Недавно прошедший Архиерейский собор Русской Православной Церкви почти целиком был посвящен административным вопросам и внешним церковным сношениям, тогда как проблемы духовной и канонической жизни Церкви фактически остались вне поля зрения архиереев. Тем не менее, мы полагаем, что именно эти животрепещущие вопросы в первую очередь волнуют практически всех верующих.
Не имея возможности провести явное и представительное обсуждение духовно-нравственного бытия нашей Церкви, мы предлагаем всем православным христианам принять участие в нашей интернет-конференции по указанной в названии проблеме.
Конференция проходила с 11 по 27 апреля 2005 года. Вел конференцию главный редактор Русской линии Анатолий Дмитриевич Степанов.
ВсЈ чаще раздаются голоса, что главной проблемой русской жизни стала ужасная нравственная деградация народа. Панацеей от всех бед принято считать Православие с его вечными нравственными ценностями. Но на деле оказывается, что придя в церковь и получив просимое утешение от самого Бога, русский человек не находит в самом православном обществе того нравственного идеала, который бы привлЈк его в Храм Божий. Для того, чтобы действительно, а не в декларациях, стать нравственным идеалом для нашего общества, православным не худо бы оглядеться: а всЈ ли в порядке в этом смысле в самой Церкви, не слишком ли она отступила от нравственного учения Христа за время советского безбожного ига? И что надо сделать, чтобы восстановить нравственную высоту нашей церковной жизни?
1-й доклад:
Сергей Григорьев
Каноны и духовно-нравственная жизньСодержание:
1. "Не надеетесь на князи, на сыны человеческия, в них же несть спасения..."
2. Когда ждать повышения нравственности в народе?
3. "Врачу, исцелися сам".
4. Митрополит Кирилл: "Все это случилось нам за то, что не храним правил святых наших и преподобных отцов"
5. Каков поп, таков и приход.
6. Духовные проблемы и традиции города и деревни.
7. Нам нужны современные Стоглав и Домострой.1. "Не надеетесь на князи, на сыны человеческия, в них же несть спасения..."
Русский народ ныне переживает глубокий кризис. Констатация этого факта давно стала общим местом при любой попытке анализа современного состояния российского государства и общества. В зависимости от мировоззрения истоки этого кризиса принято искать либо в перестройке и крахе коммунистической власти, либо в смерти Сталина, либо в революции 1917 года, либо в позднем освобождении крестьян от крепостной зависимости. А некоторые ведут отсчЈт кризиса от реформ Петра Великого или церковного раскола при Патриархе Никоне. Анализ такого рода, конечно, весьма занимателен, но на поверку малопродуктивен, поскольку даже если бы и удалось точно установить начало кризиса, связав его с каким-то конкретным событием русской истории, восстановить прежние, что называется, докризисные общественно-политические отношения всЈ равно невозможно. Это понимают здравомыслящие политики и эксперты. Конечно, можно помечтать, к примеру, что вот, мол, народ покается и Царь вернется, тогда всЈ станет по-старому, хотя не ясно по какому старому...
Тем не менее, выход из кризиса принято связывать с изменением в конфигурации и качестве власти. Проекты предлагаются самые различные - от либеральной, то есть, притянутой за уши к современному либеральному веку, империи, до установления Православной неограниченной монархии по типу средневековой Византийской империи. Однако возникает законное сомнение, что при новой конфигурации власти изменится положение, ведь во власти останутся те же самые люди, что и сейчас.
Наиболее дальновидные говорят: нужна смена элиты. Очевидно, что это возможно только посредством революции. Сверху ли, как при Иване Грозном (опричники - первые госчиновники) или Петре Великом (ему даже столицу пришлось перенести и бороды брить, чтобы сменить эту пресловутую элиту), снизу ли, как во время революции 1917 года и гражданской войны, но кардинальная смена элит происходит только путЈм революции. А кто у нас хочет и сможет выдержать революцию?! Перестройку-то и ту едва пережили. Духовных сил на революцию у народа нет! И, слава Богу, что нет.
Но ведь и нынешнее состояние ужасно: гражданские власти насквозь продажны, армия "снабжает" своим же оружием своих врагов и с ними же воюет, а так называемые правоохранительные органы состоят поголовно из преступников, которые беспредельничают так, что в пору просить от них защиты у бандитов. Мы уничтожаем своих детей в утробе матери в немыслимых количествах, брак и семья едва сдерживают, и то, только меньшую часть общества, от полного нравственного хаоса, а взаимная злоба становится едва ли не нормой общения. Ни на кого нельзя положиться, верность и воздержание днЈм с огнЈм не сыщешь.
А мы всЈ ждЈм что-то от власти, она, зловредная, во всЈм виновата. Вот, мы еЈ преобразуем, и тогда всЈ пойдет у нас правильно. Но преобразование-то должно быть не внешним, а внутренним. Сначала содержание, а уж оно потом подберЈт себе и адекватную форму.
Хорошо об этом как-то сказал приснопамятный митрополит Иоанн (СнычЈв): к власти должны прийти добрые люди. Но откуда им взяться-то, этим добрым людям? Известно откуда - из православных! Но соответствуем ли мы, православные этим требованиям. Христос сказал: "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Иоан. 13:35). Благодать Христова в нашей Церкви пребывает, но пребывает ли любовь среди верующих? Можем ли мы сказать о себе, что мы люди доброй воли?
2. Когда ждать повышения нравственности в народе?
Есть и другая, более трезвая точка зрения на причины нынешнего кризиса. Святейший Патриарх Алексий II, другие церковные деятели неустанно повторяют, что все наши беды идут от бездуховности современного российского общества. Правда, не всегда бывает понятно, что имеется в виду под духовностью, и как еЈ возродить. Тем не менее, все согласны, что духовность, так или иначе, связана с церковной жизнью людей, а эта жизнь в течение многих десятилетий для большинства русских сводилась только к крашенным яйцам на Пасху. В церковных таинствах участвовали единицы, действующих храмов осталось ничтожно мало.
Очевидно, что первое, что надо было сделать для возрождения церковной жизни, - восстановить достаточное количество православных храмов и напомнить народу о его корнях, да просто вновь, повторяя то, что произошло 1000 лет назад, покрестить русский народ. И хоть немного возродить православные традиции, вернуть былое влияние Православной Церкви. Как-то, лет 10 назад, за дружественной трапезой с большими московскими начальниками, в ответ на их сетования о падении нравственности в народе, сказал один влиятельный архимандрит (ныне уже епископ): "Вы нам помогите храмы восстановить, а уж нравственность мы вам поднимем, можете не сомневаться". Ну, власть и откликнулась.
Много в этом плане сделано? Много. А осталось сделать? ЕщЈ больше. Удалось ли восстановить значение Церкви, какое она имела...? Когда? При Александре Невском, или митрополитах Петре и Алексии, или Иване Грозном, или патриархе Никоне, или в синодальный период? На сегодняшний день любое сравнение, кроме советского времени будет не в нашу пользу. То есть, есть что восстанавливать. Правда, каков тот уровень, который уж точно будет достаточным и даст результат, никто в точности не знает. При этом конечно все, кроме безбожников, согласны с тем, что восстановлена только малая часть из того, что нужно восстанавливать.
Но обществу, да и власти, хотелось бы увидеть какие-то, пусть маленькие, результаты уже сейчас. А их-то и нет. Количество абортов если и уменьшилось, то немного. А во всЈм остальном? Стыдно и говорить.
Полгода назад глава всякой власти в российском государстве и душа российского общества Президент В.В.Путин принял у себя сразу весь наш епископат, который собрался в Москве по случаю Архиерейского собора. И как бы спросил, "как там у вас с молитвенным делом, товарищи? Какие есть трудности, так сказать, узкие места. Говорите мол, мы поможем". Ему сказали, и поблагодарили за невмешательство в дела Церкви, но никаких сроков возрождения духовности не сообщили. Да и опрометчиво бы это было. Сами не знаем, когда нравственность, наконец, повышаться начнЈт.
3. "Врачу, исцелися сам".
Очевидно, что никто кроме Русской Православной Церкви не сможет исцелить наше общество от нравственных недугов, накопленных за прошедшее столетие. Но для того, чтобы врачевать, надо бы самим здоровыми быть. А здоровы ли нравственно пастыри и паства нашей Церкви?
Год назад, придя на службу в свой приходской храм, я обнаружил на доске объявлений образец прошения архиерею о церковном разводе. ПричЈм образца заявления о вступлении в брак на доске не было. Я долго стоял, смотрел на это объявление и думал, а что же я тут делаю? Конечно, я пришЈл за утешением, в надежде получить его от благодати Божьей. Но ведь это Церковь, здесь должно жениться, а не разводится (по старому разведЈнный - распутнный). Через некоторое время появился и второй образец - на этот раз прошения об отпевании самоубийцы.
Так что же у нас с Церкви делается, чем, с нравственной точки зрения, церковное общество отличается от нецерковного? Народ приходит в храмы и находит в них утешение, дарованное Богом, но мы то сами, ученики Христовы, никакого нравственного примера обществу, которое так нуждается в нЈм, не даЈм. Как так получилось, что верующие, то есть соль земли русской, утратили нравственную высоту, к которой призывает нас Христос?
Думается, что объяснение лежит на поверхности. За последние полтора десятилетия в Церковь пришло множество советских неофитов. И пришли мы не малыми детьми, а со своим жизненным багажом и своими представлениям о том, что такое хорошо и что такое плохо. Более того, мы с удивлением обнаружили, что в Церкви, в общем, очень похожие нравственные законы, и от нас никто собственно не ждЈт нравственной перестройки кроме греха безбожия. И мы, ничтоже сумняшеся, вместо того, чтобы свои советские представления о нравственности заменить на евангельские, принесли их в Церковь и стали считать их церковными. И от нас в Церкви никто не потребовал оставить советское и взять православное. Вот и брак получился в Церкви советский. Правильный советский человек должен жить в честном браке, а если не получилось почему-то, то можно развестись и ещЈ раз жениться. Предосудительно только одновременно с двумя жить. Также и в остальном.
У меня есть знакомая пара, православные любовники. Она в разводе, у неЈ двое детей, он не разводится по меркантильным соображениям, но с женой давно не живЈт. Мои знакомые живут хоть и отдельно, даже в разных городах, но он содержит свою сожительницу, заботится о ней, хотя вместе им удается провести не больше недели в месяц. Свою связь они не считают нужным скрывать от окружающих, для еЈ детей он как бы второй папа. Они оба верующие, православные, и случается вместе приступают к Христовым Тайнам. Они дружат с заслуженным священником, он их окормляет уже десять лет, столько, сколько длится их связь. И никто не знает во грехе они живут или в добродетели, люди-то хорошие и верующие к тому же. Соль земли, так сказать. Стоит ли удивляться нравственной деградации русского народа?!
Как-то я рассказал об этом случае в присутствии епископа, опытного протоиерея и молодого иеродиакона, и спросил, как с ними должно поступать, допускать их к общению, или нет. Иеродиакон ответил сразу, мол, согласно такому-то правилу, они подлежат отлучению и пр. Протоиерей тактично молчал, а епископ помрачнел и после затянувшейся паузы раздраженно сказал, что не знает, как поступить.
Есть пример и посерьезней. Молодой человек, прихожанин кафедрального собора, сошелся со своей сокурсницей. Но на исповеди не каялся в этом, потому что "не знал, что надо". Когда об этом узнал крестный, он потребовал немедленно жениться или прекратить связь. Молодой человек поступил иначе: он вместе со своей подружкой пошЈл посоветоваться в храм. Батюшка их выслушал, отпустил грех и причастил, благословив на брак в каком-то там будущем. Через месяца три оказалось, что у них будет ребенок. И что же? Молодой человек хотел тут же жениться, но мать и старшая сестра (работает судьей) будущей матери потребовали делать аборт. А когда он пытался запугать подружку отлучением от причастия, то она ответила, что никто еЈ отлучать не будет, она у девчонок узнавала. И сделала аборт.
Если так может быть у людей церковных, то что ждать от нецерковных?
Или другими словами, никак не излечить нравственные болезни российского общества, пока не излечатся от них православные верующие - прихожане храмов Русской Православной Церкви.
И вывод напрашивается сам собой. Начаться возрождение нашего народа должно с "соли земли" - православных христиан.
А как это может произойти? Обратимся к истории, и поищем исторических прецедентов.
4. Митрополит Кирилл: "Все это случилось нам за то, что не храним правил святых наших и преподобных отцов"
Государственные и политические кризисы той или иной силы случались в нашей истории и раньше. Всегда в их основании лежали те или иные нравственные болезни в православном народе. А врачевание нравственных недугов не отличалось особой оригинальностью и сводилось к возрождению канонической жизни Церкви.
Страшное разорение от Батыева нашествия коснулось не только государственной и материальной стороны жизни. Источники свидетельствуют о глубокой подавленности народа и, в связи с этим, - моральной деградации в первые десятилетия после Батыя.
В 1274 году митрополит Кирилл собрал первый после нашествия архиерейский собор. Впервые знакомясь с деяниями этого собора, я был немало удивлен, так как предполагал увидеть в них отражение новых церковно-государственных отношений и позиции Церкви в новых условиях. Так сказать, социальную концепцию Церкви для русского общества того времени. Отнюдь. Оказывается, собравшиеся архиереи занимались собственно тем, чем им положено заниматься - восстановлением пошатнувшейся канонической жизни Церкви. Из-за небрежения священников широко распространилась неканоническая практика крещения обливанием вместо полного погружения. Казалось бы, и что такого, ведь и крещение обливанием действенно, но собор усмотрел в этом, безобидном, на первый взгляд, допущении, опасность для правильной духовной жизни, для Православия. Диаконы, случалось, стали совершать проскомидию - Собор категорически потребовал прекратить такую практику. Опять появились случаи симонии - Собор напомнил об апостольских анафемах за поставление за деньги. И то, что во диаконы следует посвящать не ранее чем в 25 лет, а в священники - в 30 лет. И также в отношении многих других отступлений в богослужебной практике.
