам подверглись 15 священников и мирян - членов пастырско-мирянского собрания. Вооруженные красноармейцы ворвались в покои епископа Никандра, требуя протокола собрания. На следующий день об арестах узнали верующие, которые собрались со всего города к Совету, требуя освобождения арестованных. Этого же добивался епископ Никандр, предлагая, чтобы под стражу взяли его.[15]
В письме живущего в Швейцарии князя Николая Николаевича Романова (его показывал автору вятский краевед В.К.Семибратов) упоминается, что князь Иоанн Константинович служил диаконом в вятских храмах. Возникшее было недоумение разрешили найденные сведения, что 3 марта 1918 года в петербургском Иоанновском монастыре на Карповке князь Иоанн был рукоположен во диаконы. В дальнейшем он намеревался развестись с женой, принять монашество. Ожидали, что его возведут в сан епископа.[16]
Если допустить, что князю Иоанну Константиновичу действительно разрешили служить в какой-либо вятской церкви, бесспорно, отношение богомольных вятчан к высокопоставленным изгнанникам становилось еще сердечнее (тем более на фоне большевистских выходок).
Поэтому не случайно 18 апреля (кстати, именно в это время православные требовали освободить арестованных пастырей и собратьев) на губернском съезде совета депутатов член фракции большевиков И.В.Попов потребовал выслать Романовых, так как "всем известно, что Вятка - это прогнивший мещанский город, где очень слабо развито революционное движение. Необходимо услать этих господ куда-нибудь подальше, где они были бы под надежной охраной рабочих штыков". На предложение максималистов "сослать в Кронштадт" (которое сопровождалось согласно стенограмме, смехом и аплодисментами), большевистский оратор заметил, что у столичных максималистов и большевиков "не менее революционного пыла, <...> но они отправили Романовых <...> в Вятку, потому что имеются особые политические соображения". Под выкрик анархиста: "Отправить в телячьих вагонах," - резолюцию приняли большинством голосов (один против, двое воздержавшихся).[17]
27 апреля вятские власти сообщали в Екатеринбург: Романовы высылаются в этот город.[18] Великий князь Сергей Михайлович, пытаясь изменить положение, послал Ленину и Свердлову телеграмму: "Болен ревматизмом климат заставляет просить перевести меня в Вологду или Вятку".[19] Последовал отказ. Ситуацией уже владели "особые политические соображения". Путь Романовых в Екатеринбург, а затем в Алапаевск завершился трагически. Здесь их вместе с Великой княгиней Елизаветой Феодоровной и инокиней Варварой большевики живыми сбросили в шахту...
Недавно Великая княгиня Елизавета Феодоровна и инокиня Варвара Русской Православной Церковью канонизированы как святые. Русской же Православной Церковью Заграницей к лику святых причислены все погибшие в Алапаевске. Недалеко от Нью-Йорка в доме престарелых до сих пор живет родная сестра князей Константиновичей - Вера Константиновна [Княжна Вера Константиновна жила на ферме Толстовского фонда, в котором работала, она скончалась 11 января 2001 года - Ред.]. Как отмечал побывавший у нее автор одной из книг: "Больше мне не приходилось встречать людей, у которых на стене висит икона с изображением их собственных братьев".[20]
По утверждению эмигранта-исследователя П.Пагануцци, во время краткой вятской ссылки юный поэт В.Палей написал это полное трагичных предчувствий стихотворение:
Немая ночь жутка. Мгновения ползут.
Не спится узнику... Душа полна страданья;
Далеких, милых, прожитых минут
Нахлынули в нее воспоминанья...
Все время за окном проходит часовой,
не просто человек, другого стерегущий,
Нет, - кровный враг, латыш угрюмый и тупой,
Холодной злобой к узнику дышущий..
За что? За что? Мысль рвется из души
Вся эта пытка нравственных страданий,
Тяжелых ежечасных ожиданий
Убийств, грозящих каждый миг в тиши,
Мысль узника в мольбе уносится высоко...
То, что гнетет кругом, так мрачно и так низко...
А недруги так жутко близко.[21]
P.S. Среди вещей, найденных у убитого князя Иоанна Константиновича, была также найдена, как говорится в описании "икона в медной оправе святителей Прокопия и Трифона.[22] С большой долей уверенности можно предположить, что это был образ преп.Трифона Вятского и блаженного Прокопия Вятского - святых Вятской земли, которая дала приют представителям династии Романовых.
СНОСКИ:
1. Маркелов А. "В Вятке к нам относились хорошо," - говорили князья Романовы незадолго до своей трагической гибели // Вятский край. 1996, 27 янв.; Семибратов В. Дом, приютивший Романовых // Вятский край. 1996, 2 февр.; Чудиновских Е. Держалось в секрете // Вятский край. 1996, 13 февр.
