Кинорежиссер Сергей Эйзенштейн и композитор Сергей Прокофьев включили в кинофильм "Иван Грозный" (1944-1945) древнерусское "Пещное действо" - литургическую драму, исполнявшуюся в православных соборах за неделю до праздника Рождества Христова.
Представление рассказывало о чудесном спасении трех отроков из огненной печи, в которую они были брошены Вавилонским царем Навуходоносором за отказ поклониться идолам. Главными героями действа были праведные отроки, спускавшийся "с небес" при помощи специального механизма ангел, нечестивый царь и его слуги - халдеи. Игрой актеров, полетом ангела, пением хора и сложными пиротехническими эффектами руководил протодиакон.
В древности во время Пещного действа три отрока пели ирмосы - церковные песнопения. Архивные исследования, осуществленные сотрудниками Музея музыкальной культуры имени М.И.Глинки Мариной Рахмановой и Ириной Медведевой, показали, что Эйзенштейн и Прокофьев создали новые текст и музыку для Пещного действа.
Во 2-й серии "Ивана Грозного" в Пещном действе участвуют три отрока и халдеи. По сюжету фильма Митрополит Московский Филипп (Колычев) попытался использовать присутствие царя Ивана Грозного на Пещном действе в Успенском соборе Кремля, чтобы добиться отмены опричнины. "Как Навуходоносор жжешь, Иван, ближних своих огнем", - говорит Митрополит, обличая "языческие деяния" царя. Увлеченный действом маленький зритель - царевич Димитрий - думает, что взрослые - митрополит Филипп и царь Иван - играют в ангела и Навуходоносора. В напряженный момент, когда царский гнев обрушился на святителя, дитя показывает на взбешенного тирана и спрашивает: "Мамка, это грозный царь языческий?".
Здесь Эйзенштейн включает в кадр фреску Рождества Христова на стене собора. Изображение Рождества Христова напоминает об убиенных Иродом вифлеемских младенцах, и как бы случайно Эйзенштейн показывает царевича Димитрия рядом с Младенцем Иисусом и Божией Матерью. Именно для того, чтобы подчеркнуть духовную символику фильма, кинохудожник прибегает к анахронизму: причисленный Церковью к лику святых Димитрий был не первым, а последним сыном Ивана IV.
Объединяя Пещное действо, Рождество Христово, образы святителя митрополита Филиппа и страстотерпца царевича Димитрия, классик отечественного кинематографа создает своеобразную икону мученичества за веру.
Параллель с Пещным действом присутствует и в фильме "Александр Невский" (1938). Придавая фильму форму древнерусского церковного действа, Эйзенштейн использует летописные сведения о сожжении крестоносцами православных детей в Снетогорском и Мирожском монастырях близ Пскова, а также исторический факт освобождения Александром Невским псковских детей-заложников, захваченных католическими монахами. Въезжая в освобожденный Псков Александр Невский берет на руки спасенных детей: святой воин подобен ангелу, спасшему отроков из огненной печи, в которую дети были ввергнуты врагами истины.
Присутствие церковной символики в фильмах, созданных в условиях жесткой атеистической цензуры, свидетельствует о неразрывной связи выдающихся явлений русской культуры с Православием.
Представление рассказывало о чудесном спасении трех отроков из огненной печи, в которую они были брошены Вавилонским царем Навуходоносором за отказ поклониться идолам. Главными героями действа были праведные отроки, спускавшийся "с небес" при помощи специального механизма ангел, нечестивый царь и его слуги - халдеи. Игрой актеров, полетом ангела, пением хора и сложными пиротехническими эффектами руководил протодиакон.
В древности во время Пещного действа три отрока пели ирмосы - церковные песнопения. Архивные исследования, осуществленные сотрудниками Музея музыкальной культуры имени М.И.Глинки Мариной Рахмановой и Ириной Медведевой, показали, что Эйзенштейн и Прокофьев создали новые текст и музыку для Пещного действа.
Во 2-й серии "Ивана Грозного" в Пещном действе участвуют три отрока и халдеи. По сюжету фильма Митрополит Московский Филипп (Колычев) попытался использовать присутствие царя Ивана Грозного на Пещном действе в Успенском соборе Кремля, чтобы добиться отмены опричнины. "Как Навуходоносор жжешь, Иван, ближних своих огнем", - говорит Митрополит, обличая "языческие деяния" царя. Увлеченный действом маленький зритель - царевич Димитрий - думает, что взрослые - митрополит Филипп и царь Иван - играют в ангела и Навуходоносора. В напряженный момент, когда царский гнев обрушился на святителя, дитя показывает на взбешенного тирана и спрашивает: "Мамка, это грозный царь языческий?".
Здесь Эйзенштейн включает в кадр фреску Рождества Христова на стене собора. Изображение Рождества Христова напоминает об убиенных Иродом вифлеемских младенцах, и как бы случайно Эйзенштейн показывает царевича Димитрия рядом с Младенцем Иисусом и Божией Матерью. Именно для того, чтобы подчеркнуть духовную символику фильма, кинохудожник прибегает к анахронизму: причисленный Церковью к лику святых Димитрий был не первым, а последним сыном Ивана IV.
Объединяя Пещное действо, Рождество Христово, образы святителя митрополита Филиппа и страстотерпца царевича Димитрия, классик отечественного кинематографа создает своеобразную икону мученичества за веру.
Параллель с Пещным действом присутствует и в фильме "Александр Невский" (1938). Придавая фильму форму древнерусского церковного действа, Эйзенштейн использует летописные сведения о сожжении крестоносцами православных детей в Снетогорском и Мирожском монастырях близ Пскова, а также исторический факт освобождения Александром Невским псковских детей-заложников, захваченных католическими монахами. Въезжая в освобожденный Псков Александр Невский берет на руки спасенных детей: святой воин подобен ангелу, спасшему отроков из огненной печи, в которую дети были ввергнуты врагами истины.
Присутствие церковной символики в фильмах, созданных в условиях жесткой атеистической цензуры, свидетельствует о неразрывной связи выдающихся явлений русской культуры с Православием.