Но самое удивительное, что собравшимся архиереям (и в какое время!) оказалась небезразличным и то, как православные постятся. Собор потребовал строгого соблюдения всего Великого поста, обличив появившейся дурной обычай начинать праздновать Пасху сразу по завершении Четыредесятницы - на Страстной седмице (?!). Коснулся собор и запрещения языческих обычаев кулачных боев и других рецидивов языческих культов.
Но важнейшие соборные постановления касались восстановления каноничности. Мы, нынешние чада Русской Православной Церкви, привыкли кичиться каноничностью нашей Церкви. А на поверку, заглянем в каноны, насколько наша современная церковная жизнь отличается от той, которую требуют от нас церковные правила? С самого начала христианской жизни, с крещения, православные повсеместно сталкиваются с грубым нарушениям церковных правил. Крестят у нас в Церкви вместо требуемого канонам погружения - обливанием, то есть НЕПРАВОСЛАВНО. И все это знают. А ведь повсеместное крещение обливанием кроме всего прочего это подрыв канонического будущего нашей Церкви: каноны ограничивают для крещенного обливанием рукоположение во иерея.
Совершенно забыты каноны-епитимьи за нравственные преступления. Современная духовная практика, по уверению многих опытных священников-духовников, не может следовать древним православным канонам, требующим строгих наказаний за нравственные преступления. Обычно это объясняют духовной немощью православных современников, которым совершенно не по силам выдержать суровые наказания святых отцов. Но, фактически отказавшись от применения излишне строгих законов, никто не удосужился ввести более мягкие, которые отвечали бы состоянию духа современных православных. И получилось, что канон в отношении нравственных преступлений в Русской Православной Церкви не смягчен, а ОТМЕНіН. Если и совесть немощна, и наказание еЈ не останавливает, то откуда взяться нравственному росту? И наивно его ожидать.
Без епископа нет Церкви. 14-е Апостольское правило запрещает "оставлять свою епархию и во иную переходить", уподобляя взаимоотношения Епископа и паствы супружеским. При поставлении епископ как бы венчается со своею паствою, и в дальнейшем их отношения подобны супружеским: паства послушается епископу, а он блюдЈт паству, окормляя еЈ. Тем не менее, могут существовать причины перемещения епископа на другую кафедру ради пользы Церкви. Но причины эти, во-первых, исключительные, во-вторых, именно ради пользы Церкви. В советское время архиереев перемещали якобы ради пользы советского государства. Так ли уж необходимы эти перемещения сейчас? Не лучше бы было, если бы архиерей определенно знал, что ничто не может разлучить его с паствой, и бояться он должен не московского начальства, а исключительно Бога и... нарушения канонов, за которые он может быть запрещен в служении. С другой стороны невозможность карьерного роста освободит епископов от лишних искушений. Это касается и епископского служения на столичной, патриаршей кафедре. Формально никакой действующий архиерей не может бросить свою паству, чтобы принять попечение о пастве московской. Строгое следование канонам в этом частном случае прекратит всевозможные инсинуации и политические интриги вокруг имЈн наиболее влиятельных архиереев нашей Церкви, якобы претендующих на патриарший престол.
5. Каков поп, таков и приход.
Во все времена духовенство Русской Православной Церкви пользовалось глубоким почитанием и доверием народа, в частности, из-за безупречной нравственной жизни. И сейчас вряд ли ошибусь, если скажу, что священники Русской Православной Церкви являют собой лучшую часть нашего народа.
При Царе-батюшке, да и в советское время, за этим следили не только власти духовные, но и гражданские. Ныне нравственная жизнь клира совершенно отдана на совесть духовенства, потому что архиерей один на несколько сотен храмов, а в больших городах вообще все кошки серы. Вот и стали появляться тревожные тенденции в отношении нравственного здоровья духовенства. Дело дошло до громких публичных скандалов. Здесь вопросов больше чем ответов.
Во-первых, у нас появилось совершенно новое явление - разведенные священники и дьяконы, так сказать "вынужденно" целибатные. В течение всего существования нашей Церкви до Собора 1917-1918гг. одной из самых больных проблем РПЦ были вдовые священники. Им запрещалось служить. А если дети малые, да и сам немощен? Хоть по миру иди с детишками. Казалось бы, решить эту проблему наши предки могли запросто: пусть себе служит и вдовый, какая, мол, разница? Но забота о высоком нравственном авторитете пастыря, который является залогом здоровой нравственной жизни народа, не позволяла идти на какие-либо компромиссы в этом отношении. Да и народ бы, наверное, не принял вдовых пастырей. Чему может научить семейных верующих разведЈнный священник? Тому, кто свою родную семью не сумел сохранить, как можно доверить приход, семью духовную? С другой стороны, совеменные верующие знают целый ряд замечательных священников-целибатов.
Во-вторых, в выборе и рукоположении священника никоим образом не участвует паства, хотя таковое участие закреплено в богослужебном каноне рукоположения: на вопрос первенствующего епископа о достоинстве поставляемого пастыря, лик должен дать своЈ согласия, трижды возгласив "Аксиос"! То есть, паства ОБЯЗАНА оценивать достоинство кандидата на пастырство. Несколько лет назад в Питере был прецедент такого рода, правда очень неудачный: группа бурсаков-хулиганов решила "забаллотировать" таким образом насолившего им однокурсника - ставленника во священники. Но ведь проблема-та есть! Не случайно появился в чине рукоположения этот возглас.
В-третьих, по букве и духу канонов, священник должен всю жизнь служить в том храме, в котором он был рукоположен. Ныне почти всегда священника рукополагают в кафедральном соборе и будущая паства лишена радости лицезреть в яве благословение Божие в пастырском служении своего будущего духовного наставника. А это значительно прибавило ему авторитета среди пасомых. Сейчас священника присылают из епархии, и, чаще всего, даже не представляют верующим. Паства не знает чем и как живет священник. В моем приходе уже без малого 10 лет настоятелем служит священник, о котором прихожане вообще ничего не знают: ни где живет, ни с кем живет. Даже телефон его никому не известен. Также священника могут и убрать с прихода, даже не объяснив прихожанам почему. В результате авторитет духовенства падает. "Приходящий" священник не становится реальным батюшкой своим прихожанам. Стоит ли удивляться, что у духовенства так ограничено влияние на свою паству?
Конечно активизация приходской жизни, о которой все мечтают, во многом зависит от духовенства. Но этому же способствует и соблюдение православных канонов и действующего церковного Устава. И приходская жизнь, и паства, и батюшки только выиграют, если рукополагать будущего священника будут в храме, где ему предстоит служить, а перемещение духовенства станет совершенно исключительным событием.
6. Духовные проблемы и традиции города и деревни.
Если в прошлом верующие в большинстве своем жили в деревне, то сейчас положение кардинально изменилось - деревня опустела, а большинство верующих живет в городах. В связи с этим и с другими обстоятельствами изменилась и духовная практика, и традиционная жизнь в нашей Церкви. И это изменение коснулось всех сторон жизни православных, начиная от участия в таинствах, и заканчивая традициями постного стола. Но самое-то главное, наши нынешние прихожане - на сто процентов неофиты, только нащупывающие правильную духовную и бытовую жизнь в православии. Также и наше духовенство в подавляющем большинстве вступили в церковную жизнь уже будучи взрослыми людьми. В таких условиях запросто могут развиться новые, нигде и никогда ранее неслыханные "традиции".
К примеру, верующие Русской Православной Церкви традиционно весьма редко приступали к Христовым Тайнам. Известно, что в Церковь людей ведут разные мотивы. Кто-то искал утешения в скорби, кто-то ходил в церковь по привычке, следуя традиционной жизни дореволюционной деревни, и лишь малая часть искала "прежде всего Царства Божия и правды Его" (Матф.6:33). Но даже и эти избранные причащались всего несколько раз в году. Отчасти это было связано с нашими необъятными просторами и небольшим количеством храмов (во всяком случае, до второй половины 19 века), отчасти с особенным благоговением и "мытаревым" чувством своего недостоинства, так присущим русскому народу. Неудивительно, что при этом исповедь старались приурочить к причащению, и верующие одновременно и исповедовали свои грехи в таинстве покаяния и получали благословение на причастие. Для совершения таинства покаяния по возможности назначали наиболее опытных батюшек, как правило, из монашествующих. Их называли игуменами. Такая же практика существовала и в Греции, откуда собственно и перешла к нам. Насколько мне известно, и в современной Греции сохраняется такое положение: исповедуют верующих только специально назначенные для этого опытные духовники.
Ныне ситуация кардинально изменилась. Значительная часть постоянных прихожан приступает к Христовым Тайнам каждую неделю. В связи с этим, советы из прошлого, из того времени, когда причастие было особенным и редким событием в жизни христианина, не всегда могут помочь. Архиереи никогда о таких вещах не заговаривают вообще, ни соборно, ни индивидуально. Непосредственно окормляют народ священники и они же, конечно, дают советы, и зачастую - разные. Установившейся традиции исповеди у нас нет, или она принимает болезненные формы младостарчества.
В условиях массового участия православного народа в причастии, исповедь стала формальностью. Исповедь есть, а покаяния - нет. Нет и настоящего духовного окормления. Никто из даже опытных прихожан не объяснит неофиту, в чЈм отличие покаяния в отдельном, совершенном особенным образом и осознанном грехе, от покаяния в, так сказать, "греховном фоне", сопровождающим нас длительное время: чревоугодии, курении, нарушении молитвенного правила и т.п. А уж советы, как молиться, напрямую зависят от того, какую последнюю книжку по этому вопросу прочитал наш духовник. Своего-то, накопленного поколениями, духовного опыта нет. Вот и шарахаемся мы все от одной крайности к другой, теряя на ходу надежду встать хоть когда-нибудь на правильный путь духовной жизни.
Пару лет назад на эту тему мне удалось побеседовать с афонским насельником отцом Доримедонтом, переводчиком книг старца Паисия. Батюшка очень расстраивался о современном угнетенном состоянии духовной покаянной жизни русского православного христианина. Я спросил, а как же еЈ организовать? Батюшка с воодушевлением ответил:
- Исповедать народ должны только опытные духовники.
- А где же их взять? В нашем 100-тысячном городе все священники моложе 50-ти лет, а в священном сане больше 10 лет только два настоятеля, которые не исповедуют.
- И что, неужели нет такого, кто более опытен в духовной жизни?
- Конечно, есть два-три священника, которых народ особенно уважает за духовную трезвость и добрые советы.
- Так вот, они и должны исповедать народ.
- Это как? У нас в прошедшее воскресенье за ранней литургией причащались сто человек. Сколько за поздней - не знаю, но предполагаю, что не менее трЈхсот. И это только в нашем храме, а в городе их пять. Как же могут два-три духовника каждую неделю исповедать такую массу народа? Это не реально. ИлиВы предлагаете отказывать народу в причащении Тела и Плоти Христовой?
- Нет, отказывать, если нет прещений, нельзя. Значит, надо благословлять причащаться без исповеди. Ой! Так это же выходит, что я предлагаю то, что кочетковские обновленцы у себя устраивали!
Они много чего у себя устраивали. Но это не значит, что нам теперь заказано делать что-то, что они делали. А вот упорядочить анархически развивающуюся духовную жизнь давно настало время!
7. Нам нужны современные Стоглав и Домострой.
Православная церковная жизнь вся сплетена из традиций. Отними у православных традицию и что останется? Мы моментально напридумываем множество новых традиций, и каждый будет считать, что его - самая православная. Так в своЈ время сделали протестанты и, отказавшись от падшей католической традиции, сами впали во множество ересей и при всЈм своЈм многообразии продолжают плодить всЈ новые и новые "традиции".
Мы не протестанты и держимся Восточной Греко-кафолической православной веры. Вера эта реализована в традициях Православной Церкви, огражденной от заблуждений догматами и канонами. По большому счЈту, традиция - это мировоззрение, руководство для жизни. Не случайно, возрождению православной жизни после татаро-монгольского ига русский народ в основном обязан установлению православной традиции. А правильнее сказать - Стоглавому собору и книге "Домострой"!
Весьма поучительна история их появления. Вопрос становления православной традиции очень остро встал в середине 15 века. Началось строительство нового православного государства на Руси, и вопрос стоял именно так: а какое оно должно быть, это государство? Каков в нЈм должен быть народ? Вера, ясно, православная. А что это значит в обычной жизни? Да и стремиться спастись во Христе вдруг все жители не станут. А жить-то как-то надо уже сейчас, не ждать же, пока все сограждане будут искать прежде всего Царства Небесного (Матф.6:33). Вот и обратился молодой государь Иоанн Васильевич к Освященному Собору с вопросами, что значит жить православно? Вопросы были простые и непростые, но ответить на них было ой как не легко.