2. Наш край (Вятка). 1918, N5. 31(18) марта.
3. Буранов Ю., Хрусталев В. Гибель императорского дома. М., 1992. С.280.
4. Кузьмина Л. Августейший поэт. СПб., 1996. С.185.
5. Там же. С.118.
6. Миллер Л. Святая мученица Российская Великая Княгиня Елизавета Федоровна. М., 1994. С.200-202.
7. Буранов В., Хрусталев В. Указ. соч. С.281-282.
8. Там же. С.282.
9. Тимкин Ю. 1917 год: от революции по телеграфу к революции на штыках // Энциклопедия земли Вятской. Киров, 1997. Т.4. С.350.
10. Там же. С.350; Прибытие в Вятку председателя Уральс[кого] об[ластного] исп[олнительного] комитета // Наш край, 1918, N4, 30(17) марта; К пребыванию в Вятке полномочного комиссара Уральского Обл[астного] Сов[ета] Р[абочих], С[олдатских] и Кр[естьянских] Деп[утатов] // Наш край. 1918, N7, 3 апр.
11. Из жизни Вятского женского монастыря // Официальные известия по Вятской епархии. 1918, N12-13, 1 мая. С.135.
12. Аресты и освобождение из тюрьмы // Там же. С.136.
13. Ожегин П. "...расстрелять и закопать" // Вятский епархиальный вестник. 1996, N9. С.4.
14. Официальные известия по Вятской епархии. 1918, N12-13, 1 мая. С.136.
15. Там же. С.136-137.
16. Прибавление к "Церковным ведомостям"// 1918. N7-8. С.329.
17. Вятский край. 1918, N23, 24 апр.
18. Хрусталев В. Тайное убийство великих князей в Алапаевске // Россияне. 1993, N11-12. С.87.
19. Буранов В., Хрусталев В. Указ. соч. С.283.
20. Скотт С. Романовы (Царская династия. Кто они были? Что с ними стало?). Екатеринбург, 1993. С.298.
21. Пагануцци П. Правда об убийстве царской семьи. М., 1992. С.126.
22. Расследование цареубийства. Секретные документы. Сост. Прищеп В., Александров А. М., 1993. С. 272.
С уважением АртЈм Владимирович Маркелов (г.Киров)
Гибель Царской семьи и ряда представителей Дома Романовых имеет много скорбных связей с вятской землей. Чтобы не распылять внимания сконцентрируюсь на ссылке Романовых в наш город весной 1918 года.
Прошлой зимой в газете "Вятский край" появилось несколько посвященных этой теме публикаций.[1] Теперь прохожу мимо бывшего особняка купчихи Савинцевой по ул. Ленина,105 с особым чувством - здесь они и жили...
В конце марта 1918 года совет комиссаров петроградской трудовой коммуны принял решение выслать из города ряд представителей Династии Романовых "впредь до особого распоряжения".[2] Переезд контролировался Москвой и Петроградом через екатеринбургские власти. 3 апреля из Екатеринбурга в Пермь ушла телеграмма с требованием о "скорейшей отправке сегодня баронов под охраной в Вятку".[3] Под "баронами" разумелись Великий князь Сергей Михайлович и три брата - князья Иоанн, Игорь, Константин Константиновичи, а также князь Владимир Палей.
Сергей Михайлович, племянник Александра Второго, служил генерал-инспектором артиллерии. Именно его думские оппозиционеры считали виновным в недостаточном количестве боеприпасов на германском фронте. По характеру был замкнутым (что часто принимали за надменность).
Князья Иоанн, Игорь и Константин - сыновья Великого князя Константина Константиновича, поэта и драматурга, писавшего под псевдонимом "К.Р." Все трое с началом первой мировой ушли на фронт, где, кстати, погиб их брат Олег, также обладавший литературным талантом.[4] Отец благословил сыновей иконой. Солдаты говорили о князьях: "Братья Константиновичи хорошо служат". Вся семья К.Р. была глубоко верующей, у самого Константина Константиновича было затаенное желание стать обер-прокурором Святейшего Синода.[5] Но князь Иоанн (или как его ласково называли родные - "Иоаннчик") среди всех выделялся своей религиозностью, много помогал бедным. Николай Второй часто посылал его на духовные торжества как своего личного представителя.