Архиереям того времени во главе со святителем Макарием пришлось проделать громадный труд для того, чтобы в результате получился свод правил, определивший жизнь и русского государства и русского общества на многие годы. Тогда же, близким Царю человеком священником Сильвестром, был создан и сборник правил бытовой и семейной жизни - небезызвестный Домострой. Эти два сборника и легли в основу русской православной традиции. С тех пор православным принято считать того, кто в своей жизни придерживается традиций, почерпнутых из Стоглава и Домостроя. И эта новая, но коренящаяся в традициях Православной Византии и Святой Руси, традиция Московского государства настолько прижилась в русском народе, что любое малое отступление от неЈ рассматривалось как едва ли не предательство Православия. Таковым и считали раскольники через сто лет введение троепЈрстия.
Если правила, скрупулЈзно разработанные лучшими канонистами, в некоторых случаях оказались недостаточно основательными или излишне категоричными, что и привело, возможно, к старообрядческому расколу, то можно представить какими неисчислимыми бедами грозит нынешнее никем и никак не управляемое "народное творчество" в области традиций! И попробуй их потом поправить в сторону настоящего православия! Традиции имеют обыкновение глубоко укореняться, а в маловерующем народе заменять собой догматы и каноны и вообще любой здравый смысл. А это, как раз и есть наш случай.
Особенно важны традиции не в обрядовой и бытовой жизни, а в духовной и нравственной. Нынешние "нравственные" традиции нашего народа, если они укоренятся, безусловно погубят нашу Родину при любых правительствах и системах власти. Так что вопрос традиции становится главным вопросом нашей жизни. Пропагандировавшийся в 70-80-годы моральный кодекс строителя коммунизма худо-бедно, но предлагал обществу систему моральных ценностей. Правда, явное несоответствие самих пропагандистов предлагаемой морали и привело к быстрому падению в глазах народа коммунистических идеалов. После краха коммунизма народ, наконец, смог вернуться в свои православные "пенаты". Это было видно хотя бы потому, как вдруг, без всякого понуждения и даже проповеди, русский народ пошЈл креститься в начале 90-х. Тогда же общество с энтузиазмом искало себе новых нравственных правил в православной духовности, но нечеткость, аморфность самого этого понятия помешала его восприятию. Так толком и не поняли в народе, что такое хорошо и что такое плохо в Православии.
Народу необходимо дать четкие и ясные моральные принципы, основанные на православном вероучении. А чтобы они ожили в народной среде, ими для начала должны научиться руководствоваться православные верующие, те, кого принято называть воцерковлЈнными, и от кого православную традицию сможет воспринять и весь русский народ. Насущной необходимостью становится для нас появление современных, но стоящих на православном фундаменте, Стоглава и Домостроя!
2-й доклад:
Редакция РЛ
Вопросы к СоборуВ октябре прошлого, 2004 года, в Москве состоялся долгожданный Архиерейский собор Русской Православной Церкви. На нЈм обсуждались многие важные вопросы, посвященные, в основном, проблемам внутренней организации Церкви и еЈ внешних отношений, но бросилось в глаза, что Собор обошЈл вниманием как канонические, так и собственно духовные проблемы. Понятно, что в советское время обсуждать канонические отступления было невозможно. Власть, внимательно следившая за жизнью Церкви и часто сама инициировавшая эти отступления, не была заинтересована в укреплении Православия. Вот и вынуждены были наши архиереи обсуждать проблемы борьбы за мир, экуменические и административные вопросы. К этому все привыкли.
В ходе пресс-конференции по итогам Собора корреспондент РЛ обратился к митрополиту Ювеналию (Пояркову) с вопросом, можно ли считать изжитым в полной мере советское наследие "опекунства" над Церковью, стала ли Церковь совершенно свободна в своих действиях? Владыка Ювеналий, отвечая на этот вопрос, с видимым удовольствием заявил, что он не ощущал никакого не то что нажима, но и даже попыток вмешательства в дела Церкви со стороны Президента, на приЈме у которого был весь состав Архиерейского собора и весьма живо и откровенно обсуждались самые разнообразные проблемы.
Поскольку вопросы канонической и духовной жизни православных на общей пресс-конференции, в присутствии множества далЈких от церкви журналистов поднимать было неуместно, редакция РЛ обратилась к Управляющему делами Московской Патриархии митрополиту Калужскому и Боровскому Клименту с просьбой ответить на ряд вопросов касающихся духовной и канонической жизни Церкви. Владыка любезно согласился и благословил направить в его канцелярию интересующие нас вопросы. Мы так и сделали. Вот эти вопросы:
1. Сейчас Церковь свободна от государственного регламентирования своей жизни, но вряд ли можно говорить, что наследие советских времЈн изжито Церковью полностью. Каково мнение священноначалия Русской Православной Церкви по этому вопросу? Можно ли говорить о том, что свобода Церкви не только заявлена, но и в реальности существует в полной мере?
2. Известно, что православные каноны требуют совершения таинства крещения полным погружением крещаемого. В советское время строительство специальных баптистериев для крещения взрослых было просто немыслимо, но сейчас времена изменились. Однако на практике в некоторых храмах постепенно от обливания переходят едва ли не к окроплению, когда в чашу для крещения десятка человек наливают литра полтора воды. А если следовать опять же букве канона, то во иерея можно рукополагать только крещЈнного полным погружением. Обсуждалась ли эта проблема на Архиерейском соборе или на заседаниях Св. Синода?
3. Всякий, хотя бы поверхностно просмотревший Книгу Правил, знает каким строгим церковным прещениям подвергается убийца, прелюбодей, клеветник, или преступающий другие нравственные законы. Современная духовная практика в силу ряда причин далеко отстоит от положений Книги Правил. Во многом это тяжелое наследие богоборческой власти в России. Очевидно, что мгновенно его не изжить. Можно ли говорить о движении церковной жизни в сторону восстановления канонической практики? Поднимались ли эти вопросы на заседаниях Архиерейского собора или Св. Синода?
4. До революции целибатных священников практически не существовало. Более того, согласно традициям Русской Православной Церкви даже овдовевший священник лишался права служить и, порой, обремененный детьми и иждивенцами, был вынужден искать средств для существования служа чтецом, пономарЈм т.д. Сейчас у нас появилось множество не овдовевших, а разведЈнных священников. Не противоречит ли их служение традициям нашей Церкви и церковным канонам? Каков может быть выход из создавшегося положения? Рассматривалась ли проблема разведЈнных священнослужителей на Архирейском соборе, на заседаниях Св. Синода?
5. Для законного рукоположения священника требуется явным образом выраженное согласие на рукоположение прихожан того храма, в котором он будет служить. Выражено это правило в чине богослужения, а именно - в вопросе к лику "достоин ли", и ответе - "аксиос!"- достоин. В условиях, когда рукоположение священника чаще всего происходит в кафедральных храмах, в отсутствие будущих прихожан рукополагаемого священника, ответ лика во многом теряет свой изначальный смысл. Возможно ли ныне вернуться к практике прошлых веков, и если да, то каким образом?
6. Вопрос о перемещении архиереев. Церковные каноны запрещают перемещение правящих архиереев с одной кафедры на другую, но такие перемещения практиковались и в царское время, а в советскую эпоху стали обычным делом. Судя по всему сейчас никто не принуждает к перемещению архиереев, но такие перемещения продолжают производиться. Не пора ли Церкви избавиться от советского наследия?
7. В последние годы в средствах массовой информации досужие журналисты весьма часто пытаются рассуждать о возможных "претендентах" на патриаршее место. ПричЈм, называются самые разнообразные варианты и лица из числа действующих правящих архиереев. Но если следовать духу и букве церковных канонов и жизни Церкви, правящий епископ имярек может стать патриархом только в том случае, если его епархиальная столица станет и столицей государства. Иными словами патриархом может стать только лицо не являющееся на сегодняшний день правящим епископом. В то же время, в ныне действующем уставе Русской Православной Церкви есть положение о выборах патриарха, в котором говорится о необходимом, как минимум двухлетнем, стаже кандидата в должности именно правящего епархиального архиерея. Нет ли здесь противоречия? Ведь Патриарх Русской Православной Церкви - это правящий епископ столичного города Москвы. Если же перемещать архиереев нельзя, то нельзя перемещать какого-либо правящего архиерея и на московскую кафедру. Не могли бы Вы разъяснить эту ситуацию? Возможно, следование церковным канонам прекратило бы бессмысленную и провокационную по своей сути околоцерковную "дискуссию" о будущем Патриархе?
8. Несколько лет назад Св.Синод принял особенное постановление о злоупотреблениях некоторых духовников в повседневной духовной практике, о так называемых младостарцах. Это постановление Св.Синода имело заметный резонанс в церковной среде. Поднимались ли на заседаниях Архиерейского собора вопросы духовной практики, какие решения или рекомендации были приняты?
Через неделю после того, как вопросы были доставлены в резиденцию Управделами, мы поинтересовались их судьбой. Нас попросили перезвонить через неделю. И так продолжалось два месяца, пока не стало ясно, что ответов не будет. Нам передали ответ владыки Климента: после Собора прошло уже много времени и он достаточно освящен в прессе.
Конечно, мы отдавали себе отчЈт, что вопросы настолько сложны, что ответить на них вряд ли по силам одному человеку. Здесь, скорее всего не обойтись без соборного разума всего нашего епископата. Будем надеяться, что обсуждение этих вопросов на нашей конференции принесЈт какую-нибудь пользу будущему Архиерейскому собору, который возьмЈтся за их решение.
Реплики:
Стоит добавить секцию о детях
К сожалению среди секций не нашел такой важной, на мой взгляд, темы как дети.
Собственно, "детская" тема сама распадается еще на несколько:
- воскресные школы, детские хоры, лагеря, скаутское движение и прочие формы организации детских коллективов
- материнство и многодетность: формы помощи и поддержки
- дети на церковной службе: формы участия и допустимые послабления
- воспитание в семье: допустимые формы понуждений и наказаний
- ребенок и окружающий его мiр: что ограничить, а что попустить
Предлагаю эти и другие, подобные им вопросы выделить в отдельную секцию "Наши дети"
Тарасов Д.Г., Ростов-на-Дону
1-я секция. Крещение.
Форма проведения важнейшего таинства Православной Церкви всЈ более отходит от канонической, постепенно теряя не только обрядовую, но и догматическую свою сущность.
Доклад:
Сергей Григорьев
Будем строить баптистерии!
Надо вернуть современному церковному обряду каноническую строгость
Таинства в Православной Церкви имеют две стороны: сакральную и обрядовую, причЈм для действительного совершения таинства немаловажна, а в отдельных случаях и критична, обрядовая его сторона. В значительной степени это касается совершения первого таинства - таинства крещения. Целый ряд канонов накладывает тягчайшие прещения на священников, допустивших нарушения формулы крещения " Крещается раб Божий во имя Отца, аминь; и Сына, аминь; и Святого Духа, аминь". Если эта формула не была нарушена, то таинство считается совершенным и действенным, хотя не во всех случаях одинаковые благодатные дары получает крещаемый. Полноценным считается только крещение, совершенное согласно полному чину таинства крещения. Если по необходимости, вынужденно, в связи с форс-мажорными обстоятельствами, а только такие обстоятельства могут служить оправданием для совершения крещения с отступлением от канонического чина богослужения, христианин был крещен вместо полного погружения обливанием, то такой христианин становится в некотором смысле неравноправным по сравнению с другими православными. К примеру, неправильное крещение является в общем случае препятствием для вступления его в клир (12-е правило Неокесарийского собора). Иными словами крещеный обливанием, также как и двоеженец, или женатый на разведенной, не может стать священником или дьяконом.
Современная практика совершения таинства крещения в большинстве храмов Русской Православной Церкви очень далеко отстоит от канонической. То есть исключение, допускаемое из-за трудных обстоятельств, становится правилом. Как же должно совершаться таинство крещения? Это не секрет. Заглянем в требник. Чин крещения предваряется обязательным оглашением крещаемого, в ходе которого тот (или крестный отец за младенца) исповедует православную веру и отрекается от сатаны и всех дел его. После оглашения освящается вода для крещения и елей для помазания крещаемого. Сам акт крещения совершается троекратным ПОГРУЖЕНИЕМ в освященную воду с канонической формулой крещения " Крещается..." Крещающийся должен скрываться в воде согласно с буквой и духом 50-го Апостольского правила. Священник после троекратного погружения передает крещенного восприемнику и облекает его в крест и белые одежды.
Современные отступления от чина, помимо множества сравнительно мелких, чаще всего связаны с крещением обливанием и сокращением чина крещения. Особенно это коснулось запрещающих молитв во время оглашения, которые по невежеству или лени некоторые священники или вовсе опускают, или вычитывают не полностью. Совершенным анахронизмом становятся белые крестильные одежды, более того, сплошь и рядом до таинства допускаются люди, не имеющие восприемников и одетые буднично и до и после крещения. И самый главный день в их жизни становится повседневным, будним днЈм. ПричЈм сохраняется тенденция упрощения таинства, когда на десяток человек заливают в купель литр - полтора воды, и обливание постепенно переходит в окропление. ВсЈ меньше и меньше по размеру выпускаются купели, как будто младенцы у нас мельчают. У нас в храме софринская купель, в которой никакого младенца покрестить полным погружением просто невозможно.
Если в 90-х годах такая практика могла быть оправдана громадным потоком желающих покреститься, когда заново крестилась Русь, то сейчас для отступлений от православного чина крещения никаких оправданий нет. А ведь таким пренебрежением к таинству мы отягчаем жизнь наших потомков, следующих поколений православных русских. Если сейчас абсолютное большинство младенцев крестят неправославно, то откуда будет взяться через 30 лет канонически безукоризненно поставленным священникам?
Что же делать? Строить баптистерии! Удобные не только для проведения полного чина крещения как младенцев, так и взрослых, но и для оглашения и создания особой атмосферы праздника (Лк.15.7). В Санкт-Петербурге такой баптистерий устроен в Казанской церкви - подворье Валаамского монастыря.
Если на сегодняшний день подобные баптистерии невозможно быстро устроить во всех храмах, не беда, архиерей может в каждом городе или благочинном округе назначить один или несколько храмов с имеющимися баптистериями, в которых допускается совершать таинство крещения, а остальным, до лучших времЈн, запретить совершение таинства крещения (кроме неотложных случаев). Можно предположить, что такая постановка вопроса сильно стимулирует настоятелей храмов к организации баптистериев. И жертвователи для такого дела найдутся. Это же нас, прихожан в первую голову касается, ведь наши дети и внуки сегодня принимают крещение неправославно, нам и позаботиться нужно о том, чтобы священник мог спокойно покрестить наших близких в соответствии с канонами Русской Православной Церкви.
Реплики:
Надо, чтобы настоятели не взвинчивали "ценики"
Абсолютно согласен с С.Григорьевым по данному вопросу. Надо лишь предусмотреть правящим архиереям, чтобы настоятели храмов не взвинчивали "ценники" в храмах под предлогом сбора средств на строительство. Разумеется, должны собираться адресные пожертвования, ведь благочестивые прихожане должны быть заинтересованы в укреплении канонической жизни прихода.
Дмитрий Игнатов, Санкт-Петербург.
Предложение нереалистично.
Если принять меры, предлагаемые С.Григорьевым, то во многих епархиях вообще нельзя будет проводить чин крещения, т.к. не секрет, что построить баптистерий для крещения стоит очень и очень дорого, а многие храмы себе этого позволить не могут. Жертвователи сегодня не очень-то стремятся жертвовать большие суммы, даже в больших городах, а что уж говорить о селах.
Илья N.
Надо сбавить обороты категоричности
Предложение совершенно нереальное. Там, у вас, в Расейстей земле, может, и есть такие условия, у нас же (в Казахстане) и тазику пластмассовому рады. Хотя... летом можно и в реке, и в озере. И всЈ же, не всякий в реку-то полезет. Ущербность же благодати, даруемой при обливательном крещении, - ложь в самой сути. Или человек возрождЈн во Христа, или нет, другого не дано. А если возрождЈн, то рукоположенным вполне может быть. А если нет, то в самом утверждении можно найти ошибочность: значит, все, кто крестился обливанием, - нехристи. Впрочем, моя позиция не есть позиция противника баптистериев. Просто надо сбавить обороты категоричности в отношении канонов - никто, в т.ч. и уважаемый г-н Григорьев не соблюдает их по всей строгости. Об этом есть утверждение, кажется, у свт. Филарета Московского (могу ошибаться).
К. Аксентьев
Только бы архиереи услышали голос паствы
Здесь и обсуждать нечего! Нужно крестить полным погружением. а исключения - для умирающих. Знаю многих иереев, и почти все не считают крещение "окроплением" большим нарушением. Предлагаешь деньги на постройку баптистерия или приобретения большой купели, так батюшки отказываются, ссылаясь на то, что это не самое сейчас главное, вот что-то достроить бы, купить подсвечники и т.п. А ведь многие крещаемые слышали что креститься лучше полным погружением, но наши иереи упорно их убеждают что канонического нарушения в сегодняшней практике нет. Что это: от простого незнания, или так батюшек учат в епархиях при рукоположении?
Надо решительно прервать эту порочную практику!
Поддерживаю решение, предлагаемое Сергеем Григорьевым. Только бы наши архиреи услышали голос паствы.
Спаси Вас Господи!
Георгий Макушев
Чину оглашения не уделяется должное внимание
Я полностью согласен с автором, что ?для отступлений от православного чина крещения никаких оправданий нет?. Но внимание в денном вопросе хотелось- бы обратить не на строительство баптистериев, а на упоминаемый в статье чин оглашения. Данному чину, по моему, уделяется не должное внимание, может, конечно, этому иногда и существуют некоторые объяснения, но зачастую они не обоснованы. Надо помнить, что оглашение связано с разъяснением основных истин христианства, изложенных в Символе веры, заповедях Божиих и молитве Господней. Обучение основам христианской веры известно было уже в апостольский период. Так, о сотруднике ап. Павла Аполлосе в книге Деяний апостольских сказано: ?Сей оглашен был пути Господню? (Деян. 18,25). И как часто в наше время этому чину уделяют мало времени, а то и вообще он сводится лишь к Молитвам запрещений и отречению от сатаны. Но при этом зачастую на Крещении видишь людей не знающих даже основ веры и не понимающих важности крещения, а ведь еще Свт. Кирилл Иерусалимский писал, про участие в Таинстве Крещения: ?Если телом мы здесь, но не мыслию, то нет в этом пользы. И Симон Волхв приступил некогда к купели сей. И крестился, но не просветился, омыл тело водою, но не просветил сердце духом; погружалось воду и вышло из воды тело, а душа не спогреблась с Христом и не воскреснет с ним?.
Юрий Кищук
Ответ на реплику К.Аксентьева
Позиция К.Аксентьева как раз и отражает настрой большинства церковнослужителей по данному вопросу. Только оттенки разные: один добавит про морозы - дескать у нас 8 месяцев зима, и теплую воду не наносишь, другой добавит про то, что нет места неоскверненного для слива воды .. и так далее...
А батюшки, боящиеся Бога - находят решения, использование надувных бассейнов - одно из них, (см. реплику иерея Леонида).
И благотворители, если им внятно объяснить, что без баптистерия/большой купели/ приходу не обойтись - помогут, хотя бы из духовной корысти (вкладываю хороший смысл в это понятие)- на подъем храма денег трудно найти, а вот крестилку построить на свои деньги, или купель - вот это реально.
И еще, слишком уж массово крестят наши батюшки, без достаточного периода оглашения, без проверки веры. Вот и получается у нас, что люди подходят к таинству крещения как к некоей процедуре "страхования" и "оберега". Вот и встречаешь немыслимое, кощунственное сочетание в некоторых машинах: Иконочки Христа Спасителя, Божией матери, Николая Угодника, а чуть ниже - изображение блудницы. Иконочки - как оберег, а блудница - для бодрого настроения.. Плюс музыка на весь салон - отнюдь не полезная для души..
Откуда это? Да от нашей теплохладности в вопросах веры!
Грустно, обидно за Россию.
Георгий Макушев
Наличие баптистериев не решит проблемы полностью
Конечно замечательно построить больше специальных баптистериев, но просто дожидаться пока они будут построены при многих храмах слишком долго. Само по себе наличие баптистериев не решит проблемы полностью. Нужно прежде всего твердое желание исправить все нестроения и искоренить обливательно-прыскательное крещение, столь распространенное до сих пор в России. У нас в приходе нет баптистерия. Мы используем большую пластиковую ванну, наливаем воду из шланга, потом сливаем в недоступное для хождения место, и уносим ванну в подвал. Можно использовать даже надувной басейн подходящего размера. Можно крестить в реке, озере, море, океане... Было бы желание исполнить полагающийся чин.
Нужно организовывать курсы для оглашенных. Чтобы каждый, хотящий креститься мог прослушать хотя бы несколько лекций, и сдать экзамен перед крещением. То же самое нужно и для родителей крещаемого ребенка. Только так можно разъяснить значение Церковной жизни и ту ответственность, которую несет человек, входящий в Церковь Христову.
Священник Леонид N.
Необходимо утвердить практику крестить полным погружением
С Постом! Спаси Христос! В вопросе о Крещении необходимо утвердить практику Московской епархии - крестить полным погружением и после предварительного оглашения. То, что легко дается - мало и ценится. Поэтому экспресс-крещаемые редкие посетители в храмах. И мною и другими верующими батюшками замечено, что таковые подвержены беснованию, а также уходу в секты. А ведь в сектах с них спрашивают куда как строже, и требуют конкретного отмежевания от всего, что связано с Православием. Помоги Господь в вашем благом начинании.
Иеромонах Александр N.
Вопрос устроения Таинства Крещения лежит всецело в ведении священноначалия
Также Соборным разумом Церкви должна быть дана и богословская оценка этой проблеме. Пока же священник не извергнут из сана и не заперщен в служении, а так же правильно произносит формулу - у нас нет никаких оснований считать Таинство неполным или ущербным. Простите, но это хула на Духа Святого, так как не от количества воды, а от Бога зависит исполнение этого Таинства.
Яков Ушаков
2-я секция. Епитимья
Из современной духовной жизни практически исчезли любые формы наказаний за нравственные преступления при крайне низком моральном уровне современного общества, не исключая из него и верующих.
Доклад:
Сергей Григорьев
Упразднение духовных наказаний неканонично
Любой православный христианин впервые заглянувший в Книгу правил, содержащую в себе православные каноны (Правила святых Апостолов, Вселенских соборов и святых отцов) ужаснется тем духовным наказаниям или епитимьям, которые каноны накладывают на согрешивших. К примеру, правило 56-е Василия Великого за тяжкий грех вольного человекоубийства требует очень длительного покаяния, согрешивший не допускается до Христовых Тайн в течение 20 лет. Также и согрешивший прелюбодеянием, то есть изменник супружеской верности, не допускается до причастия 7 лет по 87-му правилу VI вселенского собора.
Эти годы он должен проводить в сугубом покаянии в совершенном грехе. Причем первые три года ему возбраняется даже нахождение среди верных в самом храме - он должен стоять во время богослужения лишь в притворе и просить у проходящих верных помолится за него. И только на седьмой год грешник допускается до общей молитвы с верными.
А умышленно погубившей зачатый в утробе плод согласно 21-му правилу Анкирского собора возбраняется причащаться Святых тайн до кончины.
Духовное наказание имеет своей целью не ввергнуть грешника в уныние и отчаяние о своЈм спасении, то есть в ещЈ больший грех, а подвигнуть его на подвиг покаяния, который бы дал достойные плоды. Пренебрегать правилами святых отцов крайне опасно не только для спасения души отдельного человека, но и для нравственной жизни всей Церкви. Представим себе на минутку, как бы боялись православные тяжких согрешений, если бы знали точно, что им придЈтся в течение длительного времени стоять в притворе и, краснея просить тех, кто входит в храм, молитвы о себе.
Конечно, трудно представить в таком положении современных верующих, но у нас-то сегодня складывается прямо противоположная практика! Несоблюдение тех или иных канонов в отношении духовных наказаний священнослужители чаще всего объясняют тем, что нынешние православные настолько духовно немощны, что таких наказаний, которые предписывают каноны, понести не смогут и скорее совсем отпадут от Церкви, чем принесут тот самый достойный плод покаяния. Но из этого не следует, что наказание должно быть исключено вовсе, а именно это сейчас и происходит. Тягчайшие грехи убийства (и в том числе массового - во чреве матери) и прелюбодеяния может отпустить любой приходской священник в любой момент любому человеку, даже и необъязательно нераскаявшемуся. А ведь в Православной Церкви существовала практика, когда только епископ мог отпустить тяжкие грехи.
Если современному христианину, совершившему тяжкий грех не по силам понести наказания, предписанные канонами, это не значит, что наказания не должно быть вовсе. Возможно, нужно пересмотреть на какое-то время (пока верующие перестанут быть немощными) сами наказания и объявить православному народу, какие наказания могут его ждать в случае согрешения. Ведь каноны об епитимьях, составленные святыми отцами не оставались в тайне, а свободно распространялись, и значит святые отцы усматривали в этом "юридизме" некую пользу для Церкви. Сейчас получается так, что вместо того, чтобы сделать послабление, святоотеческий канон фактически упраздняется. А ведь за этим следует полное забвение тяжести греха и необходимости покаяния и принесения плода.
Не в этом ли кроется одна из причин того, что с такой легкостью современные православные попирают основные нравственные законы Евангелия, и наша православная страна с позором предстоит перед всем миром с тремя миллионами ежегодно убиваемых во чреве матери детей.
А не самые тяжкие преступления? Кража, в смысле незаконного приобретения чужого имущества, вообще перестает быть сколько-нибудь значимым грехом. Если верить тому, что говорит об этом духовенство, народ погряз в воровстве, в нечестном приобретении чего бы то ни было, и перестает в этом грехе каяться вообще. Тем паче, что ему во все уши коммунисты талдычат, что его, народ, обокрали. А мы уже сами домысливаем, что коль нас обокрали, то нам как бы в компенсацию, можно и "своЈ" забрать. Так зачем тогда каяться в воровстве на работе, если я своЈ, кровное забираю? Или тем более законные подати (налоги) платить такому-сякому государству, если оно меня само обкрадывает. Это всЈ, конечно, нас оправдывает. Но как быть с заповедью "Не укради"?! Может быть еЈ временно, в связи с результатами перестройки, отменить? Ну, хотя бы до тех пор, пока мы своЈ обратно у олигархов не отберем, до, так сказать, пересмотра результатов приватизации?
Оправдание своих грехов или немощью или ещЈ чем - очень опасная стезя. Оправдание, по сути своей, упраздняет всякий грех, беззаконно "очищает" совесть от осознания нравственного падения и делает "излишним" покаяние. А оправдание грехов своей "немощью" или соцсправедливостью становится всЈ более привычным в среде православных.
Невозможно бороться с безнравственностью начисто упраздняя наказания за нравственные преступления. И с другой стороны, если Церковь каноническая, как она может пренебрегать канонами?