Князь Владимир Палей - сын Великого князя Павла Александровича от морганитического брака. Владимир был очень одаренным поэтом - стареющий К.Р. говорил со слезами: "Тебе передаю свою лиру". Свои стихи Палей сразу писал на чистовик, порой часами сидя за пишущей машинкой. Его сестра, Мария Павловна, обеспокоенная такой лихорадочной работой, посоветовала ему более тщательно отшлифовывать строфы. Владимир ответил, что стихи приходят к нему в законченном виде, и правка только портит их. И с грустью добавил, что ему нужно торопиться: после двадцати одного года он уже писать не сможет.[6]
Почти месячная вятская вынужденная жизнь Романовых и Палея протекала в доме купчихи Савинцевой, по удивительному стечению судьбы стоявшему на Николаевской (названной в честь последнего Императора) улице, которая вскоре была переименована в ул.Ленина. Вначале высокие ссыльные были далеки от уныния. Князь Константин Константинович даже признавался: "Мы рады изгнанию. Узнали людей и жизнь, которую, к сожалению, не знали".[7] Игорь Константинович говорил уже в Екатеринбурге: "Я чувствую, что нам здесь жить не позволят. В Вятке к нам тоже хорошо относилось население".[8]
Пожалуй, это главная причина стремительной высылки Романовых из нашего города. Сочувствие к изгнанникам усиливали творимые большевиками бесчинства и провокации. Вот только несколько примеров. 23 марта в Вятке начала работу следственная комиссия по делу "лапинцев", возглавляемая А.Г.Белобородовым (неделей раньше пытался взять порядок в руки проезжавший через наш город Ф.И.Голощекин).[9] Комиссия произвела ряд арестов, обнаружила факты бесчинства и злоупотреблений в высших губернских эшелонах.[10] Поразительное совпадение: и Белобородов, и Голощекин сыграли самую зловещую роль в гибели Царской семьи в Екатеринбурге.
В апреле большевики провели несколько акций против православных. В частности, 7 апреля в Преображенском женском монастыре началась реквизиция мебели. Член комиссии по охране церквей и их имущества Ю.А.Лавровская начала протестовать против такого своеволия и была тут же арестована.[11] С 10 апреля целую неделю содержался под арестом протоиерей Преображенского собора г.Слободского А.Лопатин,[12] которого позже еще несколько раз арестовывали, а в августе без лишних проволочек решили: "расстрелять и хорошенько закопать".[13] 16 апреля большевики арестовали большую часть уже упоминаемой комиссии по охране церквей и их имущества, мотивируя, что их не допустили к епархиальным хозяйственным помещениям.[14] 17 апреля арестам подверглись 15 священников и мирян - членов пастырско-мирянского собрания. Вооруженные красноармейцы ворвались в покои епископа Никандра, требуя протокола собрания. На следующий день об арестах узнали верующие, которые собрались со всего города к Совету, требуя освобождения арестованных. Этого же добивался епископ Никандр, предлагая, чтобы под стражу взяли его.[15]
В письме живущего в Швейцарии князя Николая Николаевича Романова (его показывал автору вятский краевед В.К.Семибратов) упоминается, что князь Иоанн Константинович служил диаконом в вятских храмах. Возникшее было недоумение разрешили найденные сведения, что 3 марта 1918 года в петербургском Иоанновском монастыре на Карповке князь Иоанн был рукоположен во диаконы. В дальнейшем он намеревался развестись с женой, принять монашество. Ожидали, что его возведут в сан епископа.[16]
Если допустить, что князю Иоанну Константиновичу действительно разрешили служить в какой-либо вятской церкви, бесспорно, отношение богомольных вятчан к высокопоставленным изгнанникам становилось еще сердечнее (тем более на фоне большевистских выходок).
Поэтому не случайно 18 апреля (кстати, именно в это время православные требовали освободить арестованных пастырей и собратьев) на губернском съезде совета депутатов член фракции большевиков И.В.Попов потребовал выслать Романовых, так как "всем известно, что Вятка - это прогнивший мещанский город, где очень слабо развито революционное движение. Необходимо услать этих господ куда-нибудь подальше, где они были бы под надежной охраной рабочих штыков". На предложение максималистов "сослать в Кронштадт" (которое сопровождалось согласно стенограмме, смехом и аплодисментами), большевистский оратор заметил, что у столичных максималистов и большевиков "не менее революционного пыла, <...> но они отправили Романовых <...> в Вятку, потому что имеются особые политические соображения". Под выкрик анархиста: "Отправить в телячьих вагонах," - резолюцию приняли большинством голосов (один против, двое воздержавшихся).[17]
27 апреля вятские власти сообщали в Екатеринбург: Романовы высылаются в этот город.[18] Великий князь Сергей Михайлович, пытаясь изменить положение, послал Ленину и Свердлову телеграмму: "Болен ревматизмом климат заставляет просить перевести меня в Вологду или Вятку".[19] Последовал отказ. Ситуацией уже владели "особые политические соображения". Путь Романовых в Екатеринбург, а затем в Алапаевск завершился трагически. Здесь их вместе с Великой княгиней Елизаветой Феодоровной и инокиней Варварой большевики живыми сбросили в шахту...