Реплики:
Восстановление практики епитимийХотел бы также отметить два момента.
1. Восстановление практики епитимий, может быть, на некотрое время и отпугнет кого-то, но потом постепенно приведет к духовному оздоровлению и привлечет новых людей в приходы.
2. Помимо страха перед наказанием, мне кажется, епитимия возвращает человеку духовные силы (с Божией помощью) и разжигает в нем духовную жизнь, т.е. является в какой-то степени незаменимым духовным врачеванием.
Ирина Борисова Епитимии нужны, но необходим гибкий подход к проблеме
Совершенно отвергать епитимии, конечно, нельзя. Скорее всего, действительно нужна разработка на уровне Священного Синода или Архиерейского Собора норм епитимий, согласуясь с нынешним временем и уровнем духовного развития паствы. С другой стороны, нельзя налагать на человека наказание, которое он не в силах будет понести. Может быть, разумной была бы практика, когда священник, прежде, чем наложить епитимию, выяснит у пасомого, насколько реально для него ее исполнить. Уверен, что христианин, искренне кающийся в своих грехах, не откажется сделать то, что для него возможно. Если же человек духовно слаб, пришел в храм после долгого перерыва или не имеет времени и сил для исполнения епитимии, то тут можно обратиться к наследию св. прав. Иоанна Кронштадского, который был сторонником частого причащения и утверждал, что Св. Дары исцеляют и спасают человека. Кто может высказать однозначное суждение о том, во спасение или осуждение причащается тот или иной христианин? Поэтому в случаях, когда есть риск отпугнуть человека от церкви, не следует применять формальный подход, надо все распределять по силам людей. Также должны быть разработаны и четко отрегулированы способы обжалования решения священника об епитимии (как противодействие младостарчеству). В некоторых случаях епитимия может быть снята, причем здесь не нужно замыкать решение проблемы на одном духовнике. Отношения с духовником могут не сложиться и по вине духовника, в этом случае другой священник или архиерей может отменить или смягчить (но не усугубить!) ранее возложенную епитимию. Епитимии нужны, но необходим и гибкий подход к этой проблеме. Необходимо устранять создание многих препятствия для причащения, зачастую практикуемое некоторыми духовниками. Мы любим апеллировать к русской традиции, но надо понимать, что была русская традиция 14 века, была русская традиция 19 века. Нам же следует создать русскую традицию 21 века, и, разумеется, она будет отличаться от всех предыдущих традиций.
Дмитрий Игнатов Если принять постановление, то зачем нужен священник?
В общем-то, священство это Таинство.
Есть духовник, который после исповеди может назначить епитимию или не назначить. Если бы можно было принять какое-либо постановление, которое было бы всегда действенно, то зачем вообще нужен священник? Если Вам кажется, что духовник отступает от канонов, то можно и поменять духовника, скажем, исповедываться в другом храме, у другого священнослужителя. Каждая душа непохожа на другую и дело (скорее Дело) священника определить, что можно именно этой грешной душе здесь и сейчас, а что нельзя. Если обратиться к жизнеописаниям Святых (можно посмотреть "Отечник" или "Древний патерик"), то мы прочитаем, что были случаи когда величайшие святые укрывали грех, спасали грешника от кары, а грешники потом раскаивались.
Михаил Лоттер Вот уж поистине "Врачу исцелися сам"
Реальность нашей жизни такова, что упадок нравов можно наблюдать как в среде мирян, так и в среде монашества, духовенства, в том числе и высшего. Таким образом пока не будет запущен механизм оздоровления всего церковного организма невозможно соблюдение канонов в отношении отдельных мирян. Что касается епитимии, как таковой, то она безусловно необходима, как лекарство, но еЈ продолжительность и тяжесть в данный момент не может быть никак соотнесена с канонами.
Яков Ушаков
3-я секция. Целибат.
Русская Православная Церковь в течении столетий не знала этой формы служения духовенства. Почему? Также как никогда не было в Церкви и разведенных священников. Не в этом ли причина заметного падения морального уровня клирошан?
Доклад:
Сергей Григорьев
Священником может стать любой?
Духовное здоровье народа во многом зависит от нравственного состояния духовенства. Не случайно большинство канонов посвящено именно этому. Забота о пастве требует поддержания высокого нравственного авторитета пастырей и строго карает небрежность или заблуждения духовенства. Многовековая история Русской Православной Церкви говорит о том, что наш народ в большинстве своЈм окормляло духовенство белое, то есть женатое. Целибатных священников, то есть при рукоположении принявших обет безбрачия Русская Православная Церковь до Собора 1917-1918 годов не знала вовсе. Хотя никто в нашей Церкви не уничижал саму возможность целибата у священников, самих их, судя по всему, в России не было. Почему? Скорее всего, потому что их не принял бы народ.
На протяжении многих веков одной из болезненных и нерешенных проблем Церкви было духовенство вдовое. Известно, что если русский священник терял свою супругу, то он тут же лишался и священнического места, то есть самой возможности служить священником, хотя никаких канонических препятствий его служения в Правилах нет. Рассуждали при этом видимо так: за нравственным здоровьем женатого священника зорко следит жена, попадья, за священником-монахом его игумен, а кто станет преградой для искушения вдового батюшки? Только его совесть?
Заботясь о высоком нравственном авторитете духовенства так, чтобы и тень сомнения в непорочности народного пастыря не падала на священника, традиция запрещала служение вдовых батюшек. Не принял бы вдовых священников и народ, и тем более священников целибатных. Да и с другой стороны, если всЈ равно ты от семьи отказываешься, чего в монастырь не идЈшь? Мудрено это как-то. Следуя этой традиции, Русская Православная Церковь и не имела практики рукоположения целибатных священников.
Сейчас проблема не состоящих в браке священников приняла совсем неожиданный оборот. У нас в массе появились священники разведЈнные (или по старому - распутные), причЈм в значительных количествах. В нашем храме разведенных больше, чем сумевших сохранить семью. Мне неизвестны каноны впрямую запрещающие или как-то ограничивающие служение разведенных. Не исключено, что никому и в голову не могло прийти, что такое возможно.
За десятилетия провозглашенной коммунистами свободы и эмансипации женщин брачные узы ослабли настолько, что разведение (распутство) супругов стало едва ли не правилом личной жизни для наших современников. При таком положении дел, спрашивается, чему может научить разведЈнный священник наших мирян? Если сам не сумел сохранить семью, как учить будешь других? Служение в Церкви разведЈнных священников настолько снижает нравственный авторитет духовенства в целом, что не удивительно, что клир перестает быть нравственным эталоном для верующих. Если прелюбодеяние искушает женатого пастыря, то как с ним бороться разведЈнному? Время от времени Церковь потрясают ужасающие, немыслимые скандалы, связанные с падением того или иного духовного лица. Может быть, в этом виновата не только пресса, готовая позлорадствовать по любому поводу, уничижающему Церковь? Если развод клирошан становится обычным делом, то народ не удивляется и прочему.
Безусловно, в таких условиях требуется немалое усилие всей Церкви, чтобы высочайший уровень нравственной жизни, который всегда являли своей пастве русские священники, вернул нашему духовенству их законное право и обязанность быть учителями народной жизни.
И во всяком случае требует серьезного рассуждения сама возможность служения разведенных священников и диаконов.
Конечно, встает проблема, а куда деваться разведЈнным батюшкам в случае, если они лишатся прихода. То есть та же самая проблема, что была с вдовыми в России на протяжении многих веков. Думаю, что не столь уж это и не решаемая ныне проблема. Сейчас у Церкви так много дел помимо непосредственно богослужения! Мне известно несколько разведенных бывших клирошан вполне устроивших свою жизнь на богоугодных поприщах православного книгоиздательства, торговли и производства церковных предметов.
Реплики:
РазведЈнные священники должны сложить с себя сан
В отношении тех лиц, которые, находясь в священном сане были разведены, я полностью солидарен с С.Григорьевым. Конечно, они должны сложить с себя сан и находить себе другое поприще служения Господу. То же касается и священнослужителей, впавших в распутство. Что же касается целибатников, то я, скорее, вижу некий промысел для нашего непростого в духовном отношении времени в том, что православный человек, имеющий внутренние средства к священническому служению, но по тем или иным материальным причинам (а их в наше время-то ох как много!) не видящий для себя возможности содержать семью, может в священном сане служить Богу и людям. В нашем материальном мире, к сожалению, люди материально состоятельные, в основном, приобрели способность к зарабатыванию денег, водимые страстью стяжания, используя современные и абсолютно неприемлимые для духовного человека способы обогащения. В пастыре Христовом прихожане должны в первую очередь видеть человека, для которого приоритет состоит именно в духовной стороне своей личности. А те, кто заняты зарабатыванием денег, и в храм-то часто ходить не имеют возможности, куда уж им в священники идти? И так у нас много бизнесменов в рясах. Тем более, благочестивый человек, не имеющий семьи, имеет в наше время больше возможности сосредоточить свою жизнь на служении Богу, так как не будет занят бытовыми проблемами. Не всем же идти в монастырь! Такое решение должно приниматься годами, и не для всех годен монашеский путь спасения. Кстати, к принятию целибатного священства могут допускаться и разведенные христиане, не состоявшие ранее в церковном (!) браке и не имеющие детей. Надо смотреть не на прошлые грехи и ошибки, а на нынешнее духовное состояние человека, исправленное молитвой и покаянием.
Дмитрий Игнатов, Санкт-Петербург.
На всЈ воля Божья, и на развод тоже
Хочу, с вашего позволения, высказать свое мнение по поводу разводов священников. Запретами никогда, никого и никому спасти не удавалось. А семья, давшая трещину, как разбитая чашка никакой пользы кроме вреда никому не принесет. Конечно развод очень болезненая вещь, но иногда необходимая. Думаю, если будет специальная комиссия при Православной Церкви,которая будет тактично рассматривать эти вопросы и давать свои заключения по тому или другому конкретному случаю, то это будет гораздо лучше для человеческих душ, судеб и общего морального состояния нашего духовенства.
Я человек по своей природе консервативный, но пережив развод, могу сказать, что на все воля Божья и на развод тоже. Понять эту волю самому человеку бывает сложно, а услышав чужое доброжелательное и высокочтимое мнение бывает крайне важно. Особенно в пиковых жизненных ситуациях.
Н. Константинова
Мы знаем к чему приводит практика целибатства из опыта католической церкви
Сегодня практика назначений иереев в приходах такова, что архиерей даже и не спрашивает прихожан относительно их мнения, а ведь раньше выбирали священников из самых достойных прихожан.
К чему приводит практика целибатства мы знаем из порочного опыта современной католической церкви, которую сотрясают скандал за скандалом со "священниками"-содомитами.
Мир настолько погряз в грехе, что пусть уж в миру в храмах служат женатые священники, - гарантия от проблем и недоверия к священникам со стороны прихожан.
Георгий Макушев
4-я секция. Аксиос.
Православный канон, как необходимое условие рукоположения священника, предусматривает согласие на это мира. Также и Устав Русской Православной Церкви предусматривает широкое участие мирян в жизни прихода. Ныне это участие (включая и тех прихожан, которые своими средствами фактически содержат приход) в принятии важнейших решений жизни прихода сведено к исчезающему минимуму. Что нужно сделать, чтобы возврат к каноническим нормам Церкви в этом отношении не привЈл к бессмысленным склокам и скандалам?
Доклад:
Сергей Григорьев
Как узнать мнение прихожан?
Жизнь православного прихода в любом его проявлении в значительной степени зависит от взаимоотношений, от взаимного доверия, любви священника и мирян. О том, что такому взаимному согласию святые отцы придавали огромное значение, говорит то, что в самом чине хиротонии, поставления священника до сегодняшнего дня сохраняется один из определяющих элементов - согласие мира, лика на рукоположение священника. Это выражено в троекратном вопрошании архиерея, достоин ли поставляемый кандидат и троекратного ответа: Достоин! - Аксиос! Ныне это участие прихожан в поставлении священника отсутствует совершенно или принимает утрированные формы, как это было несколько лет назад в Санкт-Петербургских духовных школах .
Тем не менее, вопрос согласия, доверия, в конце концов, общения пастыря и паствы остается актуальным. Ныне такие контакты, помимо общей молитвы во время богослужения, предусмотрены Уставом РПЦ в виде приходского собрания, которое должно время от времени собираться и решать текущие проблемы жизни прихода. Председателем собрания согласно уставу должен быть настоятель, с этим всЈ ясно, но кто должен входить в это приходское собрание, кроме работников (бухгалтерш, поварих, уборщиц, кастелянш и пр.) храма, совсем не ясно. Вот и получается, что или собрание вовсе никогда не собирается, потому что зачем особенно собираться тем, кто каждый день и без того общается, или становится формальным.
И оказывается приходская жизнь отданной на откуп или настоятелю, или корпорации приходских кумушек. В первом случае слишком много падает на одного человека, и он зачастую невольно становится всЈ себе прощающим деспотом, во втором - нет конца бабским интригам и сплетням. И это никак не красит Церковь в глазах окружающих. А собственно прихожане как бы становятся приходящими на богослужение едва ли не случайными людьми. А именно они под руководством настоятеля должны отвечать за то, что происходит в Церкви.
Что сделать, чтобы и прихожане полноценно участвовали в жизни Церкви согласно духу и букве православных канонов, и, в тоже время, избежать совершенно лишнего в Церкви демократизма?
Чтобы подтверждение достоинства не превратило богослужение в демократические выборы и совершенно необходимое общение на собраниях не принимало склочный характер, чего вполне справедливо можно опасаться при очень низком духовном уровне, как прихожан, так и пастырей, необходимо, созывая собрания для обсуждения основных проблем жизни прихода, приглашать сюда не всех .
Сегодня Устав трактует, что участниками приходского собрания являются все постоянные прихожане. Но такой орган может и должен быть ограничен как количественно, так и качественно. Совсем не обязательно на приходе, в котором регулярно посещают богослужение 100-200 человек, собирать всех. Для этого вполне достаточно 10 - 20 человек, из числа тех, которые являются основными вкладчиками для содержания прихода, то есть тех людей, которые не только своей молитвою, но и своими средствами поддерживают клир и приход. Короче говоря надо, чтобы членами такого собрания были не нанятые приходом служащие, пусть и верующие, а те кто содержит приход. Было бы вполне разумно, чтобы членов такого собрания назначал настоятель, но с тем, чтобы список этих лиц был известен прихожанам. Таким образом, эти люди смогут доносить до прихожан, что происходит на собраниях, какие вопросы обсуждались, какие решения были приняты. Помимо формальных отчетов о результатах собрания, которые обычно не дают полного представления о происходившем, на собраниях будет живое участие вот этих 10 - 20 человек, которые таким образом смогут противостать различным слухам, зачастую ходящим вокруг результатов приходских собраний в наших храмах.
Наверное, из числа этих верующих должна избираться ревизионная комиссия и иные общественные органы, наблюдающие за деятельностью прихода, потому что нынешняя практика не выдерживает никакой критики. В значительной части приходов формальную власть захватили служащие люди, это может быть казначей, бухгалтер, уборщица, так называемые смотрители и т.д., то есть люди, фактически нанятые для работы на приходе за заработную плату, которые часто бывает, подчиняют себе и духовенство. Такая ситуация будет совершенно немыслима, если нанимать на работу этих уважаемых людей будет не только настоятель, но и приходское собрание, то есть настоятель при участии тех лиц, из средств которых выделяются деньги на содержание прихода. Представляется, что таким образом улучшится положение и самих служащих в церковной ограде, во всяком случае, это будет способствовать их смирению. Известны приходы, где особенно энергичные женщины фактически подчинили себе весь приход. Как часто в браке у нас сейчас женщины являются главой семьи, так и в некоторых храмах происходит нечто подобное. Такое положение ненормально само по себе, к тому же раздражает и многих прихожан, готовых участвовать в жизни прихода, но видящих, что все управление приходом настоятель передал нескольким сомнительного благочестия женщинам. Это рудименты советского времени, когда приход фактически мог возглавлять сомнительный в вере староста, назначенный уполномоченным. Во всяком случае, если прихожане, на средства которых существует приход, будут участвовать в найме работников, то вряд ли создастся положение, которое сложилось в одном известном мне приходе, когда большинство духовенства - разведенные, а бестолковые руководители-тЈтки наняли полдюжины молодых девчонок в качестве уборщиц, поварих и прочих "дьяконис".
Безукоризненная нравственная чистота духовенства согласно духу и букве канонов должна поддерживаться неустанным наблюдением епископа, но в наших условиях, в России, где традиционно сложилось, что епископ в значительной степени удален от жизни приходов и мирян, так как один архиерей подчас окормляет несколько сотен приходов, естественно не может быть и речи о сколько-нибудь внимательном непосредственном наблюдении за жизнью клира. Безусловно, в этих условиях важным становится то, что и было всегда в России, то есть особенное попечительство. В царское время в значительной степени помогал в этом смысле архиерею государственный аппарат, в котором священники формально были служащими. Сейчас, когда церковь отделена от государства, единственным надзирающим органом в помощь архиерею может быть только сам приход, тем более, что православные каноны это всячески поощряют.
Очевидно, что такой реально действующий орган, в который входят наиболее уважаемые в церкви прихожане, конечно, с согласия архиерея, может вернуться к практике, когда возглас "аксиос" является не формальным, а будет отражать реальное согласие мирян с рукоположением. Этот орган по благословению архиерея может высказать от имени прихода желание или нежелание мирян окормляться тем или иным священником. Сейчас же к архиерею на прием о смене священника, возвращении и т.п. приходят люди, о которых архиерей не может с уверенностью сказать, что именно они являются ядром или наиболее авторитетной частью прихода.
Реплики:
Требуется единство клирошан во главе с настоятелем
Поднимаемый вопрос очень важен, т.к. играет большую роль в жизни Церкви. Его решение, несомненно, должно основываться на законах христианского милосердия, смирения и любви. Об этой проблеме я знаю не понаслышке, и решение его кроется, как мне кажется, в изменении отношения как настоятеля к прихожанам, так и на объяснении им, как - бы это не странно звучало, церковной иерархии. Во многих храмах, например, многие духовно-нравственные вопросы решаются людьми, в них не сведущими и принимающими участие в их решении только благодаря занимаемой должности, будь то бухгалтер, староста или казначей. А данные решения очень часто наносят непоправимый вред, как приходу, так и отдельным людям. В противоположность вышесказанному многие люди, трудящиеся на благо Церкви и прихода, имеющие богословское образование, или обучающиеся ему, но в силу некоторых обстоятельств занимающие небольшое по значимости место, не принимают участия в данных вопросах, будучи оттеснены от них вышестоящим начальством. Решение, на мой взгляд, простое - настоятелю побольше обращать внимание на его приход, не чуждаться привлечением богословски образованных людей к решению того или иного вопроса, не обращая при этом внимание на занимаемую должность, и уделять больше внимания образованию людей, занимающих посты старосты, бухгалтера и др. Потому что данная проблема кроется как в нехватке смирения, рассудительности и любви, так и в не имении у некоторых людей хотя-бы начального духовного образования , из чего следует, что для преодоления данной проблемы требуется единство клирошан во главе с настоятелем.
Кищук Юрий, Караганда
Духовная жизнь Церкви мало кого интересует?
Судя по "обилию " участников конференции, внутренняя жизнь мало кого интересует.
А жаль.
Патриарх не раз в своих выступлениях говорил о том что храмы построят, а ходить в них будет некому.
Миссионерство и просветительство среди священства большая редкость.
Что делать? Ау, люди.
Сергей Долгих
5-я секция. Перемещение архиереев.
По букве и сути православных канонов перемещение архиерея на другую кафедру категорически запрещено. За последние столетия перемещение архиерея "вниз" или "вверх" по карьерной лестнице подменило собой канонические прещения и поощрения. В этом смысле можно рассмотреть и частный вопрос - о столичном епископе - Патриархе
Доклад:
Сергей Григорьев
Перемещение архиереев - вред Церкви
Церковная традиция и в канонической, и в богослужебной практике всегда исходила из того, что постановка архиерея на кафедру как бы соответствует браку между ними. В значительной степени канонические предписания, касающиеся рукоположения архиереев, соотносят взаимоотношения паствы и ее архипастыря взаимоотношениям брачным. Поэтому в православной традиции перемещение архиереев с кафедры на кафедру всегда воспринималось как событие экстраординарное, выходящее за рамки нормальной церковной жизни. Здоровье союза архиерея и паствы, этого как бы особенного организма, в значительной степени зависит от постоянства и уверенности во взаимоотношениях, доверия и привычности этих взаимоотношений. Поэтому перемещение архиерея с одной кафедры на другую традиционно воспринималось как некая духовная патология.
Тем не менее, история нашей церкви складывалась так, что перемещение, да и сама постановка архиереев, в значительной степени зависела от произвола власти. Епископ не может быть вне поля властных структур, хотя бы потому, что он является законным собственником всего церковного имущества, от его воли или произвола зависит вся жизнь в епархии. Непростым вопросом церковной истории является и вопрос выбора кандидата на место архиерея. До сих пор среди церковных историков существует полемика о том, кто именно представлял кандидата, как появлялась кандидатура архиерея для постановки на кафедру какой-либо епархии.
Перемещение архиереев с кафедры на кафедру, хотя и противоречит канонам, вошло в практику церковной жизни при произволе светской власти еще и в царское время, а в советское стало настолько обычным, формальным явлением, что перестало восприниматься не только светскими, но и церковными властями как нечто неординарное. Даже в 90-е годы, когда Патриарх, члены Синода везде заявляли о совершенной свободе Церкви, тем не менее, перемещения архиереев без всяких извинений о нарушении канонов продолжалось и продолжается до сего дня, так же как и хиротония епископа вдали от своей кафедры. Постановка архиерея на своей кафедре стала полным анахронизмом, всех ставят в Москве. Если такое положение дел в царской России, в советское время, было оправдано насилием Церкви со стороны государства, то сейчас, когда государство не вмешивается в дела Церкви, оно совершенно недопустимо и не имеет никаких оправданий.
Кто-то скажет, что таким образом затормозится карьерный рост архиерея. Ну что ж, это действительно так, зато можно предположить, что это же оздоровит ситуацию в Церкви. Когда архиерею будет точно известно, что никто и ничто, за исключением канонического запрета в служении, не сможет разлучить его с его паствой, отношение и к кафедре и к Богом данной пастве изменится и станет серьезнее, основательнее. Сейчас же получается так, что если архиерей на взгляд церковного начальства хорош, то он вполне может получить новую кафедру, как будто бы прежняя его паства чем-то хуже новой. А вместо того, чтобы послать несправившегося архиерея на заслуженный отдых, его перемещают на менее значимую кафедру, как будто бы паства этой кафедры менее значима для Бога. Такое перемещение возможно только в порядке исключения, ради пользы церковной (14-е Апостольское правило).
Вопрос постановки и перемещения архиереев является одним из важнейших для церковной жизни, поэтому каноническое право в этом отношении весьма ясно разработано и ждет только одного - исполнения. Хорошо, что ныне постановка архиереев и перемещение их с кафедры на кафедру перестает зависеть от произвола гражданской власти, но плохо, что советское наследие не изжито в полной мере, и не восстановлена каноническая практика Православной Церкви в этом вопросе.
Особняком здесь всегда стоял вопрос о постановке епископа столичного града. Скажем, до сих пор нерешенный спор канонистов о формально первенствующем архиерее при перенесении столицы империи из Рима в Константинополь. В случае с Москвой и Петербургом в России, этот вопрос решился просто - Петр I, понимая, что, оставив Патриарха в Москве (с каноническим титулом Московский), он разделит столицу, разделенной окажется и власть. В тоже время он понимал, что никто не позволит ему изменить титул правящего архиерея Русской Православной Церкви. Это вполне вероятно и стало одним из аргументов для создания Святейшего Синода, в котором уже не Патриарх, а первенствующий член был архиереем столичного города.
В действующем Уставе РПЦ, в статье 17-ой 4-ой главы говорится, что кандидат в Патриархи должен быть архиереем Русской Православной Церкви, то есть избранник должен быть перемещен со своей кафедры на Московскую. Проще говоря, исключительная мера, противная духу православных канонов, без всяких оговорок и ссылок внесена в зарегистрированный Устав нашей Церкви. Апостолы запретили, оговорившись, что, в крайнем случае, ради чрезвычайной пользы церковной, можно переместить архипастыря, а составители современного Устава вменили исключение - в норму, в необходимое требование. Это в канонической-то Церкви!
Поиск возможного выхода из создавшегося положения далеко не прост, но он должен быть найден на очередном Архиерейском соборе. Который, кстати, должен собираться не раз в четыре года, как говорится в Уставе РПЦ, а дважды в году, как этого требуют Апостолы в своем 37-м правиле.
Реплики:
О перемещении священников
Полагаю, что и перемещение настоятеля какого-либо храма (особенно одноштатного сельского прихода) не вполне благоприятно сказывается на приходской жизни.
К. Аксентьев
6-я секция. Духовная жизнь, исповедь.
Духовная жизнь христианина складывается из его молитвенного общения с духовным миром и участия в церковных таинствах исповеди и причастия. При этом всЈ чаще исповедь подменяется благословением на причастие. Что надо сделать, чтобы исповедь перестала быть формальностью?
Доклад:
Сергей Григорьев
Исповедь не должна быть формальной
Духовная жизнь православного христианина при всех разговорах о "духовности" остаЈтся в угнетенном состоянии
В последние полтора десятилетия широкое хождение приобрело хитроумное слово "духовность", под которым каждый понимает все, что считает нужным. Распространение этого выражения ущемило в правах куда более важное и ясное понятие - духовная жизнь мирянина Русской Православной Церкви, которая преимущественно состоит из молитвы и участия в церковных таинствах. Однако эти составляющие духовной жизни за последние полтора десятилетия, по-моему, ни разу не были предметом рассмотрения на Архиерейских Соборах. Не слышали мы, чтобы они обсуждались и Синодом, хотя во всЈм этом неясности для мирянина, как, впрочем, и для священника, остается немало.
Я уверен, что в любом обычном приходе мало кто толком знает как, когда и почему следует молиться. Когда следует заказывать молебен, кому и как. Когда нужно попросить помолиться священника, своих близких, а когда требуется и своя сугубая молитва. Яркий пример - в течение последних десяти лет Россия ведет реальную войну в Чечне, на которой гибнут наши солдаты, но никакой организованной молитвенной поддержки наша армия не получает. Появились также новые молитвенные практики, которые требуют своего упорядочения, осмысления и архиерейского благословения. К примеру, частое чтение разнообразных акафистов вместо прежней практики чтения канонов по той или иной молитвенной нужде.