Недавно Великая княгиня Елизавета Феодоровна и инокиня Варвара Русской Православной Церковью канонизированы как святые. Русской же Православной Церковью Заграницей к лику святых причислены все погибшие в Алапаевске. Недалеко от Нью-Йорка в доме престарелых до сих пор живет родная сестра князей Константиновичей - Вера Константиновна [Княжна Вера Константиновна жила на ферме Толстовского фонда, в котором работала, она скончалась 11 января 2001 года - Ред.]. Как отмечал побывавший у нее автор одной из книг: "Больше мне не приходилось встречать людей, у которых на стене висит икона с изображением их собственных братьев".[20]
По утверждению эмигранта-исследователя П.Пагануцци, во время краткой вятской ссылки юный поэт В.Палей написал это полное трагичных предчувствий стихотворение:
Немая ночь жутка. Мгновения ползут.
Не спится узнику... Душа полна страданья;
Далеких, милых, прожитых минут
Нахлынули в нее воспоминанья...
Все время за окном проходит часовой,
не просто человек, другого стерегущий,
Нет, - кровный враг, латыш угрюмый и тупой,
Холодной злобой к узнику дышущий..
За что? За что? Мысль рвется из души
Вся эта пытка нравственных страданий,
Тяжелых ежечасных ожиданий
Убийств, грозящих каждый миг в тиши,
Мысль узника в мольбе уносится высоко...
То, что гнетет кругом, так мрачно и так низко...
А недруги так жутко близко.[21]
* * *
P.S. Среди вещей, найденных у убитого князя Иоанна Константиновича, была также найдена, как говорится в описании "икона в медной оправе святителей Прокопия и Трифона.[22] С большой долей уверенности можно предположить, что это был образ преп.Трифона Вятского и блаженного Прокопия Вятского - святых Вятской земли, которая дала приют представителям династии Романовых.
СНОСКИ:
1. Маркелов А. "В Вятке к нам относились хорошо," - говорили князья Романовы незадолго до своей трагической гибели // Вятский край. 1996, 27 янв.; Семибратов В. Дом, приютивший Романовых // Вятский край. 1996, 2 февр.; Чудиновских Е. Держалось в секрете // Вятский край. 1996, 13 февр.
2. Наш край (Вятка). 1918, N5. 31(18) марта.
3. Буранов Ю., Хрусталев В. Гибель императорского дома. М., 1992. С.280.
4. Кузьмина Л. Августейший поэт. СПб., 1996. С.185.
5. Там же. С.118.
6. Миллер Л. Святая мученица Российская Великая Княгиня Елизавета Федоровна. М., 1994. С.200-202.
7. Буранов В., Хрусталев В. Указ. соч. С.281-282.
8. Там же. С.282.
9. Тимкин Ю. 1917 год: от революции по телеграфу к революции на штыках // Энциклопедия земли Вятской. Киров, 1997. Т.4. С.350.
10. Там же. С.350; Прибытие в Вятку председателя Уральс[кого] об[ластного] исп[олнительного] комитета // Наш край, 1918, N4, 30(17) марта; К пребыванию в Вятке полномочного комиссара Уральского Обл[астного] Сов[ета] Р[абочих], С[олдатских] и Кр[естьянских] Деп[утатов] // Наш край. 1918, N7, 3 апр.
11. Из жизни Вятского женского монастыря // Официальные известия по Вятской епархии. 1918, N12-13, 1 мая. С.135.
12. Аресты и освобождение из тюрьмы // Там же. С.136.
13. Ожегин П. "...расстрелять и закопать" // Вятский епархиальный вестник. 1996, N9. С.4.
14. Официальные известия по Вятской епархии. 1918, N12-13, 1 мая. С.136.
15. Там же. С.136-137.
16. Прибавление к "Церковным ведомостям"// 1918. N7-8. С.329.
17. Вятский край. 1918, N23, 24 апр.
18. Хрусталев В. Тайное убийство великих князей в Алапаевске // Россияне. 1993, N11-12. С.87.
19. Буранов В., Хрусталев В. Указ. соч. С.283.
20. Скотт С. Романовы (Царская династия. Кто они были? Что с ними стало?). Екатеринбург, 1993. С.298.
21. Пагануцци П. Правда об убийстве царской семьи. М., 1992. С.126.
22. Расследование цареубийства. Секретные документы. Сост. Прищеп В., Александров А. М., 1993. С. 272.