ЕщЈ больше неясности в вопросе участия в таинствах. В нашей Церкви издавна сложилась традиция редкого причащения мирян. Это было обусловлено историческими, географическими и прочими условиями. Практика была такая: православные христиане в подавляющем большинстве редко причащались, самые благочестивые делали это несколько раз в году, а большинство народа и того реже. В связи с существовавшей практикой редко приступать к Святым Христовым Тайнам, формально никак не связанные между собой два таинства - исповеди, которая в основном определяет духовную жизнь, и евхаристии - совместились, оказались прочно связаны между собой. Если причащаться всего несколько раз в году, то и исповедь можно подгадать под эти самые случаи.
Ныне практика изменилась коренным образом. Изменились и сами прихожане: если в прежние века основными носителями православной веры, церковной жизни в России были жители деревень, то сейчас ими стали горожане. Изменилась и практика участия в таинствах. Значительная часть постоянных прихожан наших храмов причащается часто, многие каждую неделю. При этом продолжается их формальное участие в исповеди. Причем, в исповеди одновременно участвуют как те, кто причащается еженедельно, так и те, кто заходит в храм время от времени, хотя суть их действий фактически различна. Для первых это скорее получение благословения на причастие или беседа с духовником, исповедание помыслов, для вторых - реальная и, возможно, первая исповедь. Как правило, всЈ это в одной очереди и в ходе литургии.
Такая практика становится пагубной и для тех, и для других. Для благочестивых христиан таинство исповеди, таким образом, превращается в формальность, во время которой они получают благословение на причащение, те же, кто приходит в храм изредка, видя это, поддаются общему настрою и исповедуются формально. В результате одна из важнейших составляющих нравственной жизни православного христианина, а именно покаяние, очищение совести, оказывается в угнетенном состоянии. Две совершенно разных по своей сути вещи - благословение на причащение и таинство исповеди - сливаются, заменяются одна другой и в значительной мере теряют смысл.
Может быть, в связи с изменившейся практикой духовной жизни, пора, наконец, изменить ситуацию и отделить эти два таинства? Кроме того, сейчас практически повсеместно исповедь совмещается с литургией, такая практика еще более лишает смысла таинство покаяния как отдельного богослужения. Только в пятницу первой седмицы Великого поста и в среду Страстной седмицы, когда происходит общая исповедь, то есть исповедуется едва ли не весь приход, исповедь становится настоящим отдельным таинством.
Здесь уместно напомнить, что против совмещения таинства исповеди и литургии категорически восставал священномученик Серафим Чичагов, будучи архипастырем в Ленинграде. В те тяжкие 30-е годы он запрещал духовенству совершать таинство исповеди во время литургии. Тем не менее, эта практика в советское время стала едва ли не повсеместной. И сейчас мы часто сталкиваемся с ней в своих храмах. С этим надо что-то делать! Возможно, правильнее было бы ввести такой порядок, когда священник перед литургией даЈт благословение на причастие. В таком случае, те люди, которые регулярно исповедуются и ему прекрасно известны, могли бы получить благословение без формальной исповеди, а люди, пришедшие в храм случайно и имеющие на своей совести тяжкие грехи, не приступали бы к Святым Христовым Таинствам, но получали бы от священника приглашение придти на исповедь в другое, не связанное с литургией, время. Кстати, исповедь, проходящая в специально установленные дни, помогла бы и благочестивым христианам упорядочить свою духовную жизнь.
Когда во время литургии в храме стоит огромная очередь на исповедь, и священники, и миряне торопятся, им не до покаянных слов, а литургия становится для нас не богослужением, а гонкой со временем. Неизвестно, в каком богослужении ты участвуешь, идет литургия и одновременно совершается таинство покаяния, молитвы читаются и там и сям. Какие слушать?
Порой доходит до курьезных вещей, которые, по сути, становятся кощунством. Мне не раз приходилось наблюдать, как священник сам ходит по храму и стремится накрыть епитрахилью всех кто ему попадется под руку...
Нередко бывает так, что человек едва ли не случайно зашел в церковь, где ему кто-то подсказал встать в очередь, затем подойти к священнику, а тот ему говорит: вот здесь наклони голову, а сейчас поцелуй крест и Евангелие... Так случайного человека подталкивают к принятию Святых Христовых Таин. В случае упорядочения этой практики такого безобразия не происходило бы. К тому же подобное причастие может повредить самому случайно причастившемуся. Во всяком случае, это не может быть оправдано никакими рассуждениями о немощи православных христиан.
Изменить сложившуюся практику можно уже сейчас, не принимая никаких особенных мер. Достаточно правящему архиерею потребовать от настоятелей приходов установить обязательные дни, когда тот или иной священник (к примеру, раз в неделю) будет исповедовать прихожан вне богослужебных часов. Таким образом, если все священники прихода в течение недели будут исповедовать, постепенно, может быть, вернется и старинная практика, когда право исповеди верующих имели далеко не все, а наиболее опытные из иереев. Кто это будет, покажет сама практика, - вероятно верующие станут ходить с большей охотой к одному из духовников. Таким образом, сам собой может разрешиться и вопрос младостарчества, а духовничество будет хоть как-то контролироваться духовными властями
Реплики:
Считаю более оптимальной иную организацию исповеди
С интересом прочел доклад С.Григорьева. Действительно, современная практика исповеди в большинстве приходов оставляет желать много и много лучшего. Однако, примеряя на себя предложенную докладчиком схему установления исповедей вне богослужений, не считаю ее подходящей для тех прихожан (а их очень много!), которые, ввиду большой занятости на работе и дома, не имеют возможности приходить в храм в будний день. Мне видится более оптимальной следующая организация исповеди. Таинство Покаяния, конечно, нужно совершать во время вечерней службы накануне Причастия. Лишь тяжело больные и объективно сильно занятые прихожане могут по особому благословению исповедываться утром. Во время же вечернего богослужения только один священник должен править службу, а другие должны исповедовать, уделяя каждому прихожанину достаточное время и внимание. Исповедь должна начинаться не позже начала службы. На воскресных и праздничных всенощных бдениях на исповеди должен быть представлен весь клир храма, за исключением служащего священника, но и он по окончании службы должен начать исповедовать. Таким образом, все прихожане смогут распределиться по своим духовникам. В тех же храмах, где священник один, он может начинать исповедь сразу после службы. В этом случае целесообразно службу начинать раньше, чем в других храмах. Конечно, не все прихожане по тем или иным абсолютно оправданным причинам могут успевать к началу службы или исповеди. Таких прихожан недопустимо лишать возможности исповедаться по причине опоздания на чинопоследование. Можно установить какое-либо индивидуальное молитвенное правило взамен чина исповеди, читаемое опоздавшим по уважительной причине прихожанином дома вместе с последованием к св. Причащению. Предложенная практика вполне пригодна как для постоянных причастников, так и для тех, кто приступает к таинству впервые или после длительного перерыва.
Дмитрий Игнатов, Санкт-Петербург
Предлагаемые меры могут не дать результата
Прочитал доклад Сергея Григорьева. В очень многих моментах автор ясно и, можно сказать, доподлинно описал сотояние данного вопроса. В целом нельзя не согласиться с автором, но также надо понимать и то, что будучи введена в употребление, предлагаемые им меры могут не дать ожидаемых результатов. Нельзя забывать, что в некоторых храмах, с одним священником, у батюшки просто не будет хватать ни времени, ни сил на еженедельную внебогослужебную исповедь. Как мне кажется есть другой способ исправить ситуацию - постоянно произносимые не только молитвы перед исповедью, но и объяснение для чего нужна исповедь, о сущности таинства, может даже о его истории. Это существует лишь в немногих храмах, вследствие чего люди приходящие на исповедь, и подходяшие к аналою с Крестом и Евангелием не имеют никакого представления об этом Таинстве.
Юрий Кищук
К вопросу о роли священника...
Опять же к вопросу о роли священника или Священника.
1. Желающие узнать о молитве, о таинстве исповеди и о многом другом имеют массу возможностей. Например, книги Игнатия Брянчанинова, которые есть как в продаже, так и в интернете. И о том, как спасаться, когда оскудеет священство. Написаны достаточно понятным современному человеку языком.
2. Как проводить таинство - это есть работа священника. О таинстве священства, о том, что через руки священника прожодит к нам благодать, тоже есть масса высказываний святых отцов. Не берусь цитировать по памяти.
3. Если таинство безблагодатно, то надо бежать из этой церкви. А если мы признаем, что у нас не церковь, а Церковь, признаем, таинство священства, то и обсуждать нечего. Да-да, нет-нет, а третье от лукавого
Михаил Лоттер
7-я секция. Традиции.
Трагический для России XX век привел к почти полной утрате русским народом православных традиций. Возможно ли их восстановление, и если да, то каким образом?
Доклад:
Сергей Григорьев
Возродятся православные традиции - возродится Россия
Огромную роль в жизни любого народа играют традиции. Люди смотрят, как поступают более опытные и авторитетные соплеменники, и делают также. Это и есть традиция. Под традицией в данном случае мы подразумеваем не только бытовые и фольклорные особенности, хотя и они имеют значение, но сложившиеся, укорененные в обществе представления, что считать добром, а что - злом, что можно делать, а что - нельзя.
Православным государство становится тогда, когда его законы совпадают (симфоничны) с нравственными законами Евангелия. Также и с народом: он тогда может считаться православным, когда общественное мнение считает нормой евангельские добродетели, а грехом - отступление от христианской нравственности. Тогда наибольшим доверием и почЈтом в народе будет пользоваться тот, кто преуспел в христианских добродетелях, а наиболее низок в глазах народа станет тот, кто не считается с заповедями Божьими в своей жизни и деятельности. Тогда общественное мнение осудит человека, который в воскресенье устроил уборку квартиры, или что-то украл, или бросил жену, или не почитает родителей, или, упаси Бог, не верит в Воскресение Христово. В таком обществе, большей обструкции подвергнется человек, не носящий нательного креста, чем учинивший драку. А большим уважением окружающих пользуется не самый ловкий, а более правдивый. А тот, кто сильно любит деньги, только о них и думает, да ещЈ и взаймы не дает, получит обидное прозвище "жид". Напротив, того, кто всегда отзывчив для помощи ближнему и последнее отдал случайному нуждающемуся человеку, общество не зачислит в "неуспешные", а прославит, как праведника.
С сожалением можно констатировать, что на сегодняшний день наш народ хоть и крещЈный, но не православный. Как же его можно сделать православным? Ответ очевиден: только если он воспримет православные традиции. А где же их взять? Только у верующих, воцерковленных людей из своей среды, если, конечно, они пользуются авторитетом у народа, как носители нравственности. Тяга к нравственному идеалу не иссякла в нашем народе, только он не видит перед собой примера. Народ не верит призывам, даже со стороны батюшек, он жаждет явного и доброго примера, но не находит его.
Народ - не дурак, он видит, что в Церкви ханжества и лицемерия не намного меньше, чем у строителей коммунизма. Чтобы стать нравственным авторитетом для народа, верующим самим надо эту самую православную традицию воспринять. Мы же хоть и пришли в Церковь, остались советскими людьми и сохранили в себе советскую систему нравственных ценностей. Убийство в подъезде и кражу в гардеробе мы, может, и осудим, но к разводу соседей отнесемся снисходительно, а стирку в воскресенье даже и одобрим, потому как по-советски "всякий труд свят". А то ещЈ сами в воскресенье в баню сходим.
Нам не понятно, почему святитель Митрофан отказался идти к Царю Петру сквозь "строй" скульптур - изображений разных божков-идолов. Ну, разве можно представить себе, чтобы кто-нибудь из современных епископов что-то изменил в своих планах по такой ничтожной причине? Мы растеряли традицию, мы не твЈрдо знаем, что хорошо, а что - плохо.
Но где же та благородная маслина, к которой надо бы привиться растерявшему свое благое родство дичку? Ранее маслина была одна - греческое православие. Сейчас есть и другая. Как бы специального для такого случая, Божий промысел сохранил, законсервировал русское православное общество вне Советского Союза, за границей. В начале 90-х всЈ казалось просто - они вернутся в нашу среду, мы от них научимся чистому русскому православию, и сохраненная традиция вернется народу. Первый блин оказался комом: они насобирали к себе разных отщепенцев, от которых потом долго открещивались, и на этом успокоились. Может теперь что-то получится? Хотя надежды мало...
Тогда останется привычный путь: от наших варяжьих морей - к ним, в православные греки. Как это было уже много раз. Оттуда, из Греции, с Афона пришло и крещение, и первые монастыри Киево-ПечЈрской Лавры, и устав для преподобного Сергия Радонежского, и исихазм заволжских старцев, и блеск православного царства Иоанна Грозного, и возобновление старчества святым Паисием Величковским, и величие Византийской Православной Империи. Не иссяк этот источник и сейчас. Неслучайно, такой живой отклик в среде православных получили немудрЈные книги о старце Силуане и, совсем недавно, - о старце Паисии.
Конечно, у нас в отношении греков особенная гордость: кто мы, а кто они!.. Но может быть, пора и смириться. Да активизировать прямые связи с греческими монастырями и приходами, архиереями и мирянами? И поучиться опять у греков уму-разуму и благочестию по преданию отцов, вместо того, чтобы на каждом шагу им тыкать, что, мол, их-то Рим пал, а наш вот смотрите - красуется "благочестием". Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак. 4: 6).
Впрочем, может, будут ещЈ какие-то предложения?
Андрей Рогозянский
Разговор о восстановлении традиций - своего рода мания величия
Ну, Сергей Михайлович, даже странно читать. Нет абзаца, в котором бы с тобой не хотелось поспорить. Начну по порядку.
1. Ты пишешь: "Люди смотрят, как поступают более опытные и авторитетные соплеменники, и делают также. Это и есть традиция. Под традицией в данном случае мы подразумеваем не только бытовые и фольклорные особенности, хотя и они имеют значение, но сложившиеся, укорененные в обществе представления, что считать добром, а что - злом, что можно делать, а что - нельзя". Последнее (добро и зло, можно и нельзя) вообще-то принято называть этикой, этической нормой. Когда же "люди смотрят, как поступают и делают также" - это передача практического опыта, не больше того.
Сложность поднятой тобой темы в том, что "традиции" затруднительно уже попросту дать удовлетворительное определение. Традиция, обычай неуловимы. Это более сложная и глубокая вещь, чем рациональное заимствование и выбор (сейчас как раз работаю над статьей по данному вопросу). Интересная штука: обычай, традицию начинают замечать и осмысливать уже после того, как общество в значительной степени отступает от них и смотрит со стороны, отрешенно, как на изъятый состав свой. Оставаясь же живы и находясь в органической связи с происходящим, традиции отнюдь не воспринимаются в своей нормирующей или, тем более, принуждающей роли, как внешнее требование "должного". Они выглядят совершенно естественными, единственно вероятными, тогда как противоречащие им явления и поступки вызывают в свой адрес общий скепсис.
Несомненно, есть разница и большая между знанием норм, сознательным заимствованием и воспроизведением их (что соответствует твоему: "смотреть на авторитет и делать то же") и органической принадлежностью к традиции. Так, наше владение русским языком обеспечивается не столько доскональным знанием правил русской грамматики, сколько постоянным и живым применением его как родного в быту. Наоборот, многие иностранцы могут быть неплохими филологами, но русский язык, воспринятый ими через отвлеченное знание, не выходит на уровень свободного и органичного употребления, а несет на себе в той или иной степени отпечаток узкой и мертвой схемы.
Или другой пример: "Домострой" и вообще патриархальный тип жизни - как можно приобщиться к нему? Разве что тесной ассимиляцией. Если бы, например, существовало где-то в Сибири или на Севере поселение людей из старинных времен, тогда бы семья нынешних православных, волею судеб оказавшись в их среде и не имея, подчеркиваю, иного выбора, кроме как жить здесь, - такая семья через продолжительное время, пройдя невероятную, ломку постепенно восприняла бы общую для всех патриархальную систему взглядов.
А наши обычные "проекты" восстановления традиций - это, прости меня, сплошное мнение и духовное коллекционерство. Мы уже профанируем вопрос в том, когда рассматриваем прошлое и по своей прихоти выделяем из него некие обособленные элементы, по признаку, что "они нам нравятся", далее вырабатывая на основании этого своего убогого анализа некую схему: вот, возьму отсюда то, а оттуда это - и заживем по-новому, по-духовному. Последнее напоминает мне другую "традицию": туристического фотографирования на фоне достопримечательностей. Здесь был я!
Так и у нас в большинстве случаев интерес к прошлому сугубо деконструктивен. Постмодернизм этим же в открытую балуется: перверсией исторических образцов к человеческой субъективности. Поэтому все разговоры про важность восстановления традиций, с моей точки зрения, - ни что иное, как скрытая форма мании величия: что захочу, то и построю; весь мир и всю историю перелопачу и скрою себя, идеального, из особо понравившихся фрагментов.
Молиться нужно, и молиться о принадлежности к духу, стержневой основе христианского опыта. А из этой принадлежности к базовым категориям, таким как "память смертная", "страх Божий" или "упование на милосердие Божие", изойдут все конкретные действия. И, скорее всего (сам не был, не знаю), никакого дела нам не будет при этом до восстановления каких-то традиций, как до пустого, поверхностного и самонадеянного обезьянничанья.
2. Ты пишешь: "Православным государство становится тогда, когда его законы совпадают (симфоничны) с нравственными законами Евангелия. Также и с народом: он тогда может считаться православным, когда общественное мнение считает нормой евангельские добродетели, а грехом - отступление от христианской нравственности. Тогда наибольшим доверием и почЈтом в народе будет пользоваться тот, кто преуспел в христианских добродетелях, а наиболее низок в глазах народа станет тот, кто не считается с заповедями Божьими в своей жизни и деятельности".
Слов нет, сказка красивая. Только где ж это и когда законы государства совпадали с нравственными законами Евангелия? Евангелие, как и Бог, есть огнь поядающий, а государство, как и общественное мнение, - оно само себе мило и очень даже не хочет, даже ради симфонии, себя самого преодолевать и отрекаться в пользу чего-либо нематериального.
И далее, что там в стишке говорится? Как же это удается/ на словах и на бумаге?/ Как легко на гладкой карте/ стрелку начертить!/ А потом идти придется/ через горы и овраги.../ Так что прежде, человечек,/ выучись ходить!
Стрелка, иначе азимут - и есть Евангельский идеал. А все остальное - суровая грехопадшая, вещественная реальность. Горы и овраги непременно превратят жизнь человека, а тем паче обезличенных государства и общества, в нечто отличное от исходного предначертания. Кое-кто даже, ввиду этой неидеальности, и вовсе разочаруется, откажется идти дальше, застрянет где-нибудь в буераках. А только смысл в жизни сохраняется до тех пор, пока мелкими перебежками, с шараханьем влево и вправо человек остается на азимуте и в движении своем, в сердечном побуждении к нему, руководствуется стрелкой.
3. Ты пишешь: "Тяга к нравственному идеалу не иссякла в нашем народе, только он не видит перед собой примера. Народ не верит призывам, даже со стороны батюшек, он жаждет явного и доброго примера, но не находит его. Народ - не дурак, он видит, что в Церкви ханжества и лицемерия не намного меньше, чем у строителей коммунизма".
Ну, знаешь, это мне напоминает душещипательные рассказы про то, что "я вообще-то в Бога верю, но зашла один раз в церковь, и со мной там так грубо обошлись (обругали, на ногу наступили, затушили до времени свечку), что теперь я к попам - ни ногой..." Мне вообще кажется это напоминающим ПРОВЕРКУ НА ВШИВОСТЬ: а с чем в храм Божий шел? Себя, дорогого, любимого, нес? Оказал Богу великое одолжение или в душе было-таки ощущение своей коренной неправды перед Всевышним? Если последнее, тогда пускай нас там пятнадцать раз дураком обзовут и обе ноги отдавят - все равно будем чувствовать, что ПОДЕЛОМ...
Спору нет, хорошо, когда в жизни все чинно-культурно. Церкви это также касается. Но в Церкви, в отличие от мира, не это главное. И, если бы христианство в истории передавалось исключительно человеческими высоконравственными примерами, наверняка история эта подошла давно бы к концу...
Бог Сам промышляет о человеке, а приход в храм, знакомство с приходскими реалиями становятся обычно уже результатом длительного пути, внутреннего диалога с совестью. Различие в этом: один человек в сердце своем имеет готовность вести такой диалог, а другой - нет. В этом дистанция между верующим и неверующим.
Только по внешнему виду это выглядит чистой воды случайностью: ну, почему, скажите на милость, одному вера открыта, а другому нет? Вот, иногда кажется: и этим хорош человек, и тем; и нравственно себя ведет, и муху за всю жизнь не обидел - так для чего ему такая судьба, что в церковь, на исповедь, на крещение его арканом не затащишь? Однако, несоответствие это - только иллюзия. На поверку всегда отыщется грех, червоточина, в которых наш праведник вполне сознательно и принципиально оттолкнул Бога и по разным причинам продолжает запираться в таком состоянии.
Знакомясь с различными людьми, я лично вынес для себя однозначное убеждение: Бог призывает без исключения всех. У каждого в жизни были такие обстоятельства, когда требовался выбор: за правду или против правды. Этот призыв в разных обстоятельствах повторялся дважды и трижды, и только когда после этого человек предпочитал какую-нибудь удобную для своего "я" ложь и убивал в себе голос правды, тогда жизнь, действительно, шла дальше на самотек. Это, по-видимому, то состояние, которое апостол именует "сожжением совести", и причина его всегда - в самом человеке.
А по поводу проповеди примером, то пример, разумеется, должен быть. Вот, одна недавно почившая в Бозе блаженная из-под Новгорода (Царство ей Небесное!) - такое число людей привела к вере, а чем? Человек приезжает к ней с каким-нибудь вопросом или по любопытству, а у нее в доме - полный трам-тарарам: грязь, мухи, паломники вповалку с козами на полу спят, за обедом по столу ходят куры и клюют, что им не лень. Блаженная, глядя на все, приговаривает: "Курицу не тронь. Я у курицы в гостях!.."
После одной-двух ночевок в такой гостеприимной обстановке, с воплями кликуш и пересказами чудачеств и случаев прозорливости блаженной, приезжих городских дамочек как подменяло. Обратно домой возвращались и чувствовали, что по-старому жить уже просто неспособны.
Ну, так что, соберемся или нет восстанавливать подобные традиции?
Реплики:
Во многом согласна с Вами...
Во многом согласна с Вами Сергей. Традиции вещь великая - они как оболочка сохраняют общество. Единственно о чем не следует забывать,что исключения лишь подтверждают правило. Бывает,что человек отступит от традиции, но по необходимости - и сразу его осуждают окружающие, хотя в душе он более трепетно относится к святым вещам, чем те же осуждающие его. Но и не все традиции по моему следует поддерживать. Что же человеку в воскресенье и под душ не пойти, если нужно? Не нужно доходить до абсурда, не будем забывать, что "суббота для человека, а не человек для субботы".
Н. Ясинская
Исправлять советскую систему нравственных ценностей, руководствуясь христианской любовью
Нельзя не согласиться с Сергеем Михайловичем в том, что очень часто среди церковных людей можно встретить людей, сохранивших в себе советскую систему нравственных ценностей. Но не надо думать, что никто не пытается хоть как-то решить данную проблему. В частности, в некоторых храмах это священники, благочинные. Я сам знаком с такими людьми, зачастую это люди хорошо богословски образованные и умеющие, и стремящиеся к общению со своими прихожанами. Другой вопрос состоит в том, будет ли это действительно беседа пастыря с чадом, или же это будет носить характер неких указаний нижестоящему. Как мне кажется, иногда вопрос упирается именно в данный аспект. Еще хотелось бы уделить внимание именно тому, что в некоторых храмах происходит некое негласное преемство ?катехизаторских? обязанностей пожилыми людьми, а именно бабушками, постоянно ходящими в храм. От чего часто можно встретить некие постоянно появляющиеся ?традиции? именно посредством этого , если можно так сказать, контингента прихожан. Это происходит по многим причинам, начиная от, как мне кажется, неправильной субординации (старше значит умнее) и заканчивая иногда ложным смирением образованных прихожан среднего и младшего поколения, но то, что это надо исправлять, непременно руководствуясь христианской любовью, это, как мне кажется, назревшим и важным.
Юрий Кищук
Кулуары
Наш приход отстранен от решения внутрицерковных вопросов
В нашем случае приход отстранен от решения внутрицерковных вопросов уже 4 года.
Настоятель, не имея ни опыта работы с людьми, ни образования, основной задачей видит контроль церковной кассы.
Миссионерство, любовь и все основные добродетели - это только в проповедях с амвона.
К сожалению, в церкви на приходах не соблюдается устав . И появляются вместо нормальной приходской жизни сектантские порядки, когда настоятель - папа римский. Все решает сам и мнение прихожан его не интересует абсолютно. Несмотря на то что и приходской совет есть и другие органы, все решается единолично. И Епископа устаривает такая ситуация.
Но он не мог бы так себя вести, если бы соблюдение устава требовалось бы и объяснялось бы епископами. Вообще то на этот документ мало обращают внимания.<br /> Этого тоже нет.
И живут приходы как, прости Господи, в болоте.
Как исключение Екатеринбургская Епархия.
Давно интересуюсь активностью и Епископа и широкой деятельностью в епархии.
И люди и священсто там живые, горят . У нас мертвечина. "Паки паки и ладно."
За последние 4 года с приходом нового настоятеля активная жизнь в приходе остановилась. Жаль и людей, активность которых не востребована. Жаль и священника, который с амвона проповедует одно, а живет вопреки своим проповедям.
Набивает себе мошну , обрастает собственностью, ублажает матушку нарядами. Да в отпуск уезжает на машине служебной и отдыхает по 3 месяца на материке.
В этом его активность и предпримичивость потрясающая.
Епископ об этом знает но видимо настоятель нашел общий язык.
И широко на приходском собрании обсуждать эти вопросы не собирается.
Абсолютная и непоколебимая вера в свою правоту.
И работы в городе никакой.
Так что надо начинать сверху.
Сергей, г.Мирный Якутия Свято-Троицкий приход
Замечание по поводу реплик К. Аксентьева
Что касается расценок на Крещение "окроплением", то их просто не должно быть. В Яблочный Спас никто никто же не устанавливает расценок на освящение яблок. А их тоже окропляют.
А по поводу (/st.php?idar=1002450), что не каждый в реку полезет, то крестятся ведь не для плана. Пусть хоть это на пользу пойдет и заставит задуматься, а что я такое делаю и для чего.
Правильно сказал о.Александр, То, что легко дается - мало и ценится.
Да и не каждая мама не испугается крестить своего младенца полным погружением, а если уж решится, то по глубокой своей вере.
Валентин
.jpg)
_(cropped).jpg)